Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Борьба с «невесть откуда взявшейся» цензурой в украинских СМИ набирает обороты. «Принципиальные» и «неподкупные» журналисты «внезапно» обнаружили, что на их телеканалах, в их газетах, на их сайтах появилась «политическая джинса», а злобные владельцы СМИ и редакторы (вчера, что ли, назначенные?), аки коршуны, налетели на ростки свободы и топчут ее, сию свободу, в угоду власти. Вновь объявились массовые петиции, подписанные теми же борцами с цензурой, которые и в 2004 году ходили по Крещатику с надписями «Свободу не спинити». Вновь проснулись «независимые медиапрофсоюзы», а застоявшиеся «медиаэксперты» бросились строчить жалобы в западные структуры.
Так и хочется спросить эту проснувшуюся «совесть нации»: где же ты была все последние пять лет, милая? Почему те же проблемы не так сильно волновали наших борцов с цензурой в то время, когда те же собственники тех же СМИ, те же злобные редакторы старались угодить предыдущей власти?
Сейчас шеф-редактор сайта «Телекритика» Наталья Лигачева провозглашает: «Они нас боятся, когда мы вместе». «Нас» — это журналистов. И добавляет: «Именно сам по себе эфир (здесь и далее — выделено в оригинале. — Авт.) и является главным доказательством наличия цензуры и давления на телевизионные ньюз-румы... Почему вдруг (меня особенно это жирное «вдруг» повеселило. — Авт.) наши теленовости стали практически стерильными: о власти или хорошо, или никак. Почему в теленовостях уже замалчиваются не только неудобные для власти мнения, но и ФАКТЫ... Почему так называемая «редакционная позиция»... все чаще и чаще базируется на передергиваниях, подтасовках и лжи...»
Так это все «вдруг» происходит, говорите? До весны 2010 года ничего подобного не было? Что ж, попробуем сравнить некоторые факты и реакцию на них украинского медиасообщества. Думаю, после этого ни у кого не останется никаких сомнений в наличии откровенных двойных стандартов у этого самого сообщества, у «цепных псов украинской свободы слова».
Меня всегда умиляет мода на подписные листы среди украинских журналистов как бы «в защиту свободы слова». Не так давно собирались подписи под петициями против чиновников, полюбивших метать телевизионные микрофоны (напомню, за последнее время микрофоны телекомпании СТБ стали жертвой атак со стороны народного депутата Украины и чиновника киевской мэрии).
Знаете, я считаю, что в цивилизованной стране чиновник какого бы то ни было ранга после таких поступков обязан уйти в отставку — ну не умеет он быть публичной персоной, не умеет общаться с прессой и нормально реагировать на провокации, что поделать! Однако раздувать из этих инцидентов вселенский шум — это уж слишком.
Давайте сравним столь бурную реакцию украинских поборников свободы слова с полным молчанием «медиаэкспертов» относительно гораздо более серьезного инцидента — нападения экстремистов на съемочную группу одесского телеканала «АТВ», в результате которого ножом был ранен оператор Дмитрий Докунов (читайте об этом статью «Долгая дорога к чрезвычайному положению» в «2000» от 02.10.2009). Тогда мы отмечали поразительное игнорирование журналистским сообществом Киева данного происшествия. Однако затем реакция последовала. Да какая! Лучше бы ее не было вообще, ей-богу!
Глава Ассоциации медиаюристов Украины Татьяна Котюжинская заявила в интервью агентству «Мост-Одесса»: «Когда я посмотрела видео с места событий, я была вынуждена отметить, что действия репортеров «АТВ» выглядели не как журналистская, а как пропагандистская работа. Причем совершенно очевидно, что работа исключительно одной политической силы... Деятельность журналиста должна быть объективна, и значит — беспристрастна. В данном же случае мы имеем дело с пропагандой, а не журналистикой». И все, точка!
