Недавно мне пришлось побывать в Киеве. В шестидесятые годы минувшего столетия здесь родилась популярная песня «Як тебе не любити, Києве мій», которую знали и пели во всех уголках Украины. Интересно, какой гимн столице сложили бы авторы сегодня….
Говорят, что вокзал — лицо любого приличного города. У Киева, на мой взгляд, оно какое-то немытое, небритое, запущенное. Такому впечатлению способствуют хаотичное нагромождение торговых киосков и лотков, груды мусора, бомжи и цыгане. Видимо, неслучайно в последние годы Киев никак не может выбраться из десятки самых грязных городов Европы.
Цыгане же на вокзале для того, чтобы пассажиры не дремали, берегли свои карманы и кошельки. Самая легкая добыча — молодежь с наушниками и рюкзачками. В этих рюкзачках проворные чавелы на глазах сонных правоохранников роются неспешно, деловито и увлеченно, словно шимпанзе в загривках сородичей.
Скоростной трамвай оборудован кондиционером — несомненный плюс в накрывшую город жарищу. Остановки объявляют на двух языках: украинском и английском. Русскоговорящие, которые, судя по гомону вокруг, составляли львиную долю трамвайного народонаселения, приловчились быстро переводить на родной язык либо с нынешней державной мовы, либо с будущей второй державной — английской. Согласитесь, здорово звучит — «Героїв Севастополю station». На этой остановке царственно покинула трамвай сидевшая впереди колоритная негритянка — ой, sorry, афроамериканка? афроукраинка? — для которой и старался автогромкоговоритель. Кстати, назойливые призывы уступать место инвалидам, старикам и беременным на английском не дублировались: наверное, в воспитании нуждаются только аборигены.
Без масок в трамваи, магазины, метро не пускают. Даже столичные бомжи прониклись важностью момента и без средств защиты, добытых в какой-нибудь урне, к мусорным бакам не подходят. Но символом борьбы с коронавирусом я бы сделала внушительных объемов тетеньку, которая в 35-градусную жару красовалась на остановке в вышиванке, маске, черных окулярах и кухонных резиновых рукавицах по локоть. Пандемия не пройдет! Испугается!
Флоровский монастырь на Подоле, основанный в начале XVI века, был закрыт на карантин. Подходы охраняли парень и девушка в полицейской форме, дабы несознательные прихожане каким-то образом не проползли за ленточное ограждение. Зато расположенный неподалеку Житный рынок гудел, как растревоженный рой.
В этом торговом районе, сплошь покрытом разношерстной рекламой, попался на глаза броский лозунг «Нахель з Єгипту!»
Задумалась: кого это нахель и почему именно из Египта? Подойдя ближе, поняла свою ошибку. Оказывается, рекламировали египетский «кахель». Наверняка клозет, облицованный таким кафелем, прослужит тысячелетия, как пирамида Хеопса. Зачем же беречь и развивать собственное производство?
Вспомнились замерший цементно-шиферный комбинат в Краматорске, развалины арматурно-изоляторного и керамического заводов в Славянске, десятки других умерших либо агонизирующих предприятий… Впрочем, о чем это я? Нынешнее молодое поколение, судя по недавнему опросу в одном из краматорских интернет-изданий, твердо уверенно, что в советское время заводы строили только для того, чтобы портить воздух. А «жуткий советский след» в виде пятиэтажных хрущевок придает Краматорску унылый вид.
Разочарую юных обличителей: этот «жуткий след» и в их вожделенной столице. Тысячи киевлян живут в пятиэтажных коробках, в квартирах, которые их бабушки-дедушки в свое время бесплатно получили от государства. Еще и сдают жилье «понаехавшим». Одна-две квартиры в наследство — и можно вообще не работать.
Вот в таких домах раньше получали бесплатные квартиры
А в таких и...
