Новейшие военные технологии достаточно давно будоражат умы интересующихся военной тематикой людей. Большинство информационных поводов исходят из-за океана, рассказывая об успешных испытаниях то боевых лазеров, то об электромагнитных бомбах, уничтожающих любую электронику, то о гиперзвуковых средствах поражения, способных нанести удар в любой точке мира неядерным боеприпасом, то «рельсовых» пушках.
Когда говорят об успехах американцев в области создания новейших военных систем, почти всегда подчеркивают тезис о том, как далеко ушли «бледнолицые братья» от нас в области передовых технологий, а если и упоминают отечественные успехи, то с непременным сожалением об упущенном или потерянном советском потенциале.
Что ж, давайте разберёмся, насколько мы отстали и чем можем похвастаться. Здесь следует принять во внимание ограниченность сведений о наиболее передовых разработках и их поступлении в войска. Она обусловлена традиционной для нас «грифовостью» этих тем. Однако даже по открытым и рассекреченным источникам можно составить достаточно полную картину.
Сначала о лазерном оружии. В Советском союзе оно разрабатывалось по типу размещения на земле, в воздухе, на надводных кораблях и в космосе. Различным было и назначение комплексов.
Не так давно был рассекречен самоходный лазерный комплекс 1К17 «Сжатие» (образец даже выставлен в Военно-техническом музее). Задачей комплекса было противодействие оптико-электронным системам наблюдения и управления оружием. То есть предназначался он для «выжигания» любой оптики с наведением по её блику.
К слову, в области обнаружения оптики по принципу световозвращения, мы давно опережаем зарубежные разработки. Подобные системы штатно входят в СУО бронетехники и вертолётов. Для обнаружения снайперской и разведывательной оптики, а также оптики управления ПТРК серийно выпускаются изделия «Призрак-М», «ПАПВ», «Луч-1М», «МИФ-350», МСООР «Саня» и т. д. В некоторых из них реализовано и встречное подавление (засветка), некоторые просто служат для контрснайперской борьбы и разведки.
Но вернёмся к «Сжатию». Работы по нему действительно свернули в 90-е, в связи с чем в прессе пролито немало слёз о том, как бездарно мы «профукали» советское наследие. Неизменно приводится в пример установка подобных систем на американской технике, в том числе и лёгкой. При этом забывается, что например, от установки на БРМ М3 «Бредли» системы AN/ VLO -7 отказались ввиду её громоздкости и высокой стоимости. И по этим же причинам была свёрнута программа «Сжатие»: здоровенная машина на гусеничном ходу имела космическую стоимость, что ограничивало её массовость. Но говорить о том, что задел по этой технике пропал, несколько преждевременно. Основной разработчик системы НПО «Астрофизика» вполне открыто на сайте выкладывает данные по «комплексу для дистанционного уничтожения взрывных устройств и разминирования», «системе управления лазерным лучом для обнаружения, сопровождения и воздействия на несколько целей… в том числе и космических». А данные о госконтрактах говорят, что предприятие провело в период с 2002 по 2006 годы целый ряд работ, в том числе по мощным лазерам и лазерным локаторам большой дальности.
Ну и ещё о лазерных средствах подавления, уже поступающих в войска. Комплекс РЭБ и защиты подразделений «Инфауна» включает, кроме традиционных средств радиоразведки и радиоподавления, системы оптико-электронной разведки и подавления, позволяющие эффективно бороться не только с радиоуправляемыми минно-взрывными устройствами, но и со средствам нападения использующим оптическое наведение (например ПТУР) или оптическими средствами разведки. Также обеспечивает подавление связи противника. Действует в составе частей РЭБ батальонного уровня. Четыре комплекса получила Свирская ВДД и подразделения ВДВ ЮВО, экипажи готовятся в межвидовом учебном центре подготовки специалистов и частей РЭБ ВС России.
Если говорить о боевых лазерах, размещённых на самолётах, то приоритет снова следует признать за нами.
В 2008 году американцы громко радовались успешным испытаниям по программе ABL (Аirborne laser – Воздушный лазер). 1-3-мегаваттный боевой лазер был установлен на борту военного Boeing 747-400 и в ходе испытаний успешно «нагрел» мишень с частичным её разрушением. Ранее американцы испытывали NKC-135А, но мощность установки ограничивалась 0,4-0,5 Мвт, масса и объём запасённого на борту рабочего тела и углеводородного топлива ограничивали время работы лазера до 20-30 сек., а дальность действия не превышала 5 км.
