Даже сейчас, после интенсивного двадцатилетнего погрома, многие виды промышленной продукции Украины по-прежнему связаны взаимной кооперацией отраслевых предприятий. Например, самолеты украинских конструкций – а это, напомним, интеллектуальный продукт всех бывших республик Союза, производят и эксплуатируют совместно Украина и Россия. Разрушить эту кооперацию, означает ликвидировать отрасль Украины. Это в интересах Евросоюза, поскольку, таким способом выпахиваются из экономического поля Европы нынешние и будущие конкуренты известного «Эйрбаса». И так практически со всеми отраслями украинского производства, немалое число которых в результате именно такого евросотрудничества уже приказало долго жить.
Включая Украину в рынок и ассоциацию, ЕС не только уничтожает промышленность конкурента, но и держит под контролем жалкие фрагменты еще оставшегося. А то, что это влечет безработицу, деградацию кадров, образования, всеобщую бедность, евроинтегрантов не интересует. Да, обещают чуть ли не подъем экономики, но никаких оснований для этого нет. Нам ставят в пример другие страны, примкнувшие к ЕС, у них, дескать, все прекрасно. Например, ту же Польшу, которую поддержали огромными безвозвратными кредитами. Уровень жизни там действительно сейчас выше украинского, но где промышленность этой страны? Где ее былое судостроение? Равно как и многое иное. Но, главное, вопрос, что ее ожидает в перспективе? Поляки рассеялись по более развитым странам Европы в качестве «сантехников» - есть такое презрительное определение европейскими работодателями рабочей силы из Польши. Но в Европе усиливается безработица и скоро «сантехников» начнут вытеснять, замещая их собственными, или более дешевыми мигрантами. ЕС и дальше будут поддерживать Польшу - как некое послушное орудие для проталкивания своей политики в Восточную Европу. Но развития и перспектив такая поддержка не дает, что воочию и видим. И в таком своем европейском качестве это уже не страна, а откровенный нахлебник. Но каждый выбирает свой путь сам. Поэтому есть смысл посмотреть на будущее Украины с точки зрения опыта других стран, присоединившихся к Евросоюзу в поисках выгод. Но не столько для населения этих стран, сколько для их «элит», усердно дующих для этого в дуду национализма.
Известно, что страны ЕС делятся на две неравноправные части. Первая – это государства с промышленно развитой экономикой, которые, собственно, и создали этот союз, и вторая - периферийные страны, играющие вспомогательные роли. Украина относится к территориям крайней периферии.
Основная часть, состоящая из экономически сильных стран (основателей союза) развивает производство и добивается высоких показателей уровня жизни. Однако, для этого нужен постоянный приток ресурсов, которые в развитых странах в остром дефиците. Источником таких ресурсов являются периферийные страны. Отсюда острое желание «расшириться». Понятно, что центр из «отцов-основателей» совсем не заинтересован в промышленно-технологическом развитии своего сопровождения, также поглощающем ресурсы. Поэтому вся политика ЕС закономерно нацелена на деиндустриализацию периферийных стран и как можно более прочное закрепление за ними роли ресурсно-сырьевых придатков. Поэтому мечты периферийного (окраинно-украинного) населения «жить как в Германии и Люксембурге» воплотиться не могут. На этом и строится обман привлечения новых членов в ЕС.
Прим. В. Зыкова. Более того, развитые страны тоже не слишком "дружат" между собой, и немецкий бизнес задавил конкуренцией не только слабые страны, но и Италию, и даже Францию. Тут волчьи законы. А в результате ЕС теряет смысл и постепенно превращается в очередной рейх с полуколониями.
Важной потребностью развитых стран является и обеспечение рынков сбыта своей продукции. Проблемы переполнения этих рынков и рынков идущих в едином русле союзников, особенно остро проявляется в условиях финансово-экономического кризиса. Все делается для того, чтобы импорт из ЕС превышал экспорт. В том числе за счет расширения рамок Евросоюза. Украина с 2006 года имеет хронически дефицитный торговый баланс, но ничего поделать с ним уже не может. Вступление в рынок ЕС это состояние только усилит.
В этой же связи заметим, что первое время после вступления в ЕС, как правило, наблюдается оживление «национальной» экономики. Это обусловлено наличием еще сохранившихся ресурсов и развернутой распродажей собственности. К тому же дешевеют кредиты (кредитный процент в ЕС ниже.) В Литве, например, в 2003-2007 годах за счет этого достигались высокие темпы роста ВВП - под 10-7,3%. Но последовал кризисный спад, из которого страна выйти не может. Один из комментаторов удачно определил это как кредитное опьянение.
