Юрий Гуляев: "Донецк помог мне раскрыться!"

Хулиганил прямо на сцене

Юрий Гуляев - уроженец Тюмени, выпускник Уральской консерватории - приехал в Донецк в 1950 году и сумел за пять лет продемонстрировать такой высокий уровень мастерства, что установленную им планку приходится соблюдать и сегодняшним артистам Донецкого театра оперы и балета. «Хуже - нельзя. Можно только лучше», - любил повторять лирический баритон, всё время сомневавшийся в самом себе, а потому стремившийся к еще большим вершинам.

Об этом хорошо помнит Лидия Качалова, которая продолжает работать в донецкой опере, правда, уже в качестве помощника режиссера, а не певицы.

- Я познакомилась с Юрой в 1958 году, когда мы с мужем приехали из Харьковской консерватории по распределению. Уже на тот момент Гуляев, прослужив в театре три года, был очень популярен. И когда мне сообщили, что я буду петь вместе с ним в «Травиате», конечно, переживала. Но мы быстро подружились: Юра был удивительно открытым и доброжелательным человеком, и работалось с ним так ярко и интересно! Его музыкальность, грамотность - всё это дало толчок нам, вчерашним студентам. Хотя самому Гуляеву на тот момент было всего 28 лет. Но уже в таком возрасте он удивительно тонко чувствовал музыку, буквально купался в ней, был настолько потрясающе гармоничен со своими героями, что нередко позволял себе даже небольшое хулиганство прямо на сцене. Когда человек свободен от дирижерской палочки, он может расслабиться и допустить безвредную отсебятину. Особенно часто Гуляев импровизировал в «Севильском цирюльнике».

Очень интересная у меня была с ним работа в «Фаусте». Его Валентина убивают, он умирает, а я сижу рядом. И вот на последнем издыхании герой обращается к моей героине: «Но ты идешь дурной дорогой…» Произнося эти слова, Юра так посмотрел на меня, что я непроизвольно попятилась от него, закрывая лицо руками, лишь бы укрыться от страшного проклятья! Это оказалось так натуралистично, что я забыла: мы же на сцене! Это была не игра, а нечто большее.

Все свои главные партии - Онегина, Фигаро, Фауста, Ренато, Елецкого, Валентина, Жермона и другие - Гуляев подготовил и спел у нас, поэтому признавался в том, что Донецк помог ему раскрыться.

Мы жили с ним в одном доме - бульвар Пушкина, 18, и после спектаклей часто собирались у него большой актерской компанией. Вместо застолий устраивали «разбор полетов»: кто где ошибся, кому что нужно исправить. Аккуратнее всех высказывался Гуляев: «А вот здесь ты могла сделать иначе. Но ты и сама это знаешь!» - так тактично, доброжелательно помогал нам совершенствоваться. Сам на концертах выкладывался настолько, что больше просто было невозможно. Не думал: «У меня завтра спектакль, надо поберечься», даже на репетиции не мог петь вполголоса.

Юра был не только талантлив. Коммуникабельный, добрый, с открытой душой, рубаха-парень - типичный русак. Но в то же время ему были присущи благородство, интеллигентность: хамства, панибратства не допускал!

В 1959 году Гуляева отправили на Всемирный фестиваль молодежи и студентов. В номинации «Сольное пение» он завоевал золотую медаль. Вернувшись в Донецк, он женился на своей поклоннице Ларисе, с которой познакомился на гастролях в Краснодаре. А вскоре его забрали в Киев, потом и в Москву, в Большой театр. Но мы встречались с Юрой спустя годы. Поэтому я с уверенностью могу сказать: несмотря на стремительно растущую популярность, он оставался собой, - подытожила Лидия Георгиевна, перебирая пожелтевшие фотографии.

После театра - в гараж

То, что столица не смогла изменить натуру Гуляева, подтверждают и воспоминания его случайных знакомых. Московский инженер Геннадий Андреев так рассказывает о певце в своем блоге, вспоминая и обстоятельства знакомства с ним, и причины смерти:

- Метрах в сорока от здания нашего конструкторского бюро на ул. Володарского (ныне - Гончарной) располагался внушительный дом сталинской постройки, именуемый в просторечии генеральским. О новом жильце этого дома мы узнали от нашей сотрудницы, заядлой театралки Генриэтты: им оказался переехавший в 1975 году из Донецка в Москву (на самом деле - из Киева. - Прим. И.П.) всенародно известный певец Юрий Гуляев. Ни один из тогдашних праздничных «Голубых огоньков» не мог обойтись без его бархатного баритона изумительной красоты. Тем более - все телепередачи про героев космоса, где непременным рефреном звучало:

Знаете, каким он парнем был?
На руках весь мир его носил...

