Место действия: 2-ой этаж здания заводоуправления на одном из МАП’овских предприятий в тихом подмосковном городке. Время действия: конец первого полугодия одного из середины 80-х. Действующие лица: сотрудницы заводской бухгалтерии и офицеры военной приемки (ВП, ПЗ).
Душный, влажный день. Суббота. На календаре 1 июля, но завод работает еще по 30-му июня. Его величество план. Пашут все. Работяги, руководство предприятия, все службы, ну и конечно военпреды. Военпреды. Особый, в общем-то достаточно привилегированный, и в те времена еще достаточно многочисленный, отряд советских в/с.
Военная форма одевается не более 2-4 раз в год, дважды на строевой смотр (зимней и летней формы) и, кому не повезет, бывает выпадает возможность 1-2 раза в году съездить на полигон. Звания идут, самая маленькая должностная категория - м-р, оклады тоже повыше, чем в полку, ну а самое главное человек ты уважаемый - от того примешь или нет ты продукцию зависит личное благосостояние заводчан от гендиректора до последнего ученика слесаря. Как следствие и служат люди здесь непростые, в Москве конечно покруче, но и в Подмосковье тоже ничего. В основном это выпускники гражданских вузов, хотя есть вкрапление и кадровых, и даже послуживших на «бетонке». Но что роднит всех военпредов с остальной серой офицерской массой, так это обильное использования, несмотря на свою «белокостность», ненормативной лексики в служебных и личных разговорах.
Итак, с одной стороны коридора бухгалтерия - с другой приемка. Окна и двери распахнуты. В большую приемную начальника ВП, служащую своеобразным общим помещением вихрем врываются и вылетают оттуда ошалелые от жары, от напряженной работы, от кучи техники, которую надо принять, военпреды. В прокуренном и влажном воздухе практически постоянно звучат используемые для связки слов и словесных конструкций матерные выражения. И естественно эти выражения достигают милых ушек очаровательных и не очень сотрудниц бухгалтерии.
Наконец одна из них, также слегка ошалелая от жары, работы и ненормативной лексики, женщина предбальзаковского возраста, приятная во всех отношениях, не выдерживает, встает со своего рабочего места и таким же, как и военпреды, вихрем врывается в приемную начальника ВП. Далее следует почти 20 мин. монолог, примерно следующего содержания: «Как Вы можете так выражаться при женщинах, Вы офицеры, интеллигентные люди, с высшим образованием, у Вас у всех есть матери, жены, подруги, сестры, дочки, бабушки, внучки, разве Вы посмели бы в их присутствии так выражаться, а тут мы женщины, Вам годимся в матери, жены, сестры, дочки, стыд, позор, где Ваша офицерская честь, где благородство, где уважение к женщинам, разве так можно!» И в таком духе.
Когда дама закончила, на всем 2-м этаже заводоуправления воцарилась мертвая тишина. Слышно было как жужжат толстые июльские мухи. Военпреды сидели и стояли, замершие в тех позах, в которых их застало начало страстного монолога, низко склонив свои головы. Из дверей своего, кабинета как-то бочком, стыдливо торчала голова начальника. Грудь дамы вздымалась от возбуждения. Сотрудницы бухгалтерии напряженно прислушивались, ожидая развязки. Пауза затянулась...
И тут один из офицеров, назовем его Андрей Ш., поднял свою опущенную голову, оглядел место действия и негромко произнес фразу из анекдота про поручика Ржевского: «А еще, по вечерам, мы е....м лошадей!»... После 2-3 секундной паузы грянул взрыв такого истерического хохота, что на дергающихся в конвульсиях сотрудниц бухгалтерии и военпредов прибежали смотреть не только обитатели 1-го и 3-го этажей, но и работники из цехов...
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
