Между Украиной и ЕС создадут виртуальную торговую зону электроэнергией. Риски рецессии в США, кризис в Европе, голод в Африке: как война меняет мир.
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Между Украиной и ЕС создадут виртуальную торговую зону электроэнергией. Риски рецессии в США, кризис в Европе, голод в Африке: как война меняет мир.
Министр энергетики Украины Герман Галущенко и министр энергетики Литвы Дайнюс Крейвис обсудили возможность создания виртуальной торговой зоны между Украиной и ЕС. Как отметили в Минэнергетики, это будет способствовать увеличению экспорта электроэнергии из Украины и одновременно повышению надежности электроснабжения европейских стран.
Сейчас у украинской энергосистемы есть достаточный резерв мощности, чтобы обеспечить стабильный экспорт. Кроме того, как отмечает украинское ведомство, наша электроэнергия поможет Европе сократить потребление российского газа.
"Украина уже начала экспорт в Польшу одной линией, объем которой составляет 210 МВт. Сейчас мы ведем переговоры с ENTSO-E по поводу увеличения объемов экспорта. У нас есть возможности (экспорта) на уровне 2 ГВт, но можем начать с меньших объемов. Например, на уровне 650 МВт, как это было, когда экспорт из Украины происходил раньше", – рассказал Герман Галущенко.
Война в Украине омрачает глобальные экономические перспективы. За первые два месяца она уже вызвала массовые потоки украинских беженцев, подстегнула инфляцию за счет роста цен на продукты питания и нефть, а также подорвала перспективы роста в Европе и США.
Война в Украине омрачает глобальные экономические перспективы. За первые два месяца она уже вызвала массовые потоки украинских беженцев, подстегнула инфляцию за счет роста цен на продукты питания и нефть, а также подорвала перспективы роста в Европе и США. Vesti.ua разбирались, какие страны наиболее подвержены влиянию войны, а кто, наоборот, получит выгоду.
“Экономические последствия войны распространяются повсюду”, – к такому выводу к концу второго месяца войны пришли эксперты МВФ. Как говорится в последнем прогнозе организации, в этом году мировая экономика вырастет всего на 3,6%, что является резким замедлением по сравнению с ростом на 6,1% в 2021 году. Примерно такие же прогнозы дает и Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). Согласно его отчету, рост глобального ВВП будет еще меньше – 3,2%. Очевидно, что наибольший экономический удар пришелся на Украину, которая, по оценкам ЕБРР, может потерять сразу 20%, а по прогнозам МВФ – и все 35% по итогам 2022 года. Прогноз ВВП на 2022 год по странам – см. фото.
Также с каждым новым днем войны становится понятно, что спрятаться от ее пагубных последствий не удастся ни в одном уголке земного шара. Мировая экономика уже столкнулась с самым большим потрясением предложения – по крайней мере, с начала 1970-х годов. Ведь Россия и Украина поставляют непропорционально большую долю сырьевых товаров: от энергоресурсов до металлов, продуктов питания и удобрений (включая аммиак и калий, которые Беларусь также экспортирует). Цены на продовольственные товары, нефть, газ и металлы резко возросли, поскольку рынки ожидали значительного сокращения экспорта из России, Украины и Беларуси. “Нехватка товаров начала сказываться на цепочках поставок. Например, титан используется как в самолетах, так и в смартфонах, кукуруза является основным сырьем для производства мяса, а многие аккумуляторы используют никель”, – говорится в отчете ЕБРР.
Еще один пример – кремниевые чипы, для их изготовления используется газообразный неон, залежи которого сосредоточены в Украине и РФ. Нехватка кремниевых чипов уже вызвала ряд проблем в производстве автомобилей и электроники. А затянувшийся дефицит металлов, экспортируемых из России, таких как палладий, повысит стоимость товаров, включая каталитические нейтрализаторы и аккумуляторы.
Одними из наиболее подверженных государств, которые ощутят значительный ущерб в результате войны с Украиной и международных санкций против России, являются страны Центральной Азии. Первые недели войны привели к быстрому обесцениванию большинства национальных валют Центральной Азии (примерно на 20% в Кыргызской Республике и Казахстане, на 15% – в Таджикистане и на 7% – в Узбекистане), несмотря на повышение директивных ставок и рыночных интервенции центральных банков.
При этом эффект переноса девальвации валюты на инфляцию, вероятно, будет очень значительным, учитывая, что импорт составляет очень большую долю потребления в Центральной Азии. Негативное давление на страны региона будет только нарастать.
