Испанский грипп. Он унес в 1918—1920 гг. людей больше, чем их погибло в двух мировых войнах. Как считают, число его жертв достигло 80 млн человек по всему Земному шару!
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
|
|
|
|
|
|
|
|
Испанский грипп. Он унес в 1918—1920 гг. людей больше, чем их погибло в двух мировых войнах. Как считают, число его жертв достигло 80 млн человек по всему Земному шару!
Этот вирус был опаснее, чем пулеметы и отравляющие газы. От него не спасали ни окопы, ни каски, ни общественное положение. Он вспыхнул на закате Первой мировой войны — весной 1918 года. Военная цензура европейских стран не пропускала информацию о нем в прессу, чтобы не вызвать панику в армии и тылу. И демократическая Франция, и монархическая Германия одинаково зажимали информацию о небывалой эпидемии. Поэтому свое всемирно знаменитое имя грипп получил в честь Испании — нейтральной страны, газеты которой свободно писали о страшном вирусе, поразившем почти половину населения и даже короля Альфонса XIII.
Впрочем, Испания не была родиной заболевания. По всей видимости, очаг его находился в Азии — в Китае. А первые случаи на Западе были зарегистрированы в портовых городах США, Италии и Франции. То, что грипп пришел в Европу с моря, доказывает, что его завезли на торговых судах. Несмотря на мировую войну, торговые операции, связанные с поставками армейских грузов и продовольствия, продолжались в широких масштабах и даже стали намного интенсивнее. Это и открыло заболеванию новые каналы распространения.
В Россию грипп, скорее всего, занесла немецкая оккупационная армия, после Брестского мира занявшая Прибалтику, Белоруссию и Украину. Но это только версия. Вирус мог проникнуть и через Мурманск или Владивосток — два порта, открытые для грузов, которые поставляли своей союзнице страны Антанты. Портовые города Балтики и Черного моря — Петербург и Одесса — в это время были закрыты из-за немецкой блокады.
Как бы то ни было, болела и умирала вся бывшая Российская империя. Испанка отправила на тот свет и председателя ВЦИК Якова Свердлова в красной Москве, разработавшего первую советскую конституцию, по которой вводилась «диктатура пролетариата», и знаменитую актрису немого кино Веру Холодную в белой Одессе. Ни пламенная революционность недоучившегося аптекаря Яши, ни неземная красота Веры их не спасли. И если кровавого бандита Свердлова, паковавшего в свой служебный кремлевский сейф реквизированные бриллианты, не жаль, то уроженку Полтавы Веру Васильевну Левченко, прославившуюся под фамилией мужа Холодная и успевшую сняться в более чем пятидесяти фильмах, стоило бы помянуть добрым словом. В день смерти ей было всего двадцать пять.
В эти же годы испанка прикончила 38-летнего французского поэта Аполлинера, выздоравливавшего после фронтового ранения в голову, его соотечественника создателя «Сирано де Бержерака» драматурга Ростана и известнейшего немецкого социолога Макса Вебера. Поражало то, что новый грипп убивал людей в полном расцвете сил. Жертвами эпидемии становились не только дети и старики, но и молодые мужчины и женщины в возрасте от 20 до 40 лет.
Впечатляли и внешние проявления болезни. Она развивалась мгновенно. Еще утром человек был здоров и, как ни в чем не бывало, бегал по улице, в обед заболевал, а к вечеру синел и умирал. Синюшность кожи (цианоз) была связана с высоким содержанием в крови так называемого восстановленного гемоглобина. Выжившие в первые дни погибали от осложнений — чаще всего пневмонии. Умирая, они исходили кровавым кашлем — очевидцам казалось, что больные буквально выплевывают свои воспаленные легкие.
Разгулу эпидемии способствовало отсутствие у населения элементарных санитарных навыков. Никто не знал ни слова вирус, ни как он переходит от человека к человеку. Люди стремились облегчить страдания своих заболевших родственников, не подозревая о воздушно-капельном распространении болезни, и тут же заболевали сами.
Страшно даже представить, какие трагедии разыгрывались в маленьких украинских хатах, где тогда было полно детей. К примеру, моих родственников погибло от испанки больше, чем на фронтах двух мировых воен. В семье моего прадеда по женской линии в один день умерла жена, десятилетний сын и пятнадцатилетняя дочь. Мальчишка еще вечером катался на санках… А наутро заболел и умер.
