Несмотря на то, что бывший канцлер Казначейства и один из тех, кто запустил процесс отставки премьер-министра, — Риши Сунак формально остается лидером в борьбе за место Бориса Джонсона, все больше свидетельств за то, что в финале он проиграет главе Форин-офиса Лиз Трасс.
По мнению авторов редакционной колонки Bagehot издания The Economist, скрывающихся за псевдонимом в честь английского экономиста Уолтера Бейджхота, сегодня перед партией консерваторов, которую многие считали «партией глупых», стоит выбор между умным и громким кандидатами.
«Выбор, который члены партии теперь должны сделать, взвешивая, кого выбрать в качестве своего лидера, находится между умом или громкостью. Мистер Сунак — умный. Лиз Трасс, министр иностранных дел и его оппонент во втором туре, — громкая», — говорится в редакционной колонке.
Как отмечают авторы The Economist, Сунак и Трасс были частью чрезвычайно разнообразного состава кандидатов на пост премьера. Половину составляли женщины, другую — представители этнических меньшинств. Лучшим результатом белого гетеросексуального мужчины в конкурсе стало пятое место бывшего военного Тома Тугендхада. И это при том, что, как иронизирует Bagehot, его карьера состоялась в самом «громком» (soundest) виде деятельности — «стрельбе по иностранцам».
«Быть громкой не всегда естественно для Лиз Трасс (которая, отметим, чтобы быть ясным, тоже умна). В ее политике есть элемент пантомимы. Мисс Трасс так часто появлялась в нарядах, поразительно похожих на те, которые носила Маргарет Тэтчер, что люди больше не считают, что это совпадение. Говоря о внешней политике, госпожа Трасс почти пародирует тон Тэтчер. Говоря об экономической политике, министр иностранных дел возвращается к более „громкому“ стилю. Это может быть странно. Но это „громко“», — пишет Bagehot.
Итак, кто же она такая, эта «громкая» Лиз Трасс?
Маргарет Тэтчер 1.0. © omlook/flickr.com
Для своих поклонников Трасс — это действительно вторая Маргарет Тэтчер. И она не особенно старается опровергнуть это мнение. Как и Тэтчер, она происходит не из истеблишмента. В отличие от Риши Сунака, выпускника престижной частной школы «Винчестер», где год обучения обходится в 45 936 фунтов стерлингов, сноба и миллионера, женатого на дочери миллиардера, Лиз Трасс посещала общеобразовательную школу и воспитывалась родителями из среднего класса, поддерживающими лейбористов. В отличие от Сунака, в юности она была либерал-демократом.
Сегодня сторонники Лиз Трасс видят в ней бич вокизма, политкорректности и «модного» мышления. Очень амбициозная и часто недооцененная, она открыто высказывает свое мнение, часто не стесняется вести себя как слон в посудной лавке и отказывается от присущей чиновникам Уайтхолла осторожности.
В своем выступлении в Лондонской школе экономики (LSE) в 2018 году Трасс заявила, что ей нравится тот факт, что Британия «шумная и хулиганистая», а себя охарактеризовала как «верховного нарушителя» (disrupter-in-chief).
Как отмечает автор либерального издания The New Statesman Мартин Флетчер, один из бывших помощников описал Трасс как «самого впечатляющего человека, с которым он когда-либо работал», охарактеризовав главу МИД как дальновидного политика, сосредоточенного и ориентированного на результат.
«Старший депутат-тори сказал мне: „Она та, с кем ты пошел бы на тигра. Она дерзкая, упорная, уверенная в себе и жесткая в ситуациях, когда большинство других людей уклоняются. Она одевается — и действует — в смелых цветах, а не в пастельных тонах“», — пишет Флетчер.
Но недоброжелатели Трасс видят ее в совершенно другом свете. Они не в восторге от идеи, что она возглавит Британию. Бывший главный стратег Джонсона Доминик Каммингс часто описывал её как «человеческую ручную гранату». Недавно он заявил, что она была бы «еще хуже», чем Борис Джонсон, в качестве премьер-министра.