Причин тому несколько. Во-первых, денежные переводы гастарбайтеров являются основным источником доходов и поступлений в иностранной валюте для стран Центральной Азии (31% ВВП в Кыргызской Республике, 26,7% – в Таджикистане и 11,4% – в Узбекистане). Россия для них является крупным источником, на долю которого приходится более 50% от общего объема, полученного за первые девять месяцев 2021 года Таджикистаном и Узбекистаном, и свыше 80% от общего объема, полученного Кыргызской Республикой. И как только Россия войдет в затяжной кризис, гастарбайтерам из Узбекистана и Таджикистана, ныне сконцентрированным в российской строительной отрасли, просто не будет хватать работы. Ее займут русские, которые, в силу падения уровня жизни, будут соглашаться работать за меньшие деньги. Азиатские мигранты же по возвращении создадут дополнительную нагрузку на заработную плату и усилят конкуренцию в низкоквалифицированном сегменте труда, отправив местные зарплаты на уровень ниже. И наконец, неопределенность, которая нависла над всеми единомышленниками “русского мира”, влияет на инвестиции и создание рабочих мест.
Также в регионе, вероятно, произойдет еще большее разделение на богатые и бедные страны. В то время как высокие цены на энергоносители будут нести еще большую бедность импортерам – Кыргызской Республике и Таджикистану, страны-экспортеры – Казахстан, Монголия, Туркменистан и Узбекистан – получат значительные выгоды. Но сбои в цепочке поставок затронут все страны Центральной Азии без исключения. Особенно болезненно это будут переживать страны с наибольшей долей транзитной торговли через Россию, такие как Казахстан и Монголия. А вот Туркменистан может извлечь выгоду – благодаря своей изоляции, огромным запасам энергоносителей и удобному для транспортировки положению на Каспийском море. В целом же прогноз роста на 2022 год, по данным ЕБРР, составляет 3,2% по региону.
“Турция, скорее всего, станет крупным региональным центром распределения, обслуживающим западные, южнокорейские и японские компании”, – пишут аналитики ЕБРР. При этом из-за падения туристических потоков из Украины и России, которые составляют 20%, а также возросших цен на энергоресурсы (Турция импортирует 93% нефти и 99% газа для своих нужд), страну могут ждать бюджетные проблемы, которые подорвут макроэкономическую стабильность, окажут давление на лиру, увеличат долларизацию и вызовут еще большее инфляционное давление. Все это может стать сигналом для инвесторов о том, что новая экономическая модель Турции не сработала. Все это в совокупности нанесет гораздо больший урон, чем прямое падение доходов от туризма и роста цен на нефть.
С началом войны в Европе наблюдается самое масштабное вынужденное перемещение людей со времен Второй мировой войны – значительный приток беженцев в Венгрию, Молдову, Польшу, Словацкую Республику. “Если ориентироваться на историю Европы, относительно квалифицированные мигранты из Украины могут дать толчок быстростареющей экономике Европы в долгосрочной перспективе, особенно там, где они переезжают в менее загруженные районы”, – отмечается в отчете МВФ.
Но все имеет свою цену. В краткосрочной перспективе страны, принявшие множество беженцев, столкнутся с фискальными трудностями и административными проблемами, поскольку они расширяют предоставление школьного образования, жилья и медицинского обслуживания. “Прирост населения, превышающий 5% в месячном выражении, обязательно создаст серьезное давление в сфере государственных услуг, жилья и рынка труда”, – указывают аналитики МВФ. Другими словами, на макроуровне беженцы будут поддерживать потребление за счет более высокого дефицита бюджета и инфляции. При этом, что касается бюджетной сферы, то во многих странах, предоставивших убежище для сотен тысяч или миллиона наших граждан, пространство для экономических маневров уже было подорвано пандемией, а резкий рост цен на сырьевые товары и повышение мировых процентных ставок приведут к дальнейшему сокращению фискального пространства, особенно для стран, импортирующих энергоресурсы и продукты питания.
ЕС импортирует 25% нефти, 47% угля и 40% газа из России. Наиболее зависимы от импорта российского топлива страны Балтии (Эстония, Латвия и Литва), Словакия и Болгария. Решить проблему энергонезависимости от России в Европе хотят за счет СПГ-терминалов. Но в настоящее время они имеют ограниченные возможности, так как в настоящее время СПГ составляет всего 1% от всего потребления газа в ЕС.
В целом, если говорить о торговых ограничениях, то их сбои окажут большее влияние на небольшие страны Балтии (Россия по-прежнему является одним из важнейших рынков для экспорта латвийских и литовских товаров, на долю которого приходится 14% и 7% ВВП общего экспорта соответственно).