Я был шокирован этим циничным комментарием. Тем, кто хочет разобраться, где, по мнению наших борцов за свободу слова, проходит грань между профессиональными обязанностями журналиста и «пропагандой», рекомендую самим посмотреть этот видеосюжет. Оператор, истекая кровью, в шоковом состоянии, эмоционально, сбивчиво объясняет обстоятельства нападения на него. Журналистка и ведущая «АТВ» перевязывает парня платками в ожидании «скорой». Чтобы г-жа Котюжинская представила эмоциональность «пропагандистского момента», добавлю, что эта журналистка — гражданская супруга раненого оператора. Достаточно на секунду поставить себя на ее место (не дай бог, конечно), чтобы понять, где грань между пропагандой и эмоциями. Съемочные группы «АТВ», не сворачивая камер, пытаются апеллировать к бездействующей милиции, опрашивают свидетелей, то есть продолжают выполнять свои журналистские обязанности. Неужели медиаюрист полагает, что они рядом с истекающим кровью коллегой думают о пропаганде какой бы то ни было политической силы?!
Самое интересное, в октябре, на проигнорированной киевскими борцами за свободу слова пресс-конференции свидетелей нападения, ваш покорный слуга прогнозировал: если сейчас оставить без внимания этот вопиющий инцидент, нападения на одесских тележурналистов продолжатся. И что вы думаете, на группу одесских журналистов, пытавшихся осветить празднование дня рождения мэра города Эдуарда Гурвица, 30 января было совершено нападение, в результате чего была разбита голова оператора телеканала «АТВ» Константина Длужневского. Это тоже для «пропаганды одной политической силы» Длужневский подставил голову? Тогда как объяснить тот факт, что в связи с этим нападением 22 апреля (понадобилась смена власти и три месяца!) милицией был задержан некий Дмитрий Иванютин, являющийся не кем иным, как зятем одесского вице-мэра Вахтанга Убирия? И снова — полное молчание «медиаэкспертов», увлеченных борьбой с вдруг появившейся цензурой.
А 17 апреля шесть украинских националистов атаковали офис телекомпании «АТВ», забросав его дымовыми шашками (знакомый почерк, правда?). Желающим оценить этот «пропагандистский акт» тоже рекомендую посмотреть съемки скрытой камерой с места события. И что вы думаете, какова реакция столичных борцов за свободу слова? Понятно, снова никто в Киеве инцидента «не заметил». А теперь представьте, что было бы, если бы подобное (опять-таки не дай Бог) произошло в офисе, скажем, «5-го канала».
Мы вынуждены констатировать: взращенные на особых идеалах и стандартах свободы слова наши «медиаэксперты» и «медиаюристы» четко делят представителей СМИ на «своих» и «чужих», на «правильных» и «неправильных», на «проукраинских» и «пророссийских».
Г-жа Котюжинская и сайт «Телекритика» посчитали «АТВ» политически ангажированным каналом? С этим спорить довольно сложно. Данный канал — один из немногих в Украине все эти годы последовательно позиционировал себя в стиле «антиоранж». И если политическая ангажированность является основанием для того, чтобы операторов и редакторов канала лишить в глазах медиасообщества статуса журналистов, выведя их из-под защиты «медиаюристов», то почему тогда под покровительством последних всегда находился и находится куда более ангажированный «5-й канал», ведущий свою пропагандистскую работу в стиле «оранж»?
Нетрудно догадаться, что от идеологического позиционирования журналистов напрямую зависят подходы к ним профессиональных борцов за свободу слова. Сейчас Мустафа Найем, коллега Савика Шустера, на сайте «УП» провозглашает: «При столкновении с внешним миром — политиками, пресс-секретарями, вообще, ньюзмейкерами — в конфликтах, касающихся нашей профессии я всегда отстаивал и буду отстаивать ЛЮБОГО из нас. Называйте это как хотите: профессиональной этикой, наивностью или круговой порукой. Я так решил и так делаю».
