События последних четырёх месяцев, которые всколыхнули страны Большого Ближнего Востока, возвестили о начале нового переустройства мира, установления нового мирового порядка, достижение которого предполагается осуществить посредством инициирования глобального беспорядка.
Кровавые события в Египте, Тунисе, Алжире, Бахрейне, Сирии, Ливии убеждают нас в том, что в регионе Большого Ближнего Востока насаждается и на практике реализуется теория «управляемого хаоса».
Свидетельством этому является схожесть сценариев по дестабилизации внутриполитической обстановки в каждой из этих стран. В любой из них мишенью атак со стороны объединившихся разнородных оппозиционных сил явились лично лидеры этих государств, а инициаторами волнений широких слоёв населения стала молодёжь. Причём наибольшую активность проявили те из их числа, которые, как правило, либо обучались, либо проходили своеобразную стажировку в университетах «демократии» в странах Запада.
Можно было также проследить и другую тенденцию: после начала протестных выступлений к оппозиции примыкали представители действующих властей из числа сотрудников госаппарата и силовых структур. Примечательно и то, что массовые протестные движения объединяли под своими знамёнами представителей самых различных слоёв населения, объективно недовольных своим социальным положением, коррупцией, произволом властей и другими негативными явлениями, которые десятилетиями накапливались и были имманентно присущи правящим режимам государств Большого Ближнего Востока.
Ещё одной характерной особенностью протестных выступлений следует признать факт отсутствия ярко выраженных, общепризнанных харизматических лидеров, что в конечном итоге возымело отрицательные последствия.
Здесь речь вовсе не об установлении новых диктаторских режимов, а о том, что в условиях отсутствия подлинных лидеров консолидировать народы стран, которые добились отстранения прежних правителей, не представляется возможным. Ясно, что накопившиеся в этих государствах проблемы, как-то: потребность в обеспечении социальной справедливости, установлении традиций равенства перед законом, уменьшении уровня безработицы и нищеты – в короткие сроки невозможно разрешить. В условиях отсутствия объединительных идей, а также лидеров, способных консолидировать нацию вокруг этих идей, в условиях разнородности протестных слоёв, осуществивших смену, для внешних сил создаётся благодатная почва для повторного ввержения этих стран в состояние управляемого хаоса.
И, наконец, ещё одной характерной особенностью процессов, происходящих во всех этих странах, явилось то обстоятельство, что для достижения целей дестабилизации в качестве важнейшего инструмента выступили интернет и социальные сети, которые по сути стали грозным оружием, своеобразным штабом по организации и координации протестных движений. Подобная идентичность основополагающих принципов, которые были положены в основу борьбы по свержению правящих режимов в отдельных странах Большого Ближнего Востока, вполне объяснима, так как они имеют общую основу.
Эти принципы содержатся в разработках основателя института имени Альберта Эйнштейна (США) и сегодня здравствующего американского ученого, доктора философии Джина Шарпа (Gene Sharp). В своих книгах «От диктатуры к демократии» (From Dictatorship to Democracy) и «198 методов ненасильственных действий» (198 Methods of Nonviolent Action) он подробно описывает, что и как необходимо сделать для свержения правящих недемократических режимов. Институт Альберта Эйнштейна и доктор Шарп имели двадцатилетнюю историю «сотрудничества» с постсоветскими государствами. Ещё в 1992 году в Литве была издана его книга «Основы гражданской обороны». Разработки Джина Шарпа использовались как практические пособия при организации «цветных» и «бархатных» революций по всему миру. Активисты некоторых таких революций проходили непосредственное обучение в институте Альберта Эйнштейна, в том числе сербского движения «Отпор», грузинского «Кмара», украинского «Пора», киргизского «Кел Кел», белорусского «Зубр». Работа Шарпа «Основы гражданской обороны» была использована литовскими, латвийским и эстонскими политиками во время их действий по отделению от Советского Союза в 1991 году. В свете вышеизложенного может возникнуть вопрос: почему надо приписывать Джину Шарпу идеологическое авторство протестных движений в странах Большого Ближнего Востока, которые переросли, трансформировались в прямое военное противостояние, повлекшее за собой большое кровопролитие? Ведь сей учёный позиционирует себя в качестве сторонника ненасильственных методов перехода от диктатуры к демократии. Увы, это позиционирование лишь на словах.
