В предыдущих материалах мы рассмотрели урановую отрасль Казахстана (, ) и . В этой статье рассматривается уран Узбекистана.
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
В предыдущих материалах мы рассмотрели урановую отрасль Казахстана (, ) и . В этой статье рассматривается уран Узбекистана.
Добыча урана на месторождениях региона Ферганской долины (юг Ташкентской и север Наманганской областей) входила в систему таджикского «Востокредмет» (ранее Ленинабадский горно-химический комбинат). Разработка завершена в 60-х годах. В 1952 г. в Центральных Кызылкумах открыто месторождение урана Учкудук. Для его разработки в 1958 г. создан Навоийский горно-металлургический комбинат (ГМК). Уран добывался шахтным способом. В 60-х годах началось изучение перспектив его подземного выщелачивания. С 1995 г. в Узбекистане уран добывают только этим методом и только на месторождениях Центральных Кызылкумов.
По разведанные и оцененные запасы урана в республике составляют 185,8 тыс. т. В том числе 138,8 тыс. т в месторождениях песчаникового (пригодных для разработки методом подземного выщелачивания) и 47 тыс. т черносланцевого типа. По данным (2011 г.) запасы урана в Узбекистане составляют 96,2 тыс. т (1,8% от мировых). В том числе 71,3 тыс. т с себестоимостью добычи урана менее 40 долл./кг и 24,9 тыс. т – от 80 до 130 долл./кг. Как мы понимаем, запасы первой категории относятся к месторождениям песчаникового типа.
До начала 90-х годов Навоийский ГМК добывал 3,0-3,5 тыс. т урана в год. Затем началось снижение добычи. Её минимум пришелся на 2003 г – 1589 т. Потом добыча быстро вышла на «планку» 2300-2500 т. Ее локальный пик – , достигнут в 2011 г. В 2012 г добыто 2400 т. Но данные за последние годы – это не собственно добыча урана, а ее оценки. Фактические объемы его добычи с 2008 г. не раскрываются.
Интересно оценить масштабы уже добытого урана в Узбекистане через суммарный объем добычи. До 2003 г. этот объем составил (4,9%). Для сравнения, Казахстан добыл до 2003 г. 95082 (4,7%), Россия – 119963 т (5,9%). В скобках – доля в общей добычи урана в мире.
Навоийский ГМК имеет шесть рудников с глубиной залегания рудных тел . Степень отработки их . Увеличить или хотя бы сохранить добычу на достигнутом уровне можно только за счет начала разработки новых месторождений. В связи с этим в 2008-2012 гг. в расширение урановой промышленности Узбекистан инвестировал . Инвестиции продолжены и в 2013 г. В конце 2013 г. завершено строительство трех новых урановых рудников: Аленды, Аульбек и Северный Канимех (в дополнение к шести имеющимся). Общая стоимость проекта – 70 млн долл. К 2015 г. планировался выход рудников на полную проектную мощность. А с 2016 г. общая добыча урана в Узбекистане должна составить 4,0 тыс. т в год. К вышесказанному добавим, что в Узбекистане продолжает функционировать доставшийся от СССР исследовательский атомный реактор ВВР-СМ мощностью 10 МВт.
С 1992 г. американская компания Nukem имела эксклюзивное право на покупку узбекского урана. Понятно, что фактически его эксклюзивным импортером являлись США. По состоянию на середину 2012 г. Nukem закупила в Узбекистане . Соглашение действовало до 2005 г., затем было продлено до 2013 г. Но в последние годы Узбекистан экспортировал уран и самостоятельно. В рамках сотрудничества с Узбекистаном Nukem выделила ему кредит на развитие уранового производства – . (2004–2005 гг.). Он был приурочен к переговорам по продлению соглашения на эксклюзивную поставку урана до 2013 г. К ним же было приурочено два обещания – о предоставлении в 2006 г. кредита в размере 6 млн долл. и о кредите на модернизацию производства в . Сведений об их выполнении мы не нашли. В 2012 г. велись переговоры о продлении соглашения с Nukem. В их рамках о создании СП по производству насосов для добычи урана. Но оно создано не было. Таким образом, Узбекистан получил от сотрудничества с Nukem (помимо платы за уран) только кредит в объеме 13 млн долл. В публикации «» приводится еще одна заслуга Nukem: «Именно она добилась от департамента торговли США увеличения квоты на экспорт урана из Узбекистана. Это разрешение действует с 1996 года, что позволило поднять уровень ежегодной добычи урана в Узбекистане до стабильных 3 тысячи тонн в год». Одно из двух: или в то время действительно на рынке урана существовал жесткий диктат потребителей, или мы имеем дело с восточным творчеством на тему «Тысяча и одна ночь».
