Кто бы там что ни говорил про новые источники роста в постиндустриальную эпоху, основой любой серьезной экономики была и будет развитая мноукладная промышленность. Это альфа и омега развития любой масштабной экономики. А ее фундаментом являются сырье и энергоносители. Особенно энергоносители, которых требуется очень много.
К примеру Россия, не самая большая экономика мира, только газа ежегодно потребляет около 220 млрд. кубометров. Европа, вся вместе взятая, в 2011 году израсходовала 470,7 млрд. куб. м. Что уж тут говорить о Китае, сегодня являющемся первой, по размеру, экономикой мира! Уже в 2013 году его потребление достигло 170 млрд. куб. м., в 2014-м - превысило 190 млрд. куб.м. и продолжает расти. При сохранении нынешних темпов к 2020 году потребности Китая достигнут 420 млрд. куб.м. Почти столько же, сколько в Европе сегодня.
Потому о своем будущем Пекин заботится уже сейчас. Это и строительство новых магистральных газопроводов из России. И налаживание сотрудничества с нефтегазовыми отраслями среднеазиатских государств. И поиск других путей обеспечения страны энергоносителями. В том числе - геологоразведка на континентальном шельфе. Тем более, что нефть и газ там есть в немалых количествах. На протяжении прошедших десяти лет, в своих прибрежных зонах энергоносители разведали и начали добычу Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Бруней. Не отставал от них и Китай.
Но все это является лишь крошками, самым краешком огромного пирога. По данным Государственной Китайской Национальной Оффшорной нефтяной компании (CNOOC) в центральной части Южно-Китайского моря, в районе островов Parasel и Spratly расположено месторождение оценочным извлекаемым (!) объемом до 50 млрд. баррелей нефти и не менее 20 трлн. куб.м. газа. По самым скромным оценкам этих запасов Китаю может хватить лет на 30 - 40 устойчивого экономического развития.
Однако есть в этом сладком торте и серьезные подводные камни. Юридически, согласно Конвенции ООН от 1982 года по морскому праву (UNCLOS), национальный суверенитет прибрежного государства распространяется в море всего на 12 морских миль или 22,24 километра. Дальше уже международные, т.е. общие, воды. Правда, она же вводит понятие национальной экономической зоны, простирающейся от берега в море на 200 морских миль. Классический случай, когда авторы хотели, как лучше, но писали закон больше для сферического коня в идеальном вакууме, чем для реальных стран на настоящей планете Земля. Во всяком случае Южно-Китайское море - наглядный пример юридического бага UNCLOS.
Если считать по исключительным правам, то Парасельские острова и острова Спратли являются нейтральными. Да они и не острова вовсе. Так, коралловые атоллы, по нормам UNCLOS даже статуса островов не имеющие. Это значит, что морская акватория, морское дно и все полезные запасы, находящиеся в глубине континентального шельфа принадлежат всем вообще и никому конкретно. Для их разработки необходимо заключать межправительственные соглашения, делить общую площадь на отдельные зоны добычи, как это сделано Северном море. Собственно, эти кораллы никого, кроме ученых "по рыбкам" и, разве что фанатов дайвинга, особо не интересовали. Но только до того момента, как под ними не нашли море нефти и газа.
Тут-то все государства региона и вспомнили про 200 миль исключительной экономической зоны. Ввиду того, что береговая черта континентальных государств (Вьетнама, Китая, Малайзии и Брунея) там имеет весьма причудливую форму, а Республика Филиппины раскинулась на более чем 7100 островов, то получилось, что исключительное экономическое право на забытые Богом кораллы появилось как бы сразу у всех. Впрочем, их там понять вполне можно. Когда буквально в двух шагах находится такая прорва денег... думаю, мало найдется тех, кто не попытается загрести себе кусок побольше.
