Либеральные адвокаты Горбачёва говорят, что его подвела экономика. «Что он мог сделать, если СССР уже не сводил концы с концами?..» Так-то оно так. Однако все прошедшие 20 лет Россия (и не только Россия) живёт за счет запаса прочности, оставленного «слитой» Горбачевым страной, — технологического, инфраструктурного, социального и человеческого. И вся наша нынешняя проблема в том, что этот запас вышел.
У нас стало модно реабилитировать застой. Так вот, застой – он и есть застой. Горбачёв и есть прямой продукт застоя — долгой закупорки социальных и кадровых лифтов. Горбачёв — человек, не способный завершить ни одной лексической конструкции, — это персонификация вырождения советской политической элиты. Когда как результат того самого застоя к власти пришли люди с менталитетом и повадками руководителя скотоводческой бригады, органически не способные понять масштаб объекта, попавшего к ним в распоряжение.
Власть, боящаяся своего народа, не смевшая сказать правду ни ему, ни себе самой и поэтому начавшая, по выражению Гайдара, «брать политически связанные кредиты» у своего противника, – жалка. Допускаю, что с точки зрения пресловутых «сил Добра» Горбачёв достоин жалости. Но уж никак не ордена Андрея Первозванного... Не много ли внимания жалкому юбиляру?
Дело в том, что Горбачёв стал примером качества крайне актуального в нынешней политической ситуации. Горбачёв продемонстрировал патологическое желание нравиться военно-политическому противнику. Желание, ради которого он, как вспоминал госсекретарь Джордж Шульц, «складывал уступки у наших ног одну за другой». Это желание — «феномен Горби» — есть самое распространённое, можно сказать, генетическое, заболевание нашей постсоветской, то есть постпостгорбачёвской элиты.