В 2012 г. Узбекистан подписал контракт на поставку урана в Китай и экспортировал 887 т урана, в 2013 г. – . на поставку урана в Южную Корею – 2600 т до 2015 г. (в 2013 г. – поставлено около 300 т) и в Японию – по 500 т в год до 2021 г. В июне текущего года сообщено об увеличении поставок урана в Южную Корею . В 2013 г. подписано пятилетнее соглашение на поставку 2 тыс. тонн урана в Индию. В общем, азиаты, главные инвесторы в экономику Узбекистана, «отжали» США от его урана. «Злато» победило «кинжал». Вернее, широкомасштабное экономическое и культурное сотрудничество с Китаем, Японией и Южной Кореей для Узбекистана предпочтительнее, чем «кнут и пряник» США.
С новыми рудниками Аленды, Аульбек и Северный Канимех возникли серьезные проблемы. Они расположены на месторождениях песчаникового типа, которые можно разрабатывать методом подземного выщелачивания. В рудные пласты закачными скважинами подается слабый раствор серной кислоты, что приводит к растворению урансодержащих минералов. Образовавшаяся субстанция выкачивается добывающими скважинами и поступает на переработку. Но этот метод имеет одно противопоказание. Пласты песчаников не должны содержать относительно большой объем карбонатного материала (кальцита). Серная кислота вступает с ним в реакцию, по результатам которой образуется гипс. То есть, при добыче урана из песчаников с повышенной карбонатностью происходят непроизводительные затраты кислоты. Кроме того, нужно тратить энергию и время на «промывку» песчаников от карбонатов. Песчаники трех новых рудников как раз и обладают повышенной карбонатностью. Добыча урана оказалась . Разработка месторождений приостановлена. Здесь у Узбекистана только один реальный путь – увеличение закачки в рудные пласты серной кислоты. В этой связи реанимирован проект строительства на Навоийском ГМК нового ее производства . Стоимость проекта – 125 млн долл. Если не получится выйти на приемлемый уровень рентабельности добычи урана на новых рудниках, то придется ждать повышения на него мировых цен.
Не вызывает сомнения, что узбекские специалисты выбрали для первоочередного вовлечения в разработку три месторождения с наиболее привлекательными технико-экономическими показателями. Главный из них – прогнозная себестоимость добычи урана менее 40 долл./кг. В обустройство рудников вложены большие деньги. А добыча урана на них оказалась не рентабельной при цене на него в конце 2013 г. примерно 100 долл./кг. Как такое могло произойти? Наш ответ на этот вопрос однозначен. Запасы урана в Узбекистане, с себестоимостью добычи менее 80 долл./кг, уже практически исчерпаны. Приведенные выше данные не соответствуют реальному положению дел. Не соответствуют реальному положению дел и данные из справочника о том, что себестоимость добычи урана на разрабатываемых месторождениях Узбекистана – «» Косвенным подтверждением неясных перспектив развития добычи урана в Узбекистане является то, что обязательства на его поставку являются краткосрочными.
В подтверждение нашего вывода о высокой себестоимости добычи урана в Узбекистане выполним иллюстративные оценки. Серная кислота в Казахстане и Узбекистане используется в основном при добыче урана. Всего в Узбекистане производится серной кислоты (2010 г.). В 2010 г. добыто 2,4 тыс. т урана. Удельные затраты кислоты составили 497 кг на 1 кг урана. В 2012 г. в Казахстане добыто 20,9 тыс. т урана и использовано . Ее удельные затраты – 96 кг на 1 кг урана. На добычу 1 кг урана в Узбекистане тратится на 400 кг кислоты, больше, чем в Казахстане. Средняя мировая цена кислоты – (2010 г.). По параметру «затраты серной кислоты на 1 кг урана» его добыча в Узбекистане дороже, чем в Казахстане на 30 долл. Однако главные затраты в другом. На добычу 1 кг урана в Узбекистане через рудное тело нужно «прокачать» в пять раз больше серной кислоты, чем в Казахстане. Но на новых рудниках и этого оказалось мало. Поэтому приходится увеличивать производство кислоты. Специалисты знают о несоответствии декларированной низкой себестоимости добычи урана в Узбекистане реальному положению дел. «В начале 1990-х гг. … Узбекистан вынужден был занижать реальную стоимость урана .»