Похвальное стремление. Однако опять-таки проявляется оно, по-моему, выборочно. Я не слышал голоса Мустафы или его столичных коллег в защиту не только одесских журналистов «АТВ». Я сейчас вспоминаю, как в 2006 г. Елена Бондаренко, тогда пресс-секретарь Бориса Колесникова, а ныне народный депутат Украины, продемонстрировала вопиющие документы, свидетельствующие об установке незаконной милицейской слежки и за ней, и за генеральным директором телекомпании КРТ Еленой Скидан. Я помню ту пресс-конференцию, на которой демонстрировались документы, и прекрасно помню глумление и даже радость киевских телевизионщиков по поводу того, как «прищучили» их коллегу и конкурента. Понятное дело, в эфирах по этому поводу — тишина, никаких тебе петиций, открытых писем о защите «ЛЮБОГО из нас» — вроде бы все так и должно быть. А все потому, что телеканал КРТ тогда занимал ту самую «антиоранжевую» нишу, в отличие от большинства центральных телеканалов, обслуживавших тогдашнюю власть, в отличие от «канала честных новостей».
Кстати, кое-что об этом канале. Сейчас многие шумят по поводу якобы имеющей место быть цензуры на телеканале «1+1» в связи с тем, что руководство канала не утвердило план съемок сюжета по голодомору. Заметьте, речь идет не о «столкновении внешнего мира» с журналистами, речь идет о внутренней цензуре канала, о взаимоотношениях редактор—журналист. В этой связи привожу любопытную историю, связанную непосредственно со мной и с «каналом честных новостей».
Не так давно журналист Александр Чаленко на своем блоге привел выдержки из гостевой базы данных этого канала. Выяснилось, что напротив фамилии вашего покорного слуги в этой базе стоит выделенная жирным красным шрифтом пометка: «Персона нон грата на 5 канале, не звать». Я вскоре получил полностью эту базу (благо, она гуляет по многим журналистам в Киеве) и с гордостью отмечаю: среди более чем 6 тысяч фамилий в этой базе почетное звание «персоны нон грата на «5-м канале» ношу только я. Причем я без всякой иронии и сарказма утверждаю, что не вижу в этом ничего сверхъестественного. В конце концов это право любой редакции — определять, кого звать, а кого не звать в свои эфиры, кого публиковать, а кого не публиковать на своих страницах. И это не есть цензура в полном смысле этого слова.
Но с точки зрения авторов критических заявлений по поводу «цензуры» на телеканале «1+1», почему они не критикуют руководство того канала, которое, судя по этой базе, ограничивает журналистов в выборе гостей в свои программы? Мало того, сам Мустафа Найем, комментируя указанный блог Чаленко, написал следующее: «База хорошая)) какой канал я тоже знаю. У меня такая же база. Но, по-моему, публиковать здесь эти пометки не совсем правильно».
А как же солидарность с бедными журналистами «канала честных новостей», которых руководство канала подвергает «внутренней цензуре»? А как же «круговая порука»? Откуда такая избирательность-то?
На протяжении последних нескольких лет не раз приводились прямые и косвенные свидетельства вмешательства в работу СМИ властных органов и силовых структур, особенно Службы безопасности Украины. Не раз доводились слышать от журналистов о том, что их руководству напрямую дают указания, какие пресс-конференции или акции политической оппозиции «не рекомендовано освещать». При этом, конечно, документальных доказательств этому фактически не было (как, собственно, и нет их в связи с «вдруг» появившейся «цензурой» последних недель).
Однако два с половиной месяца назад в Одессе не были обнародованы интереснейшие документы, которые, по идее, должны были бы вызвать эффект разорвавшейся бомбы.
Речь идет о двух письмах тогдашнего главы СБУ В. Наливайченко своему патрону — Президенту Украины В. Ющенко. Ознакомившись с письмами, я решил некоторое время выждать, пока не последует реакция самой СБУ — дабы та могла опровергнуть или подтвердить подлинность данных писем. Кроме того, на той же пресс-конференции были представлены обращения народного депутата, а ныне вице-премьера В. Сивковича Генпрокурору по поводу данных писем с просьбой проверить информацию. Однако прошло уже значительное время — пока нет ни публичной реакции СБУ, ни ответов Генпрокуратуры. И самое главное — нет ну абсолютно никакой реакции наших «свободных» средств массовой информации, увлекшихся имитацией борьбы за свободу слова.
