Меняю Родину на батон с маслом - Анатолий Шарий

Сначала эти люди не вызывали никаких эмоций в моем, занятом своими проблемами, мозге. Позже начали меня раздражать. А потом – пугать. Натурально, я боюсь эту категорию граждан, готовых отказаться от дома, и активно прививающих себя к чужому дереву. Они – ненормальные. В принципе, схема отказа от Родины такая же, как у жителей провинциальных городков и сел. То бишь, вычеркнуть и возненавидеть. «Сам себя считаю городским теперь я».

Недавно довелось смотреть видеозапись пиар-акции некого кандидата в народные депутаты Украины. Приехал этот будущий нардеп на малую свою родину, и выступает перед школьниками. Вдумайтесь, что вещает: «выучитесь, и уедете в Киев»…

Главная мечта!!! Не «Выучитесь, и отстроите ваш город», не «выучитесь, и сделаете из вашего города город лучше, чем Киев», а УЕДЕТЕ. Воспитывается поколение отъезжающих. Поколение, сидящее на чемоданах.

Можно бесконечно долго рассуждать о том, что-де, там, где довелось родиться, нет «достойной работы» или «отсутствуют возможности для применения таланта». Однако лично я знаком с доброй дюжиной людей, успешно создавших пресловутые рабочие места именно в районных центрах. Им сто лет снилась столица, они наведываются туда лишь по делам, или на значимые мероприятия типа концерта заезжей звезды мирового уровня.

С пеленок вдалбливается – «уехать, уехать, УЕХАТЬ!» В итоге, нация становится не только космополитской, но и элементарно... продажной, что ли. Где кусок лучше, туда и двинем. Нам не на месте выращивать себе пищу, нам бы до уже существующей (пусть даже в мечтах) миски добежать поскорее.

В последнее время стал очень часто получать письма в личку с вопросом – «что говорить в миграции, чтобы дали статус беженца?» Ответ «говорите правду» тех, кто пишет, не устраивает. А кто пишет? Вот реальный пример. Журналист районной газеты. Тиснул статью про раздолбанную дорогу между селами. Утверждает, что его теперь прессует местный участковый чуть ли не по приказу с Банковой. Еще одна журналистка написала о судье. Одну статью. Которой нет нигде в открытых источниках (то есть, написала или нет – это еще вопрос). «Теперь меня преследуют!» В чем выражается преследование, дама не объясняет. Но уже покинула пределы страны, и ожидает закономерного отказа в одном из центров для беженцев.

«Преследуют» таких людей, по моему скромному убеждению, лишь мысли. Мысли о том, что в Европе им обеспечат достойное существование. И дадут кусок батона с европейским маслом. Ради этого люди отказываются от Родины.

Мне каждую ночь снится родной Киев. Я выхожу на балкон своей вильнюсской квартиры, и, вдохнув воздух, чувствую запах Липок и Цитадельной. Я не хотел жить в Европе, и сходу заявлял об этом как в миграции, так и в центрах для беженцев. У меня есть дом.

Пусть там, где стоит мой дом, еще полно ублюдков, для которых закон – ничто, но мой дом я не променяю ни на что. Когда я отвечаю в личке о том, что единственное мое желание – поскорее вернуться, дутые «претенденты на убежище» не понимают, о чем я говорю. А я не понимаю тех, кто меняет свою землю, какой бы она ни была, на воображаемые батоны с маслом...

Анатолий Шарий

Родился в 1978 году в Киеве. Образование – военное, высшее. Категорически не распространяется о том, чем занимался до своего прихода в журналистику в начале 2005 года. С 2005 года – автор глянцевых изданий на Украине и России, сотрудничал с несколькими десятками отечественных СМИ, с 2009 года работает только с Интернет-изданиями. До начала 2012 года являлся руководителем отдела «Расследования» ресурса «Обозреватель». В 2011 году провел серию резонансных расследований, посвященных преступлениям высшего руководства МВД, пережил покушение и возбуждение двух уголовных дел. В январе 2012 нелегально ушел за границу, и первым из украинских журналистов получил полное политическое убежище в Евросоюзе. На  Украине объявлен в розыск.