Трасс обвиняют в оппортунизме, напоминая, что она сменила поддержку требования остаться в ЕС на позицию жёсткого «брекзитёра». Сейчас ей ставят в вину то, что она призывает к новым глобальным альянсам, одновременно поддерживая выход Великобритании из ЕС — крупнейшей в мире зоны свободной торговли. Критики считают ее интеллектуальным легковесом, который как попугай повторяет «тэтчеризмы».
Им не нравится ее стиль работы с помощью утечек в СМИ (впрочем, это всегда было свойственно британской политике) и то, что критики называют «таблоидной дипломатией»: министр часто и охотно дает интервью и публикует статьи не только в «респектабельных» ВВС и The Times, но и в желтых изданиях типа The Sun.
Мэри Элизабет Трасс родилась в Оксфорде в 1975 году. Она старшая из четырех детей и единственная девочка в семье профессора математики Джона Трасса и его жены Присциллы, которая работала медсестрой и учителем.
Оба родителя Лиз Трасс, по её словам, были «левее лейбористов». Когда ей было четыре года, семья переехала в Пейсли, недалеко от Глазго (Шотландия), где ее отец преподавал в технологическом колледже. Ее мать водила дочь на протесты Движения ядерного разоружения (Campaign for Nuclear Disarmament, CND) и на демонстрации против Маргарет Тэтчер. В 1983 году Лиз Трасс даже вызвалась сыграть Тэтчер в сатирической постановке в своей начальной школе.
После года в Канаде в конце 1980-х отец Трасс стал профессором Лидского университета, и семья поселилась в пригороде Раундхей, населённом представителями среднего класса.
По словам Лиз Трасс, там она поступила в «подлинно всеобъемлющую школу», хотя школа Roundhay всё же была бывшей гимназией с некоторой репутацией.
В интервью New Statesman в 2012 году Лиз Трасс рассказывала, что учителя в Roundhay придерживались левых убеждений, осуждали Тэтчер, предпочитали уроки о расизме и сексизме английскому языку или математике и не смогли продвинуть своих учеников.
В рамках школьной дипломной работы (получения сертификата GCSE) она сделала проект о падении Маргарет Тэтчер под названием «Конец эпохи». Это было начало пути Трасс к консерватизму.
«Мне надоели лейбористы и то, что многие мои учителя были очень недовольны Маргарет Тэтчер», — вспоминала. Лиз Трасс в 2012 году.
Подача заявки на учебу в Оксфорд или Кембридж ее учителя рассматривали как «снобистское занятие». Однако она пренебрегла этим мнением и поступила в Мертон-колледж в Оксфорде, где принялась за изучение политики, философии и экономики.
Однако другой бывший ученик — IT-консультант Уильям Тирск-Гаскилл, который посещал школу Roundhay незадолго до Трасс, не согласился с подобным описанием.
Люди, знавшие Трасс по Мертон-колледжу, описывают её как «творческого мыслителя».
«Она смотрела на вопросы и проблемы так, как другие люди не смотрели… Мое главное воспоминание о ней — как о ком-то, чьи эссе были совершенно непредсказуемыми. Иногда они были фантастически блестящими, а иногда немного оторваны от реалий», — вспоминал её однокашник в интервью New Statesman.
В колледже Трасс сначала примкнула к либеральным демократам. Она участвовала в демонстрациях против ультраправой Британской национальной партии в восточном Лондоне и массовом вторжении в Твайфорд-Даун в знак протеста против законодательства тори, запрещающего гражданские свободы.
Лиз Трасс (справа) во время митинга в Твайфорд-Даун. Liberal Democrat Voice
Консерваторы казались «другим миром», в котором доминировало гораздо более старое и культурно чуждое ей поколение. Она стала президентом Lib Dems Оксфордского университета и только на последнем курсе обратилась к партии тори. К тому времени, когда Трасс окончила университет в 1996 году, она вступила в Консервативную партию. По ее словам, обращение было вызвано осознанием того факта, что принципы индивидуализма и самообеспеченности, которые когда-то сделали ее либералом, лучше обслуживаются консервативной экономикой.
