Пик говна. В смысле — конского навоза (PEAK7)

Причём, что характерно, узнать конкретного рябчика или отдельно взятый ананас на выходе из данного процесса практически нереально. А если вы что-то видите там  —  то это, скорее, признак плохой работы вашего пищеварения.

Так происходит, происходило и будет происходить в экономике. Если какая-то вещь экономике нужна  —  хрен вы её увидите на выходе из экономического процесса. Эту вещь быстренько подберут, заскладируют, переработают, добавят туда подсластителей, ароматизаторов и усилителей вкуса и снова засунут в начало экономического процесса уже в виде "конфетки". Ну —  или пули.

В общем-то, создание конфет и пуль из говна — и есть перманентный процесс работы мировой экономики. Взяли говно, добавили энергии, получили пули и конфеты. А если вы видите говно на улицах — значит где-то в другом месте нашли более интересное говно, на которое надо тратить меньше сил и энергии, для того чтобы превратить его в пули и конфеты.

В общем, всё, как в живой природе:

Это вы думаете, что скарабей взобрался на неаппетитный шарик из слоновьего навоза. А скарабей обоснованно считает, что он поборол конкурента в борьбе за стол, кров, брачное ложе и будущие ясли для своих детей. И презрение современных людей к священным жукам скарабеям скорее лишь свидетельствует о том, что мы в своём пути наверх немного подзабыли, чем был навоз и помёт всю историю человечества. А был он ценнейшим ресурсом, без которого ещё 150 лет назад невозможно было сделать не то что конфетку, а даже и хлебушек.

И с историей навоза у нас связана и одна интересная ситуация, которую сейчас нам любят цитировать сторонники идеи: "Да оно само всё рассосётся!" Не понимая, что приводя в качестве контраргумента "пику нефти" фразы Дмитрия Менделеева и Герберта Уэллса о том, что они обеспокоены улицами, заваленными навозом — они как раз и говорят о пике нефти. Просто делают это в весьма извращённой манере. Поскольку мы сейчас не видим нефти, которая лежит, как и конский навоз, на наших улицах. Нефть вся пристроена и плещется в бензобаках наших авто.

Классическая история конского навоза на улицах американских и европейских городов звучит так.

В конце XIX столетия мир столкнулся с взрывным ростом процесса урбанизации. Этот начальный момент — взрывной рост городов — обычно скромно принимается как данность. Ну вот так сложилось — города "вдруг" начали расти в последние двадцать лет XIX века. К урбанизации мы ещё вернёмся потом, чуть позже, разбирая реальную историю навоза, а пока продолжим наш "официальный" рассказ.

Население тогдашних городов, в одних только США, выросло на 30 млн. человек за период 1880-1900 годов. И очень быстро, вслед за перемещением этой огромной массы людей из деревень во вновь создаваемые города, возникла одна проблема ?лошадей.

Города, привыкшие принимать такие массы людей лишь в воскресные дни и только в строго отведённых местах рыночных площадей внезапно осознали всю неоднозначность использования лошади, как транспортного средства, внутри стеснённого пространства тогдашнего города. Основное средство передвижения того времени в городе стало причиной весьма неприятных и, в целом, незнакомых тогдашнему миру проблем — таких, как пробки на дорогах, загрязнение окружающей среды и слишком большое количество дорожно-транспортных происшествий с человеческими жертвами.

Лошади использовались для выполнения множества тяжелых и невозможных для выполнения даже группой людей работ. Лошади тянули конки, были запряжены в дилижансы, кэбы и повозки, везли людей, грузы и стройматериалы. На лошадях передвигались полицейские, курьеры, пожарные и другие городские службы. Ими приводили в действие механизмы на мебельных фабриках, пристанях и пивзаводах. Железная дорога использовала лошадей, как маневровую тягу. Если вы внезапно заболевали, то врач добирался к вам исключительно верхом. В начале XX в. в одном Нью?Йорке работало около 200 тыс. лошадей — примерно одна лошадь на 17 человек тогдашнего населения Нью-Йорка. Повозки переполняли улицы, а если лошадь ломала ногу или падала от перенапряжения или от старости, то часто ее сразу забивали на месте.

