Глобальная экономическая система идет к грандиозному и довольно странному сдвигу, не похожему ни на что со времен Второй мировой войны, пишет Politico. Более того, по мнению издания, то, что появляется на свет вследствие этого сдвига, все больше напоминает войну.
Примечательно, что сегодня откровения звучат из уст тех, кого еще совсем недавно сложно было заподозрить в излишней откровенности, в частности от президента Европейского центрального банка Кристин Лагард или министра финансов США Джанет Йеллен.
На протяжении многих десятилетий экономический прогресс определялся свободными рынками. Теперь же, когда в списке приоритетов мировых лидеров на первое место все чаще выходит национальная безопасность и конкуренция за природные ресурсы, погружение мировой экономики в новую реальность видится необратимым.
К каким последствиям приведут эти перемены? По мнению Politico, ответ на этот вопрос кажется очевидным, а последствия наступления «нового прекрасного мира» — более чем далекоидущими.
Ожидайте технологической гонки вооружений, возможного конца господства доллара США и изоляции Китая и его союзников по той же схеме, по которой во время холодной войны подвергся остракизму советский блок, заключает издание.
«Несмотря на то, что эта (ориентированная на национальную безопасность) политика может иметь экономические последствия, она руководствуется прямыми соображениями национальной безопасности. Мы не пойдем на компромисс в отношении этих опасений, даже если они вынуждают идти на компромисс с нашими экономическими интересами»,— заявила Джанет Йеллен в Университете Джонса Хопкинса.
Ведущие финансовые руководители западного мира вынуждены признать, что схема классического капитализма все более открыто замещается некой формой капитализма государственного, да и капитализма ли…
По мере того как мир распадается на блоки, каждый из которых сосредоточен на своих собственных ценностях и целях национальной безопасности (то, что высокопоставленные чиновники ЕЦБ неоднократно называли глобальной «фрагментацией»), уверенность в свободном рыночном капитализме уступает экономике, управляемой государством.
Жесткие испытания классической капиталистической системе предсказывает и член правления ЕЦБ Фабио Панетта. По его словам, преобладающий порядок, ориентированный на открытую торговлю и систему взаимоотношений, установившуюся после Второй мировой войны, будет бороться за выживание с идущей новой формацией в весьма жестких антагонистических и политически конкурентных рамках. При этом, по его словам, экономические издержки перехода будут достаточно высокими.
Инвестиции.© flickr.com
Так что же происходит и что нас ожидает в будущем?
Прежде всего, следует ожидать ограничений торговли и инвестиций между активно складывающимися сегодня политико-экономическими блоками.
По мнению международного переговорщика бывшего старшего помощника четырех экс-президентов США Харальда Мальмгрена, в обиход входит новый термин — «военно-гражданское слияние», который определяет формирующуюся систему, ориентированную прежде всего на безопасность.
По его словам, у Министерства обороны США уже есть список организаций, которые соответствуют этому определению.
«В соответствии с законодательством проверку отныне не пройдут инвестиции в компании, связанные с НОАК (Народно-освободительная армия Китая). Также запрещена передача Китаю технологий и оборудования для производства микросхем, полупроводников и квантовых компьютеров. Под запрет попадают и некоторые возможности ИИ, используемые в военных приложениях или приложениях для наблюдения и шпионажа»,— написал Мальмгрен.
Идеология «военного патриотизма» начинает утверждаться даже в святая святых мира капитала — США, где с высоких трибун звучат призывы к еще большим ограничениям свободного рынка.
По словам конгрессмена-демократа Максин Уотерс, США, возможно, даже потребуется запретить хедж-фондам, частным инвестиционным компаниям и Уолл-стрит осуществлять инвестиции, способные навредить американской экономике. Помимо этого, она считает, что необходимо запретить инвесторам финансировать любые враждебные действия китайского правительства.
Происходящие перемены ощущают и в Европе. По мнению Панетты из ЕЦБ, важное значение для поддержания финансовой и экономической стабильности будет иметь более тесная связь между технологиями и финансами.
Происходящее демонстрирует все более полные аналогии с настоящей войной. Неудивительно, что, как отмечает Мальмгрен, ответные действия со стороны Китая почти гарантированы. Они могут быть, «возможно, в форме конфискации активов или чего-то похуже», говорит он.
«После того как барьер для участия государства в иностранных инвестициях будет преодолен, следует ожидать, что объем государственных ограничений будет постепенно расширяться. Ящик Пандоры открыт»,— пишет Мальмгрен.
В связи с тем, что администрация президента Джо Байдена стремится ограничить исходящие и входящие китайские инвестиции или даже обратить вспять существующие, некоторые усматривают параллели с контролем за экспортом продуктов и технологий, которые считались стратегически важными во время холодной войны.
Аналогии с событиями тех лет, безусловно, есть, но в сегодняшней ситуации есть и свои особенности. Сегодня цепочки товарных поставок направлены не с Запада в остальной мир, а в обратном направлении. И это может привести к еще одному последствию — подрыву статуса доллара как главной торговой и резервной валюты, особенно если инфляция на Западе продолжит расти, а протекционизм усилится.
«Когда мы используем финансовые санкции, связанные с ролью доллара, существует риск того, что со временем это может подорвать гегемонию доллара»,— признала Джанет Йеллен в своем интервью CNN.
После Второй мировой войны доллар США стал основной мировой резервной валютой. Эта роль была закреплена в Бреттон-Вудском соглашении 1944 года, позволяющем странам обменивать доллары на золото по фиксированному курсу.
Даже после того, как в 1971 году рухнул золотой стандарт, доминирование доллара оставалось неоспоримым. Это принесло США непомерный привилегированный статус, а вместе с ним и возможность иметь еще больший торговый дефицит, оплачиваемый, казалось бы, бесконечным производством долларовых активов.
Золото.© flickr.com
Сегодняшние сдвиги могут привести к тому, что евро, юань и даже рупия укрепят свои позиции — сначала в своих собственных сферах влияния, а затем и дальше.
Впрочем, эксперты по Китаю, в частности экономист из Школы менеджмента Гуанхуа при Пекинском университете Майкл Петтис, утверждают, что это произойдет не в одночасье.
«Чтобы мир мог осмысленно перейти от долларов к юаням, экспортеры должны захотеть хранить свои накопленные излишки в юанях, и, что гораздо важнее, Китаю придется отказаться от контроля над своей денежно-кредитной политикой и отказаться от своих излишков в пользу постоянного дефицита»,— пишет Петтис в своем Twitter.
На сегодняшний день к этому пока нет видимых предпосылок. На доллар по-прежнему приходится 60% мировых валютных резервов и внешнего долга и около половины международной торговли.
В то же время активный переход управляющих международными резервами к золоту показывает сложность использования долларовых санкций в качестве инструмента внешней политики.
В частности, многие иностранные центральные банки и казначейства, которые теоретически пользуются суверенным иммунитетом, с беспокойством отреагировали на шаги Запада по замораживанию российских резервов. Призывы экспроприировать суверенные резервы России и перераспределить их для восстановления Украины рассматриваются как заходящие еще дальше и создающие еще более опасный прецедент конфискации.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