А письма от главы СБУ президенту ярчайшим образом свидетельствуют о том, что свободой у нас и не пахло-то все эти годы. Чтобы избежать обвинений в обнародовании «недостоверных» или же «секретных» документов, привожу ссылку на первоисточник этих писем: http://revisor.od.ua/news/Rodina_repressii_protiv_nas_gotovili_lichno_YUsc-011107/. Прошу читать и восторгаться.
В двух письмах президенту докладывается о мерах по «блокированию и полному прекращению антиукраинской деятельности партии «Родина» во главе с И. Марковым» с перечислением «комплекса мер» по дискредитации политической оппозиции.
Я не буду останавливаться на вопиющих фразах, касающихся исключительно деятельности самой партии и ее лидера. Остановлюсь на тех словах, которые непосредственно касаются СМИ и информпространства. К примеру, чего только стоит такая фраза: «С целью информационной дискредитации деструктивной деятельности И. Маркова разработан и через отечественные средства массовой информации реализуется соответствующий комплекс мер»! Это Службой-то безопасности? Через наши-то честные и свободные СМИ?!
А далее следует перечень заголовков конкретных статей в ряде одесских газет и заказных телесюжетов на местных телеканалах. В частности, авторы письма ссылаются на статьи в газете «Свободная Одесса». Меня в этом плане поразила реакция самой «Свободной Одессы» на публикацию данных документов. Казалось бы, чего проще гордо заявить: мол, нам никто эти статьи не заказывал, не размещал их и т. д. Однако газета, комментируя «утечку», фактически допускает и достоверность этих заявлений: «Прискорбно, что у нас сегодня такое государство и такая государственная служба безопасности: мало того, что мы имеем документальное (якобы) подтверждение того, что целый шеф СБУ вынужден лично курировать «борьбу» с мелкими политическими урками вроде Маркова и его «Родыны», так это государство еще и не в состоянии (наверняка — по причине банальной продажности своих клерков) эффективно скрыть этот пикантный факт!» Ну не поразительное ли признание?
Если письма, обнародованные в Одессе, подлинные, то мы имеем прямое документальное подтверждение тому, что СБУ при прежней власти вмешивалась в работу СМИ, поощряла заказную «джинсу» с целью дискредитации политических оппонентов режима, причем привлекая для этого и центральные, и региональные СМИ, и интернет-ресурсы (оцените хотя бы такую фразу: «Через подконтрольные медиа-ресурсы поддерживается тенденция деструктивных процессов в телекомпании «АТВ» и партии «Родина»). Ау, уважаемые борцы за свободу слова, ваших коллег-тележурналистов дискредитируют через ваших же коллег! А как же «круговая порука»? Почему эту информацию в упор не захотели замечать ни Мустафа Найем, ни «Телекритика», ни «медиаюристы»?
Еще одна сногсшибательная фраза: «С целью блокирования деструктивной деятельности телеканала «АТВ» (подконтролен И. Маркову) обеспечено вынесение 5 августа с. г. Одесским Апелляционным административным судом определения относительно отказа в удовлетворении исковых требований означенного телеканала к Национальному совету Украины по телевидению и радиовещанию». Там же идет речь о том, что автор документа намерен инициировать новый административный иск Нацсовету относительно телеканала. Кстати, насколько мне известно, эти «инициированные» кем-то иски до сих пор продолжают рассматриваться в судах, несмотря на смену руководства в Нацсовете.
И чтобы закончить с этими документами, которые, в случае подтверждения их подлинности, на мой взгляд, являются лучшим ответом на вопрос Натальи Лигачевой, откуда вдруг взялась цензура в СМИ, приведу еще одну пикантную подробность из этой переписки: «В результате комплекса мер с привлечением представителей общественно-политических структур национально-демократического направления 14 сентября с. г. сорвана попытка представителей партии «Родина» провести в помещении агентства «Интерфакс-Украина» пресс-конференцию в защиту И. Маркова».