Так, в предлагаемых Шарпом «Методах ненасильственных действий» в разделе «Методы отказа от политического сотрудничества» пункт 148 состоит из одного единственного слова: «мятеж». Здесь уже не приходится говорить о том, что сутью предлагаемых американским учёным методов ненасильственной смены диктаторских режимов является использование политического и экономического саботажа. Думается, что Шарп, который более 30 лет в Гарвардском университете вёл исследовательскую работу в области международных отношений, прекрасно понимает, что предлагаемый им политический и экономический саботаж со временем неизбежно приведет к тому, что народы перестанут подчиняться властям. В этих условиях правящие режимы неизбежно окажутся перед дилеммой: либо насильственно подавлять народные волнения, либо добровольно отречься от власти. Как показывают последние события, правящие режимы государств, охваченных волнениями, все без исключения избрали первый путь, а именно: насильственное подавление народных волнений, которое обернулось большим кровопролитием.
В чём же причина непрекращающейся дестабилизации в регионе Большого Ближнего Востока, какие задачи она может породить, а какие решить? Как эта дестабилизация отразится на странах региона Южного Кавказа и Центральной Азии? Кто заинтересован и кому выгодна дестабилизация на Большом Ближнем Востоке? Ответы на эти вопросы помогут выстроить адекватную политику с целью недопущения дестабилизации в столь напряженном регионе, каким является Южный Кавказ.
Прежде чем ответить на эти вопросы, вспомним о некоторых уроках всемирного (2008-2010 гг.) финансово-экономического кризиса. Главный урок кризиса, пожалуй, в том, что он показал: мировая финансовая экономическая система, которая функционирует в условиях, когда в качестве главной мировой резервной валюты выступает доллар США, подвержена периодическим потрясениям и в недалёком будущем. Делать такое утверждение мы вправе, поскольку и сегодня политика финансовых властей США (их прежняя политика привела к мировому финансово-экономическому кризису) не претерпела существенных изменений. Изменений, которые были востребованы всей мировой финансово-экономической системой.
Так, достаточно отметить, что 15 февраля 2011 года президент США Барак Обама объявил бюджет на 2011-й финансовый год (начинается с 1 октября 2011 года) в размере 3,8 трлн. долларов. При этом ожидается, что дефицит бюджета составит рекордные для этой страны 1,56 трлн долл., или около 11% от ВВП США. Отметим, что в кризисном 2009 году показатель дефицита бюджета составил 1,4 трлн долл., или 10% ВВП, в 2010-м – соответственно 1,3 трлн долл., или 8,9% ВВП. Не секрет, что наличие такого огромного дефицита бюджета США позволяет правительству этой страны обеспечить достаточно высокий уровень жизни, при котором объём потребления американских граждан существенно превышает объём производимого ими ВВП. По оценкам экспертов, в условиях, когда США производит около 22 % общемирового ВВП, внутри страны они потребляют от 35 до 40% мирового ВВП. Подобное соотношение производства и потребления возможно продлить лишь в условиях сохранения американской валюты в качестве главной мировой резервной валюты. Это, в свою очередь, возможно при недопущении становления альтернативных доллару мировых резервных валют, которые могут заменить его.
Естественно при этом напрашивается вопрос, а какие страны потенциально в состоянии бросить вызов могуществу американского доллара? Какие действия могут допустить себе США, чтобы воспрепятствовать становлению мировых резервных валют? Не секрет, что за последние годы европейская валюта «евро» несколько упрочила свои позиции в качестве мировой резервной валюты. Так, если в 1999 году доля доллара в структуре мировых валютных резервов составляла 71,1%, а евро – 18,1%, то к началу 2010 г. удельный вес мировых валютных резервов в долларах США составил 61,5%, а в евро – 28,1%, в фунтах стерлингах – 4,2%, в японской йене – 3%. Утверждение евро в качестве второй мировой резервной валюты было основано на устойчивости экономики Евросоюза.
