Свобода слова — это оксюморон

В минувший понедельник вашего покорного слугу пригласили принять участие в программе «Свобода слова» на телеканале ICTV. Отказывать не было никакого смысла, так как получить — пусть и на считанные минуты — такую площадку для выражения своей общественно-политической позиции удаётся не всегда. Рейтинговый канал, рейтинговая передача — что ещё нужно для счастья?

В качестве лирического отступления хочу сказать, что лично я не считаю, что такие слова, как «свобода», «независимость», «выбор» и тому подобные, наполнены реальным содержанием. Не говоря уже про различные словосочетания, вроде той же «свободы слова». Взять, например, слово «свобода» – многие ли из нас смогут хотя бы объяснить, что это такое? Если под «свободой» понимается возможность беспрепятственно написать на заборе какое-нибудь бранное слово — то я против такой «свободы». И уж тем более я противник той национал-социалистической политической партии, которая не так давно попала в украинский парламент под именем ВО «Свобода».

Темой отчётной программы было текущее противостояние власти и оппозиции. В общем-то эта тема актуальна всегда, пока существует власть и существует оппозиция. Оппозицию в этот раз представляли Геннадий Москаль — нардеп, весьма колоритная личность из «Батькивщины» и его коллега из «Свободы», фамилию которого я сперва не запомнил, а теперь уже точно не забуду. Этим двоим оппонировали «регионалка» Елена Бондаренко и коммунист Пётр Симоненко.

Рискну озвучить крамольную мысль: со стороны показалось, что ведущий программы, Андрей Куликов, в этот раз со своими обязанностями не вполне справился. А может и вполне справился — это смотря какие задачи были перед ним поставлены. Мы ведь взрослые люди и понимаем, что условный ведущий на условном телеканале не может говорить то, что ему вздумается, пусть даже его передача будет называться «Свобода слова в кубе».

Почему я так считаю? Вот мои аргументы.

Первым выступал Пётр Симоненко. Лидер Компартии не преминул, конечно, потратить большую часть своего выступления на агитацию и пропаганду, рассказывая о том, каких выдающихся успехов удалось достичь его партии в тех или иных вопросах защиты интересов трудящихся. Коснулся он и нынешнего кризиса — политического в целом и парламентского в частности. Однако, когда пришло время задавать выступающему вопросы, ни один из них не касался — почему-то — того, что происходит сейчас. Эксперты из условно оранжевого лагеря задавали Петру Николаевичу какие угодно вопросы, но только не касающиеся текущего политического момента. Например, вспоминали, как фракция КПУ голосовала за Азарова. Странно, что ведущий программы не препятствовал этому, а лишь подливал масла в огонь. В довершении ко всему Куликов припомнил Симоненко так называемый «голодомор». Хотя в чём вина партии, образованной в 1993 году, в трагическом голоде тридцатых годов на Украине, лично мне не очень понятно.

Затем выступал господин из «Свободы». Он проникновенно рассказал о том, как пришёл к идеологии украинского национализма. Не поверите, но случилось это… в российской тайге, где данный гражданин работал некоторое время и — если верить его словам — наблюдал миллионы (да чего уж там, мог бы сказать — миллиарды) могил «замученных украинцев».

Мне очень захотелось спросить этого господина из «Свободы», как ему жилось и работалось в России. Тем более что работал он там в первой половине девяностых годов. Если ты такой патриот Украины, антикоммунист и национал-социалист, то почему ты, в первые и безусловно трудные годы украинской незалежности, вместо того, чтобы приложить все усилия для «розбудовы» неньки, отправился за длинным рублём в российскую тайгу? Но мою поднятую неоднократно руку Куликов проигнорировал, увы.

Интересно, что господин из «Свободы» после работы в тайге пропал из поля зрения общественности лет на пять — пока не всплыл в качестве помощника народного депутата. Где он был всё это время? Вопрос. Который я тоже хотел задать этому господину. Как знать, вдруг он проходил специальную подготовку в многочисленных американских «центрах стажировки»? Потому как очень уж неплохо и складно говорит он сейчас — для человека, который ещё совсем недавно работал поваром в таёжной артели. Не зря же ему аплодировала студия. Кстати, всегда было интересно, что за люди в эту студию попадают и по каким критериям их отбирают. Но ок, ок.