А пикантность этой фразы в том, что 14 сентября прошлого года сайт небезызвестного объединения «Братство» под заголовком «Смерть шпионам!» опубликовал следующее информсообщение: «В понедельник, 14 сентября БРАТСТВО сорвало попытку антиукраинских сил отмазать от справедливого наказания иностранных шпионов и врагов народа из партии «Родина». Во время конференции, устроенной запрещенной партией «Родина» в информационном агентстве «Интерфакс», активисты БРАТСТВА забросали подхалимов Кремля куриными яйцами» (тоже знакомый почерк, правда?) Данное сообщение сопровождается видеоотчетом об «акции».
Так вот кто стоял, оказывается, за подобными нападениями на оппозиционеров со стороны «общественно-политических структур национально-демократического направления»!
И в этой связи хочу поднять еще одну тему, непосредственно связанную со свободой слова и тем шумом, который подняли сейчас на весь мир борцы за эту самую свободу. В многочисленных петициях против цензуры и действий власти относительно журналистов меня поразил тот факт, что среди фактов «притеснений журналистов» постоянно упоминаются и различные факты задержаний партийных активистов «Свободы», которые применяют методы, напоминающие вышеозначенные методы «срыва пресс-конференций».
В частности, во все петиции о «нарушениях свободы слова» попал факт задержания милицией «журналистов» Игоря Мирошниченко и Андрея Мохныка во время презентации выставки «Волынская резня — польские и еврейские жертвы ОУН-УПА». Меня поразило, что даже такая организация, как «Репортеры без границ», подойдя абсолютно некритично к сообщениям украинских СМИ, в письмах на имя украинского руководства и в публичных заявлениях указала следующий «факт»: «Два журналиста, Игорь Миришниченко (так в тексте. — Авт.) спортивного телеканала «Поверхность» и Андрей Мохнык газеты «Свобода», были арестованы 8 апреля во время освещения пресс-конференции в киевском выставочном центре. Миришниченко сказал, что он был выведен из помещения сразу после того, как задал вопрос, а затем был брошен в машину людьми в масках... Он и Мохнык отрицают обвинения в том, что они пришли на пресс-конференцию с целью организовать беспорядки».
Интересно, сами «Репортеры без границ» не задумались над тем, какой вид спорта освещал «спортивный журналист» «Миришниченко» во время нападения на него загадочных людей в масках?
Любопытно также, что ровно за неделю до указанных беспорядков на выставке «Волынская резня» те же активисты «Свободы», включая «журналистов» Мирошниченко и Мохныка, пытались сорвать другую пресс-конференцию, тема которой была обозначена так: «Участники Великой Отечественной войны против Бандеры». На блоге Игоря Мирошниченко (http://blogs.pravda.com.ua/authors/miroshnychenko/4bb58f426732d/) эта акция описана очень подробно, с приложением фотоотчета. При этом нигде ни он, ни Мохнык не представляются как журналисты. Заголовок звучит так: «Как мы в День дурака «дали прикурить» кагебистам, «ветеранам великай атечественай» и «узникам гетто». Г-н Мирошниченко откровенно хвастается: «Пресс-конференцию... сорвали представители ВО «Свобода»», рассказывая о своих действиях и действиях своего «побратима Андрея Мохныка». Заметьте, ни слова о «журналистах» Мирошниченко и Мохныке, которые пришли «задать вопрос». Вещи названы своими именами.
Через неделю история повторяется. С той лишь разницей, что тем же молодчикам «Свободы» (можно сравнить фотографии, чтобы в этом убедиться) противостояли не беззащитные, престарелые ветераны войны, а гораздо более крепкие представители правоохранительных органов. И тут вдруг магическим образом партийные «побратимы» одним мановением крепких рук омоновцев превратились в... «журналистов»!