Более того, «пузырь» на рынке недвижимости Литвы оказался настолько серьезен, что конкретно поставил страну на грань дефолта. Удалось относительно быстро реструктурировать экономику, увеличив экспорт не только в страны ЕС, но и в Россию. Поддержал и Брюссель, выделив средства на развитие сельского хозяйства и реструктуризацию экономики. На это же, собственно, рассчитывает и Украина. Но ее ситуация «невхождения» в ЕС, а только ассоциации, подводит эффективность такого же шага под большой знак вопроса.
Так же и Латвия в 2006 году демонстрировала быстрый рост среди стран ЕС, увеличив свой ВВП на 12,2%. Относительно «легкие деньги» повлекли бурный рост потребления. На рынке недвижимости Латвии цена стандартной квартиры в 1997-2007 гг. выросла в десять раз. Образовался «пузырь» рынка, который неизбежно должен был лопнуть. И лопнул. А это начало острых кризисных явлений. То же видим и по другим выставляемых нам «в пример» странам.
В Эстонии относительно дешевые кредиты скандинавских банков также спровоцировали рост цен на недвижимость, но рост ВВП за счет этого сменил спад. Уже в 2009 г. уменьшилось промышленное производство, сократились экспорт и импорт. Одной из причин сокращения кредитования послужил финансовый кризис, ограничивший кредитные ресурсы банков.
Короче говоря, первые «экономические» успехи периферийных, примкнувших к Евросоюзу стран, были фиктивными, поскольку основывались на спекуляциях и распродажах. Отсюда и формальный рост иностранных инвестиций. Иностранцы скупали собственность, и никакого экономического роста на самом деле не было, поскольку производство реального продукта не увеличивалось. Реальностью стало другое: после растранжиривания национального богатства заявила о себе необходимость что-то производить, зарабатывать хлеб насущный. На этой черте реальной экономики и проявилась степень ее жизнеспособности в резко изменившихся условиях.
В начале 2000-х на подъеме жила и Болгария. Распродавала государственное имущество, торговала недвижимостью, а все это определяла как доход и включала в ВВП. Отсюда и рост. Но насколько его можно считать объективным? Не случайно сегодня журналист из Болгарии пишет: «Мы надеялись, что, вступив в ЕС, начнем жить. Нет, жить стало невозможно. Бездарное правительство набрало кредитов МВФ, который начали диктовать свою экономическую политику. Банки навязали жесткие условия, которые, в конечном счете, разрушили экономику государства... У нас осталось то же самое коррумпированное правительство, те же самые продажные чиновники, помноженные на жесткие нормативы, правила, методики Евросоюза. Мы оказались уничтожены, раздавлены Евросоюзом». В относительно благополучной еще недавно стране уже началась катастрофическая безработица. Север страны, где по официальным данным она достигла 60%, просто обезлюдел. Люди бегут. Население Болгарии уменьшилось с 9 до 7 миллионов и по прогнозам составит к 2060 г. всего 5. Болгария тает быстрее всех европейских стран. Хуже этот показатель только в Прибалтике.
Уменьшение населения важный показатель ухудшения уровня жизни. Народ в таких условиях не воспроизводится и разбегается в поисках работы и лучшей жизни. Так население Латвии, в которой, как нас уверяют, лучше, чем на Украине, в начале 2011 года составляло 2,7 млн. человек, в 2012 году уменьшилось на 1,1%. И только за этот год - на 1,6%. Да и как не бежать, если почасовая оплата труда в Латвии составляет только 25 % от средней заработной платы в Еврозоне, 30% - от испанской, половину – португальской. Потому и бегут.
По прогнозам к 2050 году население Литвы сократится до 1,6 млн. человек. Титульная нация остается в меньшинстве. С 2006 года в Литве не было экономического роста. Кризис 2008—2009 годов оказался для нее более чем серьезным. По заявлениям специалистов это балтийское государство до 2015 года не сможет достичь своих докризисных показателей. За три года страна пережила экономическую катастрофу.
Демографы уже всерьез ставят вопрос и о вымирании Латвии, которая так же пустеет на глазах. Все это опровергает парадные реляции об успех этого «европеизированного» государства. Сокращение населения продолжается, несмотря на то, что экономическое положение Латвии считается лучшим, чем у соседей. Безработица здесь в 2003 году достигала 12 процентов. Позднее она уменьшилось до 5. Но фактором такого «покращення» явилась эмиграция. В 2010 году эмигрировала 89 тыс. человек, в 2012 – 41 тыс. Тем не менее, ВВП страны вроде бы как растет. Вопрос – за счет роста производства или опять же подмены его банковскими услугами?
Почти такая же перспектива вымирания в Эстонии, что тоже не свидетельствует об экономических ее успехах. В прошлом году эту крохотную страну оставило 108763 человека. Уезжают в основном активные коренные жители. Совершенно очевидно вымирание и перспектива уменьшения титульной нации. В условиях пропагандируемого экономического расцвета ничего подобного попросту не может быть. Зато может быть другое. Такой прием сокращения населения оказался, как видим, много эффективней, чем использованный Западом «втемную» способ массового поражения населения искусственными боевыми вирусами.
