Врачи — злые, черствые люди.
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Врачи — злые, черствые люди.
Два года я ходила в школу фигурного катания. У меня была надежная история: мне 25, я не работаю, спасаюсь от скуки на льду. На что живу? Да меня содержит этот парень, мой муж. Видели новую экспозицию на Куликовом поле? Так вот, ее придумал он. Художник от бога. Смог монетизировать свой талант. Поэтому у меня нет необходимости работать, понимаете. Я жена и мама, берегу домашний очаг, чтоб не убежал, ха-ха.
Легенда разрушилась в секунду, когда выяснилось, что я лечила начальницу одной из фигуристок-любительниц нашей группы. Начальница считала меня причиной своего спасения — мол, вовремя заметила недуг и вцепилась коршуном, пропуская мимо ушей ее возражения, вызвала скорую и положила в больницу — оказалось, вовремя. Во дела-то, а по ней и не скажешь, удивлялась начальница — молодая такая, с виду-то несолидная совсем, девчонка. Панова фамилия, ага.
Так меня и разоблачили.
Перед тренировкой ко мне подсела одна из фигуристок. Заговорщицкое выражение лица не предвещало ничего хорошего.
- Ой, вот это мне повезло. Ты невролог, да? У меня голова болит. Что мне попить?
Окидываю взглядом переполненную раздевалку.
- Хорошо. Раздевайся.
- Как? Зачем? Но ведь здесь люди!
- Тебя надо внимательно посмотреть.
- Ой, давай в другой раз...
У нее обида. А я невозмутимо надеваю чехлы на коньки и ухожу. Мне снова 25 и я домохозяйка, хе-хе.
Если ты врач — ты скрываешь свою профессию. Зачем эта конспирация?
Моему мужу 31 декабря звонил и звонил наш сосед. Он звонил, потому что я не брала трубку, а соседу необходимо было получить успокоительную консультацию. Нет, он не истекал кровью и не сомневался, вызвать ли скорую на нехорошую боль в животе. Но звонил мне каждый день. Иногда два раза в день. Он обошел многих врачей в городе, но все они не вызвали у него доверия. А потому решил, что это достаточный повод, чтобы я стала его персональной Алисой и Сири в одном лице, надежным гуглом, добрым психотерапевтом, бесплатной и всегда доступной. Когда он понял, что доступна я буду не всегда, и трубку без предварительного сообщения с сутью вопроса в мессенджер я тоже не беру, и что пара утешительных для него разговоров были своеобразной демо-версией (для продолжения обратитесь в регистратуру моей поликлиники, или к врачу N., или к врачу X., за которых могу поручиться лично), он начал звонить мужу.
Это норма жизни врача.
Поэтому я не отвечаю, если мне звонят с незнакомого номера.
Поэтому я не отвечаю, если пациент злоупотребляет моим вниманием.
Поэтому я не отвечаю, если пациент раз за разом звонит, потому что не считает нужным написать мне сообщение.
Поэтому я всегда использую один и тот же ответ на вопрос «что вам подарить?» или «я вам что-то должен?» Эта безобидная с виду фраза — безошибочный признак того, что пациент считает — ничего он не должен, должна ему я. Поэтому — дежурная улыбка, вы ничего не должны, выздоравливайте. Нет, телефон не дам. Нет, прийти ко мне на прием вы можете, только если прикреплены к поликлинике при закрытом оборонном предприятии, где я работаю, нет, я не принимаю дома.
Муж недоумевает, отчего у меня такой поток пациентов, когда я такой мизантроп и, казалось бы, делаю все, чтобы ко мне никто не обращался.
Но когда он увидел, как мои пациенты пытаются достать желаемое, не считаясь ни с этикетом, ни с ситуацией, ни с временем, ни со здравым смыслом, — он наконец понял, как дорого врачу обходится любая слабость, любое отступление от жестких правил.
Наивно полагать, будто пациент поймет, что нельзя набирать номер врача по незначительному поводу в 23:35 31 декабря. Глупо думать, будто пациент, получивший от врача качественную помощь, психологическую поддержку и понимание, не захочет пользоваться ими бесплатно и безлимитно. Нет смысла надеяться, что неприкосновенность личного пространства врачу обеспечит пациент. Нет. Конечно нет.
Это дело самого врача. Не давать свой телефон, не брать трубку поздно вечером и в праздники, не смотреть пациентов у себя дома, раз за разом с улыбкой напоминать, что прием ведется там-то и во столько-то, и нет, в другом месте и в другое время не ведется. И в личке фейсбука тоже не ведется. Это жесткие и суровые правила, но они работают. Только они и помогают врачу сохранить свою психику, а значит — работать качественно.
Хороший врач вне приема строг и сух, как просроченный пряник. Это помогает оставаться в ресурсе и быть теплой, улыбчивой и эмпатичной на работе.
Говорю же вам — врачи злые, жестокие люди.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
