УК - storyofgrubas

Километров через десять нашел. Выскочил я из машины и подергал запертую дверь магазинчика. Рядом на лавочках улыбались старушки и открыто хихикала курящая компания ребятишек. Как обычно бывает в таких компаниях - парни изо всех сил выпендривались перед девушками, а девушки только и думали – с каких ракурсов они выглядят более выигрышно.

Хихикали они надо мной, не стесняясь обсуждать вслух:

- А все, закрыто уже, кто не успел – тот опоздал. Вот ведь клоун.

Стало обидновато, но, в конце концов, не бить же их.

Я устало вздохнул и трезво оценил себя со стороны: небритый мужик в цветастых шортах с пальмами, кеды на босу ногу, майка на животе разорвана (на заправке под Уфой закусил дверью и не сразу это заметил) да и машина у меня вполне клоунская – «Таврия». Ну да, по здешним меркам, клоун и есть.

А вот молодежь, в отличие от меня, была одета с турецко-китайской иголочки: джинсы-варенки, блузки, шпильки, стразы, высокие прически, духи на всю деревню. Это был их выход в высший свет. А тут такая удача, и высший свет, и заезжий цирк заодно.

Местные модники со старушками продолжали меня разглядывать и обсуждать:

- И откуда к нам пожаловало такое чудо? Цирк зажигает огни?

- Номера у него московские. Столичный цирк приехал и клоуны приехали.

- Его, глядите, собаки драли, он, видно, плохо их кормил и дрессировал.

- А в Москве все такие циркачи, одного теперь не хватает.

Вступать в полемику я совсем не собирался, сел в машину, хотел было ехать дальше, как вдруг запиликал телефон. Да, да, у меня тогда уже был телефон, пока, правда, один на двоих с женой, и находился он у того, кто в пути. В пути был я.

Звонила жена, она очень переживала, но ответить на звонок не получалось, мощности трубки не хватало, ведь сотовых вышек тогда было по пару штук на всю губернию.

Я быстро вскарабкался прямо на свою многострадальную «Таврию», расставил пошире ноги, чтобы не продавить крышу, и задрал телефон к небу.  В таком положении и  стал дозваниваться жене.

Уважаемая публика, глядя на меня, просто покатывалась со смеху:

- На манеже новый-русский, акробат-телефонист.

- Ща он   сальто сделает, чтобы еще выше было.

Наконец я дозвонился – Але! Але!

Смех только усилился:

- Позвони мне, позвони.

- Але, Шура, я жив и здоров, пока не доехал, в Набережных Челнах подзадержался слегка, но уже скоро, не волнуйся… Да, да, все нормально. В любой момент могу прерваться, не удивляйся… свернул тут хлеба купить, но не успел, магазин закрылся… да откуда ж я знаю – где я сейчас? … Ну, вот так. Я в такой глубокой жопе, у которой даже названия нет. Все, целую, пока.

Я начал медленно спускаться с крыши и даже удивился тишине. Публика погрузилась в глубокое раздумье.

Я осознал, что сболтнул лишнего, и мне стало очень стыдно. Одна девушка, обращаясь ко мне, обиженно сказала:

- Ук.

- А?

- У нашего поселка есть название -Ук!

- Это как уголовный кодекс?

- Да.

- А полностью он как называется?

- Так и называется, Ук.

Тут уж я начал выкручиваться:

- Ах, Ук? Ну, конечно! Мне еще в Казани люди говорили – Тебе главное доехать до Ука, а там до Челябинска рукой подать.

Публика оживилась и повеселела:

- Ну вот, это Ук и есть.

- Ну, слава Богу, я добрался.

Старушка наказала мне маленько обождать, пошепталась с парнем, тот куда-то сбегал, и минуты через две принес высокую буханку свежайшего, домашнего хлеба. От денег бабуля отказалась наотрез, и я задарил пареньку маленький компас-брелок.

Вечерело. Сало с хлебом придало мне уверенности в завтрашнем дне. Я ехал в Челябинск и, чтобы не уснуть, с большим чувством орал  детскую песенку: «Поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз еще вернется…»

Источник