Такая практика утилизации лошадей приводила к дополнительным издержкам для города. Ведь многие владельцы лошадей покупали страховые полисы, которые предусматривали забой лошади третьей стороной для освобождения владельца от ответственности за утилизацию трупа животного. И владельцу лошади приходилось ждать полицейских, ветеринаров и представителей ASPCA (общества против жестокого обращения с животными), которые должны были засвидетельствовать факт смерти лошади.

Но и после смерти животного проблемы с лошадью не прекращались. Мертвые животные были очень громоздкими. И дворники часто ждали, пока трупы разложатся, чтобы их можно было распилить на части и вывезти. А был еще шум от телег и цокот копыт — ведь колёса повозок были ещё в большинстве своём деревянные и обитые железом, а улицы — мощеные камнем. Шум лошадей настолько раздражал жителей, что во многих городах запретили ездить на лошадях возле больниц и других подобных заведений.

Контролировать лошадей было намного сложнее, чем кажется нам сейчас. Пугливое животное в условиях города могло внезапно понести повозку, сбитое с толку резким звуком или внезапным случайным толчком. Подземных переходов не было. Тротуары уже были, но к ним мы ещё вернёмся.

Люди сплошь и рядом попадали под лошадь или повозку. В Нью-Йорке из за лошадей в 1900 году погибло 200 человек — или один человек на 17 тысяч жителей города. В том же Нью-Йорке, но уже в 2007, в результате ДТП с участием автомобилей, погибло 274 жителя — или один человек из 30 тысяч населения. Как видите, вероятность погибнуть от лошади в 1900 году у нью-йоркца была выше, нежели от автомобиля в 2007. Но это всё еще были лишь цветочки от пребывания лошадей в большом городе.

Гораздо больше проблем в городах было из за конского навоза. Для понимания ситуации: одна лошадь производит около 10 килограмм навоза в день. Ну а 200 тысяч тогдашних нью-йоркских лошадей производили около 2 тысяч тонн навоза. Каждый день. Итог такой неприятной тенденции не заставил себя долго ждать — уже к 1894 году улицы Нью-Йорка оказались переполненными конским навозом:

Именно такая неприятная ситуация с навозом и родила нам современное прочтение тротуара, как части улицы, немного приподнятой над общим полотном дороги. Всё дело в том, что навоз, размокая под осенними дождями, так и норовил проникнуть в подвалы и на первые этажи к достопочтенным нью-йоркцам, а приподнятый тротуар должен был обеспечить хоть какую-то первичную защиту от жидкой фракции этого конского чуда, громоздящегося поверх мостовой. Современная элегантная приподнятость первых этажей старых домов в Нью Йорке тоже связана с реальной и весьма острой необходимостью хоть как?-то приподняться над морем этого жидкого проклятия.

"Великий навозный кризис", потребовавший концентрации всех сил крупных городов Америки, впервые разразился в 1894 году. До этого момента утилизация навоза происходила как бы "сама по себе". В США был налажен хорошо работавший рынок навоза: фермеры скупали его и вывозили к себе на поля.

Но вслед за взрывным увеличением городского населения проблема вывоза навоза приобрела массовый характер. Фермерам уже не было необходимо столько навоза.

Почему же так сложилось, если население США выросло? Ответ чуть ниже, в реальной истории навоза.

Навоз заполнил городские улицы, как сугробы зимой. В летнее время стояла невыносимая вонь. А когда наступал сезон дождей, то потоки навоза заполняли тротуары и переливались в подвалы и на первые этажи жилых домов. В нем копались крысы и плодились мириады мух, которые разносили смертельные заболевания. Надо было что-?то делать, и в 1898 году в Нью Йорке провели первую международную конференцию по проблемам городского планирования. Главным вопрос на повестке был конский навоз, потому что города во всем мире переживали такой же кризис, как и Нью-Йорк. Но ничего так и не придумав, конференцию закончили через 3 дня, хотя запланировано было вести её целых десять дней. Казалось, что мир достиг предела, когда город уже никак не мог сосуществовать вместе с лошадьми, но так же и не мог обойтись без них.

Дальше, конечно же, нам рассказывают о чудесном спасении: было изобретено метро, вовсю стали развиваться трамваи на электротяге, и в городах начали появляться первые, всё ещё несовершенные автомобили.