Это сейчас официальное заявление ВО «Свобода» гласит, что люди, пришедшие на выставку «Волынская резня», «выполняли профессиональные обязанности журналистов», а на телеэфирах активисты Тягнибока заявляют: «всего лишь хотели задать вопрос». Я рекомендую всем пересмотреть видео данной акции, выложенное в интернет самой «Свободой»: http://vimeo.com/10777863. Из этого видео вырисовывается следующая хронология событий: сначала «журналист» Мохнык в мегафон выкрикивает лозунги «Ганьба!» (интересно, это он уже «журналистские обязанности» выполняет или еще нет?), после чего показывает журналистское удостоверение и проходит в здание. Видимо, с этого момента один из руководителей «Свободы» становится «журналистом»? Потом уже возле экспонатов возникает первая дискуссия посетителей выставки со «Свободой», в ходе которой «журналист» Мохнык задает сакраментальный вопрос Паниковского: «А вы кто такой?», а «журналист» Мирошниченко (видимо, выполняя свои «журналистские обязанности») выкрикивает из-за спин операторов: «Агент КГБ!» и «Это ложь!».
Затем «журналист» Мохнык проявляет свои таланты, когда пытается сорвать интервью представительницы Польши телеканалам. Он стоит рядом с ней и в левое ухо постоянно кричит бессвязные фразы: «Когда вы занимались полонизацией украинских земель...», «Когда вы уничтожали Украину!» и т. д. Затем группа «журналистов» от «Свободы», пытаясь сорвать интервью, дружно, типично по-журналистски, скандируют: «Армия Крайова — оккупанты Украины!» Так хочется, чтобы эти кадры прокомментировали представители «Репортеров без границ» — по их мнению, в данный момент г-н Мохнык и г-н Мирошниченко еще являются журналистами или все-таки уже занимаются политической акцией?
Затем, когда начинается пресс-конференция, группа активных «журналистов» скандирует и глушит участников. Все это время милиция бездействует, а организаторы пытаются словами утихомирить собравшихся! В конце концов о том же их просят журналисты, на этот раз настоящие! Мало того, показывая охране журналистские корочки, они просят правоохранителей дать им выполнить профессиональные журналистские обязанности и утихомирить хулиганов! Кто, скажите, в этот момент нарушал свободу слова? Бездействовавшая милиция? Народные депутаты, пытавшиеся урезонить «журналистов»? Или же «журналисты», которые своими криками пытались воспрепятствовать работе истинных журналистов? Уважаемые, в любой стране попытка срыва пресс-конференции расценивается как прямой акт нарушения свободы слова! Почему в нашей стране эти принципы не действуют?
Повторюсь, все это время милиция выполняла роль кордона между противоборствующими сторонами и никак не реагировала на то, что ее сотрудников толкали и оскорбляли. И тут один из «журналистов» бросает в организаторов выставки книгу (тоже «геройски» — из-за спин правоохранителей). Даже после этого нет реакции! Затем «журналист» Мохнык с дикими криками начинает рвать книгу, изданную организаторами выставки, и бросать обрывки в их сторону (этот момент на кадрах четко зафиксирован самой «Свободой»). Можно спросить, в каком кодексе этики журналистов прописаны такие «журналистские обязанности»? Он в этот момент кто — журналист, провокатор, политик, правонарушитель? Означает ли тот факт, что у Мохныка в кармане в этот момент лежит журналистское удостоверение, его право на любой поступок? Как должна была реагировать милиция на сие действо?
И только после этого милиция стала скручивать руки «журналистам» и выносить их в свои машины. Не поверите, вдруг (как сказала бы г-жа Лигачева) г-н Мохнык плаксивым голосом начал повторять: «Я хотел задать вопрос». Оказывается, сейчас «журналисты» так задают вопросы — путем вырывания листов из раздаточных материалов и метанием их в участников пресс-конференций.
