17 марта 1991 года на референдуме в СССР 76,4% населения проголосовало за сохранение Союза. В стране заканчивалась «перестройка» - полномасштабная операция по уничтожению этой самой страны. Как написал в свое время Юрий Поляков, завершался «бунт партноменклатуры против партмаксимума». А пока номенклатура бунтовала, народ пытался сохранить свою родину.
Сам по себе этот референдум был уникален: ошалевшая от гласности перестроечная команда вещала о тоталитарном государстве, в котором все всегда было ужасно, а жить было невозможно, и вдруг… Референдум на такую тему и с таким результатом? Все-таки три четверти – это вам не шутки. Да абсолютное большинство государств, если бы там кому-нибудь взбрело в голову проводить подобный референдум в кризисный период, просто прекратили бы свое существование – по воле народа. А Союз захотели сохранить семьдесят шесть процентов населения.
Да, голосование проводилось не везде: прибалтийские, молдавские, армянские и грузинские власти заблокировали проведение. Там проголосовали лишь военные части. Заметьте: именно власти заблокировали – местные партийные и гэбэшные боссы, которые уже потирали ручки: вот-вот, повластвуем сами!..
Да, вопрос был построен неправильно – он объединял несколько вопросов, среди которых практически любой человек мог найти заслуживающий положительного ответа. Вслушайтесь: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?»
Видите, сколько их, вопросов? «Обновленная федерация», «суверенных республик», «права и свободы»… Технически это неверно. Но! То, что ключевой вопрос – сохранение Союза, – было вполне очевидным. И тот, кому не нравилась формулировка, мог просто воздержаться от голосования. Таких, правда, было не много.
И, тем не менее, результат был ошеломляющим. Советский народ подтвердил свое существование и подтвердил, что, несмотря на все недостатки своей родины, не желает ее лишаться. Вот только никто этот советский народ не послушал. Отовсюду увлеченно кричали о «совке», о «концлагере на одной шестой части суши», о «бессловесных тварях, выращенных тоталитаризмом». Тяжело было кричать другое.
Так и живем мы, советские люди, в бессрочной оккупации. Поэтому многие из нас кривятся, когда о нынешних маловразумительных «суверенных» государствах говорят - «родина». Наша родина была там. Скажите, как мы должны относиться к тем, кто нас ее лишил? Как минимум, ненавидеть. Как максимум, делать все возможное, для того, чтобы возродиться.
В конце концов, если многочисленные, в том числе и весьма сомнительные этнические и псевдоэтнические группы имеют право на борьбу за национальное возрождение, то уж советский народ тем более имеет это право. Да, мы не знаем, приведет ли к чему-нибудь эта борьба. Тяжело бороться в оккупации. Но помнить, как бы пафосно это ни звучало, о Родине – помним. И о том, что мы не хотели ее гибели – тоже помним. И простить – не простим.
Сергей Пачиков
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