Возникший юридический спор толком не разрешен до сих пор. Время от времени дело доходило до пограничных конфликтов. Формально между Китаем, Вьетнамом, Филиппинами, Брунеем, Малайзией и Тайванем еще в ноябре 2002 года было подписано соглашение, по которому решение о статусе спорных островов в Южно-Китайском море отложено до 2052 года. Но фактически оно привело лишь к обострению попыток всех заинтересованных сторон к этому сроку как-нибудь улучшить свое положение и упрочить свои основания для территориальных претензий на будущих переговорах. Например, когда китайская компания CNPC привела к находящемуся в спорных водах архипелагу Сиша разведывательную платформу "Хайян шио-981" это спровоцировало сначала дипломатический, а потом и локальный вооруженный конфликт с Вьетнамом, считающим эту территорию своей исключительной экономической зоной. Весной 2014 года на сайте Китайской администрации морской безопасности появилось предупреждение о строительстве разведывательной буровой платформы возле Сиша. На что Вьетнам отреагировал дипломатическим протестом и отправкой туда большого количества своих патрульных катеров.
В задачу которых входило вытеснение нарушителей в международные воды. В свою очередь, Китай отправил туда для защиты своих транспортов и самой платформы около восьми десятков своих легких патрульных вымпелов. И те, и другие активно мешали друг другу в судовождении, поливали неприятельские корабли морской водой из брандспойтов и даже таранили противника. Вьетнам позднее заявил, что китайские корабли потопили одно вьетнамское судно и повредили 24 других.
Словом, оттереть конкурентов просто внаглую ни у кого не получилось. Безусловное китайское военно-морское превосходство над соседями тоже, что называется, не сыграло, так как доводить дело до открытой полномасштабной войны никто не хотел. Нет желания начинать большую войну и сейчас. Но и оставить все, как есть, Пекин не желает. До 2052 года времени не так, чтобы уж очень много. И, похоже, Китай подходящее решение проблемы таки нашел! Причем, достаточно оригинальное.
Если атолл - не остров, а в зачет границ 12-мильной зоны идут только острова, то почему бы на месте кораллового рифа не построить полноценный остров? Что там еще требуется? Чтобы на нем большую часть времени года находились люди? Не проблема. В Китае людей много. В конце концов, в UNCLOS о характере этих людей ничего не говорится. Следовательно, если насыпать остров и построить на нем, скажем, станцию радиотехнической разведки, то ее персонал, согласно Конвенции, вполне сойдет за "постоянно находящихся на острове людей". К тому же и сама станция в хозяйстве пригодится. Ежегодный грузооборот через акваторию Южно-Китайского моря составляет 5 млрд. долларов. Как ни крути, а присматривать за ним надо. Хотя бы просто за порядком. А раз это уже остров, то 12 морских миль надо считать не от берега континента, а от берега этого острова. Что позволяет, милях так в десяти в нужную сторону, насыпать еще один остров. На котором расположить еще что-нибудь в хозяйстве полезное. Ракетную батарею. Радар. Порт стоянки (пусть даже временной) патрульного флота. Да что угодно. Главное, что 12 миль можно будет считать уже от следующего острова.
Это сложно, долго, дорого, затратно и трудно? Только не для Китая! Примером тому служит проект строительства искусственного острова в районе Южного рифа Джонсона вблизи архипелага Спратли в Южно-Китайском море. Еще в 1988 году Китай занял эту территорию и построил там радиостанцию и радар контроля за морской и воздушной обстановкой. Южно-Китайской море является зоной активного судоходства, так что усиление контроля за ним является важной задачей в самом широком смысле этого слова. В общем, сначала постройка выглядела вот так.
И просуществовала эта крошечная хижина посреди океана до марта 2014 года. Потом туда пришла морская драга и начала насыпать рядом песок. Через пару месяцев это место уже выглядело вот так.
Где-то примерно в июне 2014 года насыпной остров разросся достаточно для начала больших строительных работ на его сухой территории.