Очень скоро Генриэтта познакомилась с женой маэстро Ларисой. Войти в контакт ей не составило особого труда: сын артиста, тоже Юрий, родился с диагнозом «церебральный паралич», поэтому Лариса посвятила всю свою жизнь мальчику, каждый день гуляла с ним подолгу в соседнем дворе. Забегая вперед, скажу, что самоотверженные усилия мамы не пропали даром: Юрий Гуляев-младший получил хорошее образование, стал известным искусствоведом, и преподает в одном из вузов историю искусств.

Сам же певец оказался заядлым автомобилистом, и его серую «Волгу» с тонированными стеклами (вольность, непозволительная тогда всем прочим) и «блатным» номером 00-30 знали все в округе. Из моего окна на пятом этаже был виден его большой кирпичный гараж, где он проводил всё свое свободное время. Дважды в день я проходил мимо, и мы уже настолько примелькались друг другу, что начали здороваться, благо у маэстро не было ни малейшего налета снобизма или звездняка - это был простой, свойский мужик, излучающий доброжелательность. Однажды я даже набрался смелости, чтобы, по своему обыкновению, попросить его избавиться от пагубной привычки к курению.

Не забыть день, когда, как громом с ясного неба, утром 23 апреля 1986 года мы были оглушены криком: «Юра Гуляев умер! Сейчас там милиция». Высыпав на улицу, увидели страшную картину. Недалеко от гаража, рядом со своей машиной, прямо на сыром весеннем грунте лежит бездыханный Юра с прядями длинных волос, рассыпавшимися на земле.

Улетел в космос

Обстоятельства смерти Юрия Александровича освещены в книге его памяти, выпущенной позже женой и сыном. Еще в Донецке после двустороннего воспаления легких он приобрел астму, которая зимой трагического года обострилась. Уже получено было разрешение на лечение в знаменитой «кремлевке», но как раз в это время открывался XXVII съезд КПСС, и все койки зарезервировали на всякий случай для делегатов съезда, в массе своей - немощных и престарелых. К Женскому дню партфункционеры «закруглились», и его всё-таки положили в клинику, но приближался День космонавтики, а он обязан был принять участие в записи праздничного концерта и других пафосных мероприятий.

За две недели до смерти Гуляев сказал жене: «Лора, у меня такое ощущение, что я улетаю в космос».

Криминалисты установили, что в то утро он выехал из гаража, почему-то вернулся, но потом уже отправился в путь снова. Сначала предположили, что причиной смерти был приступ астмы, но вскрытие установило, что внезапно остановилось сердце.

Всё действительно было так, но это - не вся правда. Милиционеры рассказали, что обнаружили Юру мертвым на заднем сиденье авто, а рядом с ним была пустая бутылка из-под вина и два использованных пластмассовых стаканчика. Видимо, это обстоятельство послужило причиной открытия уголовного дела и каких-то следственных действий, почему и о смерти народного артиста СССР сообщили лишь через неделю.

…Похоронен Юрий Александрович Гуляев на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Владимира Семеновича Высоцкого.

Иосиф Кобзон: «До сих пор ищу его за кулисами»

Наш знаменитый земляк Иосиф Кобзон оценил Гуляева и проникся к нему симпатией как раз во время его работы в донецком театре:

- Познакомились мы в Донецке, когда Юра - молодой, красивый, улыбчивый - начинал свою карьеру. Такую улыбку можно сравнить с гагаринской. Два Юры, два красивых русских мужика, которых любил весь мир. Я не ошибся и не преувеличил. Гагарина узнали как первопроходца Вселенной, Гуляеву же рукоплескали за исполнительское искусство. В одной из моих песен есть такие слова: «До сих пор ищу я за кулисами Юрин улыбающийся взгляд». Как нам всем не хватает его взгляда, улыбки, голоса! И мы знаем, каким он парнем был, и помним его всегда! - утверждает Иосиф Давыдович.

- Общаться с Юрой было легко. Впечатление о нем как о человеке щедрой души меня не обмануло, - признавался непревзойденный композитор Микаэл Таривердиев. - Гуляев был цельной натурой и в искусстве, и в жизни, жил не фальшивя. По обаянию, лучистости я бы сравнил его с Юрием Гагариным. Они жили в одно время, время надежд, время первой «оттепели», когда люди испытывали ощущение нужности и теплоты друг к другу...

А Александра Пахмутова говорит:

- Мы аплодировали так, что болели ладони. Тембр его голоса уникален - природа до сих пор не нашла ему замены, и, возможно, не найдет. Он был человеком большой доброты, начисто лишенным зависти. Никто и предположить не мог, что восемь лет его мучила астма, тяжело болел сын. Это была душа, полная слез... Его лицо часто светилось открытой улыбкой, а что скрывалось за ней, знали только самые близкие люди...

Ирина Панская. Фото из архива театра оперы и балета