Господина из «Свободы» никто не перебивал во время его выступления. Это очень важный момент, мы к нему вернёмся в дальнейшем.

После этого к микрофону пригласили Елену Бондаренко. Справедливости ради отмечу, что Елена, также как и её оппоненты, говорила больше не о том, что происходит сейчас, а о том, что происходило много лет назад — например, зачитывала цитаты из трудов идеолога украинского национализма Донцова, связывая его — надо признать, небезосновательно — с нынешней «Свободой».

Удивительно, но не проронившие ни слова во время выступления «свободовца» представители условно оранжевой стороны зала, во время выступления госпожи Бондаренко не давали ей сказать ни слова. Елену перебивали, апеллировали к ведущему, требовали немедленно прокомментировать услышанное и т.п. Надо отдать должно представительнице Партии регионов, сумевшей в этой непростой ситуации довести своё выступление до логического конца.

Потом, кстати, был весьма забавный перерыв на рекламу, в котором Бондаренко пытались обвинить в том, что она в своём выступлении ошибочно назвала предшественницу партии «Свобода» национал-социалистической партией. На самом деле, конечно, партия, основанная в октябре 1991 года, носила название Социал-национальной партии Украины. В феврале 2004 года съезд СНПУ принял решение о переименовании партии во Всеукраинское объединение «Свобода».

Так вот, когда политолог Гарань (я так понял, он весьма и весьма симпатизирует украинским националистам) обратил внимание Бондаренко на этот факт, я задал ему встречный вопрос: «А что, есть разница?». Гарань ответил, что разница между национал-социализмом и социал-национализмом есть и она колоссальна. На что я был вынужден ответить несколько грубовато, но, как по мне, честно и прямо: «Извините, в сортах говна не разбираюсь».

Фашисты и нацисты, национал-социалисты и социал-националисты, неонацисты и гитлеристы — какая между ними разница, объясните? Только в наименованиях? Я вот считаю, это одно одного поля ядовитые ягоды. Мир уже вкусил их в первой половине минувшего столетия — неужели не распробовали?

В конце программы эксперты имели возможность оценить выступления народных депутатов.  Хотелось это сделать и мне, тем более что задать вышеупомянутый вопрос господину из «Свободы» не удалось по причинам, от меня не зависящим. «Извините, не запомнил Вашу фамилию, Вы тут нас агитировали и всячески пропагандировали идеи украинского национализма, но должен Вам сказать…» – и тут ведущий программы Андрей Куликов меня прервал, заявив, что я, оказывается, должен был запомнить фамилию господина из «Свободы». И передал слово следующему эксперту.

Ну почему, почему, скажите, я должен запоминать фамилию господина из национал-социалистической партии? Очень надеюсь на то, что история не запомнит ни его имя, ни имена его партайгеноссен. Достаточно того, что она, история, помнит имена Гитлера, Гиммлера, Геббельса и других идейных предшественников нынешней «Свободы».

Скажете, подобное начало спича было не совсем корректным с моей стороны? Что же, очень может быть. Но разве перебивать Бондаренко — это корректно? Разве троллить родившегося в 1952 году Симоненко «голодомором» тридцатых – это корректно? Разве корректно народному депутату от «Свободы» унижать русскоязычных граждан Украины в прямом эфире при полном попустительстве ведущего? Разве корректно народному депутату от «Батькивщины» оскорблять журналиста Вячеслава Пиховшека, называя последнего «продажным журналистом с офисом на Банковой»?..

Конечно, мы сейчас можем говорить о двойных стандартах, о том, что «Свободу» почему-то тянут за уши в прямом эфире, что не дают выводить всю эту публику на чистую воду, что передёргивают факты и осуществляют подмену понятий, но всё это, уж простите, не более чем разговоры в пользу бедных. Свободы слова нет — это миф! Кто платит деньги — тот заказывает музыку. До тех пор, во всяком случае, пока музыканты не станут обеспеченными настолько, что смогут себе позволить играть любую мелодию, которую им вздумается.

Одно печалит: при существующей капиталистической системе они не станут таковыми никогда.

Константин Долгов, специально для интернет-издания “Глагол“