О террористках-смертницах и русских мужчинах - Роман Носиков

Опять Сталинград.

По наиболее распространённой версии — смертница вошла в здание вокзала, подошла к рамкам металлоискателей. И в этот момент на неё обратил внимание русский парень — полицейский Дмитрий Маковкин. Он направился к подозрительной женщине, чтобы потребовать документы. Террористка запаниковала и привела в действие взрывное устройство мощностью не менее 10 кг. тротила. Погибли 18, ранено более полусотни людей.

Если бы террористке удалось пройти мимо Дмитрия Маковкина и попасть внутрь охраняемого периметра, жертв было бы как минимум вдвое больше. Таким образом, погибший полицейский Дмитрий Маковкин спас минимум два десятка жизней.

Множество вещей: человеческих желаний, интересов государств и крупных организаций, мыслей, идей, страхов, ненавистей и любовей — привели к встрече Дмитирия Маковкина и Аксаны Аслановой. Очень много совершенно разных людей, организаций, методик и разработок нашли свое применение в тонком и не терпящем халтуры, научно обоснованном процессе, в результате которого бывшая живая девушка теперь выглядит вот так:

Давайте же перечислим наиболее важные факторы, сыгравшие свою роль в становлении карьеры смертницы (сегодня появились версии, что смертником был мужчина, некто Печёнкин из Марий Эл — но это не так важно. Ибо А.Асланова, если ещё и не взорвалась — в розыске как член бандформирования. А Печёнкин, если это был он — тоже не в кишлаке родился).

Начнём — с того, что с крушением коммунистического государства рухнула не только КПСС, как изначально предполагалось, а ещё и такие вещи, как экономика, идеология дружбы народов, атеистическая пропаганда, социалистическая общественная мораль.

Чтобы было понятнее, уточню. Подобное крушение сразу всего означает, что люди перестали понимать, кто они такие. Тот ошмёток человеческого тела на второй фотографии — это отражение того, что произошло с миллионами человеческих «Я». Это можно называть идентичностями или душами, в зависимости от предпочтений в области вероисповедания, но факт в том, что мы говорим об одном и том же — о катастрофе человека.

Человек не может существовать без идентичности. Потому, что это всё равно, что жить без себя самого. И поэтому люди стали себя искать. Именно отсюда и идет дикий взрыв популярности сект, мистических течений и МММ. Именно от этого так возросли роли родовых, тейповых и национальных связей. Гибнущее человеческое «я» готово было хвататься за любую соломинку, лишь бы продолжать быть.

Естественно, что при таком огромном рынке не могло не возникнуть предложения. Северокавказский сегмент рынка идентичностей очень активно обрабатывали те, кого Владимир Владимирович любит называть «наши западные партнёры». Это их друзья из Саудовской Аравии, Катара, Афганистана прислали «учителей чистого ислама». Это у них печатались паспорта «Ичкерии» и деньги нового независимого государства. Это на их территориях скрывались для передышки и лечения боевики, командиры и политические лидеры. Это их журналисты работали над «освещением» резни русского населения в качестве благородной борьбы за независимость.

Я хочу, чтобы это было ясно понято и ясно произнесено: в том, что погибли 18 человек, есть их вина. И немалая. Это их заслуга в том, что на полу вокзала в Сталинграде снова лежат части человеческих тел, в том, что от существа, когда-то бывшего человеком, осталась половина лица.

Для того, чтобы состоялась эта трагедия, работали спецслужбы, дипломаты, экономисты, правозащитники и журналисты. Огромный механизм производства человеческих трагедий, сокрушения, словно в жерновах, человеческих личностей, перемалывания судеб на фарш — выстроен, отлажен и запущен. В нём множество деталей. Я, увы, не солдат и не разведчик, не политик. Я всего лишь журналист. И у меня всего лишь один фронт — информационный. Но это не значит, что на нём можно на что-то махнуть рукой, не доделать и пойти есть свой оливье. Журналистика — точно такая же деталь этого жуткого механизма, как и все остальное. И если эту деталь вырвать из него — всё если не застопорится и развалится, то во всяком случае станет работать хуже. А это значит, что будет погибать не 100 человек в год, а 99.

Так вот о медийном пространстве… Есть у меня любимец.

Да, это тот самый, который писал:

Русский мужчина не выдерживает сравнение ни с кем: ни с чеченцем, ни с китайцем, ни с американцем, ни с евреем. И теперь я могу сказать это твердо, на основании своих собственных наблюдений: русский мужчина — самый мерзкий, самый отвратительный и самый никчемный типа мужчины на Земле.

…

Таким образом, что может нас излечить? Только одно: любовь! Женщины! Милые русские женщины! Лучшие в мире! Самые красивые! Самые терпеливые! Самые страстные и желанные! Не давайте подонкам! Не водитесь с ними! Говорите им прямо, что они мерзки и отвратительны.

Альфред Кох

Кстати, именно так и поступила в своё время девушка Аксана из Дагестана. Сначала она вышла замуж за одного чеченского мужчину — его убили русские мужчины, защищая от него страну. Потом за другого — его тоже убили русские мужчины, защищая страну. Ну, и в конце концов…

В конце концов её саму остановил (возможно, на пути к мягкой тушке Альфреда Рейнголодовича Коха) русский мужчина Дмитрий Маковкин.

Тут ещё можно кое-что вспомнить.

Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта. Когда я вижу их — начиная от ментов, заканчивая депутатами, то считаю, что они, в принципе, должны вымереть. Чем они, к счастью, сейчас успешно и занимаются.

Артемий Троицкий.

Ну, радуйся, Артемий. Вымер. Вымер прямо на наших глазах Дмитрий Маковкин.

А Троицкий живет и пахнет. Баб щупает. Хорошо Артемию Кивовичу на этом свете — сытно, тепло, костюм гандона не жмет и не натирает.

Конечно, заткнуть пасть Альфреда Рейнголдовича и ротовое отверстие Артемия Кивовича — не то, что закрыть телом амбразуру, не то, что ликвидировать опасного террориста или провести важное политическое или правовое решение. Но те, кто делает все эти важные и прекрасные вещи — заслуживают того, чтобы им в спину, а также их детям и их жёнам не нашептывали и не кричали ни проклятий, ни оскорблений. Чтобы рука не дрогнула, чтобы выдержка не подвела, чтобы знали, что их ценят, уважают, в спину к ним зайти не позволят.

А это — уже наша работа.

И мы всё помним, ничего не забываем. А также всё припоминаем и не даём забыть.