В последние годы укрепление обороноспособности стало одной из главных государственных задач. И одной из немногих, которая решается не только на уровне деклараций. Идет восстановление оборонной промышленности. Вооруженные силы постепенно насыщаются новой техникой и проходят непростое структурное преобразование. В разы увеличилось материальное обеспечение и довольствие военнослужащих.
Для чего всё это делается? Для порядка? Чтобы не было стыдно перед соседями?
Постепенно становится очевидным, что всё это делается не просто так, что в обозримой перспективе сильные и боеспособные вооруженные силы могут нам понадобиться по своему прямому назначению.
Первый раз это стало понятно в 2008 году. Тогда под видом силового разрешения вопроса территориальных претензий Грузии была сделана попытка подорвать позиции России на всём Кавказе. Тогда стало окончательно понятно, что нам будут мешать восстановиться после краха СССР и вернуться на свой исторический путь самостоятельной и сильной державы. Причем мешать будут любыми способами, включая военные. Тогда же стало очевидно, что только военная сила может обеспечить наше восстановление и стабильное развитие в собственных интересах. Иначе — просто не дадут. Впрочем, это верно для любого государства, не желающего оказаться в роли колонии новой формации.
События 2008 года стали толчком для серьёзных мер, направленных на восстановление наших вооруженных сил. Перед государством встала цепочка проблем, которые нельзя было решить по отдельности. Необходимость замены ветшающих вооружений и техники новыми образцами потребовала заняться проблемами оборонной промышленности. Хроническая нехватка личного состава и невозможность содержать огромное количество формирований неполного состава (фактически боеспособных лишь частично) потребовала структурных изменений и численного сокращения. Необходимость качественной боевой подготовки поставила вопрос мотивации командного состава и повышения уровня жизни военных.
Но ещё одну проблему, которая встала на пути создания вооруженных сил нового облика и нового качества, стоит рассмотреть отдельно — это принципы комплектования. Эта проблема важна ещё и потому, что она не решена до сих пор. А вокруг вариантов её решения не утихают горячие споры. Эта проблема касается почти половины граждан нашей страны, поскольку каждому мужчине так или иначе приходится определяться со своим местом в деле защиты Родины.
Сначала следует сказать, что существует две системы набора личного состава младших званий — принудительная (призывная) и добровольная (контрактная). Набор офицеров по определению является добровольным, поскольку к выбору этой профессии никого принудить невозможно (конечно, если речь не идет о сословном или кастовом обществе). Комплектование может быть смешанным — частично призывным, частично контрактным. Но оно не может быть «профессиональным» — этот термин ошибочен. Профессиональные качества и уровень подготовки не имеют прямой зависимости от формы набора. Солдат-срочник может стать отличным специалистом и настоящим профессионалом, получив воинскую специальность по принудительному набору. А доброволец-контрактник может оказаться негодным солдатом, даже получая высокую зарплату. Вот поэтому, скажем, американскую армию, нельзя называть «профессиональной» только потому, что в ней отсутствует принудительный набор. А армию Александра Васильевича Суворова трудно назвать «непрофессиональной» только на том основании, что она состояла из рекрутов, а не из добровольцев. Профессионализм солдата зависит от личных качеств и уровня подготовки.
Когда перед нами встала давно назревшая задача качественного изменения вооруженных сил, вопрос комплектования стоял уже очень остро. Уклонение от призыва стало массовым явлением. Уровень мотивации тех, кто всё же шел служить, оставлял желать лучшего, что сказывалось на общем уровне боевой подготовки. Качественная боевая подготовка сохранялась там, где её уровень традиционно был высоким. Туда же стремились попасть те, кто мечтал защищать Родину, а не те, кто не смог «откосить». А нужно было поднять боеготовность всех вооруженных сил до уровня элитных подразделений.
Но как этого добиться? Можно заняться подготовкой и оснащением личного состава. Но для начала нужно, чтобы этот личный состав был. Но где его взять, если кроме толп уклонистов и тех, кто реально не годен для службы по здоровью, существует ещё и демографическая проблема? Ведь Российская армия встала перед необходимостью преобразований, находясь в демографической яме. Кстати, дно этой ямы ещё не достигнуто, и минимальное количество потенциальных призывников мы увидим только через два года.
