«Перезагрузка» – это другая форма конфронтации США с Россией

Генерал, кстати, особо оговорился, что это оружие поступает не из США – по крайней мере, не напрямую из США.

То, что Грузия вооружается и будет вооружаться, было хорошо известно. Есть аналитические работы, построенные по открытым источникам, где говорилось о том, что в среднесрочном плане (если мы оставим за скобками политический, психологический и внешнеполитический аспекты, а будем рассматривать только военно-технический аспект) грузинская армия восстановила и резко усиливает свою мощь, за редкими исключениями. Ну, например, у Грузии больше нет флота. Но какую роль мог бы играть флот, и зачем он нужен в условиях реального конфликта, понять невозможно. В остальном грузинская армия, конечно, легко и с пользой осетинский конфликт использовала, в то время как позиции России по многим аспектам выглядят более уязвимыми.

В России идёт военная реформа полным ходом. Я сейчас абстрагируюсь от содержания и задач реформы – на мой взгляд, она просто жизненно необходима. Но в конкретной ситуации она, конечно, не является фактором, который укрепляет в текущем режиме российские позиции именно в этом конфликте. Кроме того – в не военных интересах, а вне контекста конкретных военных аспектов – российская власть проводит политику минимизации своего присутствия: например, те структуры, которые должны быть развёрнуты в Абхазии и Осетии, развёртываются медленно.

Но возвращаемся, однако, к грузинской армии. Важно то, что с военно-технической точки зрения идея реванша реальна, возможна. Более того: она практически неизбежна в сознании отдельных грузинских политиков.

Возникает вопрос: насколько Саакашвили способен сам принять такое решение? Ответ: безусловно, нет – он не может принять такое решение вопреки воле Соединённых Штатов. Они его содержат, контролируют и, можно сказать, терпят. Я не думаю, что в настоящий момент, в течение ближайших пары лет Вашингтон будет готов позволить Саакашвили какие-то резкие движения в сторону России  (если в этот период не появятся новые, форс-мажорные, вводные).

С другой стороны, американцы, безусловно, заинтересованы держать палец на курке – причём так, чтобы курок был снят с предохранителя и чтобы оружие было заряжено. Они хотят держать Москву на прицеле – не с задачей стрельнуть обязательно, а с задачей обозначить угрозу и возможность стрельбы в случае необходимости. Грузия – не единственная такая мушка, есть много разных мушек. Но Грузия – это такая мушка, которая уже есть и в текущем режиме обходится чуть ли не задаром. А значит, сохранять её в боевом состоянии крайне удобно и выгодно.

Мы просто возвращаемся к тому же самому, что «перезагрузка» – это другая форма политической конфронтации с Россией. Т. е. это конфронтация не лобовая, а диффузная, вот и всё. Я сейчас не буду вдаваться в подробности, но в этой диффузной форме сохраняются все рычаги, все возможности и все инструменты угрозы, давления, игры, возможно, даже торга с Россией по каким-то вопросам. Для того, чтобы иметь предмет для торга, нужно создавать противнику проблему.

Но я хочу сказать такую вещь: наличие у Москвы «грузинской проблемы» – это значительной степени порождение российской политики, потому что при другой политике РФ в регионе угроза военного столкновения с Грузией была бы не нашей проблемой, а американской и грузинской.

МИХАИЛ ЛЕОНТЬЕВ