В июле над первой законченной постройкой был поднят китайский флаг
А в январе 2015 года там уже развернулась приличных размеров военная база, обнесенная по периметру рифа защитной стеной.
Общая динамика процесса на американских разведывательных снимках со спутника поистине впечатляет.
Точнее, даже нет, не так. Масштаб картины лучше представлен ниже. На все про все у китайцев ушло меньше одного года!
Причем это вовсе не единственный такой строящийся объект. Китай также расширяет искусственные острова на Johnson South Reef, Johnson North Reef, Cuarteron Reef, и Gaven Reef вокруг островов Спратли. Наибольшее беспокойство у США вызывает китайское строительство у рифа Fairy Cross .
Из песка и бетона практически на чистом месте в океане Китай создал полтора квадратных километра суши, на которой, по всем признакам, в ближайшее время будет возведена авиабаза с длинной ВВП не менее 1200 метров, а также стоянка кораблей и береговая инфраструктура обеспечения.
В марте текущего года остров выглядит уже вот так.
Увидев это дело, несколько сенаторов даже направили Джону Керри и главе минобороны США Эштону Картеру письмо с требованием немедленной разработки "всеобъемлющей стратегии" по урегулированию ситуации в Южно-Китайском море. А командующий Тихоокеанским флотом США Гарри Харрис назвал это строительством новой великой китайской стены в океане. По словам Харриса, ввиду растущей китайской угрозы мировому судоходству, к 2020 году ВМС США планируют передать до 60% своих боевых кораблей Тихоокеанскому флоту.
Беспокойство американцев, в общем, понятно. По имеющимся данным, в финале размеры острова вдвое превзойдут площадь американской военно-морской базы на атолле Диего Гарсия, являющейся главным фундаментом военно-морской мощи США в Индийском океане. Согласно утвержденному Пекином проекту, на строительство запланировано израсходовать 10 лет и 5 млрд. долларов. По своему масштабу результат эквивалентен строительству атомного авианосца водоизмещением в 100 000 тонн. К тому же гораздо менее потопляемому, чем обычный. Кроме авиации, по мнению уже китайских экспертов, размеры острова позволяют разместить на нем ЗРК большой дальности (HQ-9 или даже С-400), а также тяжелые противокорабельные ракеты YJ-62. В ноябре прошлого года Китай официально обнародовал планы о развертывании на базе этого острова и ряда других "новых территорий" в Южно-Китайском море зоны идентификации ПВО.
Пуск китайской тяжелой противокорабельной ракеты YJ-62
Возникает вопрос: почему Китай начал все это только сейчас? Почему строительство островов не начиналось ранее? В конце концов, плавучие землечерпалки известны уже лет двести как. Ответ прост. До недавнего времени у Китая не существовало собственных технологий морского бурения на глубинах более 300 метров. Что делало бессмысленным любые попытки продвинуть юридические границы страны далее в океан. Транснациональные нефтедобывающие корпорации, несмотря на многочисленные приглашения из Пекина, на спорные территории приходить не желали. Или подобные проекты легко блокировались соседями через ООН и прочие международные организации, как это было, например, с попыткой воспользоваться их услугами со стороны Вьетнама. А теперь такие технологии у Китая есть. Создание инженерами китайской компании CNOOC "Платформы 981" обеспечило доступность для промышленного бурения глубины до 3000 метров, тем самым кардинально изменив весь стратегический расклад в регионе.
Китайская буровая платформа "Проект Тип 981"
Политика есть концентрированное выражение экономики, а экономика зиждется на технологиях. Теперь, когда для бурения доступно все дно Южно-Китайского моря, главной, и основной, задачей Китая является обеспечение нерушимости своих исключительных прав на максимальный размер морской акватории. Похоже, найденная Пекином технология хака юридических норм Конвенции ООН от 1982 года по морскому праву работает успешно. Есть все основания ожидать, что к моменту наступления 2052 года Южно-Китайское море имеет все шансы стать внутренним китайским озером совершенно четко юридически.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