вот таких домах сейчас можно только купить квартиры
Заводским дымов в Киеве и впрямь не видно, их успешно заменяют выхлопы полчищ автомобилей. Былые цеха преобразуются в торговые и развлекательные центры. Вот и везут к нам из-за границ «кахель», памперсы, бытовую технику и прочие товары.
Растет импорт не только промышленных товаров. Аграрная супердержава — ведь такое будущее обещают Украине? — стала выгодным рынком сбыта сельхозпродукции из Европы, Азии, Африки. Даже Латинская Америка подсуетилась. А собственное аграрное производство, по данным Госстата, за первое полугодие 2020 года сократилось на 18,7%.
Сухую статистику красочно иллюстрируют прилавки в магазинах и на рынках, где бледные турецкие помидорчики соседствуют с нержавеющими польскими яблоками и резиновыми греческими персиками без вкуса и запаха. И это летом, в разгар фруктово-овощного сезона, на наших черноземах! Цены соответствуют европейским, но никак не доходам наших граждан, особенно пенсионеров.
Не могу забыть пенсионерку, которая стояла передо мной у лотка с фруктами. Это была хрупкая старушка в изящной шляпке и кружевном воротничке на морщинистой шее, реликт навсегда ушедшей киевской эпохи Александра Вертинского, Михаила Булгакова, Платона Майбороды. Поразительно, что она, при ее невесомом сложении, до рынка сумела добраться, что ее не унесло порывом ветра, как осеннюю паутинку.
Старушка долго щурилась на ценники. Потом попросила взвесить два персика, только, пожалуйста, будьте добры, если можно, помягче. Тучная продавщица, раздраженная жарой и капризами горожан, по привычке хотела огрызнуться. Однако, взглянув на покупательницу, молча выбрала самые спелые плоды. Старая женщина изысканно поблагодарила, положила персики в крошечную корзину и затерялась людском потоке.
От жары и суеты киевляне спасаются в зеленых зонах, которые, несмотря на наступление застройщиков, сохранились во многих микрорайонах Киева. Так, по-хорошему можно позавидовать отдыхающим в Тельбин-парке: обширное глубокое озеро среди высоток, обустроенный песчаный пляж, игровые площадки для детворы.
Гармонично вписываются в парковые ансамбли излишества — к примеру, композиция «Место для поцелуев», «Семейный вечер».
Моя провинциальная память тут же отправила меня в Краматорск, в парк «Юбилейный». Расположенный здесь водоем, единственный в черте города, из года в год благополучно зарастает камышом, Зато нашлись средства на сооружение четырехэтажной пирамиды из размалеванных мусорных контейнеров — гнусная пародия на великие картины, пафосно названная «Культурная независимость». Лишь бы она на головы людям не рухнула, эта независимость. Боюсь, худосочные ржавые «артобъекты», возникающие ныне, как грибы поганки, на улицах и площадях нашего города, так же далеки и не зависимы от культуры.
Но вернемся в киевские зоны отдыха. Днепр по-прежнему чуден.
На пляже всеобщее внимание привлекал мужчина лет пятидесяти. Он самозабвенно тряс руками, делал выпады и что-то непрерывно бормотал. В бессознательном звукоизвержении можно было разобрать только раскатистое «Прр-роститутки!» Я поежилась: психушки таки позакрывали? Сидевший рядом похмельный мужичонка горестно вздохнул: «Во что Киев превратили...»
Что ж, киевляне, сами превратили, сами и разбирайтесь. А мне пора домой.
На вокзале — те же живописные груды мусора, цепкие взгляды цыган, тот же проникновенный голос: «Нумерація вагонів починається з західної сторони вокзалу». Знать бы еще, где у них запад, где восток, компас собой что ли, брать…
Но вот поезд тронулся. Замелькали за окном высотные здания и купола церквей, проплыл и остался позади Днепр.
Прощай, Киев!
Это не развалины часовни, это разваливается в Киеве на составляющие некогда центр культурного досуга
Здравствуй, утомленный солнцем, усталый от работы и тяжких дум, но такой родной Краматорск!
Антонина Ноткина
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
