«Учёные мышей ловят!»

Как оказалось, самым «инновационным» госслужащим россияне считают нобелевского лауреата и академика Жореса Алфёрова.

По мнению респондентов, недавно опрошенных по заказу Национальной ассоциации инноваций, вице-президент РАН в свои 80 лет остается самым эффективным менеджером и модернизатором науки. Тем временем, сам он призывает не отказываться и от уже проверенных методов: траву косить косой, а сосульки сбивать ломом.

Нобелевка на экспорт

«АиФ»:  - Вопрос от читателя «АиФ», Жорес Иванович. Неужели наука не изобрела новые средства, кроме лома и лопаты, чтобы счищать с крыш снег и сосульки? Чтобы они не убивали людей в том же Питере, где живете и вы?

Ж.А.: - А причем тут наука? Валентина Матвиенко, наш губернатор, просила: «Дайте лазеры!» Наверно, можно и лазерами счищать лед. Но можно и ломом – как всегда. Для этого дела самое главное – чтобы на совесть работали жилконторы и дворники. И все. Помню, в 89-м на II съезде народных депутатов СССР писатель Василий Белов стал ругать ученых за то, что в деревне до сих пор косят косой…

«АиФ»: - В самом деле. Разве нельзя изобрести такие машины?

Ж.А.: - Они давно изобретены. Но обвинять ученых в том, что на деревне и сейчас косят дедовским способом, бессмысленно. Приведу пример. В XIX веке русская классическая литература была, наверное, лучшей в мире. А большая часть России оставалась неграмотной. Что, нужно винить в этом наших писателей? Точно так же и с косами и сосульками. В том, что с крыши падает лед, научные сотрудники не виноваты. Это вопрос к коммунальщикам и губернатору. В том же Ленинграде в первые послевоенные годы  были хорошие дворники. Ленинградские дворники – это, вообще говоря, был уникальный контингент. Если ты пришел домой после полуночи – то парадная оказывается закрытой. Идешь, ищешь дворника – он тебя знает и тебе откроет.  А где они сейчас?

«АиФ»: - Ладно – дворники. Вот вы - единственный ученый - Нобелевский лауреат из ныне живущих в России. Где новые?

Ж.А.: - Они есть. Правда, уже не совсем наши. В прошлом году два питомца Московского физико-технического института, в недавнем прошлом российские граждане Андрей Гейм и Константин Новоселов получили Нобелевскую премию по физике за открытие нового углеродного материала - графена. На его основе уже создан миниатюрный транзистор, работающий при комнатной температуре. Свое становление как научные работники они получили в Институте физики твердого тела в Черноголовке. Теперь работают в Манчестере.

К счастью, не смотря на отток мозгов за рубеж, нам удалось сохранить потенциал науки. Хотя, и с невероятным трудом, поскольку кампания, которая ведется против Российской академии наук последние 20 лет, не затихает. Мол, РАН – наследница тоталитарного советского режима. Но простите, в 20-е годы точно так же пинали Академию наук СССР, за то что она – «наследница тоталитарного царского режима»… Часто противопоставляют РАН и вузы - дескать, надо развивать науку не в академиях, а там. На этот счет неплохо высказался главный архитектор китайских реформ Дэн Сяо Пин: «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей» (дословно: "Не важно, какого кот цвета — черный он или белый. Хороший кот такой, который ловит мышей" - Авт.) Так вот, РАН сегодня мышей в науке ловит… Когда-то 10 министерств оборонного комплекса СССР выпускали 60 процентов высокотехнологичной гражданской продукции. Наука была нужна в стране. И сегодня должно быть так же. Когда наука нужна, деньги находятся.

Пилить или изобретать?

«АиФ»: - Как вы думаете, в обществе потребления наука нужна?

Ж.А.: - Смотря какая. Сейчас везде первую скрипку играет продукция электронной промышленности. В странах так называемого «золотого миллиарда» либо просто нет нефти и газа, либо эти отрасли не определяют благосостояние государства. Поэтому, на первом плане - информационные технологии. Вы вот включили цифровой диктофон, а мой сын все время носит с собой айпод. Мои внуки тоже с ним не расстаются. Все это очень бурно развивается. Ваш покорный слуга получил Нобелевскую премию с официальной формулировкой «За создание базовых информационных технологий». Да, я часто выключаю телевизор из-за того что оттуда несется черт знает что. Но вместе с тем, жизнь изменилась благодаря средствам связи и коммуникации. Без науки ничего этого не было бы.

«АиФ»: - Есть мнение: чтобы пилить в стране нефтяные деньги, умные люди не нужны. 

Ж.А.: - Такого понятия – «пилить деньги» не так давно в России не существовало. Деньги у науки были, но их никто не «пилил». Средства выдавались на решение конкретных задач. К примеру, я 60 с лишним лет занимался физикой полупроводников. В 50-е нам, ученым-физикам пришлось прежде всего создавать атомную бомбу – чтобы ликвидировать монополию США. Если бы этого не случилось, очень может быть, транзистор был бы открыт у нас, а не у них  - наша физическая школа академика Иоффе тогда была первой в мире.

«АиФ»: - Почему российские ученые не могут, как, например, японцы сделать прорыв в робототехнике, или по примеру китайцев копировать и превосходить чужие достижения?