Кстати, вопросы, звучащие в этом разделе, я выслал генеральному секретарю «Репортеров без границ» Жану-Франсуа Жюльяру. Очень надеюсь получить ответ по поводу того, знает ли он, каких «журналистов» решился защищать, доверившись украинским «медиаэкспертам».
В отличие от многих украинских поборников свободы слова, якобы отстаивающих демократические стандарты журналистики, ваш покорный слуга знаком с этими стандартами не понаслышке. Я изучал западную журналистику и на практике, и в теории, работал в западных СМИ, был неоднократным участником конгрессов Всемирной газетной ассоциации. В свое время я подробным образом изучил до двух сотен кодексов этики различных американских и европейских газет. И хочу поведать нашим борцам за свободу слова непреложную истину: согласно писаным и неписаным правилам журналист, становящийся прямым участником политической акции, военного конфликта, драки, хулиганства, с точки зрения и закона, и правил самой газеты в этот самый момент перестает быть журналистом!
Практически все кодексы этики американских газет сводят политические права своих журналистов лишь к двум моментам — право регистрироваться в качестве избирателя и право голосовать на выборах! И все! Если кто не верит, привожу конкретные цитаты из кодексов этики конкретных газет:
«Сотрудники редакции не могут принимать участие в политической или государственной деятельности, которую они могут освещать... Сотрудники редакции не могут работать или получать деньги от любой политической кампании или организации» («Лос-Анджелес таймс»).
«Журналисты не принимают участия в политике... В частности, они не могут участвовать в кампании за, в демонстрации за или против кандидатов... Они не могут надевать значки кампании или демонстрировать лично любые другие атрибуты участников политических акций... Сотрудники не могут принимать участие в демонстрациях или митингах в поддержку политических лозунгов или движения, не могут подписывать прокламации или петиции, занимая позицию по публичным темам» («Нью-Йорк таймс»).
Последнее, наверное, особенно удивит многочисленных украинских журналистов, подписывающих открытые письма по поводу и без. Хотя подобный пункт присутствует в подавляющем большинстве кодексов этики западных изданий. Да-да, уважаемые украинские журналисты, по правилам американских редакций, за подписание коллективной петиции вас бы уволили из редакции.
«Мы избегаем активного вовлечения в какую бы то ни было ангажированную деятельность — в политику, деятельность общины, социальную активность, демонстрации... Репортеры должны делать все возможное, чтобы, находясь на публике, оставаться за сценой, делать репортажи о новостях, а не делать новости. Собирая новости, репортеры не могут представляться иначе как репортерами. Они не могут идентифицировать себя как офицеры полиции, врачи или как-нибудь иначе, кроме журналистов» («Вашингтон пост»).
Это к вопросу о том, как «журналисты» Мирошниченко и Мохнык — в зависимости от ситуации — становятся то «журналистами», то «активистами «Свободы»», то даже «аналитиками».
«Мы знаем, какие политики являются идиотами, но не можем кричать об этом в переполненной комнате» («Тампа Трибюн»).
Хорошо бы «журналистам» от «Свободы» тоже хоть раз узнать о правилах поведения журналистов на Западе, куда они якобы хотят вести Украину.
Там же пишется: «Не подписывайте петиций. Удостоверьтесь, что подписываете чек. Запрещены плакаты, значки, стикеры на бамперы у вас лично, на столе, в автомобиле и во дворе. Запрещено участие в политических демонстрациях, маршах или митингах».
Кстати, многим украинским журналистам полезно будет знать еще один пункт из кодекса этики этой газеты: «Мы обедаем с миллионерами, но не позволяем им взять чек».
«Во избежание конфликтов сотрудники не имеют права использовать свою позицию или имя в газете, чтобы получить преимущества в личной деятельности. Ваша визитка «Трибюн» может быть использована лишь по делам компании» («Чикаго трибюн»). Это к вопросу о журналистских корочках во время задержания милицией участников сугубо политической акции.
