О культе безличности

«Сталинизация» – это, кроме всего прочего, обращение к личности Сталина и актуализация темы личности как таковой. Сталин был последним руководителем страны, у которого личность была.

Личность – это особый тип организации жизни и деятельности. Нормально функционирующей социальной системе личность не нужна -- там нужны исполнительные и дисциплинированные работники. Играй по правилам, делай что положено (особенно если ты руководитель) и все будет в порядке и с тобой, и с системой.

Личностный же тип самоорганизации бывает востребован, когда привычное функционирование невозможно и само воспроизводство социального целого оказывается под угрозой. Появляется острая нужда в реорганизации как самого социума, так и среды его обитания. Тот субъект (индивидуальный или коллективный), который возьмет на себя решение этой задачи, уже чисто логически не может быть элементом преобразуемой системы. Он обязан быть «внесистемным элементом». Он не может действовать «машинообразно», в соответствии с принятыми культурными нормами. Он в своих действиях опирается не на культуру и обычай, не на «консенсус элит» и т.п., а на понимание и знание исторических процессов, в которые «свезло» всем попасть. Более того, он набирается окаянства и сам становится агентом определенного исторического процесса. Он берет на себя ответственность за исторически необходимый процесс, оформляет его как общезначимую и личную ценность, начинает говорить и действовать от имени этого процесса и этих ценностей. В этом смысле личность представляет собой тождество культурно-исторических и личных целей.

К психологическим особенностям человека все это не имеет никакого отношения. Личность живет в истории, вне сиюминутных групповых, корпоративных, партийных интересов. Именно поэтому эти самые группы могут согласиться даже с насилием над собой, они понимают, что изменение привычного порядка и максимальное напряжение сил необходимо для выживания всех и каждого. Наш народ согласился в свое время с репрессиями (даже с «плохо организованными», не «высокоточными») не в силу рабской природы, как нас пытаются убедить, а потому что понимал необходимость предельной мобилизации в ситуации смертельной угрозы. И еще потому, что считал выстраиваемый социальный порядок справедливым, придавал ему высокую ценность и был готов его защищать.

Личность Сталина была остро востребована в ходе подготовки к войне с объединенным Западом, к войне на наше уничтожение и, естественно, в ходе самой войны. С достижением ядерного паритета и обретением статуса сверхдержавы установка на сверхусилия стала не очень уместной. Смерть Сталина была весьма своевременной. Показательно, что на ХХ съезде была развернута борьба не просто с культом Сталина, а борьба именно с культом личности Сталина. Наша партийная элита хотела уже «нормальной жизни», т.е. хотела перейти наконец в режим функционирования, в режим спокойной машинообразной работы, хотела обезопасить себя от давления со стороны любых целей и ценностей.

Появление личности – это всегда риск серьезных потрясений и трансформаций. Поэтому на смену культу личности, реально необходимому на заре советской власти, приходит культ безличности. Культ этот был весьма эффективен: ни одной личности во власти за весь послевоенный период – вплоть до ликвидации СССР.

Но мир не стоит на месте, враги никуда не делись, ситуация быстро меняется. Системный же запрет на появление людей с историческим кругозором, открытым пониманием и «длинной волей» привел к быстрой деградации всей нашей имперской знати. Личностные структуры, конечно, все равно у кого-то формировались, полностью извести это дело невозможно, но таких людей эффективно оттирали на периферию общественной жизни. Результат известен: империи больше нет.

Сегодня, когда угроза ликвидации России более чем велика, личностный тип жизни и деятельности вновь не просто объективно востребован (он был востребован и ранее), но ожидаем людьми, как был ожидаем когда-то мессия. Поэтому, несмотря на 20-летнюю массированную западную пропаганду, да еще ретранслируемую нашей родной российской властью, «рейтинг» Сталина  неуклонно растет.

Спецоперация по «десталинизации» -- это не просто попытка отнять у нас что-то последнее (дух победы, например), но и профилактическая санация наших «элит»: не дай бог заведется вирус личностного самоопределения. Они, умные, знают: появление подлинной личности – это изменение всего системного контекста. «Десталинизация» -- это создание почвы для шельмования любого, кто посмеет жить и действовать исторически.

В оппозицию к десталинизаторам попробую наметить -- в аспекте данной заметки -- контуры программы сталинизации, т.е.«программы личностного роста» для наших претендентов на власть. Во-первых, придется ответить на ряд вопросов исторического характера. Мир буржуазной демократии погружается в небывалый системный кризис. Нам почти столетие назад удалось выскочить из этой «миросистемы» и построить альтернативную версию социума. Побывав в будущем, мы вновь скатились в прошлое. В чем будет заключаться попытка №2? За что будем сражаться и что будем защищать? Какой позитивный опыт из первой попытки будем использовать? От чего откажемся? Что возьмем с собой во второй поход из опыта наших «заклятых друзей»?

Только не надо говорить, что «мы вместе с цивилизованным человечеством будем вместе преодолевать последствия кризиса». Это все уже не катит. Всей этой ерунде не верим. Во-вторых, придется перестроить саму власть. Или она станет у нас целевой и ценностноориентированной, или «нас сомнут» (И.Сталин). Лидер (=личность) должен будет ввести что-то вроде «круговой поруки». Тот, кто предает заявленные ценности и цели, должен отвечать перед своими. Не деньгами. Жизнью. Такие времена наступают.

В-третьих, придется научиться самому ставить рабочие задачи госаппарату. Не Рошаля приглашать на совещание с Минздравом, чтобы он «болевые точки озвучил», и потом краснеть за своего министра, а самому разбираться  в теме и формулировать цели перед министерством. У Сталина это получалось.

Это минимальный личностный ценз. Тот, кто его не проходит, на власть претендовать не должен. Не тянет.