Александр Собко. Обратный эффект. Почему Энергетический союз будет работать против ЕС

Однако необходимо признать, что курс на увеличение контроля над энергетической сферой взят. К примеру, теперь под различными предлогами могут блокироваться двусторонние договора между (вероятно) Россией и теми или иными национальными правительствами или компаниями.

Недавний, правда не «газовый», а «атомный» пример с Венгрией — показателен. 12 марта The Financial Times проинформировала своих читателей о том, что Еврокомиссия заблокировала сделку по строительству «Росатомом» двух новых блоков для венгерской АЭС «Пакш». Притом, как было известно ранее, ещё в 2013 году Будапешт согласовал с ЕС возможность контракта. Причиной блокировки является тот факт, что Венгрия решила закупать топливо для АЭС в России и не проводить тендер на поставки (разумное решение, учитывая, что именно топливные сборки компании-строителя самой АЭС оптимально подойдут для работы). С другой стороны, нельзя не отметить, что интерес к поставкам топлива для АЭС проявляла японско-американская Westinghouse. Сейчас венгерская сторона опровергает информацию о ветировании договора с Россией и заявляет, что всё уладит с Еврокомиссией, — но вопрос остаётся открытым.

Новейшая история: как Европа саботировала газовую интеграцию

Если же окинуть взглядом прошедшее десятилетие, то видно, что курс на интеграцию энергосистем стран ЕС был взят давно. И если бы задуманное было выполнено, то Энергосоюз во многом сложился бы по факту.

Напомним, что когда ЕС начал либерализацию газового рынка, одной из задач было выделение газотранспортных операторов в отдельные компании. Этот пункт выполнен почти на 100%. Но был ещё один важный аспект, о котором сейчас подзабыли. Если сейчас торговля газом осуществляется на нескольких газовых хабах (газовых биржах) с национальной привязкой, то по задумке реформы планировалось сделать несколько наднациональных зон. С тем, чтобы у каждой зоны получилось достаточно большая ёмкость рынка, некоторые страны предполагалось объединить в одну зону на базе одной из национальных бирж.

Полтора года назад мы уже описывали связанные с этим процессом сюжеты. Уже тогда было понятно, что реформа буксует, а сроки сдвигаются. Теперь можно уверенно сказать, что это начинание фактически провалено. Вместо укрупнения рынков для будущих зон мы видим, что страны занимаются перетягиванием одеяла на себя.

Пробежимся кратко по потенциальным зонам. Самая «простая» зона — это Великобритания. Здесь зона = страна, так как газовый рынок достаточно велик. Далее, уже в северо-западной Европе начинается конкуренция. Здесь есть очень развитый в плане ликвидности торговли голландский хаб (TTF). Рядом — чуть менее ликвидный бельгийский ZEE, но со своим конкурентным преимуществом — очень развитым терминалом по приёму СПГ. Рядом же, Германия, чьи хабы (их два — Gaspool и NCG — вероятно, будет объединение) пока «отстают». Но, как крупному потребителю и распределителю газа, Германии обидно отдавать контроль за региональной газовой биржей соседям.

Германия хотела бы прихватить в свою орбиту Польшу, но последняя развивает свою биржевую торговлю, чтобы «окучить» Украину, страны Прибалтики, Чехию и Словакию. Рядом уже Австрия — со своим центральноевропейским хабом CEGH. И она тоже надеется, что в её сферу влияния попадут страны Центральной Европы. Но одновременно свою биржу задумала соседняя Венгрия, которая надеется расширить своё влияние, принимая активное участие в проекте сухопутного продолжения «Турецкого потока». На юге основным хабом планировалась Италия. Греция же была до недавнего времени периферийным рынком. Но опять же, изменение маршрутов доставки газа приведёт к тому, что у Греции будет свой хаб, и к тому же главный — на входе в ЕС. Примеры можно продолжать.

Суть простая — каждая страна упорно хочет иметь свою биржу, а потому идея об общей бирже для нескольких стран внутри одной зоны так и осталась нереализованной, а скорее — нереализуемой. На эту коллизию с биржами накладывается газопроводная коллизия. Ведь почти каждая страна ЕС хочет стать одновременно и ключевым транзитёром газа для соседей.

Внутриевропейские газопроводные войны: вынужденная перезагрузка

Но недавняя замена «Южного потока» на «Турецкий» спутала карты и заставила пересмотреть планы. В результате информация о новых (или реанимированных) проектах доставки газа заполонила газовую новостную ленту.