Мировой финансово-экономический кризис несколько расшатал эту устойчивость, однако, евро всё ещё не потерял свою значимость в качестве мировой резервной валюты в связи с тем, что экономика Евросоюза постепенно выходит на траекторию роста. Однако события, разворачивающиеся в странах Большого Ближнего Востока, способны создать серьёзные проблемы для экономик стран-членов ЕС. Так, страны ЕС потребляют около 16% от объемов всех мировых энергоресурсов, причём в энергобалансе ЕС главенствующий удельный вес имеют нефть и газ, доля же каменного угля и гидроэнергетических ресурсов в топливно-энергетическом балансе ЕС несущественна. На сегодняшний день на европейском пространстве добывается около 163 миллионов тонн нефти в год, что обеспечивает лишь 18% внутренних потребностей и 193 млрд кубических метров газа, покрывающих примерно 37% внутренних потребностей. В то же время Евросоюз ежегодно потребляет не менее 900 млн. тонн нефти и 500 млрд. кубометров газа. Таким образом, нетто-импорт углеводородов составляет более 300 млрд. кубических метров газа и более 700 миллионов тонн нефти.
На долю импортируемой нефти из государств Большого Ближнего Востока приходится около 55% импортируемой нефти и около 30% импорта газа. Отсюда нетрудно представить себе, каким тяжёлым бременем на экономику ЕС ляжет повышение цен на энергоносители, что будет неизбежно в условиях продолжающейся дестабилизации в пространстве Большого Ближнего Востока. Всё это в конечном итоге отрицательно скажется на устойчивости основной денежной единицы ЕС, на евро. При этом следует отметить, что энергозависимость США от энергоносителей, импортируемых из стран Ближнего Востока, существенно ниже, чем в странах ЕС. В этих условиях евро, продолжая оставаться основной денежной единицей в странах ЕС, потеряет свою привлекательность в качестве мировой резервной валюты и не будет в состоянии бросить серьезный вызов могуществу доллара.
В последние годы мы стали свидетелями динамичного роста экономики стран Дальнего Востока и Южной Азии: Китая, Республики Корея, Тайваня, Вьетнама и, конечно же, Индии. В связи с этим отметим, что в Докладе Национального разведывательного совета США «Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир» в разделе «Картина мира 2025 года» написано о том, что «с подъемом Китая, Индии и других стран возникает глобальная многополярная система… Продолжается наблюдаемый ныне беспрецедентный перенос относительного богатства и экономического влияния с Запада на Восток». В этом же докладе в разделе «Ключевые факторы неопределённости» сделан вывод о том, что «если цены на нефть и газ останутся высокими, государственная мощь основных экспортёров, таких как Россия и Иран, существенно увеличится. ВВП России может сравняться с ВВП Великобритании и Франции». Такой анализ, естественно, перед руководством США ставит задачу проведения определённой политики в отношении стран-импортёров нефти и газа Дальнего Востока и Южной Азии, с одной стороны, и в отношении стран-экспортёров в лице России и Ирана, с другой стороны.
Естественно, целью политики американцев должно быть противодействие росту экономического потенциала этих стран, которые могут бросить вызов могуществу США, расшатать доминирующую роль доллара в качестве мировой резервной валюты. В таком подходе США будет заинтересован и Евросоюз, так как недопущение возникновения новой мировой резервной валюты позволит европейцам сохранить статус евро в качестве второй по значимости мировой резервной валюты. С учётом вышеизложенного, объективности ради мы должны отметить: несмотря на то, что за последние годы Китай проводил политику по диверсификации импорта нефти, его энергозависимость от стран Большого Ближнего Востока всё ещё остаётся весьма существенной. В настоящее время Китай является вторым по величине потребителем нефти в мире после США, третий импортёр – Япония. И это при том, что Китай имеет 18,7 млрд. баррелей доказанных нефтяных запасов и при этом ежесуточная добыча нефти составляет 4 млн. баррелей. Согласно статистическим данным Всемирного банка, Китай получал 46% сырой нефти из стран Большого Ближнего Востока.
