О национальной гордости малороссов

Крайние справа утверждают, что они – исконные «украинцы», происходящие прямо от некой орды «укров», которые, приблудившись в наши края, еще в незапамятные времена якобы построили сперва трипольское «государство», а впоследствии – и Киевскую Русь. А великороссы к этой-то Руси (а потому и к ним, потомкам «укров») никакого касательства, де, вообще не имеют. Самыми ярыми адептами такой «кочки зрения» является большая часть «западенців» – тех самых, которые, в общем-то, ни к первым, ни ко вторым никакого отношения не имеют, в чем убедимся ниже.

На другом же краю находятся те, кто доказывает, что на самом деле никаких украинцев вовсе нет, а есть только русские (предполагая в уме, что несколько «подпорченные»). И язык у них соответствующий этому обстоятельству. А между этими полюсами имеется множество иных вариантов, как правило, с существенными расхождениями. И «толкут воду в ступе» многие годы, подчас призывая к «единению и злагоде», не задаваясь главным вопросом: возможно ли оное в принципе?

Следует сказать, что в конце 1980-х – начале 1990-х бешеную активность на этом поле развили т. н. «украинские буржуазные националисты» (то есть сторонники первой точки зрения), поскольку именно они захватили контроль над большинством СМИ, особенно электронных. А потому сумели «объегорить» значительную долю населения Украины, в т. ч. и немало великороссов. Дело им упрощалось тем, что в советское время история Украины излагалась довольно-таки «облегченно», отрывочно и совершенно неудовлетворительно. А ведь когда десятки лет вам твердят: мы – «украинский народ» или «украинская нация», а то и – «один народ, одна история, одна судьба» (это РУХовский лозунг, который очень похож на известное «один народ, один фатерлянд, один фюрер»), то немудрено в это поверить. Недаром говорится: «Повторяй человеку каждый день, что он – свинья, то через полгода – захрюкает». Вот так многих и превратили в хрюкающее стадо…

Потому, прежде всего, надо разобраться, а существует ли он, «один народ» (он же – «украинская нация»)? И была ли у него «одна история, одна судьба»? А без истории не узнать, «чия правда, чия кривда, і чиї ми діти» (Тарас Шевченко).

II

Древняя Русь была государством восточных славян, базировавшимся на восточно-славянском суперэтносе. Существовала она около четырех веков – срок немалый, так что первоначальная племенная общность привела к образованию древнерусской народности, а коротко – русичей (позднее их потомков стали звать россами – термином византийского происхождения). При этом правящий класс Руси вел происхождение от одной династии – Рюриковичей. Кроме того, к XIII веку достаточно прочные позиции на территории Руси занимала единая православная церковь.

К тому времени наша древнерусская цивилизация оказалась на удельно-вечевом этапе (что естественно вело к состоянию раннефеодальной раздробленности, как и в Европе), а потому пребывала в кризисе. Налетевшие с востока татаро-монголы смели с лица земли города и веси, уничтожили массу народа (а попутно и государственные институты).

Именно в результате этакого катаклизма единая древнерусская народность расщепилась на несколько ветвей, и дальнейшее развитие каждой из них пошло своим особым путем. Однако впоследствии оказалось, что пути эти были параллельными, а не расходящимися, поскольку суперэтническая общность сохранялась несколько веков – даже в таком расколотом состоянии. Выдающуюся роль в сохранении ее сыграл такой исторический феномен, как запорожское казачество. Знаменитый британский историк ХХ века А. Тойнби сумел выразить эту роль в нескольких словах: «казаки – это пограничники православия» (имелось в виду также и казачество донское, терское, яицкое…), но мы бы уточнили так: пограничники русской православной цивилизации!

Из них только запорожские казаки оказались в решающий момент сразу на границе трех цивилизаций – и западной католической, и тюрко-исламской, принадлежа сами к православной, находясь, таким образом, на «цивилизационном разломе». Именно они и образовали ядро сопротивления народа Малой Руси (как к XVII веку называли Южную Русь) всем попыткам закабаления его пришельцами. А затем это привело, естественно, к воссоединению с той ветвью нашей общей цивилизации, которая к тому времени стала – посредством собственных усилий – основной, а именно – (велико)русской, или московской.

Здесь есть множество малоизвестных страниц, для изложения которых нужны целые тома, но результат известен: Богдан Хмельницкий, «гетман малороссийского Войска Запорожского…», в январе 1654 года – после совета с народом – подписал Переяславское соглашение о воссоединении. «Совет с народом» был подлинным, а не фигуральным: соглашение скрепили собственноручными подписями 127 тысяч 338 свободных людей, являвшихся главами домохозяйств (каждый представлял в среднем еще и 7–10 членов своей семьи).

