Секреты журналистского расследования

Например, спонсор слышит от меня, что к его услугам (при условии минимального финансирования) разветвленная сеть анонимных осведомителей, которые знают все обо всем. А знакомой девушке я скажу, что первейший инструмент журналистских расследований в эпоху информационных технологий - это поисковая машина Google, которая, опять-таки, знает все обо всех. Следователю прокуратуры я сообщу по секрету, что журналисты вроде меня обладают задатками телепатии и поэтому я узнаю почти все, что мне надо, читая мысли таких, как он. Судья получит мои показания под присягой, что журналистское расследование - всего лишь реализация конституционного права граждан свободно собирать, хранить и распространять информацию.

Наконец-то я решился написать статью о том, как делается журналистское расследование. Эта тема, вообще-то, сама по себе заслуживает детального расследования. Журналист журналисту рознь, у каждого свои методы и своя сфера интересов. Взять, например, высокие политические сферы. Вы можете долго бродить по коридорам власти, задавать вопросы, подслушивать разговоры небожителей - но при этом не узнать и десятой части того, что партийный бонза разбалтывает любовнице в постели, когда внушает ей свою значимость. Однажды, выпивая в кабаке за ваш счет, эта милая девушка расскажет вам дюжину замшелых сплетен. Было бы очень простодушно с вашей стороны думать, будто такая «утечка информации» не санкционирована ее спонсором! А если к тому же это не любовница, а пиарщик, вы узнаете от него вдвое меньше, чем наниматель позволил обнародовать. В редких случаях, разговаривая один на один, вы можете заполучить от «небожителя» сенсационное заявление в ответ на неожиданный вопрос. Только потом, если вы опубликуете интервью без согласования, все его однопартийцы будут держаться от вас подальше, а если все-таки подадите на согласование - он вычеркнет каждую «изюминку», кроме приевшихся побасенок.

Но, допустим, вы не лезете разбираться, о чем большие боссы вчера договорились за закрытыми дверями или почему миллиардер N перестал финансировать партию M. Вас вызвал главный редактор и поручил провести журналистское расследование. Он дал два листка с текстом без указания авторства, где сухим юридическим языком описана история борьбы добра со злом, и вам предстоит развить такой темник в увлекательную драму на две газетных полосы или три минуты эфирного времени. Можете не сомневаться, что кроме этих белых бумажек (более похожих на белые пятна) редактор получил в десятки раз больше зеленых банкнот, ценность которых гарантирована федеральным резервом США. Иногда шеф даже готов поделиться банкнотами, если «расследование» устроит заказчика. И вы начинаете лихорадочно собирать черно-белую фактуру по канве этого темника, заранее облизываясь на премию. В результате перед потребителями вашего «расследования» убедительно защебечут о чем-то шкурном доверенные лица заказчика, а позади них в сплошном мраке заскрежещут зубами, зазвенят кривыми ржавыми лезвиями беззаконные рейдеры, правонарушители, коррупционеры и прочие жалкие, ничтожные личности да юрлица. Можно ли назвать такой креатив журналистским расследованием? По заказу - можно (и еще написать для очистки совести в исходных данных газеты: «Все материалы под рубрикой «Журналистское расследование» публикуются на правах рекламы»). По совести же, скорее, это одевание джинсов на чьи-то голые слова с целью прикрыть первородный срам односторонней версии реальных событий.

Совсем другое дело - настоящее журналистское расследование. В последние жаркие дни весны ваша продакшн-студия погружается в эйфорию безделья, топ-менеджмент разъехался по отпускам, упряжь ослабевает на потной шее и шоры съезжают с глаз. Неожиданно рецепшн любимого телеканала переадресует звонок. Звонит взволнованная барышня, орет в трубку: ее ребенка и еще десять одноклассников отравили! Это уже третий случай за месяц, значит - не сенсация, чиновники в новостях уже дважды обещали «это не повторится», врут, канальи. Вы твердо решаете вывести отравителей на чистую воду, а редактор после консультации с продюсером дает «принципиальное согласие» и требует сценарий сюжета. Понятно, что без этого не видать вам камеры, как своих ушей.

