Если попробовать составить список самых любимых у зрителей персонажей советского кино, я убеждён, что таможенник Павел Верещагин из фильма "Белое солнце пустыни" в нём займёт одну из самых верхних строчек. "Ты ведь меня знаешь, Абдулла. Я мзду не беру. Мне за державу обидно..." Эти слова из уст отставного таможенника запали в душу не одному поколению зрителей.
Ещё во время работы на сценарием Мотыль задумывался над тем, кто сможет воплотить эту роль на экране. И Луспекаев был у него одним из главных кандидатов. Вот только в участие в съёмках Павла Борисовича не верилось - четыре операции по ампутации ступней не оставляли никаких шансов.
Кого ещё рассматривали на роль? На пробы были приглашены Ефим Копелян, Борис Ливанов и даже штангист Юрий Власов. Но никто из них не устроил режиссёра. И Мотыль рискнул всё же поехать к Луспекаеву, который в то время заново учился ходить. Режиссер предложил Луспекаеву сниматься на костылях: Верещагин – бывший офицер, инвалид Первой мировой. Или таможенник, раненный контрабандистами в обе ноги.
– Давай, Володя, сперва я сыграю то, что написано в сценарии, а уж потом какого-нибудь инвалида. Пусть тебя мои ноги не смущают. Я придумал сапоги с металлическими упорами внутри, – сказал Павел Борисович.
Он вёл дневник. Вот фрагмент из него: "Только что ушли киношники. Предлагают попробоваться на небольшую, но очень интересную роль. Я завёлся. Много говорил. Волнуюсь, что мои ноги могут не дать сниматься".
И ведь сыграл. И как! Несмотря на боль в ногах, на ежедневные переходы по жаре, в песчаной пыли, опираясь на палку и плечо жены Инны. И всё сам. Без дублёров. Всего один момент есть в фильме, где его подменил каскадер Александр Массарский: Верещагин ногами спихивает бандитов за борт. Сапоги Верещагина показаны крупным планом. А носки сапог Луспекаева при упоре прогибались, и это было бы видно на экране. А после съёмочного дня Луспекаев шёл на берег моря, разувался, опускал ноги в воду и сидел часами, чтобы боль отпустила. А иногда он привязывал к ногам металлические плавники и уплывал от берега километра на два. Ему кричали: "Утонушь!" Он отушчивался: "Утону - вспоминайте..."
Эта роль в сценарии фильма задумывалась как простой эпизод, в котором ему нужно было только беспробудно пить водку, склонившись над миской с чёрной икрой. Но после прихода Луспекаева её существенно расширили, сделав Верещагина одним из ключевых персонажей.
А ведь у него есть реальный исторический прототип. Сценарист Валентин Ежов, собирая материал для сценария, наткнулся на биографию офицера российской пограничной стражи Михаила Поспелова. Накануне Гражданской войны штабс-ротмистра Михаила Поспелова тоже знали и боялись все контрабандисты и главари разбойничьих банд из Персии, орудовавшие на стоверстовом участке российской границы в полосе ответственности Гермабского пограничного отряда Закаспийской пограничной бригады. Возглавляя этот отряд, он получил от нарушителей границы прозвище "Красный шайтан" за пышные огненно-рыжие усы и способность внезапно появляться со своими пограничниками на тайных тропах контрабандистов.
Точно таким же оазисом в пустыне, что и верещагинское подворье, был созданный Поспеловым отрядный сад, в котором росли грецкий орех, яблони, груши, вишни, абрикосы, алыча. Здесь же был и рукотворный пруд, хотя и без осетров, но с карпами. Как и Верещагин, Поспелов во времена безвластия превратил свой дом в маленькую крепость, вооружившись пулемётом, гранатами и даже "бомбомётом", обучив и жену Софью управляться со всем этим "хозяйством".
Чувствуя своё бессилие прекратить басмаческие бесчинства с горсткой оставшихся в отряде пограничников, бывалый командир, как и его кинообраз, глушил тоску испытанным русским средством – крепким "перваком". А главное – Михаилу Поспелову тоже было обидно за державу, потому он и не ушёл в 1917 году через кордон или вглубь страны, как многие офицеры и солдаты Закаспийской пограничной бригады. И эта обида у него по-верещагински вылилась в энергию действия. В условиях, когда в десятках вёрст от Гермаба ещё хозяйничали эсеры, когда за Чарджоу и Мары шли ожесточённые бои красноармейцев с английскими оккупантами, на участке отряда Поспелова была восстановлена охрана государственной границы. Он собрал в отряд толковых местных всадников, обучил их приёмам пользования оружием, закупил на свои средства фураж и продовольствие. Пожалуй, именно поэтому советская власть оставила Поспелова на посту начальника отряда.
В 1919 году он становится командиром пограничного батальона, а в 1921-м – командиром пограничного полка, у которого была под присмотром вся советско-персидская граница. А ещё полковник Михаил Поспелов успел создать пограничную школу младшего комсостава. Опыт пограничника, твёрдость его характера помогли в двадцатые годы успешно провести каракумские экспедиции академиков Александра Ферсмана и Дмитрия Щербакова по поиску запасов серы и других полезных ископаемых.
Для Луспекаева же съёмки в "Белом солнце..." стали билетом к возвращению в профессию. Мотыль предложил ему сняться в своём следующем фильме "Лес" в роли Несчастливцева, Кончаловский предлагал роль врача Астрова в "Дяде Ване", Лиознова рассматривала его как одного из кандидатов на роль Мюллера, от Товстоногова приходили приглашения на Отелло и Бориса Годунова.
Но... Через 18 дней после премьеры "Белого солнца пустыни", 17 апреля 1970 года Павла Борисович Луспекаева не стало...
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