В 2006 г. между «Техснабэкспорт» (дочка «Росатома») и Навоийским ГМК подписан протокол о намерениях создать СП по разработке месторождения урана Актау песчаникового типа. Его прогнозные ресурсы – . Общий объем инвестиций – до 45 млн долл. Объем добычи – до 500 т урана ежегодно. Предполагалось, что СП приступит к работе в конце 2006 г. Надежда на возможность его создания «теплилась» до начала 2009 г. Но СП создано не было. По результатам технико-экономических оценок месторождение Актау оказалось недостаточно рентабельным для добычи урана. «Техснабэкспорт» месторождением, находящимся в разработке, но получил отказ.
В 2009 г. китайская CGNPC Uranium Resources Co и Госкомгео Узбекистана создали (на паритетных началах). Оно занимается разведкой урана на Бозтауской площади. Её запасы урана составляют 5,5 тыс. т. В 2013 г. СП передана и Мешетинская площадь. Все рудные объекты двух площадей принадлежат к черносланцевому типу. В 2011-2012 гг. сообщалось о планах CGNPC начать добычу урана в Узбекистане в 2014 г. Но позднее конкретные сроки не назывались.
В 2013 г. Узбекистан и Япония подписали соглашение о сотрудничестве в добыче урана. В этом же году получила лицензию на проведение геологоразведочных работ на двух перспективных площадях с месторождениями песчаникового типа. Срок лицензии – 5 лет. Вложения в геологоразведочные работы – 3 млн долл.
Мы специально акцентируем внимание на типе месторождений. Технология добычи урана на месторождениях песчаникового типа проста и эффективна. А как добывать уран на месторождениях Узбекистана черносланцевого типа, пока не понятно. То есть, фактически узбеки отдали китайцам «кота в мешке». Японцы могут планировать добычу урана только после 2018 г., когда будут оценены перспективы площадей. При этом, успешные геологоразведочные работы дают только право на начало переговоров о возможной добычи урана. Незавершенное создание СП с «Техснабэкспорт» следует рассматривать как вежливый отказ узбеков в ответ на настойчивые предложения о сотрудничестве в атомной сфере. Таким образом, Узбекистан продолжает курс на недопущение иностранных компаний в добычу урана.
Ранее мы обозначили один из его парадоксов как энергоносителя. Это поразительные диспропорции цен на уран, с одной стороны, и нефть и газ, с другой. На мировом рынке средняя цена урана с 2010 г. до середины 2013 г. была 125 долл./кг. Добыча в Узбекистане (2,4 тыс. т) дает ему 300 млн долл. валютной выручки в год. Свой газ Узбекистан продает по 300 долл. за 1000 куб. м. То есть, 1 млрд куб. м газа тоже дает 300 млн долл. выручки.
Россия предлагала Узбекистану совместные урановые проекты. Один из них – создание СП по добыче урана, мы рассмотрели. Второй – обогащение Узбекистаном своего урана через «Международный центр по обогащению урана» на базе «Ангарского электролизного химического комбината». Перспектива поставлять на мировой рынок обогащенный уран и иметь с этого дополнительную прибыль Узбекистан не заинтересовала. В 2009 г. во время визита в Узбекистан президент Д. Медведев предложил президенту И. Каримову продавать уран России. И. Каримов ответил по-восточному вежливо и четко: «, однако, мировой экономический кризис и падение цен на уран мешают расширению сотрудничества в этой сфере».
Но есть и положительные примеры сотрудничества предприятий России и Узбекистана в области добычи урана. Уже четыре года с Навоийским ГМК сотрудничает российская группа компаний «Пермская компания нефтяного машиностроения». В текущем году она должна поставить на урановые рудники Узбекистана буровое оборудование на сумму . (1,1 млн долл.) «1,1 млн долл.» – это и есть уровень сотрудничества двух стран в урановой сфере.
Однако, обстоятельства складываются так, что уже в ближайшие годы ситуация может кардинально поменяться.
В 1999 г. в Узбекистане добыто 8,1 млн т нефти и конденсата. В последующие годы добыча жидких углеводородов неуклонно снижалась и составила в 2013 г. 2,9 млн т. В 2012 г. их потребление в Узбекистане превысило добычу. Здесь и далее приведены данные из . Они не в полной мере соответствуют официальной статистике Узбекистана. Энергетика Узбекистана базируется на газе. На нем вырабатывается на ТЭС . Он потребляется промышленностью и населением. Около 20% добываемого газа идет на экспорт (в 2013 г. – 18,1%). Пик добычи газа достигнут в 2008 г. – 62,2 млрд куб. м. С 2011 г. началось явное падение его добычи. В 2013 г. добыто 55,2 млрд куб. м (относительно 2012 г. падение составило 2,8%). В потреблении газа трендов не просматривается, но имеется большой разброс по годам, связанный, очевидно, с погодными условиями. Среднее потребление газа за 11 последних лет – 45,3 млрд куб. м в год. При темпе снижения добычи газа в 2,8% в год, к 2020 г. у Узбекистана не останется газа для экспорта, так как добыча будет равна его потреблению. Автор настоящего текста хорошо знаком с состоянием добычи нефти и газа на месторождениях Узбекистана. Темп снижения добычи газа, равный 2,8% в год, представляется оптимистичным. Возможно и её «лавинное обрушение». Но примем за основу дальнейших рассуждений контрольную цифру «2020 г.».