Однако нас, как и всех пытливых исследователей, должны заинтересовать два простых вопроса, которые прозвучали в тексте статьи:

"Почему американские города начали внезапно расти в 1880-х годах?"

и

"Почему, несмотря на рост городского населения, фермеры перестали покупать навоз?"

Ответ интересен.

В 1609 испанский конкистадор Гарсиласо де ла Вега написал книгу "Comentarios Reales", в которой он описал многие методы ведения сельского хозяйства у инков до прихода испанцев в Южную Америку. Именно в этой книге он впервые упомянул о том, что инки, в отсутствие у них коров и лошадей, использовали в качестве высокоэффективного удобрения окаменевший помёт птиц, который они добывали в местах их гнездовий.

Такой помёт назывался "гуано", поэтому лингвисты уже могут думать об этимологии хорошего русского слова, которое стоит в заголовке статьи. Де ла Вега описал, что инки массово собирают гуано на побережье, а потом перевозят его в горы, где и удобряют им делянки.

В начале 1800-х годов Александр фон Гумбольдт предложил использовать гуано, как источник сельскохозяйственных удобрений в Европе после того, как обнаружил громадные залежи гуано на островах у берегов Южной Америки. Им было установлено, что на момент своего открытия, гуано на некоторых островах лежало слоем более чем на 30 метров в глубину.

Однако международная торговля в гуано начинались лишь только после 1840 года. К 1880-м годам рынок международный рынок гуано уже исчислялся десятками тысяч тонн в год. Одним из ведущих потребителей гуано стали и США:

Гуано было гораздо легче вносить на поля, это уже было, в отличие от навоза, почти что готовое и хорошо сбалансированное комплексное удобрение.

К началу ХХ века запасы гуано во многих странах были почти полностью исчерпаны, однако к этому моменту мир уже открыл для себя способ получения суперфосфата, а немецкий химик Фриц Габер открыл способ получения аммиака из атмосферного азота.

Сейчас добыча гуано продолжается кустарным способом в местах гнездовий перелётных птиц.

Однако современные технологии получения фосфатных и азотных удобрений уже давно обогнали по эффективности сбор гуано или утилизацию мочи. Так, например, несмотря на то, что процесс Габера очень энергоемкий и средний расход электрической энергии на производство 1 тонны аммиака составляет 3200 кВт•ч, это всё равно лучше, чем прямая биофиксация азота бактериями в почве. Ведь биофиксация атмосферного азота микроорганизмами — это еще более энергоёмкий процесс: для ассимиляции одной молекулы азота требуется не менее 12 молекул АТФ, что эквивалентно 5000 кВт•ч энергетических затрат для получения 1 тонны аммиака. Не говоря уже о потребностях самого микроорганизма для целей собственного существования и размножения.

Поэтому, собственно говоря, проблема навоза, которую сейчас часто сравнивают с проблемой пика нефти — это проблема "куда девать", а не проблема "где взять". Автомобиль ни к исчезновению, ни, тем более — к появлению навоза на американских улицах не имел никакого прямого отношения. Массовая автомобилизация США началась в 1920-е годы, а навоз с улиц исчез раньше. Ну а появился он ещё раньше. Поэтому сейчас мы сможем говорить о проблеме навоза, если жидкая нефть вдруг начнёт течь в наши подвалы и нестерпимо там вонять. Но фасады наших зданий сейчас гламурны и чисты:

В то время, как на заднем дворе элитного днепропетровского мебельного салона идёт скрытая и неприметная работа по складированию гуано на тяжёлую и холодную зиму:

Вот так. Весь навоз с наших улиц сейчас вывозится заботливыми фермерами. Правда, в роли фермеров теперь выступают владельцы элитных мебельных салонов в городах, а в роли навоза пока всё-таки тривиальные дрова, но процесс, как говорится, "пошёл".

А вот суперфосфата и процесса Габера что-то даже и на горизонте не видать. Потому что, наверное, понятие "элитной мебели" или "элитной фуа-гры" — это не совсем то, что вкладывали в слово элита ещё 150 лет назад. Сегодняшняя элита немного забыла, для чего она существует в этом подлунном мире. Уж точно не для перевода фуа-гры, рябчиков и ананасов в гомогенное гуано. С этим справится и любой представитель класса-гегемона.

