Артём Литовченко. С днём рождения Тягнибока

Тягнибок парит, как ворон, над столичной мостовой.
Он не прочь парить, как коршун, да не вышел головой:
Голова его полнится целым ворохом идей,
Что реакции мешают. Коршуну-то как без ней?

Бродит в недрах Тягнибока мысль, идея – ну напасть:
Хочет доктор новый Нюрнберг; старый, вишь, ему не в масть.
Там весь мир судил нацистов; это всё вчерашний день.
Новый Нюрнберг всем докажет, что и комми – та же хрень.

Надо, надо коммунистов подвести под трибунал;
Расстрелять; потом – запретом; и – на Беломорканал.
Не беда, что уж построен он; теперь засыплют пусть,
Сняв с себя ошибок прошлых тоталитаризЬму груз.

Это очень, между прочим, плодотворный механизЬм:
Разрушать всё то, что строил гадкий тоталитаризЬм.
Пусть сломают зданье Рады. И Кабмина. И АПэ.
Пусть метро зароют на фиг. Всё такое и тэ пэ.

Нужно, нужно Украине коммунистов запретить.
Школы, университеты – как им это всё простить?
Понастроили, гадюки, городов в стране родной.
Против них Балога даже! Кстати, кто это такой?

Тягнибок идеей полон. Он почувствовал момент.
Он кричит, что их поддержит даже Европарламéнт.
В это все охотно верят; правда, странно, что пока
Из Европы чаще просят запретить Тягнибóка.

В той Европе, что поближе, можно и своих найти.
Вон мадьяры и в парламент их сумели привести.
Их в Румынии хватает, есть и в Австрии они.
Правда, немцы – запрещают. И французы – ни-ни-ни.

Эх, отсталые народы! Не дотумкают никак:
Распрещать пора нацистов! Запрещать же – коммуняк.
А не то они учуют подходящий «сёркумстанс»,
И устроят «революшн». Иль хотя бы «резистанс».

Не проси ты новый Нюрнберг, бывший львовский эскулап
Он ведь, ежели начнётся, то тебя же – цап-царап!
Не за то, что в комсомоле был активным членом ты,
А за кое-что другое. И за прочие понты.

Впрочем (если откровенно), украинской КПУ
Был бы очень даже кстати тот запрет. Ей-ей, не вру.
В девяностых запрещенье коммунистам помогло.
Популярность подымалась. Рейтинг рос. Да всё росло!
А потом слилися с властью знаменосцы октября,
Потеряли коммунисты и процент, и облик зря.

Симоненко бы в подполье поднабрал авторитет,
Обменяв часы на люгер иль хотя бы на мушкет.
И тогда бы новый Нюрнберг можно было бы собрать,
Не над комми, а над теми, кто мешает им гулять

По Крещатику колонной в день Седьмого ноября.
Не в хирурга день рожденья. В красный день календаря.

Артём Литовченко, специально для интернет-издания «Глагол»