Ответ лежал на поверхности. Если скоро вообще некого будет призывать на короткий срок — пускай те, кто может и хочет защищать Родину, служат дольше. Тогда станет выше профессиональный уровень личного состава (от длительности службы зависит опытность, следовательно, и профессиональный уровень). И мотивацию удастся поднять (ведь она отличается у того, кто сам решил служить, и у того, кого поймала милиция). А кроме того, это просто требование времени. Ведь в современной армии велика доля сложной современной техники, которая требует длительного освоения. Прошли времена массовых армий, когда главную силу составляли солдаты, обученные колоть штыком и держать строй. Сейчас возможности армий измеряются далеко не количеством штыков, а совершенством военной техники и уровнем подготовки личного состава. Даже рядовой состав сухопутных войск давно не ограничивается должностью стрелка — в каждом отделении есть и пулеметчик, и гранатометчик, и снайпер. Впрочем, условия современного боя требуют даже от простого стрелка разнообразных профессиональных навыков. А желательно ещё и опыта.
Полностью контрактная армия — вот выход из положения для стареющего общества! Да?
Не всё так просто.
Если просто взять и начать платить за службу — это ещё не гарантия профессионализма вооруженных сил. Нужно, чтобы был выбор, чтобы можно было отобрать для профессиональной армии тех, кто действительно способен защищать Родину, а не только получать зарплату. Надо, чтобы было из кого выбирать. А к началу преобразований выбор был невелик. Вот поэтому для переходного периода был выбран достаточно логичный ход. Сначала нужно сделать так, чтобы от службы не бегали по всей стране, и не боялись защищать Родину больше, чем нападения врага. Пускай служат год и будут избавлены от лишних тягот и лишений службы, пускай почувствуют вкус к настоящей мужской профессии, пускай получат первичную, но качественную подготовку. И тогда многие захотят служить дальше. Но уже добровольно, имея первичную подготовку и понимая, что за хорошую работу будут получать хорошую зарплату. Тогда можно будет выбирать из них лучших и повышать качество армии не числом, а умением. Так обстоит дело сейчас, и выбранный подход действительно приносит плоды. Вырос и уровень боевой подготовки, и престиж службы, которую уже не считают принудительной каторгой.
Однако недокомплект личного состава по-прежнему есть и среди срочников, и среди контрактников. При этом отменить призыв и перейти на полностью добровольное комплектование не получится, поскольку тогда по контракту придется брать людей с улицы и готовить их как новобранцев, но уже за деньги. Да и недокомплект личного состава в этом случае снова опустошит штаты подразделений.
Таким образом, мы распрощались с мечтами о полностью контрактной армии, в которой матерые профессионалы, вероятно, прилетевшие с других планет, станут защищать беззаботных и мирных жителей России. Наши вооруженные силы превратились в систему со смешанным комплектованием. И, на мой взгляд, такая система оптимальна для нас. Она способна дать военнослужащих с длительным сроком службы и длительной подготовкой туда, где не подходят срочники, и способна давать постоянный приток тех, кто сможет в дальнейшем остаться служить, уже имея базовую подготовку.
Но смешанная система в её нынешнем виде, напомню, изначально считалась переходной. Таковой она и остается. Её всё равно придется видоизменять. Она не может удовлетворить тех, кто, хоть ты тресни, не желает тратить время и силы ради защиты Родины и мечтает о том, чтобы за него этим занимались «специально обученные люди». А надо исходить из реальности — таких людей у нас немало, хотя далеко не всех из них следует заранее считать плохими гражданами своей страны. И, кроме того, она не способна решить проблему мобилизационного резерва, который сокращается по демографическим и медицинским причинам, но, тем не менее, остается недостаточным для масштаба нашей страны. И чтобы понять, каким образом можно выйти из сложившегося положения, придется исходить из реальности, а не «хотелок».