Таким образом, исторический факт состоит в том, что к моменту воссоединения Малая Русь состояла не только из Левобережья, но и достаточно большой части Правобережья, Полесья и даже Подолии. Неоспоримо также то, что освобождение этой территории от ляхов совершили сами малороссы.

К сожалению, через три с половиной года Богдан умер, а достойного продолжателя его дела не нашлось. Наоборот – на поверхность тут же всплыли разного рода авантюристы, предатели и ренегаты, опозорившие нашу историю, как это делают и сегодняшние их последователи. И вскоре после этого пришло время, названное коротко и страшно – Руина. Когда я читал сочинение известного историка XIX века Н. Костомарова под таким заглавием, то скажу вам – тяжкое это было чтение!

Но вот что интересно: название «Украина» появилось как раз тогда (и созвучно слову «руина», заметьте!), причем у Костомарова оно обозначает именно Правобережье, тогда как Левобережье оставалось Малороссией – вот это и дает разгадку нашего вопроса, как и других. Изменник И. Выговский, получивший обманным путем гетманскую булаву (и тоже «в третьем туре»), сразу начал переговоры с ляхами на предмет присоединения уже к Польше. Одновременно он начал репрессии против малороссов – сторонников Москвы как из числа старшины, так и рядовых казаков.

И уже через год после смерти Богдана этот иуда заключил с ляхами т. н. Гадячское соглашение, по которому Украина и Малороссия снова входили в состав Польши, как якобы «самостийное» Русское княжество. Но ни народ, ни старшина Малороссии не поддержали Выговского, и, несмотря на победу над русскими войсками под Конотопом, одержанную главным образом благодаря татарам, ляхам да наемникам, он был вынужден позорно бежать в Польшу.

Однако именно упомянутое соглашение послужило в дальнейшем юридическим основанием для польской агрессии на Украине и нескольких войн Речи Посполитой с Россией, чего многие не понимают, а «историки» замалчивают. Потому уже с 1660 года началось раздельное существование Украины (она же Украйна – по Т. Шевченко) и Малороссии – при разных гетманах там и тут. Это и привело очень скоро к массовому исходу малороссов из Украйны – от гетманов-«самостийныков» типа П. Тетери и П. Дорошенка, торговавших ею в угоду то Польше, то Турции, то крымскому хану, – на Левобережье, в Малороссию, а то и прямиком в Россию.

А на Украйне тогда и появились «украинцы» – люди с особым менталитетом жителей окраины, живущие согласно принципам: „якось воно та буде…”, „може, так воно й треба…”, а также – «моя хата скраю, нічого не знаю» – тем более, что Правобережье-то и потом находилось под Польшей аж до ее раздела в конце XVIII века. Таким образом, специфика «украинского менталитета» объясняется в первую очередь многовековым угнетением не просто инородцами, но представителями чужой цивилизации – теми самыми «европейцами»-ляхами.

Казалось бы, это должно было сплачивать народ, но учтем, что во время постоянных восстаний на Правобережье, т. е. на Украйне, погибали лучшие – пассионарии-малороссы. Чаще всего покоя панам-ляхам не давали те, кто приходил с левого берега Днепра, пример тому – славный полковник Семен Палий с соратниками, а полувеком попозже – и гайдамаки. А выживали-то большей частью те, кто мог приспосабливаться, из них потом выделялись субпассионарии – активные антиподы пассионариев (в терминологии Л. Гумилева), которые и ныне правят бал в Украине.

А ведь и после присоединения Украйны к Малороссии основную массу помещиков там составляла все та же польская шляхта (даже в Харьковском университете в первой половине XIX века заправляли иезуиты, по свидетельствам современников), несколько потесненная после шляхетского восстания 1831 года, но главным образом – лишь после следующего восстания 1863 года. Это было проявлением общей политики русского правительства при присоединении новых территорий – оставлять на месте правящие группы и классы, и только в администрации краев были представлены кадры из русских.

Так что реально до конца XIX века мало кто и видел на Украйне «москалей», кроме солдат русской армии (которые в народе как раз и назывались «москалями», хотя среди них немало было и малороссов), причем благодаря им она и была, наконец, освобождена. Мифы о России, как о «тюрьме народов», давно запущенные западниками, есть результат серьезного преувеличения. А уж «западенцям» говорить о «московском угнетении» и вовсе смешно – они были то под ляхами, то под австрияками в общей сложности 700 лет. То есть все это время они находились в чужой нам западной цивилизации, потеряв всякую цивилизационную связь с нами, утратив чувство общей исторической судьбы.