На Украине та же тенденция. Процесс уменьшения населения идет неумолимо. Снижается рождаемость, а долгосрочная миграция составляет не менее 10 человек на 1000. Заметим, что реализация навязчивой идеи Запада о тотальном сокращении населения планеты началась именно с примкнувших периферийных стран. Что вполне в рамках его хваленых ценностей.
Основной опорой выживания экономики, входящей в рынок ЕС, является специализация оставшегося производственного потенциала. Главная проблема – чем торговать? Нужны товары, которые может производить страна, на этот новый для себя рынок. Специализация Болгарии – овощи. Они ЕС не нужны. В Латвии и Эстонии сохранились осколки предприятий, производящих электронику для военной промышленности. Она пользуется спросом. Но, скажем, от автомобильного завода РАФ ничего полезного для ядра ЕС не осталось. Не ясно, на чем держится экономика Литвы. На сельском хозяйстве? Не густо. Половина экспорта продолжает идти в Россию и напрямую от нее зависима.
Но нужно учитывать, что все это - маленькие страны и ЕС без особого труда может их поддерживать. А что будет с огромной Украиной? Маячит перспектива расчленения? Вопрос этот евроинтеграторами даже не поднимается? А он ведь решающий.
По опыту периферийных стран, влившихся в экономику ЕС, можно предположить, что на Украине после подписания документов о вступлении в ЗСТ и ассоциированного членства в ЕС, может наблюдаться некоторое оживление конъюнктуры. Но стадия тотальной распродажи госимущества уже прошла, значит, продолжится некоторое перераспределение собственности по рейдерскому типу. Да, возможно, увеличатся покупки населением в кредит. Однако, этот эффект не будет ни большим, ни устойчивым. Зато сколько услышим восторгов! Но отрезвление не заставит себя ждать. Ведь так и не решен главный вопрос новой экономики - что Украина сможет продавать Евросоюзу и чем будет пополнять торговый баланс и бюджет. Из ЕС бесконтрольно нахлынут товары, которые завалят рынок и задавят наших производителей. К тому же предприятиям Украины придется изменить примерно 20 тыс. стандартов и нормативов, что для многих не под силу. Нынешние объемы сбыта в СНГ резко ограничатся. Последуют массовые банкротства и сворачивания производства, продолжится сокращение населения… С этого и начнется новая экономика, и результаты будут точно такими же как и в Болгарии, Латвии, Литве и Эстонии. Падение, доходов, рост цен, таяние иллюзий.
Кроме того, не будем забывать и об утрате той части общеукранского экономического пирога, который будет вызван потерей статуса полноценного транзитного государства. Столетиями он вызывал прагматичный интерес к Украине, был базой ее стремительного развития и особого положения не только в рамках СССР. Нынешние власть предержащие даже не понимают, о чем идет речь. Все сводится к газовому транзиту. Речь же о пакете транзитных выгод.
А проиграли, в том числе, потому, что статус большой транзитной державы переходит сегодня полностью к России. Она сама уже сегодня заявляет о расширении не только Севморпути, но и БАМа, Транссиба и выводе последнего к портам Южной Кореи – через Северную, И это реальность. Вторым, намного более сокращенным выходом на этот Великий железнодорожный путь стремится упрочить свое нынешнее положение Китай. Напрямую через горный пояс континента. Россия уже рассматривает планы прямого железнодорожного общения с Сахалином, Японией и обеими Америками. Шумихи, как вокруг Украины, здесь нет. Все завязано на практику. Поясним, что нынешние войны на Ближнем Востоке в своей подоплеке имеют стремление Штатов и той же Европы, обзавестись своим подконтрольным сухопутным маршрутом через реанимацию Великого Шелкового пути. Турция пытается восстановить былое могущество на этой же основе.
А Украине, лежащей на Степном аналоге Шелкового пути, важнее покупать газ летом в хиреющей Европе и перепродавать ей же зимой. По более высокой цене. Разве не занятие для периферии? Но реэкспорт, тем более такой, никогда не был надежным занятием. В конце концов, в качестве газовых покупателей есть Китай, Япония.
Так что Украина займет свое место в европейском ряду как классическая экономика окраинного типа. А за этим по цепочке логики – утрата суверенитета, позорный статус внешне управляемой территории. Он уже реальность. Как итог многолетней националистической истерии - по поводу Украины для украинцев. Ничего кроме нищей третьестепенной полуколонии националисты, включая Партию регионов, создать не в состоянии. Доказано практикой.
Октярь,2013 г.Киев
НАЙДЕНОВ Виктор Сергеевич, доктор экономических наук, профессор,
МАСЛОВ Александр Федорович, журналист, писатель