Болгария кусает локти и хочет реанимировать европейский отрезок Nabucco, теперь (хотя напрямую это не озвучивается) уже для российского газа. Ещё один бенефициар в этом случае — Австрия, так как газ по этому проекту потечёт именно туда. Но как газ из Турции/Греции попадёт в Болгарию и кому, кроме самой Болгарии, это нужно — неясно.

Венгрия, похоже, ставит на новую трубу — европейское продолжение «Турецкого потока».

Активно обсуждается газопровод Eastring. Самый неопределённый проект, который хочет объединить «всех со всеми», — потенциальный украинский транзит, газ из северо-западной Европы и газ, поступающий на границу Турции с Евросоюзом. Точного маршрута пока нет (предварительную карту этой системы можно посмотреть здесь):

В свою очередь Хорватия и Черногория хотят построить отводы от строящегося газопровода TAP. Напомним, что эта труба планируется для транспортировки азербайджанского газа в Италию (по территории Европы). Сейчас строящаяся мощность — 10 млрд кубометров в год, но предусмотрена возможность расширения до 20 млрд кубометров. Так как иранский/иракский газ для ЕС пока остаётся из разряда фантазий, а азербайджанского газа в ЕС к 2020 году будет всего 10 млрд, то получается, что по TAP (в случае расширения) может пойти российский газ с будущего турецкого хаба. В рамках концепции «конкуренции хабов» такой вариант — в плюс Италии и в минус Австрии.

Но главное, Европе сейчас нужно сохранить лицо. И создать новую инфраструктуру для транспортировки российского газа, прикрываясь разговорами о диверсификации поставок. Конечно, избыток инфраструктуры — это хорошо, но дорого. Поэтому пока интеграция ограничивается небольшими «интерконнекторами» между странами для перетока газовых излишков.

На фоне дефицита финансирования в результате построен будет минимум газопроводов под конкретные газовые ресурсы, то есть магистральные газопроводы с понятной наполняемостью. И в нынешней мутной воде каждый хочет получить статус транзитёра, а потому мы опять видим «движуху». Прикрываемую разговорами о конкуренции и слабо совместимую с представлениями о едином центре координации решений.

Конкуренция единомышленников: когда закроется сам террариум?

Как видно из вышеописанного, о согласованной политике в области построения единого энергопространства пока говорить не приходится.

А ссылки на важность общеевропейских инициатив часто используются для решения собственных проблем. Вот, например, Италия предложила на днях создать общеевропейские газовые резервы. Инициатива вроде бы понятная и правильная. Но и итальянский интерес очевиден. Ведь в этой стране находятся значительные мощности подземных хранилищ, поэтому эти резервы (если они будут созданы) окажутся завязаны на Италию (а также на Германию). Но для их оперативной «раздачи» в случае необходимости нужна инфраструктура по транспортировке. Разумеется, все эти факторы усиливает и роль итальянской газовой биржи, которая пока развивается не особо активно.

Или, например, Польша в контексте Энергосоюза продвигает идею общеевропейских закупок газа (у России). Вероятно, имея в виду, что было бы неплохо делать это на белорусско-польской границе. Ведь расширение польского направления экспорта даже «Газпромом» одно время рассматривалось как альтернатива украинскому транзиту.

Приоритет собственных интересов стран перед общеевропейскими не удивителен. Скажем прямо: в будущем Евросоюза не всё так однозначно. Греческий сюжет поставил под вопрос стабильность еврозоны. Противоречия нарастают и по другим линиям. Что будет с ЕС через несколько лет — сказать сложно, а потому страны пытаются учитывать в первую очередь национальный интерес при создании энергетической архитектуры.

Понятно и другое. В отсутствие внутреннего согласия по вопросам интеграции концепция Энергосоюза выльется только в запретительные меры (например, планируется, что новые долгосрочные договора на поставки газа должны утверждаться в Еврокомиссии). Эффект будет противоположный — возмущение национальных правительств этими запретами не только не приведёт к созданию Энергосоюза, но и к дальнейшей деградации самого Евросоюза. Начало этого сюжета мы можем наблюдать на примере Венгрии, руководство которой уже заявило о готовности отстоять своё право на контракт по поставкам топлива для АЭС из России.