В то время как у нас мегаваттный лазер летал ещё с начала 80-х (комплекс А-60 на борту Ил-76МД), о ходе испытаний известно немного, но «работа» велась как по наземным целям и стратосферным аэростатам, так и по воздушной мишени Ла-17. Известно, что первый из трёх испытательных бортов сгорел в 1989 году. На двух других проводятся испытания по изменённым программам совместно ГСКБ «Алмаз-Антей» и ТАНТК имени Г. М. Бериева. Представители «Алмаз-Антея» (в частности Александр ИГНАТЬЕВ) говорили о новом образце лазерного комплекса авиационного базирования «для противодействия в инфракрасной области спектра разведывательным средствам возможного противника на земле, на море, в воздухе и в космосе».
То есть, в отличие от американцев, противоракетная оборона изначально не является приоритетом. Это стоит признать правильным подходом, так как физическое разрушение цели с помощью лазера -- более сложная задача, на решение которой сильно влияет состояние атмосферы и параметры самой цели, к тому же она изначально требует большой мощности установки; поднять же достаточно мощный лазер в воздух сложнее, чем создать его на земле или установить на корабль. Выведение же из строя аппаратуры не требует такой точности наведения, которая нужна для разрушения цели, возможно лазером меньшей мощности и не требует длительной и точной фокусировки на объекте, позволяя решить задачу в сканирующем режиме. И если отечественная программа продолжается, то программа ABL была закрыта американцами из-за её высокой стоимости и малой практической применимости -- B747-400F отправился на кладбище в феврале этого года.
Размещение боевых лазеров на море так же имеет свои осложнения. Здесь погодные и атмосферные помехи выражены значительно больше, чем на большой высоте.
Несмотря на это в 80-х годах у нас испытывался боевой лазер на борту опытового корабля «Диксон» (его часто называют «гиперболоидом адмирала Горшкова»). Корабельный лазерный комплекс «Аквилон» должен был поражать береговые объекты. Однако в ходе испытаний летом 1980 года выяснилось, что большую часть энергии луча «съели» испарения влаги с поверхности моря, из-за чего КПД составил всего лишь 5 процентов. И, несмотря на то, что лазеру удалось нагреть береговую мишень на дистанции около 4 км, программу свернули, посчитав более перспективными работы с пучковым оружием морского базирования. Здесь с помощью ускорителей заряженных или нейтральных частиц (электронов, протонов, нейтральных атомов водорода) формируется поток, который затем фокусируют в узконаправленный пучок. Обладая высокой энергией, такой пучок способен радиационным (ионизирующим) и термомеханическим воздействием разрушить оболочки корпусов летательных аппаратов и баллистических ракет, инициировать рентгеновское излучение, вывести из строя бортовое электронное оборудование, повредить молекулярную структуру организма человека, к тому же влияние атмосферных факторов на него минимально.
Известно, что пучковым оружием с 60-х годов занимаются Радиотехнический институт имени академика А.Л.Минца (РТИ), МРТИ, и ещё целый ряд учреждений. О том, что именно делается в этой области известно очень мало -- что говорит о том, что направление остаётся перспективным. Косвенным подтверждением их успешности являются проводимые американцами работы по исследованию специальных отражающих покрытий для противокорабельных ракет, а также отрывочные сообщения об испытаниях на объектах ВМФ оружия «основанного на новых физических принципах». Так же эта формулировка фигурирует в некоторых заявлениях представителей российского государства, Сердюков, например, даже говорил о включении подобных исследований в госпрограмму вооружений на 2011-2012 годы. Но сама формулировка не нова – ещё в 1976 году в 4 ГУ МО был создан отдел «по контролю разработки оружия и техники на новых физических принципах» (ОНФП), поэтому следует считать, что направления и программы исследований лишь возобновлены или получили перспективу благодаря изменению политических приоритетов. Но пока открытая информация не поступает в прессу, говорить о конкретных образцах бессмысленно.
