Итак, Дональд Трамп . Ее основные положения, по сути, сводятся к следующему:
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Итак, Дональд Трамп . Ее основные положения, по сути, сводятся к следующему:
1. Свертывание глобализации ради глобализации и переход к квазипротекционистской политике (пересмотр торговых соглашений).
2. Поиск компромисса с другими крупными независимыми игроками — и отказ от тактики «кто не с нами, тот против нас».
3. Ограничение практики интервенционизма.
4. Избавление от «нахлебников» — т. е. «клиентов», пассивно «потребляющих» американскую безопасность.
5. Укрепление американской военной мощи.
В целом, это вполне естественная реакция на «успехи» американской внешней политики последних 13-ти лет. За $ 807 млрд только прямых расходов, не считая сопоставимых затрат на социальное обеспечение ветеранов, удалось:
— привести к власти в Ираке проиранский режим и создать нависающий над Ближним Востоком «шиитский полумесяц»,
— по итогам «Арабской весны» — получить намного менее проамериканский военный режим в Египте,
— хаос в Ливии и в Сирии вместо наращивания поставок нефти и создания новых транзитных возможностей.
Наконец, по итогам конфликтов, получить армию, гораздо более слабую, чем могла бы быть — при усилении предоставленных самим себе конкурентов. Иными словами, нынешняя политика — которую США намерены упорно продолжать — выглядит всё более неадекватной.
В целом, «послание» Трампа сводится к тому, что Штаты не могут играть ту роль, которую пытаются на себя взять. В том, что он прав, достаточно легко убедиться, просто взглянув на динамику доли США в мировом промышленном производстве.
На старте эпохи своей гегемонии, в 1913-м, США контролировали, по разным оценкам, от 32% до 35,8% мирового промышленного производства. Перед Второй мировой их удельный вес вырос до 40%. Пик был достигнут около 1950-го — 54,5%, к 1960-му «масса» Штатов снизилась до 46%. Однако даже в пределах «американского двадцатилетия» 1940−60 контроль США над миром отнюдь не был всеобъемлющим. Впрочем, вернёмся к динамике промпроизводства. В 1970-м доля составила более чем впечатляющие 29,3%, 1980-м — 27,3%, в 2000-м — 25%. Однако уже к 2013-му она упала до 15,9%, переместившись на второе место после Китая, перевесившего её на 23,9%, т. е. почти на четверть.
Теперь вернёмся в 1913-й. Доля тогдашнего гегемона — Британии — в мировом промпроизводстве составляла 13,6% - 14%, при этом у Германии она была больше, достигая 14,8% - 15,7%. Иными словами, «длинный ХХ век» — он же, по большому счёту, американский — закончился. Так или иначе, мир «скатился» в эпоху классического «концерта держав», и США технически не могут себе позволить вести себя так, как будто у них 40% мирового промпроизводства.
Безудержный интервенционизм и попытки задушить любые альтернативные центры силы просто потому, что они есть, обходятся дорого. При этом в первом случае часто не хватает ресурсов для закрепления результатов, а вторые просто нереалистичны. Наконец, подобная политика ослабляет её же инструмент — «империя», взявшая непосильную ношу, рано или поздно обнаруживает проблемы с силовым потенциалом. Так, авиация наиболее активно воюющего корпуса морской пехоты, находится в своеобразном состоянии: из 276 истребителей F/A-18 Hornet к выполнению боевых задач готовы лишь около 30%. Из 147 вертолетов CH-53E Super Stallion исправны только 42.
При этом доминирование Штатов, хотя и оспариваемое Советским Союзом, начиная с 70-х в очень значительной степени поддерживалось усилиями союзников. Так, на Центрально-Европейском театре военных действий соединения бундесвера составляли 50% группировки сухопутных войск, 30% авиации. Сейчас свободный мир в целом всё ещё контролирует порядка 40% промышленного производства, но вклад «младших братьев» в совокупную военную мощь несопоставим с американским. Так, нынешний ЕС абсолютно лоялен США — и почти абсолютно для них бесполезен. До подписания соглашения о Трансатлантическом партнёрстве — если оно состоится в «американском» формате — Евросоюз не самый удобный объект для эксплуатации и при этом несомненный конкурент.
Как военные союзники, ключевые страны ЕС фактически объявили «итальянскую забастовку». При ВВП, даже несколько большем, чем у США, Европа содержит один авианосец. На суше и в воздухе дело обстоит примерно так же. Как типичный пример, от 400 тыс. бундесвера с 2,1 тыс. танков осталось 185 тыс. с 328 машинами; из 119 новых истребителей «Тайфун» по состоянию на декабрь боевые задания были способны выполнять только 55.
При этом если у США доля военного бюджета в ВВП составляет 3,3%, то у Франции 2,1%, Британии — 2%, Германии — 1,2% и Италии 1,3%. Союзники на востоке зачастую ведут себя не лучше — так, доля военного бюджета в ВВП Японии составляет 1%. Примерно тот же уровень военных расходов поддерживает Канада. Иными словами, лозунг Трампа «хватит кормить ЕС» вполне понятен.
Таким образом, военно-политическая часть стратегии кандидата в президенты США Дональда Трампа выглядит примерно так: умерить военную активность, переложить часть расходов на безопасность на союзников и на высвободившиеся средства реанимировать безусловное силовое превосходство. Проблема состоит в том, что, в отличие от «стратегии» рвущейся в бессмысленные и беспощадные бои нынешней элиты, она вполне рациональна и способна закрепить американское доминирование надолго.
Евгений Пожидаев, специально для
Постоянный адрес новости:
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