III

Итак, как видим, никакой «единой украинской нации» не было и нет, ее только начали творить в 20–30-х годах ХХ века «украинизаторы», причем большевики, что мне, человеку левых убеждений, признавать весьма неприятно. Но ведь они-то запретили даже и слово «малоросс», сознательно трактуя его – вслед за М. Грушевским и иже с ним – в уничижительном смысле.

Однако факт есть факт – именно так «украинизаторы» понимали ленинскую национальную политику (которая как раз наоборот – должна была вести к «стиранию национальных различий»), и совсем не зря «поправил» их в конце 30-х годов Сталин. Хотя он сам тут же, в 1939 году, не обдумав, как следует, присоединил к Советской Украине совершенно чуждое ей тело – Западную Украину (совершив пресловутую «злуку» и продолжив тем самым через 20 лет дело своих врагов – петлюровцев). Вся искусственность сих конструкций выявилась с началом «мутных» 90-х годов – во времена новой Руины стало ясно, что в действительности на нашей территории (исключая из рассмотрения русский Крым) имеется несколько этносов.

Первым по значению и численности являются малороссы – потомки и наследники тех людей, которые победили в Освободительной войне 1648–1654 гг. и скрепили своей клятвой воссоединение Руси в единую державу. Говорят они, как правило, и на украинском, и на русском языках. Однако надо сказать, что до сих пор малороссы о себе как о наследниках дела Богдана еще не заявили. И уж тем более неверно утверждать ныне, что «все мы – малороссы» (то есть все живущие на Украине).

Ибо есть еще близкородственный (суб)этнос украинцев, а точнее – «окраинцев», о которых шла речь выше (хотя еще в 1920-х годах известный публицист и сатирик Остап Вишня определял их как «чухраїнців» (очень удачно, надо сказать).

Третьим главным этносом выступают русские, то есть великороссы.

Четвертым – те самые «западенці», хотя точнее было бы говорить – галичане, поскольку не все на Западной Украине поддерживали украинскую разновидность фашизма – бандеровщину. Язык у них тоже свой, особый, хотя об этом они стараются не распространяться, украинский же изучают по словарю, хотя их легко узнать по произношению – «шипящему». А вот закарпатские русины, наоборот, являются издавна анклавом нашей цивилизации россов.

Суть дела в том, что по Украине, как уже отмечалось, с давних пор проходит «цивилизационный разлом», об этом упоминает даже С. Хантингтон. Но почему-то никто до сих пор не догадался посмотреть ближе на этот разлом, учитывая исторические обстоятельства. При этом оказывается, что он проходит через весь массив Центральной Украины, оказавшись результатом упомянутой выше Руины и последующей эволюции и породив особый субэтнос «окраинцев».

Кстати сказать, и религиозные различия тут более размыты, нежели в Малороссии, где и сейчас безоговорочно доминирует УПЦ Московского патриархата, а вот в Центральной Украине, кроме УПЦ Киевского патриархата – подручной организации для нынешних «ляхов», встречаются даже униаты – те самые «католицькі недовірки», которых презирали и 400 лет назад малороссы да терпеть не могли запорожцы, первой заповедью которых было «стоять за віру нашу православну!»

Несмотря на все различия, три первых этноса близки друг другу, и не только генетически. При этом большинство малороссов и великороссов проживают на юго-востоке, а точнее – на территории исторических Малороссии и Новороссии, включая сюда Таврию и Слобожанщину. Кстати, и в самой России проживает множество малороссов, не испытывая и там каких-либо неудобств в общежитии с великороссами, подтверждая тем самым давнее наблюдение Н.В. Гоголя о взаимодополняемости характеров обоих.

Впрочем, это объясняется и тем, что с самого начала строили единую супердержаву – СССР и малороссы: на I Всесоюзном съезде Советов, принявшем 30 декабря 1922 года Декларацию и Договор об образовании СССР, голосовали за них 364 делегата от УССР вместе с 1727 делегатами от РСФСР, 30 – от Беларуси и 91 – от Закавказской федерации. Причем ведь и столицей Советской Украины был первоначально Харьков.

Да и победу в Великой Отечественной они разделили с другими советскими народами, причем в те времена «окраинцев» было намного меньше, хотя и у них чувство общей исторической судьбы все же сохраняется – как архетип… Большинство из «окраинцев» проживает в Центральной Украине, включая и Киев – когда-то бывший главным оплотом малороссов.