А результат ничем не будет отличаться от "элиты". Что в 1914 году, что в 1917. А эти годы оказались уж слишком близкими к пиковому 1894 году. Пику говна.
Ой, извините. Конского навоза.

comments

kvakosavrus_q >Массовая автомобилизация США началась в 1920-е годы, а навоз с улиц исчез раньше.

Так куда же он делся? Собрали вторую конференцию и что-то придумали?

crustgroup Трамваи и метро начали делать. Уголь спас ситуацию, а не нефть. Нефть была уже после "пика угля". А он произошёл в Великобритании в аккурат в 1913 году. http://ardelfi.livejournal.com/6350.html Совпадение?

visokosgod То есть получается опять сначала делали что-то общественное (социалистическое) прежде чем появилось личное (капиталистическое)?

crustgroup Да. Общественные решения всегда быстрее и эффективнее. Говно-то всем воняло. Это уже потом автомобиль "прирос" к навозу. А реально ситуацию разгребали сначала трамваями и метро. В Днепропетровске, кстати, трамвай пустили уже 26 июня 1897 года! Третьим городом в Российской Империи. После Киева и Нижнего Новгорода. Вот это я понимаю: качество элиты. А не то современное убожество, что фотографировал я вчера.

toropyggka Так почему американские, именнно американские города стали расти в 80-х годах 19 века?

crustgroup Расти начали все города. Просто по американским полно точной информации, да и именно там бабахнуло сильнее всего: http://30494445.nhd.weebly.com/background.html А тротуары-то во всех городах приподнятые. ;)

shaitan_bashka Почему все города стали расти?

crustgroup Это и есть основа популярного заблуждения о том, что "нефть спасла нас от конского навоза". Мир от конского навоза спас уголь. Но уголь же и позволили легко организовать доставку гуано по миру (паровозами и пароходами) и сделал конский навоз ненужным. Уголь родил процесс Габера и суперфосфат.
И уголь обеспечил взрывной рост городов, начиная с 1880-х. Одно дело лопатить тоннами конский и коровий навоз, в котором воды под 70%, а совсем другое дело - внести на поле мешок концентрированного, высушенного гуано.

В общем - там очень длинная цепочка триггеров, но они все без нефти. Нефть массово пришла в мир в 1920-х годах, а раньше 1910-х годов вообще о ней говорить смешно - всё на угле. И именно тогда стартовала "зелёная революция" в Европе и в США.

vanderdecken_lj уголь ... сделал конский навоз ненужным

Уголь стал использоваться как удобрение? Нет Навоз был нужен сам по себе? Нет, лошади нужны были в качестве тягловой силы, а навоз лишь отход, который удалось удачно пристроить фермерам. Может появление угля привело к вытеснению лошадей как тягловой силы? Нет, угольных грузовиков массово не выпускалось.
Очень у вас неаккуратный формулировки, очень

crustgroup Вы поняли, когда началась "зелёная революция"? Если не поняли, тогда перечитайте пост ещё раз. На энергии угля стало возможным освободить людей от перелопачивания навоза и ковыряния в земле. Города они не "просто так" расти начали. Просто так и кошки не рожают.

irsi_ro Чилийская селитра же - первый (и единственный) прирлдный источник связаного азота в высокой концетрации. А уголь сделал ее доставку по всему миру оправданной. Но в первую очередь - в Северную Америку разумеется. А так же уголь позволил создать достаточно мощные энергетические установки, благодоря которым стал возможен процесс Габера. Кстати именно поэтому прикладная химия и сам процесс Габера быстрее сильнее развились в Европе, а не в Америке - потребность была высока, а чилийская селитра - далеко.
Дело в том что Чилийская селитра это не только удобрения - это порох и динамит.

crustgroup Лучше детальнее изучить матчасть:
http://him.1september.ru/article.php?ID=200700102

