Скандальная книга Тило Саррацина не только стала в ФРГ бестселлером, но и вызвала серьезную дискуссию в обществе. В то время как одни считают, что автор дерзко нарушил существующие табу на обсуждение болезненных проблем, другие обвиняют его в социал-дарвинизме и разжигании ненависти к мигрантам. Но представители обоих лагерей вынуждены признать: сюжеты, о которых пишет Саррацин, игнорировать уже невозможно.
Окончание. Начало см. здесь.
В основе всех проблем Германии – как в настоящем, так и в будущем – лежит демографическое развитие. Низкая рождаемость – это не только уменьшение и старение населения, это еще и катастрофическое падение числа талантливой молодежи, на которой держится инновационная экономика. Но разве германская система образования не славится своим высоким качеством?
Традиционно во всем мире считалось именно так. Тем сильнее был шок самих немцев несколько лет назад, после проведения очередного теста PISA среди европейских (и не только) школьников. Немецкие ученики продемонстрировали на фоне своих сверстников из других стран если не катастрофические, то, по крайней мере, более чем посредственные результаты. В чем же причина?
Немецкая система школьного образования считается достаточно жестко сегментированной. В ней существуют школы нескольких типов – так называемые «главные», которые дают только самое среднее во всех смыслах слова образование, реальные школы, в которых сделан упор на технические специальности, и, наконец, гимназии, где обучение наиболее качественное, а получаемый аттестат зрелости дает право на поступление в университет. Эта система сложилась в позапрошлом веке, когда каждый из типов школ был ответственен за формирование определенной части общества –неквалифицированной рабочей силы (народные школы), квалифицированных рабочих и инженеров (реальные школы) и элиты (гимназии). С тех пор форма сохранилась, но содержание изменилось кардинально.
Сегодня более половины немецких школьников учится в гимназиях. Очевидно, что все они элитой быть не могут. Рост числа учеников происходит в ущерб качеству образования – если еще полвека назад требования к гимназисту были очень высоки, а система отбора - очень жесткой (Саррацин вспоминает, что из их класса в 50 человек до выпуска добралось лишь около 20), то сегодня и то, и другое осталось в прошлом. Школьные программы и учебники с каждым годом становятся все проще, обучение ориентируется на слабых учеников. Небольшая зарисовка: пятнадцать лет назад автор этих строк, сам еще будучи школьником, попал в немецкую гимназию и был поражен тем, что германские девятиклассники на уроке физики… прикладывая деревянный брусок к линейке, учились измерять его длину! Итог печален: значительная часть выпускников не в состоянии даже грамотно излагать свои мысли и совершать простейшие математические подсчеты. А в обществе в целом растет процент людей, которые в принципе не читают ничего, кроме рекламных объявлений. О какой инновационной экономике можно говорить в таких условиях?
В системе высшего образования дела с качеством подготовки обстоят несколько лучше. Но университеты не в состоянии восполнить то, что было упущено в школе. В результате технические специальности сталкиваются с хроническим недобором студентов. Кроме того, как пишет Саррацин, серьезные трудности создает длительность обучения: выпускник германского университета попадает на рынок труда уже после достижения 25-летнего возраста (а порой и ближе к тридцати) – гораздо позднее, чем его сверстники из других стран.
Но, может быть, проблемы можно решить одним махом – за счет привлечения мигрантов из-за рубежа? В конечном счете, так делают в США, Канаде, да и других странах. Но Тило Саррацин уверен – это не решение проблемы, а создание новой.
Нельзя сказать, что автор книги «Германия самоликвидируется» настроен против мигрантов как таковых. Однако мигрант мигранту рознь. Тило Саррацин проводит сравнение разных групп некоренного населения ФРГ (выходцы из стран ЕС, переселенцы из бывшего Советского Союза и т.д.) и обнаруживает, что одна из них явно выделяется в худшую сторону: речь идет о приезжих из мусульманских стран. «Из 15 миллионов людей – мигрантов или детей мигрантов – живущих сегодня в Германии, от 25 до 45 процентов являются выходцами из стран ислама. Однако на эту группу приходится от 70 до 80 процентов всех проблем в сферах образования, рынка труда, социальных выплат и криминала» - утверждает автор книги. Приводимая им статистика показывает: если итальянцы, русские немцы, индийцы и вьетнамцы достаточно успешно интегрируются в германскую систему, то турки и арабы образуют свое собственное, параллельное общество, которое живет по своим законам. Успехи школьников из мусульманских семей гораздо скромнее, чем у их одноклассников, не говоря уж о том, что многие дети вообще не посещают школу. Процент получателей социальных пособий среди переселенцев с Ближнего Востока тоже гораздо выше, чем в целом по стране – деньги, которые получает в Германии большая турецкая семья в качестве пособия, значительно превосходят то, что она могла бы заработать упорным трудом у себя на родине. Зато в сфере криминала, особенно уличной преступности, мусульманской молодежи нет равных.
Тило Саррацин задается вопросом – почему все происходит именно так? Чем выходцы из исламских стран отличаются от мигрантов из Индии или бывшего Советского Союза? Ответ может быть только один: культурой. «Мусульмане в Германии и в остальной Европе подвержены чуждому культурному и религиозному влиянию, которое мы не можем до конца понять и тем более управлять им». Эта культура агрессивна и враждебна светской европейской цивилизации. При этом исламская община в стране быстро растет – как за счет высокой рождаемости, так и за счет прибытия членов семей уже обосновавшихся в ФРГ мигрантов.
Но проблема, подчеркивает Саррацин, не только в исламе как таковом. Существуют ли у мигрантов стимулы для того, чтобы учить немецкий язык, искать себе работу, заботиться об образовании для своих детей? В современной Германии их откровенно мало. Каждый, кто легально находится на территории страны, может рассчитывать на вполне достаточную для жизни социальную помощь; обязательного посещения детских садов и даже школ фактически не существует. Кроме того, в отличие от таких стран, как Австралия или Канада, ФРГ не проводит продуманную миграционную политику, ключевым элементом которой является строгий отбор тех, кто хочет стать гражданином страны.
***
Что же предлагает Тило Саррацин для решения обозначенных проблем? Набор средств достаточно прост. В первую очередь речь идет о всеобъемлющей поддержке семьи и брака, в том числе значительных льгот для работающих родителей. Далее следует усиление интеграционной политики, направленной в первую очередь на работу с детьми мигрантов, которые в обязательном порядке должны посещать школы и детские сады продленного дня, где они окажутся в немецкой культурной среде. Кроме того, члены семей граждан ФРГ, прибывающие из-за рубежа, не будут иметь права на получение социального пособия, и самый их приезд будет разрешен только в том случае, если будет доказана их способность зарабатывать себе на жизнь. В-третьих, требуется полная перестройка системы образования с ужесточением требований к ученикам.
Смогут ли эти рецепты исцелить Германию? Каковы шансы на то, что они действительно будут реализованы? Оба вопроса остаются открытыми. Тем не менее, нужно отдать должное Саррацину: даже те, кто не согласен с его аргументами, вынуждены признать наличие затронутых им проблем. А значит, есть шанс, что дискуссия будет продолжена в конструктивном русле – и Германия все-таки не самоликвидируется.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