С 2021 г. добываемого газа Узбекистану будет не хватать для удовлетворения его нужд. Угля в Узбекистане добывается мало и он плохого качества. Имеющиеся гидроэнергетические ресурсы уже практически задействованы на выработку электроэнергии. Купить электроэнергию у соседей не получится. У них самих ее недостаток. Туркменистан свой газ дешево не продаст. Реальный выход только один – строительство АЭС. Соответствующие планы обсуждаются в «тиши кабинетов». Пока можно говорить о возможном подрядчике строительства АЭС и соответственно ее типе. Он будет из России, Китая, Канады или Франции. Почему автор публикации «» включил в этот список Канаду и не включил США и Японию, нам не понятно. Определено место строительства АЭС – вблизи озера Айдар на территории Джизакской или Навоийской областей. АЭС нужно много воды и в этом регионе она будет находиться примерно на равном расстоянии от Ташкента, Коканда, Зарафшана, Бухары и Самарканда. Вот и все, что пока известно. Отметим один положительный момент, с точки зрения планирования строительства АЭС. Зимний пик потребления электроэнергии в Узбекистане . Это связано с работой насосных станций в период летнего полива сельхозкультур.
Белоруссия прошла часть пути к собственной АЭС. В 2007 г. принято принципиальное решение о ее строительстве. В 2011 г. подписан соответствующий контракт с «Атомстройэкспорт» (дочка «Росатома»). В 2012 г. началось сооружение котлована под первый энергоблок АЭС. В 2014 г. начато строительство второго блока. Ввод в промышленную эксплуатацию первого блока намечен на 2018 г., второго – на 2020 г. Итак, между принятым решением о строительстве АЭС до ввода в эксплуатацию первого блока пройдет 11 лет. То же самое с финской АЭС Ханхикиви-1. Пакет документов на строительство подписан с «Росатомом» в конце 2013 г. Строительство начнется не раньше 2015 г. (пока в регионе создается инфраструктура). А ввод АЭС в эксплуатацию намечен на 2024 г. Итого 11 лет. Если Узбекистан примет решение о строительстве АЭС в 2015 г., то первая электроэнергия с нее будет получена в 2026 г. А проблемы в энергетике, связанные с падением добычи газа, начнутся с 2021 г. Если контракт на строительство АЭС будет подписан в 2016 г., то первая электроэнергия будет получена в 2023-2027 гг. Времени на обсуждение вопросов, связанных со строительством АЭС, у Узбекистана не осталось. Нужно принимать принципиальное решение.
На современных картах Узбекистана на границе Джизакской и Навоийской областей показано большое озеро Айдар (Айдаркуль). Его размеры 15х250 км. Именно вблизи него и планируется построить АЭС. В опубликованной литературе история возникновения озера часто искажена. Оно находится в Арнасайской низменности, ранее занимаемой солончаками. Низменность является частью степных просторов, называемых в прошлом Голодной степью. В период СССР Голодная степь, как природный ландшафт, ликвидирована – превращена в зону поливного земледелия. Вода для орошения рядом – в Сырдарье. Но имелась одна проблема. Уровень высокоминерализованных грунтовых вод в Голодной степи был на глубине первых метров от поверхности земли. В этом случае при поливе формируется капиллярная связь грунтовых вод с поверхностью земли и начинает работать природный «насос» с выносом солей в приповерхностный слой почвы. Это и есть механизм образования солончаков-пухляков. Проблема решается просто. Нужно понизить уровень грунтовых вод. В Голодной степи это сделано за счет строительства большого количества дренажных каналов. При этом соленые почвенные воды начали сбрасывать в Арнасайскую низменность, что привело к формированию Арнасайских разливов. Изредка сбрасывали в нее и воду из Шардарьинского водохранилища (расположено на границе Узбекистана и Казахстана) при аномально больших паводках на Сырдарье.
