За четыре дня до начала войны

Непонятно, что за гадость, но её мрачное, тяжёлое ожидание просто висит в воздухе. Реально. Множество знакомых не хочет ехать сейчас в Лондон, хотя для спортивного журналиста или чиновника работать на Олимпийских играх – как получить сертификат о профессиональном соответствии. Хотя поедут, конечно. Пистолет куплен (в смысле, аккредитации получены и отели забронированы) – придётся застрелиться.

Перед Пекином такого не было. Перед другими Олимпиадами, насколько помнится – тоже.

Конечно, Олимпиада как событие мирового масштаба привлекает дураков, сволочей и террористов всех мастей. Мюнхен-1972, Олимпийский парк в Атланте-1996. Саакашвили, начавший маленькую непобедоносную для него войну в Северной Осетии одновременно с церемонией открытия Олимпиады в Пекине. Да и последний крупный теракт в самом Лондоне, забравший жизни 52 человек, тоже связан с Олимпиадой. Хронологически, по крайней мере. 6 июля 2005 года Лондон выбрали столицей Олимпийских игр-2012. 7 июля взорвалось.

Однако всё-таки до сих пор Олимпиада и человеческое насилие не обязательно сопутствовали друг другу, согласитесь.

В Лондоне тоже готовятся к спортивному празднику. Лондон ощетинился системами безопасности, полицейскими, проверками, секьюрити всех национальностей и мастей, спецслужбами, снайперами и системами ПВО. Их британское министерство обороны водружает на крышу обычного жилого хауса в лондонском Новогиреево. Ну, невозможно не увидеть это предчувствие войны.

Знаете, что изменилось в мире за эти четыре года? Кроме понимания, что так называемое олимпийское перемирие – это чепуха собачья не только для плохих парней-террористов, а вообще для всех? Михаил Саакашвили, если что, был в день открытия Пекинской Олимпиады президентом независимого государства. А Кондолиза Райс – госсекретарем другой, ещё более значимой страны.

За четыре года стало непонятно, откуда ждать главной угрозы.

Было вот раньше всё просто и определённо: есть плохие парни – исламские террористы, например. Или придурок-одиночка, типа того, кто взорвал бомбу в Атланте. Вот от них и надо защищаться. А войну может начать в установленное конкретным военным планом число или коалиция сил добра, или тот, кому силы добра это сделать позволили, – то есть в этом смысле всё прогнозируемо.

Теперь же оказалось, что сочетать терроризм с идеологией может и белый, как снег, христианин Брейвик, а заваривать кровавую кашу за пределами своего государства могут страны вроде Саудовской Аравии или Катара. Шахид, которого обвиняют во взрыве 18-го числа автобуса с израильтянами в аэропорту, вообще оказался человеком мира. Полу-алжирец, полу-финн, с настоящим паспортом Швеции и липовым – американским, в котором стоит французская фамилия. Пытался стать футболистом в Португалии, поступить в университет в Саудовской Аравии, отправился воевать в Афганистан, был пойман в Пакистане, передан войскам США, которые посадили его в тюрьму Гуантанамо на Кубе. Выпущен под поручительство шведов, взорвался в Болгарии, а терроризму обучался, как оказалось, в Лондоне. Сколько ещё в столице Британии осталось других граждан мира и сколько приедет в эти дни? И как англичанам теперь загонять террористического джинна в бутылку, из которой они сами его во многом и выпустили?

Дай Бог, обойдётся, конечно. Но вообще остаётся только с ностальгией вспоминать о страшных проблемах с безопасностью месячной давности, когда болельщики на футбольном чемпионате Европы дрались и ухали с трибун афроевропейским футболистам. Всё-таки футбол – это ещё игра, а Олимпиада с её соревнованием наций – уже прообраз войны. Хотя это тема для другого разговора.