8 июля следующего года исполняется 90 лет со дня рождения выдающегося сына украинского народа, лучшего воздушного аса Великой Отечественной Войны, трижды Героя Советского Союза, Маршала авиации Ивана Никитовича Кожедуба. Память его будут чтить страны-победители. Вероятно, все, кроме его родины – Украины. До сих пор не выполнено постановление, принятое ещё в 2003 году о строительстве в Киеве памятника Кожедубу и присвоении его имени одной из улиц.
По сообщению пресс-службы Народного депутата Украины Колесниченко В.В.,он подал проект постановления, но при его рассмотрении в Комитете по вопросам духовности и культуры «В. Яворивский с издевательством в голосе и улыбкой на лице начал дискуссию о том, что лучшими летчиками были фашисты».
Оставим пока то, что проект не был принят, поговорим об этом пропагандистском бреде о фашистских «асах», который с чьей-то подачи кочует по Интернету уже с десяток лет.
Иван Кожедуб за три года войны (он начал воевать в конце марта 1943 года) сбил 62 самолёта противника. Это наивысший результат среди советских лётчиков. Следом идёт сибиряк Александр Покрышкин: 59 сбитых лично и плюс ещё 6 – в группе. Затем – Николай Гулаев (57+3), Григорий Речкалов (56+6), далее, с чуть меньшими результатами, Евстигнеев, Ворожейкин, Глинка, Скоморохов, Колдунов, Краснов, Бобров, Моргунов, Серов, Попков, Алелюхин, Муравьев.
Лучшим среди американских лётчиков считается
Richard I. Bong – 40 сбитых, лучшим английским -
James E. Johnson – 38 сбитых, а лучшим немецким - Erich Hartmann с его 352 «победами». Невольный вопрос: а почему такая разница? Неужели немецкие лётчики и правда чуть ли не в десять раз успешнее остальных? Даже с учётом того, что немцы могли прибавить себе побед, к примеру, сбивая древнюю и практически беззащитную польскую авиацию.
Оказывается, не в этом дело. Я не зря взял слово «победы» в кавычки. В советских войсках вёлся строжайший учет сбитых, требовали обязательного подтверждения наземных войск или наблюдателей (сбитые далеко за линией фронта в статистику не входили), а остальные не всегда подтверждались. Именно поэтому А. Покрышкин, к примеру, считал, что у него не 59, а 70 сбитых. У немцев учёт вёлся по результатам кинопулемёта, а то и просто «по словам лётчика». На кадрах видно, что выпустил очередь по самолёту – считай, победа. А сбил или нет, уже неважно. Кроме того, если сбил двухмоторный самолёт – запишут не один, а два сбитых, четырёхмоторный – четыре.
Далее. Сбитые в группе, когда невозможно определить, кто именно сбил, в СССР учитывались отдельно. В Англии – делились, поэтому там нередко можно встретить дробные цифры, например, 6,5 сбитых. В фашистской Германии, если навалился десяток мессеров на одного ястребка, то сбитых окажется не один, а десять: результат запишут всем участникам. Приписки дошли до того, что советским заводам впору было воскликнуть: вы там поменьше пишите, мы делаем меньше, чем вы сбиваете!
В конце концов, уместно спросить апологетов фашистских лётчиков, типа Яворивского: «и шо, воно им допомогло?» А как тогда СССР завоевал господство в воздухе? И, в конце концов, а кто кого победил-то в той войне?
Владимир Зыков