За работу! Для начала - разговор с потерпевшими. Пищевое отравление, кажется, вызвано пирожками с творогом. Визит на место происшествия: буфетчица в школьной столовой ничего не хочет рассказывать без разрешения директора. Директора вызвали в районный отдел образования, но он по мобильному любезно попросил завуча ответить на ваши вопросы. У завуча контрольная, и вы сидите под прямыми лучами солнца в душной учительской, ожидая завуча. Наконец освободившаяся завуч идет с вами в столовую и просит буфетчицу рассказать начистоту, откуда взялись злополучные пирожки. Выясняется, что их поставляет ООО «Цветы детства плюс эпсилон» по контракту с отделом образования.

В отделе образования чиновники долго доказывают, что они ни в чем не виноваты. Пирожки наверняка были свежими. В крайнем случае они могли быть несвежими, только всю ответственность за это несет поставщик. Договор с ним заключал тендерный комитет, а в отделе образования как раз особо отметили в тендерной документации, что пирожки должны быть свежими. «Требования свежести мы выделяем жирным шрифтом и подчеркиваем после того случая, когда два года назад у всех школьников вдруг заболели животы» - уверяют вас. Замначальника долго роется в шкафу, чтобы показать вам эту документацию, потом выныривает с пыльным лицом и говорит, что копий не осталось. Адрес, телефон и фамилию директора ООО назвать тоже не могут. И вообще, все документы - под грифом ДСК.

Тендерный комитет возглавляет заместитель председателя районной администрации, который как раз на важном совещании. Вы ждете председателя тендерного комитета полчаса, секретарь невозмутимо перебирает бумажки на столе и потом в ответ на один из телефонных звонков говорит: «Вы знаете, после совещания он сразу уедет домой». Уходите, несолоно хлебавши. Вечером вы безуспешно ищете в интернете сведения о фирме. Ночью вам снятся горы испорченных пирожков. А с утра по дороге на работу вы треплетесь с соседом, налоговым инспектором. И он рассказывает по секрету, что фирма принадлежит жене мэра, которая там числится директором. Вы спрашиваете, как это доказать. «Сделайте платный запрос в областное управление статистики. Только никому ни слова, что я вас надоумил» - шепчет сосед, вскакивая в троллейбус.

В областном управлении статистики по телефону советуют зайти с двенадцати до шестнадцати в комнату № 104-д. Тем временем вы скидываете по факсу запросы на официальный комментарий в пресс-службы мэра, местной администрации, милицейского главка. В санэпидстанции пресс-службы нет, и факса тоже. Предлагают прислать запрос почтой. Вы заявляете, что сьемочная группа придет без предупреждения прямиком в кабинет к главному санитарному врачу. Выясняется, что уже через неделю после второго случая отравления он слег на больничный. «Ага, это когда прокурор города сказал, что у него есть вопросы к санитарному врачу» - вспоминаете вы. Потом выходит на связь пресс-секретарь мэра и просит вычеркнуть вопрос про жену, а еще отказывается отвечать на запрос без печати, чего раньше за ней не наблюдалось. Редактор два часа тянет с печатью и заставляет переписывать запрос, потом наконец заверяет. Вы пытаетесь отправить в пресс-службу мэрии новый запрос с печатью, но там просто не берут трубку. Упросив секретаря шефа ежечасно пытаться отправить факс в мэрию, вы едете в областное управление статистики, блуждаете по коридорам в поисках комнаты № 104-д. Найдя ее в самом занюханном и темном уголке здания - выстаиваете очередь и получаете бланк запроса, заполняете его. Вам говорят прийти через три дня.