IV

Ну а «западенці» – ясно – занимают Западную Украину. Я хотел написать вместо «ясно» – «по определению», но тут вспомнился любопытный факт – в довоенном Львове их было лишь 8% от всего населения города. Зато их бандеровцы в Отечественной войне воевали на другой стороне фронта, точнее – в нашем тылу, как все мы знаем из рассказов наших отцов и дедов, а вовсе не из «советской пропаганды», в чем ныне пытаются уверять молодежь необандеровцы. Наоборот – официальная пропаганда говорила разве что об отдельных бандеровцах, замалчивая тот факт, что они имели поддержку местного населения – «западенців». Более того, нас уверяли, что «западенці» – наши братья, хотя среди моих земляков говорили о них несколько иначе: «Вони нам такі «брати», як чорт козі – «дядько».

Однако у довольно многих «окраинцев» был утрачен иммунитет к «чужинцям», которыми они для нас всегда были и остаются. Впрочем, у всякого объективного исследователя должен бы вызвать интерес вопрос: как, имея долю населения в Украине не более 10% (а ныне так не более 6–7% из-за массового выезда за рубеж) и ничтожный вклад в общественное производство страны, включая и аграрный сектор, живя в неизменно дотационном регионе, «западенці» смогли приобрести такое влияние в современной Украине?

Причем этот «процесс пошел» еще в начале 1960-х при активной поддержке новых «украинизаторов» в правящей верхушке Украины; «западенці» тогда становятся чуть ли не «носителями прогресса и культуры», проникают во все в сферы общественной и культурной жизни, занимая там достаточно прочные позиции (благодаря также и своей сугубо племенной сплоченности). И если смотреть на вещи трезво, то надо признать, что они уже тогда напоминали своим поведением – наглостью и напористостью – действия панов-ляхов XV–XVI веков на территории Украйны. Да так действовали, что в среде «окраинцев» сумели овладеть инициативой, навязать свои представления и ценности, выдать свои песни и пляски за «общеукраинское» культурное достояние и широко их пропагандировать по всему Союзу. Более того, бандеровские в недавнем прошлом кадры сумели пролезать и в правящую партию – КПСС, разлагая ее изнутри.

V

Потому уже с 1990 года правящий класс на Украине (и в первую очередь партноменклатура во главе с первым секретарем ЦК КПУ) решил сделать ставку на идеологию «украинского национализма» (на самом-то деле – западноукраинского, ибо иного уже просто не существовало), а «западенці»-галичане, имея мощную поддержку с Запада, получили непропорционально большое влияние в политической и культурной сферах страны, о чем говорилось выше. Надо признать, что в первую очередь им удалось оболванить «окраинцев», превращая их постепенно в стадо баранов (то есть в то самое «быдло», в которое паны-ляхи 400 лет назад пытались превратить наш народ, хотя тогда он выстоял), тупо идущих туда, куда их загоняют – сперва приманивая клока сена, но скоро будет и кнут!

Именно они уже 18 лет проталкивают во власть своих «западенцев» (вроде первого (п)резидента), либо холуев из «окраинцев» (вроде обоих последующих), а всякие «рухнутые», «юхнутые» да «майданутые» из «окраинцев» активно им помогают в этом. Главным образом именно они оплевывают нашу историю, глумятся над нашей памятью и над могилами наших отцов и дедов. А ведь это их отцы и деды стреляли в спину нашим во время Великой Отечественной, однако, как раз их делают ныне «героями» Украины! Это они открыто и нагло разворовывают и распродают созданное нашими предками достояние, они готовы и землю нашу продать вместе с народом в кабалу Западу, ибо рассчитывают стать, как минимум, надсмотрщиками над нами, по примеру своих отцов и дедов.

И не зря тот гимн, который они нам навязали, поют ныне так: «Ще не вмерла Україна, / Але вмерти мусить/ – Якщо з голоду (холоду) не вимре,/ то Ющенко додушить» – с помощью бандер!

VI

Из всего сказанного выше вытекает простой и ясный вывод: нет в нынешней Украйне «единого народа», не было у нас «одной истории», а потому не может быть и «одной судьбы» – определяемой по задумке Западом да его холуями у нас.

Но одновременно пора спросить и у малороссов, живущих как на Украине, так и за ее пределами: осталось ли у нас чувство ответственности за исторический выбор, сделанный 355 лет назад в Переяславе нашими предками?

Доколе мы будем наблюдать молча, как новые «ляхи» разворачивают тут новую Руину, как вымирают миллионы соотечественников, как распродают «неньку» уже по частям и на вынос?

Вопросы можно множить и множить, но все они упираются в главный вопрос: так есть ли национальная гордость у малороссов?

От ответа на него и зависит дальнейшая судьба и народа, и страны.

Александр КОШЕМЧУК, "Русское единство"