И последнее. Кодекс этики «Дейли пресс», объясняя жесткие ограничения на политическую или общественную деятельность журналистов, гласит: «Это, конечно, ограничивает свободу выражения взглядов, что неприменимо к обычным гражданам, не являющимся журналистами. Журналисты взамен получают исключительную возможность использовать закрепленное Первой Поправкой право свободы прессы. С работой репортера или редактора они принимают на себя обязательства и ответственность за использование этой свободы».
Хорошо бы, если бы наши «медиаэксперты» хоть иногда изучали стандарты поведения западной журналистики. Они много нового узнали бы о своей профессии.
Можно долго рассуждать о том, что движет борцами за свободу слова, которые твердят нам о вдруг появившейся цензуре. Я же ограничусь двумя краткими рассказами из личной жизни.
В свое время я редактировал солидную донецкую газету, на страницах которой стали время от времени появляться довольно едкие статьи нашего внештатного автора о злоупотреблениях в налоговых органах. В один прекрасный вечер мне позвонил глава Донецкой областной налоговой администрации и открыл поразительную истину: оказывается, задолго до того, как вступить на журналистскую стезю, данный автор был частным предпринимателем, уклонялся от налогов и в итоге стал фигурантом уголовной тяжбы с налоговыми структурами (о чем он, конечно же, редакцию в известность не поставил). Само собой, я моментально заверил, что в нашей газете до завершения всех тяжб этот автор не напишет ни одной статьи на налоговую тематику (хочу заметить, что именно так требуют поступать абсолютно все кодексы этики западной прессы!). На этом, казалось бы, конфликт газеты с налоговиками был исчерпан — дальше судитесь себе с несостоявшимся предпринимателем и не трогайте газету.
Однако наши славные чиновники не были бы нашими чиновниками, если бы умели решать конфликты полюбовно. Буквально на следующий день после описанного разговора милиция... арестовала нашего внештатного автора, не найдя ничего лучшего, как сделать это в коридоре редакции! Как вы понимаете, в этой ситуации редактор, отвечающий за свой коллектив, должен был бороться за освобождение именно журналиста, пусть и внештатного, пусть и нарушившего кодекс этики. Я приложил максимум усилий, чтобы вытащить его из тюрьмы, обошел все коридоры власти и добился досудебного соглашения, устраивавшего на тот момент и арестованного, и обиженных на него чиновников.
После чего несостоявшийся предприниматель и журналист уехал в Киев, где предстал борцом за свободу слова, одним из основных «медиаэкспертов». А в 2005 г. его фамилия даже фигурировала в числе главных кандидатов на планировавшийся тогда пост омбудсмана по свободе слова. Само собой, о налоговых тяжбах частного предпринимателя, пытавшегося использовать газету для сведения личных счетов, никто уже не вспоминал.
Еще один эпизод связан с моим приездом из Донецка в Киев, когда я стал главным редактором столичной газеты «Сегодня». Одним из первых распоряжений по редакции был полный запрет на «джинсу», то есть на скрытую рекламу, или, как говорят на Западе, «оплаченную журналистику». Ко мне сразу явился политический обозреватель, который отвечал за это направление, и удивленно спросил: «Так что, мы теперь не будем брать денег за интервью политиков?» Получив однозначный ответ, он гордо заявил: «Ну, тогда мне в этой редакции делать нечего!»
И что вы думаете? На следующий день в сети появилось его заявление о том, что он увольняется из «Сегодня» в связи с тем, что... «донецкие ввели в газете цензуру»! Заявление получило широкий резонанс, использовалось антикучмовской оппозицией, тиражировалось в западных отчетах об ущемлении свободы слова в Украине. Сам заявитель стал признанным авторитетом в медиатусовке, постоянным комментатором по проблемам свободы слова в украинских СМИ, в итоге получил западные гранты.
Я могу привести немало похожих примеров. Просто эти два мне кажутся наиболее типичными, наиболее полно раскрывающими природу многих заявлений нашего «медиаэкспертного» сообщества, а самое главное — природу двойных стандартов их заявлений и действий.
Владимир КОРНИЛОВ
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
