Исторический этап который мы переживаем сейчас, является не более чем очередным этапом феодальной раздробленности и последовавшей за ним «великой смуты», когда элиты, а вслед на ними и народ, забыли о целях, поставленных перед нами отцами-основателями еще в Х веке.
Но тем не менее, раз на Украине началась дискуссия о преемственности Киевской Руси, значит сквозь сумрак смуты проглядывают очертания будущей империи.
Исхожу из того, что Украина сегодня находится в историческом тупике, потому что цели, заданные отцами-основателями еще в Х веке, погребены под толстым слоем либеральной риторики о «русификации», «общечеловеческих ценностях», «западной демократии», «цивилизованном мире» и т.д.
Если не отбросить все эти заведомо ложные представления, которые во многом были созданы европейцами для внутреннего разложения конкурентов на Востоке, то не получится вырваться из навязанной нашими оппонентами по мировой конкуренции картины мира. Если этого не сделать – то дальше этот текст читать в принципе не имеет смысла.
Итак, мировая конкуренция между империями никогда ни заканчивалась – менялись только формы. Просто в XII веке нас пытались проутюжить с помощью крестовых походов, в XVII веке вся Европа потирала руки в предвкушении прибылей, которые сулил им проект «Лжедмитрий». В XIX веке тогдашний «Европейский союз», объединённый волей Бонапарта, пытался карательным блицкригом втемяшить нам свои ценности и заодно ужать конкурирующую империю до статуса второстепенной державки. В 1941 году молодые голландцы, бельгийцы и французы записывались в легионы Ваффен-СС – уже гитлеровского «Евросоюза», – потому что каждому гражданину «новой Европы» было отмерено несколько гектаров жизненного пространства на Востоке.
Аналогично в середине 90-х западноевропейские и североамериканские бизнесмены ринулись осваивать новый восточноевропейский рынок – теми же методами с которыми они осваивали африканский и азиатские рынки. А многочисленные «Свидетели Иеговы» и другие протестантские пасторы начали борьбу за умы растерянных и униженных граждан Восточной Европы.
Всё это происходит потому что меняется лишь форма исторической конкуренции, но никак не содержание.
То, что происходит сегодня на территории от Ужгорода до Сахалина, исторически правильно было бы называть «новой смутой», потому что иначе процессы экономического, культурного, социального и геополитического самоуничтожения объяснить не получится. Мы оказались в ситуации феодальной раздробленности, когда, несмотря на единство народа, элиты в обмен на личные преференции играют на стороне исторических оппонентов. Опять-таки ничего нового в этом нет: по такому же сценарию Шуйские участвовали в проекте «Лжедмитрий», а Иван Мазепа отказался от империи в пользу местечкового княжения. Так сделал и Борис Ельцин, когда поставил личное противостояние с Горбачёвым выше территориальной целостности, гражданского мира и конкурентоспособности в мире, а Леонид Кравчук вовремя подсуетился с «самостийностью».
Национальная идея современных Украины и России сводится к тотальному комплексу неполноценности. Мы решили, что не в состоянии самостоятельно управлять, размножаться, производить, учить детей, изобретать – поэтому обязаны импортировать инженерные, социальные, образовательные, культурные образцы извне. Мы превратились в рынок сбыта устаревших и ненужных товаров; продаём прибыльные меткомбинаты, облэнерго и сельскохозяйственные земли иностранцам; экспериментируем с сомнительными вакцинами на собственных детях и т.п.
Комплекс неполноценности – наше историческое проклятие. Элиты, а вслед за ними и население пребывают в постоянном желании быть частью «запада» – в погоне за «уровнем жизни», «демократическими свободами», «просвещёнными монархами». Именно из-за комплекса неполноценности бредил о своем «Вашигнтоне» Тарас Шевченко (кстати, выкупленный из крепостного права царской семьей), а петербургская интеллигенция в 1905 году слала поздравительные телеграммы японскому императору.
Комплекс неполноценности есть следствие того, что наши элиты забыли, продуктом какой исторической общности они являются. Украина, как и Россия, как и Белоруссия, как и Казахстан, является историческим наследником восточноевропейской империи, которая в разные времена называлась по-разному – Византией, Киевской Русью, Российской империей, Советским Союзом. И вне зависимости от названия перед нами всегда стояла главная историческая цель – быть одним из центров мира. Всё остальное, включая размер пенсий и коммунальных платежей, БАМ и ДнепроГЭС, – есть следствие, а не причина имперского статуса. Независимостью обладают только империи, потому что суверенитет зависит от воли, власти и целей, а не от строки в конституции.