Как и сегодня, в конце 90-х примкнуть к консерваторам не было модным выбором. По словам Лиз Трасс, проблема заключалась в неспособности тори адаптироваться к культурным изменениям, которые сопровождали экономическую либерализацию восьмидесятых годов.
«Тэтчер открыла новую эру социального либерализма, и правительство просто не догнало этого. Они шли не в ногу с тем, как живут люди».
Годом позже на конференции Консервативной партии Лиз Трасс познакомилась со своим будущим мужем — бухгалтером Хью О’Лири. Они поженились в 2000 году и живут в таунхаусе в Гринвиче. У них есть две дочери-подростка, Фрэнсис и Либерти, которые посещают государственную школу. Это обстоятельство весьма важно для британского общественного мнения, которое уже много десятилетий раздражает политическая элита, состоящая из выпускников Итона и других дорогих элитарных школ.
После Оксфорда Трасс работала в Shell, а затем в Cable & Wireless. Продолжая политическую карьеру, работала местным советником партии тори в Гринвиче и оспаривала непобедимые позиции лейбористов в этом округе в 2005 году. Трасс, молодая женщина с севера страны, выпускница обычной государственной школы, оказалась подходящим кандидатом и была включена в «Список», а потом принята на безопасное место в парламенте от тори в юго-западном Норфолке.
Британский парламент. © «Википедия»
Результатом «хождения не в ногу» и неспособности преодолеть собственную горькую реакцию на новое толерантное лицо Великобритании стало то, что тори оказались отстранены от власти на 13 лет. Изменение этого имиджа — «обеззараживание бренда» — было центральным предложением лидерства Дэвида Кэмерона в оппозиции.
После поражения консерваторов в 2005 году Кэмерон приступил к «модернизации» партии.
В то время как Кэмерону пришлось бороться с пожилыми тори по таким вопросам, как права геев, молодое поколение инстинктивно расслабилось по поводу такого рода вещей. Проект Кэмерона намеренно избегал догм, что было частью плана привлечь избирателей, представив партию в более мягком фокусе. У нового поколения более острые, «тэтчеровские» черты.
«Идея о том, что в восьмидесятые все пошло не так, просто ошибочна», — говорит Трасс.
В своём интервью в феврале 2022 она отвергла левую версию истории, согласно которой наследие Тэтчер — это неравенство, разделение и социальная коррозия. По её словам, корни уходят глубже.
«За последние 40 лет нам не удалось хорошо обучить людей, и это стало основной причиной наших проблем с социальной мобильностью. В чем причина того, что во многих профессиях полно людей, получивших образование в [элитарных] частных школах и вышедших из верхушки общества? Это наследие провальной образовательной политики шестидесятых, семидесятых и восьмидесятых», — считает Лиз Трасс.
Кандидатура Трасс не была встречена с восторгом частью местной консервативной ассоциации. Они устроили ханжескую истерику, припомнив давние публикации о том, что у неё был внебрачный роман с Марком Филдом, депутатом от консерваторов, который был ее наставником. Но, как пишут авторы The New Statesman, на самом деле атака провинциального «Свекольного талибана» была тонко замаскированным нападением на «модернизационный» проект Кэмерона, агентом которого считали Трасс.
Министр иностранных дел Великобритании Элизабет Трасс. © Flickr.com
Трасс избрали в парламент большинством в 13 140 голосов в 2010 году. В парламенте она зарекомендовала себя как идеологический организатор и плодовитый памфлетист, основав Группу депутатов свободного предпринимательства — прорыночную фракцию, призывающую к дерегулированию и снижению налогов.
Она была соавтором памфлета Britannia Unchained, гимна свободной рыночной экономики, который описывал британцев как «одних из худших бездельников в мире». Книга была написана вместе с тремя другими членами тори, пришедшими в 2010 году, — Квази Квартенгом, Прити Пател и Домиником Раабом, впоследствии ставшими звездами партии и членами правительства.
Нужно отметить, что родители Лиз Трасс не были в восторге от её политической эволюции. Хотя мать будущего министра принимала участие в агитации за свою дочь, а отец присоединился к маршу против Брексита в 2016 году и дискутировал с Лиз о политике в переписке.
