Как пьянство Авдотьи Никитичны поставило крест на карьере Вероники Маврикиевны

Тонков и Владимиров одновременно учились в ГИТИСе, но на разных факультетах. Тонков окончил актерский, Владимиров из-за проблем с голосом с актерского факультета ушел на режиссерский. 

Что-то общее намечалось у них уже тогда. В анналы творческого дуэта вошла история, как Тонков спас Владимирова от тюрьмы. История во многом надуманная.

На студенческой вечеринке Владимиров приревновал свою пассию и вцепился ей зубами в нос. Прокусил, пришлось накладывать швы. Пассия, Иржина Мартинкова, была не нашего замесу чешка. Отсюда выводят ужасы, будто из-за банальной ссоры институту грозил международный скандал, а Владимирову нары. Думаю, единственное, что грозило Владимирову, так это отчисление. Мастер Владимирова Завадский видел выход: отговорить Иржину от подачи заявления. Отговорил ее якобы Тонков.

Красивая история ложится на творческий дуэт, подразумевающий дружбу. Правда, в ряде воспоминаний к уговорам Иржины был причастен весь курс во главе с Завадским и сам кающийся Владимиров.

Где поведение Владимирова с поведением Тонкова тогда рифмовалось так - это по отношению к любимым девушкам. Знакомство с будущей женой Тонков начал с того, что выбил из-под нее стул. Сие тем более странно, что в дальнейшем такие поступки были для него не характерны.

А Владимиров остался в своем репертуаре, хотя больше носы не прокусывал.

Владимиров (слева) и Тонков

Как актер Тонков не мог себя найти аж до образа Вероники Маврикиевны. Ему была уготована участь третьего слева в пятом ряду. После окончания училища парня послали в Потсдам, играть для русскоязычных жителей. Затем был драмтеатр Островского. Какое-то время Тонков нарезал круги возле Ленкома и МХАТа. Нигде не мог закрепиться.

Но вот Владимиров. Этот предприимчивый, рвущий подметки на ходу парень, создал эстрадный театр «Комсомольский патруль» и взял Тонкова на работу. Именно на сцене «Комсомольского патруля» ребята примерили костюмы старушек. Первый успех Владимирова был связан с образом бабки из монолога Виктора Ардова «На футболе».

Однако, вплоть до 1970 года, целое десятилетие!, никто не додумался объединить двух бабок в один номер. Впервые эта мысль посетила Александра Ширвиндта. Он уговорил Тонкова и Владимирова показаться парой в телепередаче «Терем-теремок». 

Это был успех.

Почему? 

Потому, что образы старух оказались четко продуманными. Интеллигентка Вероника Маврикиевна вступала в конфронтацию с деревенской Авдотьей Никитичной. Такие узнаваемые бабушки сидели на лавках возле каждого подъезда. Диалог «бабкам» прописывали лучшие авторы Союза, насыщая колкие реплики повседневными метками: хоккей, внуки, Штирлиц, кибернетика. Для преображения актерам часто требовался только платок и старомодные очки. В общем, работало.

Но как-то обидно для актеров работало. Стоило им выйти из образа, их не узнавали на улицах. Это – раз. А два, маркер бабок, тем не менее, поставился крепко и режиссеры в других ролях Владимирова и Тонкова не видели. 

В 1971 Владимиров сыграл свою самую известную кинороль - начальника планового отдела в фильме Рязанова «Старики-разбойники», а потом неплохо работал в озвучке мультиков. Побывал вороной в «Мешке яблок» и «Дед Мороз и серый волк», бабушкой удава в одноименном мультфильме…

Тонкову даже такой малости не выпало.

Зато в 1979 вышла комедия «Бабушки надвое сказали…», где Владимиров и Тонков сталкивались на экране с Авдотьей Никитичной и Вероникой Маврикиевной. 

"Бабушки надвое сказали"

К началу 1980-х просуществовавший десятилетие дуэт стал разваливаться по причинам как творческим, так и бытовым. 

Сперва о причинах творческих. 

Бабок спасало многообразие тем для обсуждения. Им подогнали десятки номеров. Но сами образы были статичны. Тут вывозил только первоклассный материал, новые шутки, а не новые актерские примочки. Это Райкин мог менять маски в пределах одного номера, а вот уже Геннадий Хазанов испытывал глобальные затруднения, стараясь перещеголять образ студента кулинарного техникума (имхо, так и не перещеголял, если брать в качестве оценки народную любовь). Что уж говорить о старушках, чьи образы были заданы с первого номера и никакого развития не подразумевали. За десятилетие народ этим зрелищем пресытился.

Причины бытовые.

Для меня нет сомнений, что первую скрипку в дуэте играл пробивной Владимиров. Он подозрительно следил, чтобы Тонков его на сцене не забил. Ширвиндт вспоминал истерику Владимирова, устроенную из-за того, что у Вероники Маврикиевны (Тонков) оказалось больше смешных реплик. Никакие аргументы не помогли, номер пришлось переписывать.

Но в какой-то момент Владимиров, бывший мотором дуэта, потянул проект на дно, начав злоупотреблять алкоголем. 

Когда по вине Владимирова сорвался правительственный концерт, его поместили лечиться. Это помогло ненадолго.

"БАБУШКИ НАДВОЕ СКАЗАЛИ..." картинка с сайта www.vremya.tv

Нервы Тонкова не выдержали в 1982. Была приготовлена новая программа «Приходите свататься», заряжены гастроли по всей стране, а Владимиров опять сорвался. И Тонков решил произвести замену. Вместо Авдотьи Никитичны рядом с Вероникой Маврикиевной на эстраде встал конферансье Гарри Гриневич. Теперь старушка пикировалась с ним. 

Гриневич и Тонков выпустили два спектакля: «Вы, Маврикиевна и конферансье» и «Музыкальный магазин». И вроде все хорошо: вместо проблемного Владимирова уравновешенный Гриневич; вместо подспудного соперничества безраздельное владение сценой (Гриневич смотрел Тонкову в рот), вот только зритель на новый дуэт реагировал вяло.

Когда на пороге Тонкова нарисовался покаянный Владимиров, тот все простил. Худо-бедно, а самых больших результатов эти двое достигали в связке. 

Дуэт попробовал перезапуститься. Пошли телеэфиры, выступления, но Владимиров сорвался, толкая дело к окончательному закрытию проекта. Вскоре у него нашли рак почек, и не помогла даже операция. Было актеру всего пятьдесят шесть. 

После смерти партнера у Тонкова случился первый инфаркт.

Он прожил еще тринадцать лет, изредка выходя на сцену без тени прежнего успеха. Спасался литературой: выпускал поэтические сборники, мемуары. Приветствовал дуэт Стоянова и Олейникова («Городок»), но не принял Верку Сердючку и «Новых русских бабок». 

Скончался от очередного инфаркта.

Светлая память!