А начать надо с объяснения причин несостоятельности идеи полностью контрактной армии для нас. Такой армии у нас не будет не потому, что «так сложилось», а потому, что так нельзя. Скромная армия высокооплачиваемых профессионалов — это хорошо. Для небольшой страны с ограниченным суверенитетом (самостоятельностью). Для большой и самостоятельной страны, у которой есть обширные планы развиваться в собственных интересах, нужна большая армия высокооплачиваемых профессионалов. Но нам нужна такая армия, которая соответствует масштабам нашей страны, уровню потенциальных угроз безопасности и обширным интересам, которые тоже надо защищать. Но дело не только в уровне тех средств, которые мы можем потратить на зарплаты профессиональных защитников Родины. Дело в том, что как минимум три наиболее масштабных войны последних двух столетий для нас стали Отечественными. То есть такими, от которых не смог «закосить» ни один житель нашей Родины. А уж Холодная война велась несколько десятилетий именно против нас. И есть подозрение, что она не закончилась до сих пор.
Почему так? За что нам это?
За то, что мы есть, и пока ещё хотим существовать, быть самими собой. От событий, происходящих в мире, мы не отделены океанами. Все наиболее важные процессы, влияющие на судьбы планеты, так или иначе, происходят вокруг России. Мы в самом сердце этих процессов, а не на периферии истории человечества. Глобальная война — это наш масштаб, масштаб нашей страны. Мы не увернемся ни от одного глобального конфликта и не спрячемся за спинами группы «профессиональных Родинозащитников». Если полыхнет всерьёз — придется потрудиться всем. Это не проклятие, это наша судьба. Убежать от судьбы невозможно, и единственный способ избавиться от неё — перестать быть на этом свете.
Поэтому предлагаю подумать не о том, где найти кого-то, кто станет нас защищать вместо нас. А о том, как мы все можем участвовать в защите Родины. Вероятность того, что придется всем, вытекает из нашей истории. А кому не нравится наша история — волен сразу признаться в том, что он «не наш».
Для начала придется признаться в том, что перекладывание ответственности только на пацанов, вступающих в призывной возраст — это не выход. Да, нужна массовая допризывная подготовка. Да, нужна воспитательная работа с молодежью. Да, нужно объяснять, в каком мире мы живем, и какое место в этом мире занимают те, кто не желает себя защищать. Но этого недостаточно. Одних уговоров мало. Стоит критически оценить идеалы равенства прав в так называемых «свободных обществах», и понять, что без равенства обязанностей никакого равенства прав не бывает.
Сейчас идея профессиональной оторванности армии страны от граждан страны дошла до логического абсурда. Как только интересы страны потребовали отправки незначительного контингента в Сирию, первое, что делает Министерство обороны — успокаивает народ тем, что поедут только контрактники. Ни одного срочника! Ни-ни, как вы могли подумать! Возникает глупейший вопрос: а что, присяга без денежного подкрепления недействительна? Или если интересы страны (наши общие интересы) требуют риска от тех, кто выбрал этот риск своей профессией, то это повод для тех, кого никто не отрывает от мягкого кресла, начинать вопить о напрасно пролитой русской крови и не нашей войне? Опомнитесь, сограждане! Это как же надо не любить свою страну, чтобы отказывать ей в праве на защиту своих интересов? Интересов нашего общего благополучия и безопасности!
Но, с другой стороны, нельзя забывать и о реальности. Если среди молодых граждан страны не находится достаточно желающих даже для годичной заботы о защите Родины, то значит ли это, что все они не хотят защищать её в принципе? А среди не очень молодых много ли найдется тех, кто согласится потратить время на освежение в памяти своей военно-учетной специальности (ВУС)? А среди миллионов «закосивших» в прошлом все ли откажутся получить «амнистию», если можно получить ВУС на не очень длительных сборах недалеко от дома? Подозреваю, что даже среди давно и удачно уклонившихся, а так же среди тех, кто только планирует уклониться от обременительной защиты Родины, мало найдется тех, кто откажется пострелять на полигоне.
Всё это не значит, что получение военной специальности надо превратить в увеселительный аттракцион. Это значит, что есть возможность сделать начальную военную подготовку массовой путем поиска более гибких её форм. От этого зависит не только обороноспособность страны, но и целостность общества, понимание гражданами страны своей сопричастности к делу её защиты, осознание своей ответственности за её судьбу. Защитников Родины нельзя нарисовать на бумажке. А детей невозможно научить её любить, если они считают заботу о ней не своим делом.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