«Мой отец все еще борется. Иногда он думает, что я крот, который проник, чтобы свергнуть режим», — сказала она в подкасте Ника Робинсона «Политическое мышление» в декабре 2021 года.
В течение двух лет после прихода Лиз Трасс в Палату общин главная политическая газета Великобритании — The Times — называла ее «ведущим голосом на второй панели в политике».
Она произвела впечатление как на Кэмерона, так и на канцлера Джорджа Осборна и была назначена младшим министром образования. Это была работа, которая отвечала ее интересам. В должности министра Трасс боролась за улучшение преподавания математики и запретила калькуляторы для экзаменов в начальной школе. Консервативное издание The Spectator назвало ее «министром, за которым нужно следить», на церемонии вручения премии «Парламентарий года — 2012». Но ее усилия по сокращению расходов на уход за детьми были заблокированы заместителем премьер-министра коалиционного правительства Ником Клеггом.
В 2014 году Трасс вошла в кабинет министров в качестве государственного секретаря по окружающей среде, продовольствию и сельским делам — работа, которая была для нее менее успешной. Однако сторонники Трасс указывают, что она справилась с кризисами наводнений и усердно работала в этой роли, а затем в качестве министра международной торговли, чтобы убедить США снять запреты на британскую говядину и баранину (снятые в 2020 и 2021 годах соответственно), и продвигала экспорт.
Трасс была министром окружающей среды во время референдума по Brexit в 2016 году. В своих мемуарах Дэвид Кэмерон писал, что она «колебалась» в этом вопросе, но тем не менее поддержала его кампанию «Остаться» и с очевидной убежденностью отстаивала доводы в пользу сохранения членства Британии в ЕС.
«Это дебаты о нашей стране. Люди, которым небезразлично… то, что мы ориентированы на внешний мир и на международный уровень, выходите и голосуйте», — сказала она The Guardian в мае 2016 года.
Она подписала межпартийную декларацию с Эдом Милибэндом, Эдом Дэйви и Кэролайн Лукас, в которой сторонники выхода из ЕС описываются как «крайние и устаревшие». Членство в ЕС увеличило глобальное влияние Великобритании, утверждала Трасс: «Когда вы говорите от имени 500 миллионов человек, это действительно имеет вес».
Впрочем, впоследствии она объясняла свое участие в декларации и проевропейскую позицию только уважением к Кэмерону и Осборну. В программной речи в Chatham House в декабре 2021 года она отказалась от своих аргументов пятилетней давности.
«После почти 50 лет пребывания в ЕС все рычаги международной политики снова находятся в наших руках — дипломатия, развитие, торговля и безопасность… Выглядя как суверенная нация, мы восстанавливаем наши силы, чтобы выполнить обещание глобальной Британии».
В интервью Трасс утверждает, что изменила свое мнение потому, что преимущества Brexit стали более очевидными, а «предвестники гибели», о которых говорили сторонники ЕС, так и не материализовались.
Однако критики склонны объяснять смену позиции тем, что Трасс после референдума осознала, что ее политические амбиции мертвы, если только она быстро не переродится в «брекзитёра».
Муджтаба Рахман, ведущий аналитик по Brexit в Eurasia Grouр, сказал The New Statesman:
«Я думаю, что она чрезвычайно авантюристична и ищет самый быстрый и эффективный способ получить работу в „номере 10“».
Когда Тереза Мэй сменила Кэмерона на посту премьер-министра, она повысила Трасс до министра юстиции, несмотря на отсутствие юридического образования. На время руководства министерством пришелся скандал вокруг публикации Daily Mail в 2016-м, которая назвала трех судей Высокого суда «врагами народа»: они постановили, что правительству требовалось согласие парламента, прежде чем уведомить Брюссель о своем намерении покинуть ЕС. Судебные органы потребовали, чтобы Трасс защитила их независимость. № 10 отказал ей в этом.
Бросить вызов № 10 и осудить Мэй означало бы быстро положить конец карьере. Невыполнение этого требования выглядело как отступление от ее конституционного долга. Трасс искала золотую середину, утверждая, что свобода прессы так же важна, как и независимость судебной системы, но судебная система так и не простила ее. Несколько месяцев спустя Мэй понизила ее до главного секретаря казначейства.