В основе каждой империи лежит идентификация, заложенная в момент раскола единой христианской церкви. Все мы, граждане Восточной Европы, вне зависимости от конфессиональной принадлежности так или иначе являемся наследниками православной традиции, утверждающей что «Богу – Богово, а кесареву – кесарево». А наши западноевропейские конкуренты – раскольники, посчитавшие что есть «наместник Бога на земле». Всё остальное – лишь следствие наших базовых, мировоззренческих различий. Собственно, поэтому их вера носит потребительский характер, где прощение грехов можно купить, а наш коммунизм нёс в себе черты ортодоксального мессианства.
Только такой взгляд на историю позволит понять, почему каждый раз, когда к власти приходили элиты одержимые комплексом неполноценности и пытающие присоединить территории Восточной Европы к «цивилизованному» миру, всё оборачивалось историческим крахом. Самый близкий исторический пример – Югославия. Нельзя совместить несовместимое, потому что, выражаясь словами имперского идеолога наших западноевропейских оппонентов Редьярда Киплинга, «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им никогда не сойтись».
Сложно сказать, когда именно была положена традиция исторического раскола нашей империи. Похоже, что первая историческая ошибка была совершена русским князем Даниилом Галицким в 1254 года, когда он ради сохранения личной власти принял корону от Папы Римского, тем самым отвергнув саму идею Восточноевропейского преемничества.
Второй роковой исторической ошибкой была Бресткая уния 1596 года, когда в результате сговора элит, православная церковь была реформирована в униатскую, прямо подчиненную Риму. В результате на месте исторической Червонной Руси возникло пространство, которое насиловалось на протяжении пяти столетий – сначала Польшей, затем Австрией, потом снова Польшей.
При этом надо понимать, что те, кто говорят об отделении Галиции от Украины, равно как и те, кто говорят о том, что Галиция является «локомотивом», который приведет Украину в Европу, на самом деле не понимают исторического вызова и лишь вредят делу будущей Восточноевропейской империи. Изнасилованное пространство Червонной Руси – это общая беда и боль, потому что никто на территории нашей империи не подвергался таким унижениям и репрессиями, как это пришлось испытать галичанам, буковинцам, закарпатцам и волынянам. Ни в центральной Украине, ни в российском Нечерноземье не было концлагерей, как это было в австрийских Терезине и Талергофе, когда галицких и буковинских москвофилов истребляли с присущей немцам методичностью. На территории большой Украины в 30-е годы ХХ века не проводилась «пацификация», в результате которой галичан снова вернули в состояние бесправных крепостных и людей второго сорта.
К моменту торжества исторической справедливости и воссоединения разделенного народа в 1939 году, Червонная Русь пришла до такой степени обескровленной, что у неё не оказалось лидеров способных мыслить исторически. Партизанское движение ОУН-УПА было не более чем следствием уничтожения имперски мыслящих элит Червонной Руси в процессе колонизации. Потому что, с имперской точки зрения, и Бандера, и Шухевич – никакие не враги, а всего лишь случайные люди, не сумевшие определить себя в истории, за что, кстати, и рассчитались сполна. А рядовые бандеровцы, партизанившие в лесах, потому что у них забрали корову или насильно забрили в Красную Армию, – несчастные жертвы истории, не разглядевшие за личной обидой исторической сущности, которая заключалась в том, что империи в ипостаси СССР удалось сделать то, чего не удавалось на протяжении многих столетий – вернуть Червонную Русь.
Надо понимать, что пройдет ещё не одно поколение, пока «изнасилованная» территория Червонной Руси вернется в нормальное состояние имперского региона, потому что унижение, которые пережили галичане, буковинцы и закарпатцы на протяжении пяти столетий смогут понять разве что индусы, пережившие британскую колонизацию. Более важным в истории с Червонной Русью и Галицией является пример того, как сиюминутные амбиции элиты по сохранению власти, могут обернуться трагедией для народа на протяжении многих столетий.
Впрочем, элиты являются плоть от плоти народа и списывать всё на них было бы значительным самообманом. Мы все в значительной мере несем ответственность за все наши исторические поражения – начиная от Брестской унии и заканчивая расформированием Варшавского договора. И если каждый гражданин от Ужгорода до Сахалина будет нести историческую ответственность не только за свои поступки, но и за поступки элиты, то у нас есть шанс.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
