Когда-то давно банки были маленькими. Они создавались в городах и работали в основном с местными жителями. Банкир хорошо знал своих клиентов, клиенты, в свою очередь, знали банкира. Многие вопросы решались на местном уровне. Если банкир ошибался, ему приходилось платить за свою ошибку.
Некоторые банки разорялись, другие становились сильнее. Сильные банки начали скупать небольших игроков и расширять свою сеть. Банки становились всё дальше от клиентов и брали на себя всё больше рисков. Небольшие банки, глядя на активное расширение крупных, часто начинали вести свой бизнес в расчёте на продажу, наращивая оборот и жертвуя при этом прибылью и безопасностью.
Через несколько десятков лет на поверхности мирового финансового океана осталось несколько китов невероятного размера. Левиафаны, поглотившие сотни небольших банков, ссудных касс, кредитных союзов, стали далеки от реальности. Знание клиента заменили математическими моделями, прогнозирующими его поведение. Множество рисков, ранее распределявшихся между небольшими банками, накапливалось в крупных системах, набирая критическую массу.
Здоровье финансовых левиафанов не подвергалось сомнению – до тех пор, пока они не начали переворачиваться вверх брюхом. Washington Mutual, Lehman Brothers, AIG и масса других крупнейших финансовых учреждений накопили несовместимое с жизнью количество токсичных активов. В надежде удержать разваливающийся карточный домик американского финансового рынка, правительство США выдвинуло идею создания «плохого банка», задача которого – собрать проблемные активы и дать инвесторам иллюзию облегчения, растянув убытки во времени.
Постсоветская история банковской системы Украины в принципе повторяет мировую. Но мы прошли все этапы намного быстрее. Складывавшиеся десятилетиями на Западе формы финансовой деятельности мы унаследовали без культурной основы и часто без осмысления. Отсутствие сдерживающих факторов привело украинских банкиров к накоплению токсичных рисков в дозах, смертельных для экономики.
Методы, применяемые Нацбанком в начале кризиса, напомнили лечение мигрени отсеканием головы. Запрет на досрочное изъятие депозитов, валютная паника, давление на банки с иностранным капиталом уничтожили не только финансовую стабильность, но и надежды на её возрождение. Переговоры с МВФ показали: государство собирается переложить проблемы иностранных инвесторов на себя, обеспечивая проблемные активы за счёт налогоплательщиков.
1июля Экспертно-аналитический совет по вопросам участия государства в капитализации банков одобрил выделение госпомощи банкам «Укргазбанк», «Родовид Банк» и банк «Киев».
По сообщениям СМИ, инвестиции правительства в капитал «Родовид Банка» составят 2,8 миллиарда гривен, в банк «Киев» вольют 3,4 миллиарда. В обмен на это в собственность государства перейдёт 99,9% акций каждого из банков. «Укргазбанк» получит 3,2 миллиарда гривен, к государству перейдёт 84% акций финансового финучреждения. Кроме того, в ближайшие дни в «Укргазбанк» будет введена временная администрация.
Теперь слово за Кабинетом министров. После правительственного решения Минфин будет перечислять средства госбюджета или проведёт эмиссию гособлигаций для формирования уставных фондов проблемных банков. Выдача банкам напечатанных гривен увеличит инфляцию. Спасение банков на деньги, взятые в долг, будет означать перекладывание бремени коммерческих организаций на государство.
Зачем выкупать проблемные банки? С одной стороны, давят иностранные кредиторы. Для них предпочтительно иметь в должниках не частную фирму, а государство. С другой стороны, владельцы банков совсем не простые люди и либо сами занимаются политикой, либо имеют серьёзное влияние. Обычным гражданам выкуп не нужен – но кто у них спрашивает?
Удержать от выкупа может лишь нехватка денег. А это – вполне возможно. Как часто случалось в нашей истории, реальность может внести коррективы в планы самых прозападных экономистов. Может быть, Украина чудом и удержится от превращения в «плохой банк».
АЛЕКСАНДР СТРУГОВ