Также пострадают и зависимые от туризма страны. Больше всего – Болгария, которая в 2019 году приняла 450 тыс. российских туристов. Другие туристические страны, такие как Хорватия и Греция, хотя и не зависят от российских или украинских туристов, могут пострадать от общего падения туристического потока. Наконец, прямые иностранные инвестиции могут быть задержаны в странах, расположенных ближе к Украине, таких как Болгария и Румыния, особенно в контексте милитаризации Черного моря.
Страны Ближнего Востока и Северной Африки, как и Центральной Азии и Кавказа, сильно подвержены мировым ценам на продовольствие, особенно это касается цен на пшеницу, которые, как ожидается, будут оставаться высокими в течение следующих нескольких лет. Египет, например, является крупнейшим в мире импортером пшеницы. Для таких стран, помимо макроэкономических последствий, рост цен создаст риски для продовольственной безопасности, особенно для беднейших слоев населения, которые уже значительно пострадали от пандемии. Согласно Индексу гибкости источников питания (DSFI), разработанному ФАО, потребители в Тунисе, Марокко и Египте особенно уязвимы, поскольку значительная часть населения не может поддерживать здоровое питание. К тому же все страны южного и восточного Средиземноморья сильно зависят от импорта нефти. С другой стороны, изменения на мировых газовых рынках могут создать долгосрочные возможности для потенциальных экспортеров газа в Северной Африке, а именно в Алжире, Египте и Ливии.
Отдельный удар получит туристическая отрасль. Так, украинские и российские туристы составляли около 20% отдыхающих в Египте в последние годы, а российские туристы – около 7% в Тунисе.
Скачок цен на энергоресурсы является плохой новостью и для второй экономики мира – Китая. Напомним, до войны в Поднебесной планировали отказаться от угля за счет дополнительного импорта природного газа. Но одним из результатов “двух встреч” китайских лидеров в начале марта 2022 года стала приостановка этих целей, чтобы добиться гибкости в условиях резкого роста цен на энергоносители. Еще одним негативным фактором для Китая являются санкции Запада, введенные против России. Теперь китайские корпорации проявляют предельную осторожность при торговле с Россией, а китайские банки не предлагают аккредитивы для торговли с РФ и китайскими энергетическими компаниями, а все новые проекты пока отложены.
И хотя прямое воздействие войны на Китай кажется ограниченным, все будет зависеть от позиции Китая в конфликте. Китайская риторика остается быть антиамериканской и антинатовской. Кроме возложения ответственности за войну на Соединенные Штаты, Китай неоднократно выступал против западных санкций в отношение России. В то же время все китайские финансовые институты и компании пока демонстрируют приверженность западным санкциям, опасаясь и самим попасть под американские ограничительные меры.
Добавляет масла в огонь и жесткий карантин, который лишь усугубляет перебои с поставками внутри страны и за ее пределами. К слову, из-за ограничений главный производитель iPhone уже оказался под угрозой закрытия. Более того, в Поднебесной существенно замедлился рост инвестиций в недвижимость.
На фоне остальных – уверенно выглядят Соединенные Штаты Америки. Прошлый год был лучшим годом экономического роста Америки с середины 1980-х годов и лучшим годом роста рабочих мест за всю историю наблюдений. Подобные успехи были обеспечены вакцинами и триллионами долларов государственной помощи. За это время американцам удалось восстановить более 90% рабочих мест, утраченных в первые недели пандемии, добавив 431 тыс. рабочих мест только в марте. В результате уровень безработицы упал до 40-летнего минимума – 3,6%, а заработная плата растет самыми быстрыми темпами за последние десятилетия.
Но есть и обратная сторона. Быстрое восстановление потребительских расходов – особенно на автомобили, мебель и другие товары – привело к перегрузке цепочек поставок, что содействовало росту цен. Спрос на рабочих настолько велик, что рабочие места остаются незаполненными, несмотря на рост заработной платы. А спрос на дома, еду в ресторанах и на рабочих, которые их обеспечивают, уже превысил предложение, что привело к самой быстрой инфляции за 40 лет. К слову, по оценкам МВФ, она в этом году достигнет 7,7% в США. А в Белом доме всеми силами пытаются снизить цены на заправке, высвобождая по миллиону баррелей нефти в день из стратегического нефтяного резерва.
Поэтому одним из главных вызовов для США на ближайший год станет борьба с инфляцией. И, как пишет The Washington Post, ключевой вопрос: смогут ли США охладить экономику, не заморозив ее до состояния рецессии.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