Следует также отметить, что с каждым годом возрастает потребность Индии в нефти. В настоящее время Индия занимает пятое-шестое место в мире по потреблению нефти. Индия импортирует нефть главным образом из Ближнего Востока, удельный вес которого составляет 67% иностранных нефтяных закупок Индии. Думается, что с учётом вышеприведённых показателей становится понятно, насколько глубоко отразится на экономике Китая и Индии повышение цен на энергоносители. А этот процесс будет неизбежным до тех пор, пока сохраняется нестабильность в странах-экспортёрах. Естественно, что в этих условиях будет отложено создание новой мировой резервной валюты, которая могла бы иметь достаточно серьезные позиции хотя бы в пространстве стран-членов БРИКС, а также в Азиатско-тихоокеанском регионе. Помимо этого нетрудно себе представить, насколько осложнится ситуация, если волнения с Арабского Востока перекинутся на соседний с Индией Пакистан, когда будут нагнетаться настроения воинствующего исламизма в самой Индии, имеющей многомиллионное мусульманское население.
При этом следует также отметить, что рост цен на энергоносители неизбежно приведёт к определённой девальвации доллара, однако, и это в конечном счёте положительно скажется на экономике США. Во первых – с девальвацией доллара возрастут цены на золото, на сырьевые ресурсы в целом, что также отрицательно скажется на экономике стран Дальнего Востока и Южной Азии, в которых очень высока зависимость от импорта сырья, а в Японии, Республике Корея, Тайване – это зависимость весьма значительна.
Рост цен на золото положительно отразится на золотовалютных резервах (ЗВР) США, ФРГ, Италии, Франции, Нидерландов, Португалии, Испании, где доля золотого запаса в золотовалютных резервах этих стран была соответственно – 69%; 65%; 63%; 64%; 52%; 84% и 36%, а в Австрии – 53%. В то время как в странах-членах БРИКС этот показатель был значительно ниже: в Китае – 2%, в России – 5%, в Индии – 6%, в Южной Африке – 11%. Вместе с тем следует отметить, что девальвация доллара отрицательно скажется на золотовалютных резервах России, Китая, Индии. Так, по итогам первого квартала 2011 года ЗВР Китая достигли 3 трлн 44 млрд. долл., ЗВР Японии на конец сентября достигли 1 трлн 110 млрд. долл., из них лишь 2% составляет золото. На 8 апреля 2011 года ЗВР России составили 508 млрд 400 млн долл., примерно половина которых номинирована в долларах. Девальвация доллара снижает также реальную стоимость казначейских обязательств правительства США, общая сумма которых исчисляется триллионами долларов. При этом следует отметить, что самым крупным держателем этих обязательств является Китай, обладающий казначейскими обязательствами правительства США на сумму около 1 трлн. долларов.
Именно подобное положение дел в мировых финансах у многих стран вызывает недовольство монетарной политикой США, потому что уже есть ясное понимание того, что эта страна решает свои внутренние проблемы за счёт печатания долларов. И вполне закономерно, что страны ищут пути снижения зависимости от доллара и политики, проводимой Федеральной Резервной Системой США. Именно поэтому ещё в 2010 году страны БРИК подписали Меморандум о сотрудничестве государственных финансовых институтов, развитии и поддержке экспорта стран – членов БРИК (13 апреля 2011 к этому Меморандуму присоединилась и Южно-Африканская Республика). С точки зрения долгосрочной перспективы новое соглашение, подписанное 14 апреля на саммите стран БРИКС в Китае, является шагом в направлении смещения центров мировой финансовой системы из развитых стран в развивающиеся страны. Главное экономическое событие, которое произошло в китайском Хайнане, было подписание финансового документа, который подтвердил желание 5 стран-членов БРИКС рассчитываться не в долларах. Кредиты друг другу эти страны теперь смогут выдавать в национальных валютах.
