О смерти президента Академии наук Украины Бориса Патона я узнала из сообщения в интернете, когда переезжала киевский мост Патона, спроектированный его отцом. Этот переезд через Днепр – один из самых длинных в мире цельносварных мостов.
У него было три рождения: перед войной, во время войны и в 1953-м. До третьего дня рождения своего детища Евгений Патон не дожил три месяца. Дело продолжил младший сын. Вчера ушел и он. Прощай, наука...
Еще 10 лет назад я слышала от нетерпеливых “академиков от бизнеса” рассуждения о том, когда же Борис Патон покинет НАНУ. Дескать, засиделся уже. Пора дать дорогу “молодым”. Тем, кому по 70 лет, а не 90 с гаком. Вечная проблема стареющих принцев, которые беспокоятся, что не дождутся своего часа на престоле.
Но Патон жил и дальше, повергая нетерпеливых претендентов на его кресло в уныние. И дошел до рекорда – 102 года жизненного пути. В здравом уме и светлой памяти. Всем бы такой срок земного существования. И такую семью.
Борис Патон – младший сын легендарного Евгения Патона, русского инженера с немецкими корнями, много лет прожившего в Киеве. Он родился в Ницце в семье русского консула, бывшего военного инженера, капитана лейб-гвардии Конно-пионерного дивизиона Оскара Петровича Патона. В 1894 году окончил Дрезденский политехнический институт, а в 1896 году – Институт инженеров путей сообщения в Санкт-Петербурге.
Второе образование оказалось вынужденным. Когда немецкий диплом отца покойного Бориса Патона не признали в России, лично вмешался император Александра III и велел позволить выпускнику немецкого вуза работать в России при условии, что он подготовится и сдаст экзамен за год вместо положенных трех лет. И Евгений Патон это сделал.
Он преподавал в Московском инженерном училище путей сообщения, Киевском политехническом институте, а в 1934 году создал в Киеве Институт электросварки АН УССР. А еще строил мосты. Мухранский мост через Куру в Тифлисе; мост влюбленных в Киеве (в Мариинском парке); мосты через реки Матыру, Зушу, Рось. Всего более 100 сварных мостов по всей царской России, а затем Советскому Союзу.
А еще он основательно приложил руку к победе Советского Союза над фашистами в Великой Отечественной войне. В 1941-1943 годах под его руководством в оборонную промышленность были внедрены оборудование и технология автоматической сварки специальных сталей, танков, бомб. В частности, танков Т-34.
Этот танк не случайно стал базовым в годы Великой Отечественной: разработанные Евгением Патоном автоматы скоростной сварки (АСС) позволили снизить трудоемкость изготовления корпуса танка Т-34 в восемь раз, а также не требовали от рабочих высокой квалификации, глубоких специальных знаний и больших физических усилий.
Но делом всей жизни Патона-старшего стали не танки и не вооружение, а мосты. В 1934 году он впервые в мире создает специализированный Научно-исследовательский институт электросварки, который до сих пор носит его имя.
В дни перманентной смены власти в Киеве, описанные Булгаковым в «Белой гвардии», Патон сидел над конспектами своих студентов и ждал, когда в дверь постучат “синежупанники” и заберут его – инженера русской армии. Самым мучительным его страхом была тревога за судьбу детей – рожденных и еще не рожденных.
Так случилось, что Евгений Патон впервые стал отцом в 47 лет. Его первый юношеский брак с вдовой Евгенией Киселевской был бездетным и неудачным. Жена была старше мужа на 19 лет и спустя 15 лет совместной жизни бесследно исчезла. Загадка ее исчезновения не разгадана до сих пор.
Пожилой (по меркам тех лет) профессор в 1916 году знакомится с милой 30-летней женщиной Натальей Будде, дочерью известного военачальника, генерала от инфантерии Виктора Эммануиловича Будде. Их брак совпадает с разгаром Первой мировой войны. Но не меняет планов Евгения Патона обзавестись наследниками.
Старший сын Володя родился с февральской революцией (18 марта 1917 года). Младший Борис появился на свет в 1918 году. Именно в тот период, который Булгаков описал в “Белой гвардии”.
Удивительно, что он не только родился, но и выжил. В голоде, холоде, тифозных эпидемиях, гражданской войне и последующих за ней непростых буднях. Не менее удивительно, что его отца обошли репрессии. Он не был отправлен в ГУЛАГ, шарашку, и тем паче репрессирован и расстрелян, как многие его коллеги.
При этом Евгений Патон не умел интриговать, не интересовался политикой и внутрипартийными склоками Троцкого–Сталина. Его называли человеком из будущего, зацикленным на гениальных идеях сверхпрочных сплавов для мостов, железных дорог и даже космических станций.
Еще в молодости он поучаствовал в строительстве Великой Сибирской магистрали протяженностью свыше 7 тыс. км от Москвы и Петербурга до Дальнего Востока через Челябинск, Омск, Иркутск, Хабаровск, Владивосток.
Но главным проектом всей его жизни был мост через Днепр в Киеве. Этот мост пережил два разрушения. Первый раз уже почти готовый мост в 1941-м подорвали отступавшие советские части – германские войска застали лишь голые опоры. Немцы сумели кое-как его восстановить. А в 1943-м во время отступления снова взорвали. Третье рождение моста состоялось 5 ноября 1953 года. Евгений Патон об этом не узнал. Он умер 2 августа 1953 года. Дело продолжил его младший сын Борис.
На тот момент он успел отработать инженером электротехнической лаборатории в Институте электросварки, созданном его отцом. Там же работал старший брат Владимир, который успел во время войны потрудиться на должности технолога на металлургическом заводе в Свердловске, а затем перешел в институт отца. Владимир был специалистом и изобретателем. Его знали металлургии и сварщики. Но звезд с неба он не хватал. И тихо отошел в мир иной 28 февраля 1987 года. Перед смертью он признался, что никогда не жаждал обгонять младшего брата и знал, что отец хотел передать бразды правления Академией именно Борису.
Так оно частично и произошло. Не всем нравилось, что Патон правил Академией несколько десятилетий. И что Академия науки сохранилась, несмотря на желание отдельных должностных лиц растащить ее на “карманные куски” под единым брендом.
И в этом большая заслуга Патона. Он стал вечным символом украинской науки, которая зарождалась, расцветала и умирала на его глазах. Знаете, когда я прохожу по улице, которая раньше носила имя Горького (а теперь лишена этой привилегии), мне больно смотреть на обветшалое здание среди напыщенных многоэтажек – с покосившимися старыми рамами и допотопной входной дверью. Это – Институт электросварки имени Патона. Современный вид, живо олицетворяющий все, что произошло с нашей наукой за последнее время. Нет науки – нет и Патона. Слоган не мой, но считаю его наиболее уместным в текущий момент времени...
Галина Акимова
Комментарий Р.Б. Вот читаешь о людях советской эпохи и невольно радуешься за них, сколько было сделано и построено в стране их руками, умом, талантом. А почти за 30 лет незалежности и вспомнить нечего. Сколько разрушено и уничтожено: одни торговые центры и кабаки... А за квадратными метрами новостроек... сплошные криминальные новости. Недавно Педалик жаловался, что уже и мост Патона "устал", пора ремонтировать. Ну так же без ремонта полстолетия отстоял!!!
МОСТ ПАТОНА - рекордсмен по длине и один из самых старых мостов Киева.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
