Александр Собко. Российско-венгерское газовое сотрудничество: от взаимных уступок – к общим интересам

По итогам переговоров новый контракт подписан не был. Но принято политическое решение, из которого уже понятна будущая конфигурация российских поставок газа в Венгрию на среднесрочную перспективу.

Взаимовыгодный обмен

А именно — поставки будут осуществляться за счёт неиспользованных объёмов в рамках завершающего своё действие контракта. Соответственно, Венгрия освобождается и от уплаты штрафов за невыборку газа в рамках стандартных для газпромовских договоров условия take-or-pay (бери-или-плати). Как долго будет использоваться такой подход?

Спустя несколько дней после встречи премьер-министр Венгрии Виктор Орбан в интервью заявил, что «нынешняя отсрочка обеспечивает поставки газа Венгрии примерно на 4–5 лет… А до тех пор перераспределение газа будет решать наши проблемы».

Перенос подписания нового контракта на более поздний срок решает ещё одну проблему — к тому времени удастся определиться с точкой сдачи-приёмки газа, ведь она к 2020 году может измениться из-за строительства «Турецкого потока».

Конечно, новые условия крайне выгодны для Венгрии. Хотя никаких утечек о технических аспектах будущего контракта в СМИ пока не появлялось, скорей всего, эти «промежуточные» договорённости по факту позволят стране импортировать ровно столько газа, сколько необходимо.

И конечно, поблажки даны не просто так. Что в обмен? Здесь как минимум три аспекта.

Во-первых, отказ от реверса газа на Украину. Что, кстати, отчасти вытекает из самих новых условий контракта — ведь если нет «бери-или-плати», то и никакого «лишнего» газа не будет.

Во-вторых, Венгрия не будет поддерживать инициативу ЕС об энергетическом союзе.

В-третьих — и пока неявно — поддержка создания европейского маршрута для доставки газа с «хаба» на границы Турции и Греции.

Кто будет «главным» в новой европейской трубе?

Сотрудничество стран часто строится на взаимовыгодных договорённостях, в которых есть место и уступкам. Однако ещё крепче такие связи становятся, если эти «уступки» в значительной степени отвечают и собственным намерениям той или иной страны.

И российско-венгерское сотрудничество — это именно такой случай. Ведь в чём-то идя на поводу у России, Венгрия решает и собственные задачи, по крайней мере, как их представляет себе сам Виктор Орбан. Который, к примеру, в том самом Энергетическом союзе ЕС видит и угрозу суверенитету Венгрии.

А в ситуации с «Турецким потоком», который приведёт к изменению маршрута доставки газа по европейской территории, Венгрия заметила для себя внезапно открывшуюся возможность занять уже не проходную роль в газоснабжении центральной Европы.

Напомним, что после того (и если), как «Турецкий поток» будет построен, наиболее реальный маршрут доставки газа по европейской территории — это цепочка Греция–Македония–Сербия–Венгрия. Завершиться новый газопровод может в Австрии — ведь именно там сейчас находится основная точка сдачи-приёмки российского газа — на хабе Баумгартен. А может — и не завершиться.

Австрия уже сейчас переживает за свой статус газового хаба и надеется его сохранить. Однако теперь ей стоит обратить внимание на соседнюю Венгрию.

Стоит напомнить, что ещё два года назад наблюдатели обращали внимание на амбиции Венгрии стать региональным хабом. Об этом говорит и запуск газовой биржи (со 100% владельцем — госкомпанией MVM), и курс на интеграцию страны с газотранспортными системами соседних стран.

Конечно, раньше конкурировать с Австрией здесь было сложно. Но сейчас, когда (и если) Будапешт будет выступать «заводилой» нового европейского газопровода, у Венгрии появится фора для реализации своих газополитических амбиций.

Как Венгрия выкупала свои активы у немецкой E.On

Дело и в том, что Виктор Орбан с особым вниманием относится к вопросам газового рынка. Вероятно, справедливо считая их важной составляющей сохранения того самого суверенитета.

В 2013 году государственная электроэнергетическая компания Венгрии MVM выкупила у немецкой E.On газовые активы компании в Венгрии, которые включали в себя два подразделения: E.On Foldgas Storage (подземные хранилища газа) и E.On Foldgas Trade (компания-импортёр российского газа). Любопытно, что десятью годами ранее E.On сам приобрёл эти активы у венгерской нефтегазовой MOL.

В регионе, где продвигается либерализация рынка и отход государства из энергетической сферы, — это достаточно нетипичная покупка. Причём критики венгерского премьера отмечали, что приобретение венгерских активов E.On было невыгодной сделкой для государства. Тем более что компания была обременена значительным долгом. А венгерский премьер просто заплатил столько, сколько попросил E.On. Так оно или не так — мы с ходу не скажем. Но эта деталь говорит в пользу того, что приобретение было обусловлено не столько экономикой, сколько построением новой политической конфигурации, которая может включать «газовый госсектор» как один из своих элементов. Правда, пока не стоит абсолютизировать этот фактор. Отметим, что в главной нефтегазодобывающей компании Венгрии — MOL — государству принадлежит чуть меньше четверти акций.

ПХГ: ещё один индикатор

Ещё один важный газовый аспект российско-венгерского сотрудничества — это подземные хранилища газа. Как известно, условия работы в Европе в рамках Третьего энергопакета привели к тому, что «Газпром» отказался от стратегии покупки разнообразных газовых активов в ЕС. Быть может, единственный тип актива в Европе, доступ к которому по-прежнему представляет для «Газпрома» определённый интерес, — это именно ПХГ. И тут интересно понаблюдать за развитием взаимодействия в этом направлении с венгерским оператором хранилища. Ещё прошлой осенью стало известно, что на проходящий отопительный сезон российская монополия планирует закачать в ПХГ Венгрии 700 млн кубометров газа (правда, о том, действительно ли именно такой объём был закачан, — не сообщалось). А суммарный объём газовых хранилищ этой страны — 6,3 млрд кубометров.

В самом широком смысле сотрудничество с нынешней Венгрией представляется более перспективным и содержательным по сравнению с другими странами региона (например, с теми же Болгарией или Румынией — на которые в разное время планировалось выводить «Южный поток»). Причины этого понятны: Венгрия при нынешнем руководстве видит свои собственные интересы в контексте максимально суверенной державы и не собирается разменивать их на абстрактные общеевропейские, а то и заокеанские установки.