Ж.А.: - Почему – «не можем»? А прорыв в космос?.. Отставание в науке – не следствие какой-то слабости русских ученых или проявления национальной черты, а результат дурацкого реформирования страны. И Путин сказал: «Развал Советского Союза – величайшая трагедия». И нравственная, и экономическая. Представьте себе, что США будут разделены на 15 независимых государств. Или на 50 – по числу штатов. К тому же, не очень дружелюбно друг к другу настроенных. Что будет с этой величайшей экономикой мира? На какую планету они тогда полетят и куда пошлют свои авианосцы?

«АиФ»: - Вы не раз повторяли: «Россия не должна быть сырьевым придатком».  Что мы можем противопоставить сырьевой экономике?

Ж.А.: - Сейчас почти ничего. Пока можно – надо бурить. А попутно вкладывать нефте- и газовые доллары в науку. В советское время Запад не хотел продавать нам технологии, все приходилось делать самим, подчас изобретая велосипед. А сейчас мы многое можем купить. И на этом купленном выстроить что-то свое. Вот, Китай покупал, строил, а сегодня там своя наука востребована своей же промышленностью. Так же надо и нам.

«АиФ»: - Какие тут есть направления прорыва?

Ж.А.: - Например, применение электронных технологий в медицине и биологии. Медицина вообще очень быстро развивалась благодаря внедрению физических методов диагностики. Сегодня все мы пользуемся УЗИ и томографией. Но не все знают, что фундаментальные основы УЗИ, в том числе и масса практических устройств, созданы еще в начале 30-х гг. прошлого века профессором Ленинградского Электротехнического института С.Я.Соколовым. Сегодня достижения физики и нанотехнологий позволяют эту диагностику, что называется, вводить в человека.

«АиФ»: - С помощью чипа?

Ж.А.: - Да, и не только. Использование полупроводниковых лазеров и специальных фотоприемников дает новые возможности для проверки, например, органов дыхания. Перспектива есть и в энергетике. Я уверен, что к концу XXI века электроэнергию будут получать в основном путем преобразования энергии Солнца. Да, у нас есть нефть и газ, но они иссякнут. За счет чего мы тогда будем жить? Не думаю, что энергетическую проблему решат с помощью управляемых термоядерных реакций.

«АиФ»: - Россия – северная страна, край вечной мерзлоты. Это не помешает солнечной энергетике? 

Ж.А.: - Ничего, у нас есть много и южных районов - в той же Сибири. Когда мы начинали работы по солнечной энергетике, рассчитывали, что будем иметь огромные полигоны в Средней Азии. Но и сейчас это тоже реально – за отдельную плату.

Космос, коллайдер и Ленин

«АиФ»: - Вы вспомнили о космосе. Кому нужен дальний космос сегодня? Орбитальные полеты помогают нам в земной жизни. А к чему тратить деньги на тот же Марс?

Ж.А.: - Точно так же можно было сказать и 50 лет назад: зачем нам полеты в ближний космос? Разве мы думали, что у нас будут многие десятки спутников на геостационарной орбите, GPS-навигаторы и система «ГЛОНАСС»?  И «тарелки» для приема сотни телевизионных программ? Все это появилось только благодаря освоению ближнего космоса. Масса полезных вещей могут «прийти» и из космоса дальнего. Это наши знания о мире. Взгляните на историю человечества. Очень часто говорилось: «а зачем нам это»? А потом оказывалось, что без «этого» жить нельзя.

«АиФ»: - А, к примеру, без коллайдера можно? Люди теряются в догадках. То ли там запустят черную дыру, которая всех затянет, то ли это сами ученые пугают  мир апокалипсисом, чтобы привлечь внимание к проекту.

Ж.А.: - Коллайдер – всего лишь инструмент, позволяющий изучать процессы, происходящие в микрообъемах при необычайно высоких энергиях. В том числе и проверять теории происхождения мира - так называемого Большого взрыва. Никакой угрозы человечеству коллайдер не несет. Не думаю, что страшные слухи на эту тему ради рекламы распускают научные работники. Скорее, это выдумки журналистов. 

«АиФ»: - Вы сказали: «наука должна быть востребована». Какие профессии будут нужны в отдаленном будущем? 

Ж.А.: - Трудный вопрос. Отвечу словами Ленина: наступят времена, когда в мире останутся только три профессии: врач, учитель и инженер… Я тоже так думаю. А вот юрист, к примеру, нужен только в криминальном обществе – там, где совершаются преступления. Поэтому, профессией будущего я юриста не назову… Менеджер? Просто менеджер никому не нужен. Менеджер-организатор в конкретной области – другое дело.

«АиФ»: - Еще ваша фраза: «Коренная задача России – вперед, к базовым ценностям…». А к каким?

Ж.А.: - Не к деньгам – точно. Без них трудно, но деньги не главное. Великий британский мыслитель и философ Фрэнсис Бэкон сказал: «Знание – сила». По-английски слово «сила» (power)  имеет и второй смысл: «власть. То есть, власть должна основываться на знаниях.

Досье

Жорес Алфёров родился в 1930 г. в Витебске. Учёный-физик, академик РАН. Лауреат Нобелевской премии по физике. Ректор Академического университета в Санкт-Петербурге. Научный руководитель Инновационного центра «Сколково».