Вечером вам неожиданно звонит знакомый депутат городского совета и предлагает эсклюзивное интервью. Вы встречаетесь с ним в престижном ресторане в центре города, чтобы обсудить подробности. Ясное дело, угощает он. Депутат уже наслышан о вашем расследовании и готов сделать сенсационное разоблачение. По его словам, политические противники мэра намеренно подкупают водителей машин, развозящих школьные завтраки, чтобы поставки свежих продуктов задерживались и чтобы в результате свалить на мэра неизбежное отравление детей. «Для этих политиканов нет ничего святого!» - говорит он. Обещает найти одного честного водителя, который совершенно бескорыстно признается, что участвовал в афере. Только он будет говорить спиной к камере. Вы спрашиваете депутата, действительно ли поставщик пирожков - фирма жены мэра. «Не знаю» - отнекивается он. «Вы верите в эту историю с подкупом водителей?» - спрашиваете его. «Я задам встречный вопрос. Вы хотите сохранить работу?» - безмятежно реагирует политик.

После такой встречи вы невольно задумываетесь, что же происходит. Находите в интернете массу статей по запросу «тендеры». На одном из специализированных сайтов редактор оставил свой ICQ, и вы напрашиваетесь на разговор. Он отвечает с ленцой, но потом, кажется, срабатывает журналистская солидарность. По его словам, существует государственная платная база данных о тендерах и он даже имеет к ней корпоративный доступ. А значит - может поискать информацию про ООО «Цветы детства плюс эпсилон». Информация, полученная от него, вас ошеломляет: оказывается, фирма жены мэра уже не первый год кормит завтраками большую часть школ города.

На следующий день вы принимаете звонки родителей, среди которых ваш телефон распространился молниеносно, как пожар в степи. Вам предлагают зайти в столовую нескольких школ и посмотреть на черные-черные бананы, которые дают детям. Вы заходите в ближайшую школу и убеждаетесь, что вам не врали. «Все им не по душе, то пирожки, то фрукты. Харчами перебирают. Вот возьмите пирожок и попробуйте, свежий, вкусный» - причитает буфетчица.

В управлении статистики вы получаете справку с печатью о том, что руководитель ООО «Цветы детства плюс эпсилон» - действительно, точь-в-точь как жена мэра по фамилии, имени, отчеству. Кроме того, юридический адрес фирмы совпадает с адресом дачи мэра, который хорошо известен журналистам! Вы пишете сценарий сюжета и несете его редактору. Расследование почти закончено.

Редактор приглашает вас в свой кабинет и просит присесть. Просматривает сценарий. Осведомляется, смотрели ли вы заседание Верховной Рады с утра. Вы отвечаете - нет, других забот хватало. «Тогда давайте посмотрим новости» - говорит он и включает телевизор. И вы слышите, что сегодня с утра один одиозный народный депутат, бывший мэр вашего города, которого почти все горожане невзлюбили за поборы, повышение тарифов и раздачу земли «своим людям», огласил депутатский запрос к Генеральному прокурору, в котором он просит расследовать причастность своего преемника «к заказным убийствам и отравлению детей фирмой его жены».

«Все, никому не нужно твое расследование» - резюмирует редактор,- «Пиарщики старика уже оплатили прямой эфир с его участием, причем он покажет на камеру документы покруче твоих». И добавляет: «Кстати, из мэрии поступил заказ на настоящее расследование. Из надежного источника стало известно, что старый хрыч, когда еще был мэром, развалил одно АТП. Сейчас он нанимает безработных водителей в качестве киллеров и для отравления детей. Чтобы подставить нашего любимого мэра, представляешь! Через десять минут едь снимать его интервью. Там же будут киллеры, не задавай им вопросов, они сами все скажут. Сделай расследование красиво, обещаю хороший премиальный фонд!».

P.S. Обратите внимание, какой оптимистичный конец у этой зарисовки. Я вовсе не ставил себе целью напоминать, что в процессе журналистского расследования вас могут задержать без всяких оснований, избить, покалечить, отнять камеру или диктофон с фотоаппаратом, похитить, расстрелять или обезглавить. Избавьтесь сию минуту от страха перед такими неприятностями, и тогда журналистские расследования будут вам приносить одно удовольствие. А если что-то такое и вправду случится, не беда: зато людям интересно будет прочесть вашу кровавую историю. Не в этом ли смысл жизни журналиста?

Юрій Шеляженко durdom.in.ua