Арнасайские разливы были частью единой водохозяйственной системы Сырдарьи, сформированной в СССР. В ее верховьях на реке Нарын (Кыргызстан) построены водохранилища с ГЭС. В водохранилищах накапливалась вода. Вода накапливались и в Шардарьинском водохранилище. Летом она подавалась для полива сельхозкультур в зонах поливного земледелия Узбекистана и Казахстана. Минус у этой системы был только один. Вода Сырдарьи перестала поступать в Арал. Но с ликвидацией СССР оказалось, что система состоит из одних «минусов». Киргизам электроэнергия нужна зимой, прежде всего, для обогрева жилищ. Поэтому они летом воду копят в своих водохранилищах, а сбрасывают ее (через ГЭС) зимой. Зимой вода узбекам не нужна. Поэтому она идет по руслу Сырдарьи до Шардарьинского водохранилища. Но в 90-х годах русла реки ниже его плотины уже практически не существовало. Поэтому казахи направляли воду узбекам в Арнасайскую низменность. Там начало формироваться озеро Айдар. В те годы даже возникли странные мемы «киргизы не дают поливную воду узбекам» и «казахи топят узбеков». Позднее ситуация немного улучшилась. Часть «зимней» воды стала доходить по руслу Сырдарьи до одного из «огрызков» Арала.
Нужно сказать, что Кыргызстан занимал в вопросе водопользования вполне конструктивную позицию. Был согласен сбрасывать воду из своих хранилищ летом. Но взамен просил у Узбекистана либо газ, либо электроэнергию зимой в количествах, эквивалентных электроэнергии, вырабатываемой его ГЭС. Для Узбекистана это звучало дико: «газ [который можно продать по мировым ценам] в обмен на воду [которая всегда была бесплатной]». Так и живет регион. Два года назад автор этого текста пересек Тянь-Шань (от китайского Кашгара до казахского Тараза). В сентябре водохранилища на Нарыне были наполнены водой «под завязку».
Теперь можно вернуться к планам строительства АЭС в Узбекистане. Вырабатываемая на ней электроэнергия автоматически решит две самые острые проблемы региона – энергетическую и водную. Кыргыстан и Таджикистан получат из Узбекистана электроэнергию, а Узбекистан и Казахстан воду летом. Исходя из этого, понятно, что строительство АЭС является важнейшим инфраструктурным проектом. Важность АЭС настолько велика, что ее строительство будет выполнено Россией за свои деньги. Если это не сделать, то в регион придет «афган» и тогда России придется потратить «сэкономленные на АЭС деньги» на укрепление свой границы с Казахстаном, который тоже станет частью «афгана». Что касается Узбекистана, то нефть у него закончилась. Дешевый уран – тоже. Газ на экспорт закончится в ближайшие годы. В общем, ему прямая дорога в Таможенный союз. При всем уважении к Китаю, Японии и Южной Кореи, вкладывающих большие деньги в экономику стран Центральной Азии, следует признать, что отформатировать регион под приемлемый уровень жизни его народов, они не способны. Это могут сделать только Россия и Казахстан.
В середине 90-х годов руководство Оренбургского государственного университета приняло решение о создании кафедры геологии. Преподавателей пригласили и из стран СНГ. По этому приглашению из Узбекистана в Оренбург приехали Пётр Владимирович Панкратьев, доктор геолого-минералогических наук, профессор; Тамара Яковлевна Дёмина, доктор геолого-минералогических наук, профессор и Геннадий Вениаминович Тараборин, кандидат геолого-минералогических наук, доцент. Университет предоставил им квартиры. Панкратьев Пётр Владимирович фактически с нуля создал кафедру геологии и продолжает ею руководить. Я с ним познакомился еще в Узбекистане. Он был ученым секретарем Института геологии и геофизики АН УзССР, а я там защищал кандидатскую диссертацию. Т.Я. Дёмина и Г.В. Тараборин являлись специалистами экстра-класса в области поиска и разведки месторождений урана. Регион, в котором они работали, включал всю Среднюю Азию. Они были представителями классической геологической школы, сформированной в СССР, и успели передать свои знания студентам университета. Пишу в прошедшем времени, поскольку их уже нет среди нас. В начале августа сообщил Г.В. Тараборину о том, что на сайте «Однако» опубликована первая часть моей статьи «Большой уран Казахстана». Он обещал дать мне скан своей последней статьи про урановые месторождения этой республики. На следующую нашу встречу я запланировал проконсультироваться с ним по возникшим вопросам. Но... недавно он скончался. Обидно, что не успел.
Светлая память геологам, которые внесли огромный вклад в создание СЯС СССР и становление атомной энергетики.
Родился в 1952 г. в Узбекистане. Живёт в Оренбурге. Сфера профессиональной деятельности: поиск, разведка и эксплуатация месторождений нефти и газа. Кандидат геолого-минералогических наук.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