Но Трасс устояла. Она даже рассматривала возможность баллотироваться после отставки Терезы Мэй в мае 2019 года, но вместо этого стала первым министром кабинета, поддержавшим успешную заявку Джонсона на лидерство.
Джонсону понравился позитив и напористость Трасс, и он сделал ее своим секретарем по международной торговле. В течение двух лет она летала по миру, заключая торговые сделки и публикуя бесконечные фотографии. Тем временем члены партии тори неоднократно называли ее самым популярным членом кабинета в ежемесячном журнале ConservativeHome.
Критики, в свою очередь, язвили, что сделки, которые она заключала, в основном повторяли торговые соглашения, которыми Великобритания пользовалась как член ЕС, и ее министерство получило прозвище «Департамент копипэйст».
Ненависть. © Михаил Салтыков / Коллаж / Ridus.ru
Трасс одновременно занимала пост министра по делам женщин и равноправию, и эту роль она продолжает использовать, чтобы критиковать левацкую идеологию вокизма и политкорректность. Она отвергает квоты, идею тренингов по вопросам политкорректности, заявления о «разнообразии». По словам Трасс, целью должны быть равные возможности, а не равные результаты.
Джонсон повысил Трасс до министра иностранных дел в сентябре прошлого года, и, как говорят, это не было работой её мечты.
Но Лиз Трасс полностью погрузилась в эту роль, и Великобритании пришлось «сбросить багаж, отказаться от самоанализа и сделать шаг вперед».
«Величайшая страна на земле должна возглавить глобальную сеть свободы против водоворота воинственности, недоверия и дезинформации, развернутого авторитарными режимами», — заявила она в своей речи в Чатем-Хаусе через три месяца после вступления в должность.
Критики, в свою очередь, отмечают, что, несмотря на все разговоры о свободе, Трасс во время недавнего выступления перед комитетом по иностранным делам не смогла назвать ни одного случая, когда она бросила вызов государствам Персидского залива по поводу нарушений прав человека.
«Мы имеем дело не с идеальным миром», — возразила она.
Но звездный час Лиз Трасс, положивший основу её амбициям на место в № 10, наступил с началом российско-украинского конфликта. Она потребовала тотальных санкций против России и отправки тяжелого вооружения для Украины. Она призвала британских добровольцев присоединиться (это обернулось против нее, когда первые англичане попали в плен).
Сегодня Трасс хочет увеличить расходы на оборону, потому что «хулиганы реагируют только на силу», и настаивает на том, что Россию нужно победить, а не умиротворять.
В статье для Guardian в апреле Саймон Дженкинс язвительно заметил: «Должно быть, это первое состязание за лидерство тори на границе с Россией».
Несмотря на все заявления ее союзников об обратном, мало кто сомневается в том, что Трасс «маневрирует» с прицелом на кресло премьера уже много месяцев. Как сообщают британские СМИ, она «обхаживает» депутатов, она или ее близкие разумно слили информацию о несогласии с непопулярными мерами, такими как повышение налогов и антиковидные ограничения.
Результаты выборов пока непредсказуемы, но Лиз Трасс — очевидный фаворит правых депутатов-тори и правых членов партии. Другое дело, понравятся ли Трасс и ее твердые правые взгляды национальному электорату после 12 лет правления тори. Она не прирожденный коммуникатор, порой ее речь весьма плоха, у нее не лучший голос. Она явно не харизматична и до недавнего времени даже не была особенно известна британцам: опрос YouGov в начале этого года показал, что она нравится только 18% респондентов.
Многие консерваторы обеспокоены тем, что женщина, чей наставник из Оксфорда называл ее либо «блестящей», либо «неповторимой», перехватит бразды правления в № 10. Инсайдер с Даунинг-стрит, отмечая риторику Трасс относительно Украины, недавно заявил, что испытывает сильное облегчение от того, что она в настоящее время не премьер-министр.
«Она может начать ядерную войну», — сказал он.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