Президент России Д. А. Медведев, выступая на пресс-конференции по итогам встречи саммита глав государств-членов БРИКС в Китае, отметил, что считает идею перехода на национальные валюты «вполне оправданными». «У наших государств созвучные подходы в вопросах реформирования Международного Валютного фонда и Всемирного Банка. О необходимости дальнейшей реформы международной валютно-финансовой системы шла речь и на сегодняшней встрече»,- заявил Д. А. Медведев для прессы после завершения саммита БРИКС 14 апреля 2011 года. Это бесспорно очень серьёзное решение, так как БРИКС – это четвёртая часть суши, почти половина населения мира, 18% мирового ВВП, половина золотовалютных запасов и 45% глобальной торговли. США, конечно, понимают, что подобным решением страны БРИКС приближают эру заката доллара. Их ответные действия в отношении стран-импортёров нефти и газа – Китая и Индии – выше уже были освещены.
А как же США поступить с Россией? Именно здесь есть высокая опасность, что американцами будут предприняты серьёзные попытки расширить зону дестабилизации на Северо-Восток и Восток, любой ценой вовлечь в эту зону Исламскую Республику Иран, страны Южного Кавказа – Армению, Азербайджан и Грузию, а также страны Центральной Азии, в особенности, Узбекистан, Таджикистан, Киргизию и Туркмению, тем самым создав дугу нестабильности по всему периметру «южного подбрюшья» России. В регионе Южного Кавказа это будет возможно сделать, нагнетая напряжённость в зоне Нагорно-Карабахского конфликта.
Этой цели служит и проталкиваемая грузинским руководством идея создания Большого Кавказского дома без России, но с привлечением туда северо-кавказских республик Российской Федерации. В арсенале средств по дестабилизации будет применено и разжигание сепаратизма в Северном Иране, населённом этническими азербайджанцами. Если эти факторы не возымеют должного эффекта для дестабилизации, то подогреют курдское стремление к созданию независимого государства на территории их компактного проживания в Турции, Северном Ираке и Сирии. На фоне дестабилизации следует ожидать разжигания сепаратистских и исламистских настроений в Чечне, Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии. Конечной целью этой политики является расшатывание Российской государственности, а при возможности, отделение от России северо-кавказских республик с дальнейшим прицелом на Татарстан и Башкирию. Чтобы взорвать ситуацию в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане, уже есть апробированные механизмы. Разжигание межнациональной розни, чреватое кровавыми столкновениями между представителями национальных меньшинств и государствообразующими нациями этих стран, уже не раз выливалось в большое кровопролитие. Россия же, будучи ведущим членом Организации договора коллектива безопасности, не сможет остаться безучастной к судьбе членов этой организации: будь то Армения, Таджикистан или Киргизия, да и Узбекистан также.
Можно с уверенностью предвидеть, что создание пояса нестабильности по всему периметру южных границ России будет сопровождаться разного рода террористическими действиями на территории самой России.
Уже сегодня на примере Республики Армения торчат сырые уши суфлёров, которые вооружились многими из «198 методов ненасильственных действий», столь прилежно описанными Джином Шарпом. В условиях тяжелого социально-экономического положения, в котором оказалась значительная часть населения Армении, любые подстрекательские, провокационные действия внешних сил и их ставленников в республике найдут благодатную почву для дестабилизации.
Причиной тому – отсутствие объединительной идеи для будущего Армянской государственности, армянского народа, его пятитысячелетней цивилизации. А такая идея есть, она в сознании каждого армянина, которому дороги судьбы своей страны. Суть этой идеи в создании Евразийского Союза Армении с Россией, Казахстаном, Беларусью, Грузией, Азербайджаном, Украиной, Узбекистаном, Таджикистаном, Киргизией и Туркменией. Альтернатива же нашему объединению со временем приведёт к повторению судьбы Ливии. Увы, это не преувеличение, это реализация пресловутой Real Politic в современных условиях.
В заключение хотелось бы сделать напрашивающийся вывод: дестабилизация Южного Кавказа и Центральной Азии могут стать первой фазой на пути расчленения России, установления хаоса на всём пространстве СНГ, что, в свою очередь, будет иметь трагические последствия для мировой цивилизации.
Арташес Гегамян – председатель партии «Национальное единение» (Армения), председатель правления общественной организации «Северная перспектива».
Подробности: http://www.regnum.ru/news/fd-abroad/armenia/1395893.html#ixzz1JvvWDtuQ
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