Мемуаристы гражданской войны описывают целые воинские эшелоны, в которых умерли все — и больные и медперсонал. Генерал Врангель вспоминал такой поезд на Северном Кавказе, забитый умершими в январе 1919 года красными: «На одном из разъездов нам показали поезд мертвецов. Длинный ряд вагонов санитарного поезда был сплошь наполнен умершими. Во всем поезде не оказалось ни одного живого человека. В одном из вагонов лежало несколько мертвых врачей и сестер. Особые отряды производили очистку железнодорожных зданий от больных и трупов. Я наблюдал, как на одной из станций пленные откатывали ручные вагонетки со сложенными, подобно дровам, окоченевшими, в разнообразных позах мертвецами. Их тут же за станцией сваливали в песчаные карьеры в общую могилу».
Ничто так не поразило Врангеля, получившего в русской армии первый офицерский Георгий за мировую войну (тогда лобовой атакой вскачь его эскадрон захватил немецкую батарею), как эти страшные картины. В мемуарах барон обычно скуп на эмоции. Но видно, что массовость жертв, принесенных испанкой, впечатлила даже этого железного человека. «Я зашел в железнодорожную будку, — пишет он. — В маленькой в пять-шесть квадратных аршин комнате лежали на полу, плотно прижавшись друг к другу, восемь человек. Я обратился с вопросом к ближайшему, ответа не последовало. Наклонившись к нему, я увидел, что он мертв. Рядом лежал такой же мертвец, далее тоже. Из восьми человек было семь трупов. Восьмой был еще жив, но без сознания. К груди своей, ища тепла, он плотно прижимал облезшую, худую собаку».
Аршин — это 71 см. Значит, станционная комната, описанная Врангелем, имела размеры максимум 4 квадратных метра — два на два! Они пытались в ней согреться, заболели и умерли один за другим…
Железная закономерность свидетельствует: самые сильные эпидемии гриппа приходят вслед за войной. Военные действия вызывают усиленные перемещения больших масс людей и грузов, антисанитарию и интенсификацию контактов. «Калифорнийский» грипп, он же «свиной», ничем не отличается от других. Он тоже пришел после вторжения американцев в Ирак и Афганистан. Грипп, словно цепляется на коммуникации армии. То, что первая вспышка была выявлена в Мексике, только подтверждает эту гипотезу. Мексиканцы всегда были тесно связаны экономически с США. Проследить поставки товаров между этими двумя странами из-за их объема практически невозможно. В глобальном мире, объединенном морскими и авиаперевозками, инфекция вездесуща. Показательно, что во время Первой мировой войны от испанки больше всего пострадали колониальные страны, поставлявшие товары в метрополии — Азию и Африку.
Наши предки считали массовые болезни Божьей карой — наказанием за грехи. На первый взгляд, эта точка зрения наивна. Но не будем забывать: эпидемии действительно приходили всегда вслед за войной. А что такое война? Сатанинская жатва — чудесная возможность для всех смертных грехов. Все, что раньше считалось преступлением, теперь автоматически становится «подвигом» — грабь, режь, убивай! Еще и орден дадут, если много убьешь. А так как особенным соблюдением санитарных норм армии прошлого не отличались, то в одну ногу с ними шагали чума, холера и дизентерия. Солдат — левой и холера — левой.
Самые известные в истории Украины эпидемии приходились на эпохи массовых подвигов — во время Хмельнитчины (середина XVII века), после отражения шведов под Полтавой (начало XVIII), в 1770—1771 гг. (русско-турецкая война Екатерины II) и в 1831-м — после очередной войны с турками.
Слово «эпидемия» еще не знали. Вместо него в летописях писали коротко и ясно: «Мор». Страшен был мор 1648—1649 гг. Он поразил Украину сразу вслед за победами под Корсунем и Пилявцами. Разнесли его казаки и их союзники татары. «Люд мер окрутне всюды наголову, — пишет «Львовская летопись». — Мнозство их велыкое на дорозих и на Украини змерло. И з самых татар Тогай бей, царик татарський, умер, и той Кривонос, полковник, и ини многии по звроти от Польски».