"Поскольку пороха с каждым столетием требовалось все больше, а привозной селитры, к тому же очень дорогой, не хватало, был найден другой ее источник – гуано (от исп. guano). Это разложившиеся естественным образом остатки помета птиц и летучих мышей, представляющие собой смесь кальциевых, натриевых и аммонийных солей фосфорной, азотной и некоторых органических кислот. Основная сложность в производстве пороха из такого сырья состояла в том, что гуано содержит не калиевую, а преимущественно натриевую селитру NaNO3"

Производство пороха использовало калиевую селитру. "Гуано представляло собой не только источник селитры, но и ценное удобрение, спрос на него постоянно возрастал. В результате в 1856 г. в США был даже принят специальный «Закон об островах гуано» (иногда его называют «Законом о гуано»). Согласно этому закону гуановые острова считались владением США, что содействовало ускоренному захвату таких островов и созданию контроля над источниками ценного ресурса." В общем - там много. Наслаждайтесь.

crustgroup 100 000 китайских кули, которые добывали гуано в Перу в конце XIX века - совершенно не сомневались в этом. Я ж говорю - успели за конец XIX даже две войнушки устроить за гуано. И нарастить производство за 1879-1900 год в девять раз. За 20 лет.

agordian Потому что в деревне стало много лишних рук и ртов. А лишние руки появились, потому что эффективность сельского хозяйства повысилась, в т.ч. и за счет первых плодов пром.революции. Лишние руки массово ушли в город, в промышленность, и еще ускорили пром.революцию. Итог: сейчас только 1-2% населения в США занимаются сельхозпроизводством.

То же самое сейчас происходит с промышленностью с поправкой на дешевый (пока еще) Китай. Автоматизация, роботизация производства - и опять лишние рты. Которые просто некуда девать.

crustgroup итай это ещё пример более-менее управляемого процесса (спасибо китайским шахтёрам). А вот Африка или ЮВА (тот же Бангладеш) - это вообще что-то за пределами добра и зла.

toropyggka Почему тогда в 60-х годах 20 века начали взрывно расти города в Южной Америке (Аргентина, Бразилия)? Ну, Москва в начаел 20 века была не менее занавоженной, чем Нью-Йорк или Лондон. В самом деле, была проблема, ибо запах стоял ошеломляющий.

ЗЫ. Кстати, по американским городам. К началу века мостовые их основных центров - чистые, если судить по фото ( кстати, прелююбопытнейшее зрелище - фотографии США начал прошлого века). И заметно строительство, масштабное и всеобъемлющее, в Еврпе такого нет. Америка явно росла не только от угольной революции. 

flinter_ab Ровно по той же причине: автоматизация сельхозпроизводства, повышение условных надоев благодаря новым технологиям (то же самое гуано и фосфаты, зарождающаяся селекция) позволили уменьшить требуемое число работников в полях. А так как законы дикого мира к человеку применимы с оговорками, и сокращение кормовой базы не приводит к автоматическому сокращению голодных ртов, люди в поисках жратвы ринулись в города, где денег, естественно, было больше. Там как раз подоспела НТР с ее большими фабриками, переваривающими вчерашних пейзан в голодный пролетариат.

ЗЫ: а от какой же еще? Энергия - первопричина всего, на дровах индустриализацию не выстроить.

crustgroup Ну а почему сейчас растёт Лагос или Дакка? Да по тем же причинам.  Если в город можно переселить людей и специализировать их хоть бы и на переноске тяжестей на вокзале или в аэропорту или на разборе мусорных свалок - то это будут делать. Вот вам фильм про Лагос:

Как понимаете, в деревне там ещё хуже.

flinter_ab Как обычно интересно, но де ла Вега не был конкистадором таки. Папа его был губернатором в Куско, а мама происходила из рода самих Инков. То есть он был полноценным метисом, и в Южной Америке не воевал. Более того, еще в 1560 году он из вице-королевства Перу уехал в Испанию и больше туда не возвращался. Ибо после кипеша Тупак Амару де ла Вега в Куско мог рассчитывать только на быструю смерть, ибо прямой потомок Инков. Практически последний.
А "Подлинные комментарии об истории государства Инков" - чтиво интереснейшее, конечно.

crustgroup Блин, ну вот всё же перепроверять надо. Спасибо больше, так оскорбил уважаемого человека.