О перебежчиках и невозвращенцах

ОТ РЕДАКЦИИ. Как известно, в связи с приближением некоторых дат обостряются и определённые общественные настроения. Обычно русскому народу предлагается покаяться в каких-нибудь грехах — сейчас, например, в фокусе внимания тема угнетения свободолюбивых народов Восточной Европы.

Но встречаются и другие идеи на ту же тему. Например, та, что русско-советский народ, дескать, «предал советское государство», которому он стольким обязан.

Мы начинаем дискуссию на эту тему статьёй Владимира Лещенко, посвящённой как раз теме предательства. Думаем, читателю будут небезынтересны приведённые в ней факты.

* * *

Вопрос о перебежчиках и невозвращенцах советских времен имеет, как представляется, важное значение, и не только для понимания подлинной природы и подлинной истории нашей страны. Но и также вопросов как более глубоких, так и более важных практически.

У диссидентов, а позже — у продвинутой интеллигенции, было принято называть СССР «большой зоной», откуда мечтал сбежать чуть ли не каждый второй, не считая каждого первого.

Логично предположить, что если так, то население в массовом порядке должно стремится любыми способами сбежать из «этой ужасной империи зла».

Давайте же посмотрим — как реагировали разные категории граждан СССР на реальную возможность «выбрать свободу»?

За основу возьмем период с середины 50-х по конец 80-х — время относительной открытости, гуманизма, и прочего. Причем что также важно: эпоху, когда экономические мотивы для желания уехать на ПМЖ практически отсутствовали.

1. Итак, начнем с самой большой категории людей, могущих бежать без особого риска: моряки загранплавания.

Таковых, вместе с рыбаками набиралось в иные годы больше полумиллиона. Представлены были все социальные слои и все национальности — от азербайджанцев и туркмен до евреев и прибалтов (коих, впрочем было не так много — профессия моряка дальнего плавания в Балтии к 70-м годам стала непопулярной). Более того: значительная часть рыбаков, к примеру, в тех же 70-80 гг. набиралась из жителей Западной Украины.

Получить визу было, вопреки распространенному мнению, было достаточно просто. Какое-то время брали даже судимых, до анекдотического случая: бывший «медвежатник» сойдя с борта в Пирее, очистил сейф ювелирного магазина, спокойно вернулся и сошел уже в Италии — чтобы исчезнуть, что называется, с концами, воспользовавшись тем что портовая охрана традиционно относилась к советским морякам с доверием и редко их проверяла.

И что же? Количество беглецов — ничтожно. Из знаменитых вспоминается только Борис Туманов, работник радио «Свобода» — да и тот агент КГБ.

Причем похоже что большую часть не вернувшихся на суда можно списать не на политику, а на тягу к приключениям и на традиционно развитый в припортовых районах криминал.

Прим. В. Зыкова. Справедливости ради есть смысл заметить, что в загранкомандировки обычно не пускали холостых - надо, чтоб кроме родителей жена в заложниках оставалась. Но если некто решился сбежать, то никакая жена его не остановит.

2. Разнообразный транспортный персонал — экипажи «Аэрофлота», водители-дальнобойщики на международных рейсах, проводники железнодорожных вагонов, машинисты и прочее.

Опять — и что? Беглых стюардесс или шоферов история не знает.

3. Дипломаты и прочие работники посольств. Это не только бывшие секретари обкомов и их дети. Это и масса всякого разного народу — до дворников и официантов включительно.

Проверяли старательно. Беглых дипломатов имелось трое, включая, правда посланника СССР при ООН Шевченко.

4. Различные технические специалисты, работавшие за границей. По численности можно сказать — очень много.

Тут конечно надо учесть, что большая часть их трудилась в странах «социалистической ориентации», но было и немало тех, кто строил объекты во вполне «буржуазных» Мавритании, Нигерии, и Индонезии, к примеру. Сферы деятельности — почти любые: геологи, врачи, преподаватели — и т.п. По социальному статусу публика тоже самая разная — от докторов наук до сварщиков. Национальности — тоже практически все, включая якутов из «Айхал-алмаз», ездивших в ЮАР в 70-е (!). Проверяли средне.

Случаи бегства не зафиксированы.

В.З. Добавлю, что технические специалисты работали не только в Нигерии и Мавритании. Например, инженеры Краматорского завода тяжелого станкостроения работали и в Англии, и в Германии, и в Канаде, и в США... Я, к сожалению, после военки был невыездным - слишком много секретов знал, а потому довольствовался традиционными презентами от вернувшихся, в виде зажигалок, аудиокассет и т.п. :) Мой друг 4 года работал в Австрии, вернулся только потому, что сыну надо было в институт поступать. Отправить его в какой-нить Кембридж и мыслей не было. Невозвращенцев - ноль.

5. Военные моряки со всяких средиземноморских и прочих эскадр.

Их не так уж много было единовременно, но если посчитать число матросов, прошедших через них за период «застоя», получится далеко за сто тысяч ориентировочно.

