Что бы там ни говорили многомудрые изобретатели новой истории Украины, ведущие род украинский от Адама и Евы, а само наше...
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Что бы там ни говорили многомудрые изобретатели новой истории Украины, ведущие род украинский от Адама и Евы, а само наше...
...государство – от египетских пирамид, а жила-была Киевская Русь, и именовали себя людишки многочисленные, ее просторы неизмеримые населяющие, руськими. И говорили они промеж собою языком одноименно называемым. И удивились бы они вельми речам странным, что не руськие они, а украинцы, да как бы не сочли бы речи такие богомерзкими, да не начистили бы репу охальнику такому. Язык их вплоть до конца 15-го века лингвистами принято ныне называть древнерусским.
Не было в те времена геликоптеров и прочих транспортных средств, расстояния сокращающих, окромя своих двоих и четырех ног прирученного еще древними украми непарнокопытного. Да и смс-ки доставлялись в те времена при помощи тех же двух и четырех. И даже Гаранту должно быть понятно, что из вышеуказанного следует нижесказанное, то бишь то, что не так уж и много из-за расстояний великих приходилось общаться между собой жителям Древней Руси, живущим в разных ее пределах, и язык их, несмотря на то, что оставался руським, разнился вельми, ныне диалектами называясь. А чтобы понимать друг друга без недомолвок и околичностей, использовали предки наши язык «межнационального общения» – киевское койне, то есть диалект жителей Киева – матери городов руських.
Все бы ничего, но вот смс-ить и «мыло» непарнокопытное в дорожной сети гонять, челобитные заявы строчить и летописи рукописные писать приходилось им совсем на другом языке, не так чтобы очень непонятном, но и не на разговорном, а на книжном. Спасибо в этом трем святым – братьям Константину и Михаилу, более известным нам как Кирилл и Мефодий, святое писание переведшим, – и князю Владимиру, сей бренд всячески на Руси популяризировавшему.
В общем, чтобы Гаранту понятнее было, скажу проще: писали в те времена на языке, именуемом старославянским, или, если кому так больше нравится, древнеболгарском. Впрочем, писали и читали не так уж и много, ведь времена обязательного среднего образования еще не наступили. Понимали этот язык руськие изрядно, однако, говорить на нем почему-то не приучились. Менталитет у электората не тот был, что ли... Книжный язык – он и в Хоруживке книжный! Впрочем, никто средневековый люд, как ни странно, и не принуждал говорить на нем. То ли князья непродвинутые были, то ли и без таких изысков людишки православными христианами да руськими себя почитали и на защиту отечества вставали по первому зову.
И остался со временем этот язык только в текстах летописей да книгах церковных – просто, как дань традиции, мертвым стал без развития – как латынь, древнегреческий или древнееврейский. И услышишь ты его сейчас, если только в храм на Рождество или Пасху забредешь, о душе своей вспомнив. А древнерусский язык с 16-го века постепенно стал распадаться на три больших наречия-брата – великорусское, белорусское и малоросское, которые, тем не менее, оставались в рамках одного русского языка, да и люди, на этих наречиях говорившие, русскими себя почитали.
Но вернемся в наше время. Со стены в туалете на тебя смотрит календарь с очередным кандидатом и с однотипными для всех кандидатов обещалками на державном книжном языке. В телевизоре ныне еще действующий, бодрящийся, но измученный Голодомором и искусанный пчелами Гарант с бумажки на безумной смеси разговорного и книжного языка бормочет о построенных в пятую колонну малороссах, которые никак не хотят выполнять команду «Кроком руш» в необходимом для консолидации всех демократических сил направлении. Из газеты книжно, но с тяжелым, как свинец, акцентом, кричит, что ей опять кто-то не дает работать какая-то женщина с глазами вампира и странной кличкой Вона. С улицы доносится шум митинга, на фоне которого слышно, как каменно-тяжело перекатываются книжные слова во рту самого страшного донецкого бандита, что он то «за», то «против», то опять «за» сделать русский язык вторым государственным. Жена звонит с работы и просит сугубо разговорным языком помочь написать ей на книжной мове какой-то отчет в вышестоящую контору. Сын пристает с вопросом, как книжно отобразить слово «остойчивость» и осознать неокрепшим разумом, что такое «кульковерт передньойи матыци та яловый крутень передаткового ланцюга».
Ну, чем не языковое Средневековье, когда говорили на одном языке, а писали совершенно на другом, искусственно внедренном, книжном?
В свое время усатый вождь всех народов в перерыве от организации перманентной мировой революции озадачился вопросами языкознания, дабы и его призвать на помощь пролетариату. Товарища Сталина можно ругать, можно хвалить, но одного у него никак не отнять – дураком он никогда не был и ошибки собственные признавать умел, написав в 1950 году книгу «Марксизм и вопросы языкознания». И пришел Иосиф Виссарионович к выводу, что любому языку в качестве явления глубоко наплевать на классовую борьбу и вообще любую политику, не подчиняется он законодательным актам, указам президентов и постановлениям Кабинетов министров, курултаев и священных синодов, – он живет и развивается по своим собственным, им самим установленным внутренним законам.
Вот только почему не могут до сих пор этого понять слуги народа, для меня остается загадкой.
Михаил Корниенко
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