Как полагают историки, это была эпидемия чумы. Но свирепствовала и холера. От нее вскоре после битвы под Берестечком умер знаменитый противник Хмельницкого — князь Ярема Вишневецкий. Поел каких-то овощей в лагере, попил водички и протянул ноги. Причем в молодом возрасте — всего в 39 годков. В такую смерть даже не хотели верить. Пустили слух, что князя отравили. А погибель неукротимого истребителя запорожцев скрывалась в каком-то немытом огурчике...
В Киеве особенно страшной была чума 1710—1711 гг. Ее вызвали массовые передвижения армий во время нашествия Карла XII. Разлагающиеся трупы на дорогах, полчища крыс — переносчиков болезни… В результате Киев, который населяло всего 12 тысяч человек, пострадал сильнее, чем от штурма, хотя Карл его даже не осаждал — хватило тех, кто приезжал в город вместе с заразой с полей сражений. «Пуст город Киев остался, яко выгнонно всех обывателей из Киева — писал очевидец. — И странствовали от града во град, еден другаго чуждаючися: отец детей, дети отца. И многия трупы поядали зверие, птицы, псы и свинии… такое же было время, что ни купити, ни продати, ибо городы были позапираны, дома позабиваны, сидячии вмирали нечаянно и живые чуждалися мертвых своих».
Еще страшнее была эпидемия чумы 1770—1771 гг. Население города к этому времени выросло до 42 тысяч. Но только на Подоле из них за несколько месяцев умерло 6 тысяч простолюдинов. Богачи Киев покинули. Выборный магистрат вместе с войтом (мэром) сбежал на загородные дачи. Боролась с эпидемией только имперская власть — генерал-губернатор Воейков. Он, хоть и с опозданием, учредил карантин, открыл несколько госпиталей и приказал окуривать улицы дымом костров, чтобы отгонять заразу. На трех городских заставах всех приезжих осматривали. Восемь врачей и команда солдат во главе с майором гвардии Шиповым, присланным из Петербурга, контролировали город по периметру. Имущество больных сжигали.
Умнее всех поступили монахи Михайловского монастыря. Имея огромные запасы продовольствия и выпивки, они закрылись в монастыре — сами не выходили и никого к себе не пускали. Строгий карантин дал результат — в Михайловском никто не умер, в то время как в соседнем Софийском монастыре отдали Богу души 70 монастырских служек и 50 монахов!
В 1831 году холера охватила всю Российскую империю — от Севастополя до Петербурга. От нее умер даже командующий русской армией фельдмаршал Дибич, посланный усмирять польский бунт. Вся империя покрылась карантинами. Начались холерные бунты. Темный народ обвинял врачей, боровшихся с эпидемией, что они «отравили воду». В этот год Пушкин, запертый холерой в Михайловском, написал «Пир во время чумы» с бессмертными строками:
Итак, — хвала тебе, Чума!
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы,
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может… полное Чумы.
В том же 1831 году, когда вдохновленный холерой Пушкин воспевал чуму, в Германии та же эпидемия двинула вперед философскую науку. Два самых знаменитых ее местных светила — Гегель и Шопенгауэр — ненавидели друг друга и по-разному отреагировали на вызов судьбы. Отец знаменитого труда «Философия истории» Гегель, считавший, что все в мире развивается по спирали, причем к лучшему, храбро приехал в самый эпицентр эпидемии Берлин, чтобы приступить к чтению лекций. Более практичный Шопенгауэр — автор классической работы «Мир как воля и представление» — наоборот, плюнул на свое звание доцента и дал деру из Берлина в безопасный Франкфурт-на-Майне. В результате Гегель заболел и умер, а Шопенгауэр прожил еще почти тридцать лет, одаривая человечество афоризмами вроде: «Германия слишком маленькая страна, чтобы быть моей родиной» и «Моя философия не принесла мне много денег, зато избавила от уймы трат». Когда Шопенгауэру сообщили, что Гегель дал дуба от холеры, плавая в испражнениях, тот пошутил: «Дурак живет, сколько может, а умный — сколько захочет».
Лично я на стороне Шопенгауэра. Конечно, бесстрашие — хорошая вещь. Но в борьбе с холерными вибрионами и вирусами гриппа оно бесполезно. Тут помогает только инстинкт самосохранения. Как говорится, береженого Бог бережет.
Олесь Бузина
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