Случаев зафиксировано ровно один: младший офицер Николай Артамонов в начале 60-х, бежал в Швецию вместе со своей польской любовницей. Что забавно, девушка вскоре вернулась в Польшу, не понеся никакого наказания. Да и вообще вся история довольно темная.

5. Пилоты ВВС. Конечно, не все из них служили вблизи границы, но благодаря непонятной страсти командования советских вооруженных сил регулярно гонять подчиненных с места на место, каждый из нескольких десятков тысяч военных пилотов хоть раз да оказывался в Закавказье, Средней Азии или на Дальнем Востоке — а то и в ГСВГ или Южной Группе Войск.

Перелетов зафиксировано ровным счетом два. Причем один — уже в горбачевские времена.

В.З. Страсть как раз понятна. Военные летчики должны были знать разные аэродромы, уметь летать в любом климате, в любых условиях, чтоб чувство конюшни не вырабатывалось и картами владели свободно. Техников переводили с места на место пореже.

6. Артисты и прочие деятели искусства.

Категория в этом смысле достаточно проблемная — по природе вольнолюбивая, склонная к бессмысленному фрондерству, а вдобавок — еще считавшая — и не без оснований — что советская власть недодает ей «законную норму корма» (М. Горький).

Но все равно — перебежчиков очень мало.

Из знаменитостей — Рудольф Нуриев, Михаил Барышников, Алексей Годунов, Ирек Мухамедов — уже в 1990-м. Почему-то танцовщиков больше всего. Поневоле приходит в голову не имеем ли мы дело с одной и той же причиной касающейся, скажем так, нетрадиционных сексуальных вкусов?

Из писателей — А. Кузнецов, между прочим, сбежавший из творческой командировки.

Были еще перебежчики менее знаменитые в небольшом числе, но именно что в крайне небольшом.

К примеру, за три с лишни десятка лет ежегодных поездок ансамбля Игоря Моисеева в США не зафиксировано ни одного случая.

А с Андреем Тарковским произошла вообще дикая история — это не он был невозвращенцем, это его таким сделали, просто не пуская обратно. Причем было это уже при Горбачеве. Аналогично поступили с Любимовым, лишив его гражданства, когда тот находился в командировке в Англии.

8. Ученые. Не то чтобы их было много, но к ним относится все, что говорилось о деятелях культуры, включая и «норму корма».

Так вот: перебежчики — ученые существовали почти исключительно в западных боевиках. Единственный известный мне пример — Григорий Пасечник, специалист по биологическому оружию (1989 год)

7. Спортсмены. Точно подсчитать число затрудняюсь, но немало.

Беглецов ровно четверо.

Двукратные олимпийские чемпионы по фигурному катанию Людмила Белоусова и Олег Протопопов, шахматист Виктор Корчной и уже в перестройку — хоккеист Могильный.

Пропускаем в силу специфики ситуации очень большую группу граждан, долгое время пребывавшую за границей — ОКСВА. (Хотя по-моему она дала едва ли не самый минимальный процент перебежчиков в новейшей истории — в вермахте и то их было больше).

И переходим к главному.

* * *

А вот теперь — внимание: самый большой юмор, как говорят в Одессе.

Работники внешней разведки КГБ и ГРУ.

Численность — неизвестна, но, ориентировочно, две-три тысячи максимум.

Все люди старательно отобранные, проверенные всеми возможными методами — до медикаментозных включительно, при малейшем сомнении безжалостно бракуемые. Пример из 70х — полковник разведки, уверенно идущий на генерала, кавалер ордена Ленина, был выброшен со службы, после того как выяснилось, что его отец в войну был полицаем: при том что он бросил семью, когда его сыну было три года.

«Сомнительных национальностей» люди туда не допускались.

Классовое и социальное происхождение на которое к 70м уже тихо забили в большинстве организаций, там весьма учитывалось и уважалось.

Так вот — в процентном и в абсолютном (!!!) отношении именно эти люди дали больше всех предателей и перебежчиков

Причем изменники все что называется, экстра-класса, что Резун, что Гордиевский, что Лялин — каждому можно смело присваивать звание «суперпредатель».

Забавно кстати — почему-то перебежать норовили полковники и подполковники — майоров было немного, затесалась еще парочка капитанов. (Лейтенанты вот почему-то почти не бегали).

Всего с 1953 по 1991 таковых было три десятка.

Конечно, западные разведки тоже в этом смысле отличились — хоть «Кембриджская пятерка», хоть Эймс с «Топазом».

Что здесь причиной — то ли некий дефект кадровой политике, то ли присущая людям этой профессии «значительная моральная гибкость»?

Во всяком случае, здравый смысл говорит против идеи, что именно старшие офицеры спецслужб были самыми свободолюбивыми и самыми угнетаемыми людьми в Советском Союзе

Но все же этот феномен как представляется, заслуживает весьма пристального внимания.

И не только потому, что именно выходцы из этого ведомства занимают многие важные посты в Новой России.

Владимир Лещенко, «Агентство Политических Новостей»