Вереница хипстеров, правозащитников и художников-концептуалистов потянулась прочь из России. На лицах некоторых читается испуг, на других удовлетворение, а у прочих ярость и желание вернуться, дабы отомстить репрессивному российскому режиму. Все они сходятся в одном – у «этой страны» нет будущего. Такую безрадостную картину рисуют сегодня зарубежная пресса.
Чувство собственного бессилия, гонения, абсурдные законы, страх за свою жизнь – вот что, по мнению зарубежных авторов, заставляет сегодня лучших представителей России паковать чемоданы.
Волна народного протеста на Болотной площади, было, вселила в молодежь надежду, но Путин беспощадно растоптал ее солдатскими сапогами. В итоге отток умов из страны только усилился.
«Мы одиноки. Мы больше не умны. В России дефицит профессионализма. Потому что все, от кого есть толк, уехали», - приводит The Washington Post слова 28-летней Марии Бароновой (кто это?! – прим.авт.)
«Мы все рассчитываем на смену режима», - говорит некто Петр Верзилов, смертельно обиженный на власть за то, что она показала по ТВ копию его канадского паспорта и взяла под арест его жену, рок-феминистку.
Еще одна пострадавшая от кровавого режима Путина - активистка «Солидарности» - Анастасия Рыбаченко, проходящая свидетелем по делу о беспорядках на митинге 6 мая так испугалась возможных притеснений, что решила остаться в Германии, попросив там политического убежища.
«Полицейские изъяли толстовку и строго пригрозили напоследок, что «лучше прийти и сдаться», иначе, мол, все равно найдут», - объясняет мотив своего решения Рыбаченко, добавив, что больше всего опасается, что ее вышлют из Германии, так как виза истекает через пять дней.
Однако через пять дней Рыбаченко передумала просить политического убежища:
«Вернусь в Россию в сентябре, когда начнутся массовые протесты. Это наш шанс добиться от властей закрытия всех уголовных дел против оппозиции»
Впрочем, эксперты, опрошенные немецкой газетой Deutsche Welle, поясняют, что у Рыбаченко было мало шансов получить политическое убежище в Германии, так как для этого нужно предоставить серьезное обоснование. Кроме того, этот статус гарантирует такие малоприятные нюансы, как «низкие социальные выплаты претендентам на статус беженца, запрет для них работать в первое время, принудительное размещение в общежитиях, которые зачастую находятся в глухой провинции и т.д.»
Однако некоторые желающие покинуть Россию молодые люди не могут четко пояснить свои мотивы. На помощь им приходят эксперты:
«У молодежи, далекой от политики, есть четкое ощущение, что страна не вписывается в мировой мейнстрим. Мы все больше расходимся с современным Западом. И наши реалии, вроде дела Pussy Riot или серьезных обсуждений, кто будет президентом в 2024 году, непонятны слишком многим», - рассказывает замгендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин, указывая на то, что «действующий режим идет по пути «лукашизации».
Действительно, «мировой мейнстрим» настолько несопоставим с нашим убогим, что золотую молодежь как магнитом тянет на «современный Запад». Где как не в Испании или в Италии с нетерпением ждут наших талантливых и креативных соотечественников? Разве что в Греции, где биржа труда переполнена предложениями работодателей для художников, музыкантов и специалистов по маркетингу.
Но лучше всего в США. Там, по представлениям стремящихся прочь от «кровавого режима», царит настоящая свобода. По словам некоторых из них в США можно запросто подойти к полицейскому, плюнуть ему в морду, пнуть по коленке и тебе за это ничего не будет.
Свежая колонка Маши Гессен в The New York Times продолжает раскрывать тему современной политической эмиграции из России. Автор проводит параллели между сегодняшним днем и концом 1970-ых, когда ее родители покинули СССР, переселившись в США:
«Мы живем в фашистской стране. В этих обстоятельствах у каждого есть выбор: пожертвовать жизнью ради борьбы с режимом или уехать. Мы с отцом решили, что лучше потратим свою жизнь на то, чтобы жить». Родители Гессен полагали, что советский режим вечен, но он рухнул».
Вот и теперь Маша Гессен надеется, что ненавистный режим Путина доживает свои последние дни:
«Гессен надеется на лучшее - и предпочитает английскую пословицу «Надежда - родник, который не оскудевает» мрачноватому русскому аналогу «Надежда умирает последней». «Надеюсь лишь, что ради подтверждения этой истины мне не придется эмигрировать повторно», - заключает Гессен».
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