Наземные лазерные комплексы разрабатываются у нас с 1975 года, когда испытывался целый ряд систем. Одновременно велись интенсивные работы по отработке сопровождения космических целей и баллистических ракет. Полигонные испытания проводились на объекте 2505 («Терра» -- работы НПО «Астрофизика») применительно к противоракетной и противоспутниковой обороне и объекте 2506 («Омега» -- работы НПО «Алмаз») применительно к противовоздушной обороне. Оба -- на полигоне Сары-Шаган в Казахской ССР. Выбор места был обусловлен климатической особенностью – над полигоном большую часть года было ясное небо. А как известно, на эффективность лазерных комплексов атмосферные явления влияют очень сильно.
Работы по противоспутниковой и противоракетной программе возглавлял лауреат нобелевской премии по физике Николай Геннадиевич Басов. В 1994 году он так оценил её итоги: «Ну, мы твердо установили, что никто не сможет сбить боеголовку БР лазерным лучом, и мы здорово продвинули лазеры…».
Эффективность же установок в воздействии на космические объекты может проиллюстрировать интересный случай. Маршал Советского Союза Д.Ф.Устинов предложил применить лазерный комплекс для сопровождения американского шаттла. И 10 октября 1984 года во время 13-го полёта «Челленджера», когда его витки на орбите проходили над районом Балхаша, эксперимент состоялся. Лазерный локатор 5Н26 / ЛЭ-1 провел измерения параметров цели при работе в режиме обнаружения с минимальной мощностью излучения. Высота орбиты корабля составляла 365 км, наклонная дальность обнаружения и сопровождения -- 400-800 км. На шаттле внезапно отключилась связь, возникли сбои в работе аппаратуры и астронавты почувствовали недомогание. Когда американцы стали разбираться, что же произошло, то поняли, что экипаж подвергся какому-то искусственному воздействию со стороны СССР. Был заявлен официальный протест. В дальнейшем лазерная установка и радиотехнические комплексы, имеющие высокий энергетический потенциал, для сопровождения шаттлов не применялись.
В 90-х годах все работы на полигонах были свёрнуты, оборудование вывезено на территорию России, часть объектов взорваны. Однако опыт, полученный в результате программы, не пропал. С начала двухтысячных начинается ввод в строй новых комплексов: «Окно» -- гора Санглок (г. Нурек на территории Таджикистана), и «Окно-С» -- гора Лысая (г. Спаско-Дальнее на Дальнем Востоке). А также комплексы «Крона» на Северном Кавказе и «Крона-Н» -- также на Дальнем Востоке. Функции комплексов звучат как сугубо мирные – «контрольно-измерительные оптико-электронные комплексы сопровождения космических объектов». Тот факт, что сопровождение осуществляют лазерные системы, являющиеся дальнейшим развитием программы «Терра», совсем не говорят об их боевом предназначении. А с 2009 года идёт модернизация комплексов и постройка дополнительных установок, что должно повысить их возможности.
Работы по «Омеге» также были успешны. После испытаний стационарных установок в НПО «Алмаз» был создан мобильный комплекс 74Т6. Он успешно работал по мишеням РУМ-2Б в полете. Однако ограничения по атмосферным условиям применения действовали и здесь. Вот что говорил о результатах испытаний Петр Васильевич Зарубин, курировавший работы по линии МО: «... а что можно сказать про «Омегу», отвечу, что сегодня нет сомнений научно-технического характера в том, что такая цель, как самолет, может быть поражена лучом наземного лазера достаточной мощности (энергии). Но это верно лишь в случае отсутствия облачности…». В общем, это и стало причиной свёртывания программы.
Однако и здесь нельзя сказать о том, что опыт пропал без развития. НПО «Алмаз» (теперь концерн «Алмаз-Антей») поставило несколько мобильных комплексов МЛТК-50 для Газпрома. По сути, это изделие 74Т6, только без системы прицеливания по воздушным целям. Газпромовский «гиперболоид» – в общем-то сугубо мирная машинка, предназначенная для аварийной резки металлоконструкций и железобетона на большом расстоянии (ну, если, к примеру, полыхнёт на буровой платформе). Однако вот что интересно. На фотографиях англоязычного пресс-релиза, представленного на МАКС- 2003, было запечатлено, как газпромовский гиперболоид сбивает небольшой аэроплан! При этом представлен комплекс был именно оборонным предприятием, а не Троицким институтом инновационных и термоядерных исследований (ТРИНИТИ), список сугубо мирной продукции которого, внушает уважение.
Продолжение следует
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
