Цена российского газа. Почему Украина не судится с Газпромом?

Вот так – действовать! А президент  и вообще вся наша власть, по мнению Балоги, ничего не делает. Но теперь, надо понимать, Виктор Янукович, не начинающий рабочего дня без прочтения страницы Балоги в Фейсбуке, встрепенется и за работу. Тем более делов-то – суд у Газпрома выиграть, Европа же выигрывает.

Если серьезно, то господин Балога, выдав на гора очередной совет космического масштаба и космической же глупости, сделал доброе дело – обратил внимание на проблему, которой уже не один год, и разрешения этой проблемы, похоже, в ближайшее время не предвидится. Ниже попытаемся ответить на вопрос – почему?

Для начала нужно отметить, что Европа суды у Газпрома таки выигрывает. Но не вся Европа, конечно, а отдельные потребители. Последнее громкое дело – тяжба между Газпромом и компанией RWE, контролирующей 17% немецкого энергорынка. Венский международный арбитраж принял решение, что Газпром должен вернуть немцам ретроактивными платежами (т.е. скидками, которые будут представлены для потребителей задним числом) часть выручки, полученной с 2010 года. По оценкам экспертов, эта сумма может составить около $400 млн.

Кроме немцев, в арбитражи обращались итальянские, французские, австрийские компании. Всего в прошлом году  Газпром потерял на ретроактивных платежах своим западноевропейским покупателям около 2 млрд. долларов. В чем причина такой активности европейцев? Дело в том, что цену на газ для потребителей Газпром устанавливает исходя из цены нефти или мазута – чем выше рыночная цена нефти, тем выше цена газа, и наоборот. Но в последние годы  подобная привязка стала терять смысл, потому что нефть и газ, цены на которые раньше всегда шли в связке, стали расходиться по совершенно разным рынкам. И на этих рынках работают свои уникальные факторы. Например, в последние годы наметился тренд - цена нефти растет, а газа - падает.

Причина падения цены на газ – резкое увеличение поступлений в Европу сжиженного газа, которое вызвано, во-первых, увеличением объемов добычи ближневосточными поставщиками, а во-вторых – отказом от сжиженного газа крупнейшего мирового потребителя – США. Американцам  сжиженный газ не нужен, потому как скоро свой газ будет некуда девать, сланцевый.

Прим. В. Зыкова. Вот уж промыли мозги этим сланцевым... Это его сейчас "некуда девать", пока скважины не все истощились, и государственные дотации на него есть. А потом пузырь сдуется.

В итоге сложилась ситуация, когда крупные европейские концерны покупают у россиян дорогой «трубный» газ, а их потребители – организации помельче (что-то вроде наших облгазов), ориентируются в закупках на т.н. спотовый рынок, т.е. рынок, где формируется реальная цена.

И цена эта, благодаря избытку сжиженного газа оказалась ниже, чем цена газа российского. Естественно, европейские концерны не захотели работать себе в убыток и потянулись в международные арбитражи. Россияне в этой ситуации отбиваются, но вяло, потому как понимают, что рынок есть рынок, и нужно или снижать цену, или отказываться от европейских потребителей вообще. Естественно, в данной ситуации разумнее снизить цену.

Прим. В. Зыкова. До сих пор мне непонятен один вопрос: да, летом на спотовых рынках цена газа гораздо ниже газпромовского. Но ведь в сильные морозы она взлетает на небеса. Как решается этот вопрос? Газпром тоже будет задирать цены в морозы?

А что же Украина? Почему бы и украинскому НАК «Нефтегазу» не обратиться в международный арбитраж? Тем более, что подобная возможность прописана в пункте 8.2  того самого газового контракта между «Нефтегазом» и Газпромом, который положил начало украинской газовой кабале, и за нарушение процедуры подписания которого мотает срок Тимошенко. Неужели наши руководители столь глупы и бездеятельны? Вряд ли. Скорее всего, речь о том, что ситуация с Украиной  куда сложнее, чем кажется господину Балоге.

Сам контракт между НАК «Нефтегаз» и Газпромом есть в открытом доступе, и механизм формирования цены там более-менее понятен. Правда, неясно, откуда взялась базовая цена в 450 долларов за тысячу кубов. Непонятно, почему в формуле расчета цены на газ присутствует цена на газойль (продукт переработки нефти), который мало используется в Украине, и уж если использовать для расчета цены другой источник энергии, то это должен быть уголь (об этом, кстати, говорил Николай Азаров еще два года назад). Непонятно также, кто и как рассчитывал объемы газа, который Украина обязана покупать у России ежегодно? С какого перепугу дочка Газпрома ООО «Газпром сбыт Украина» получила право выкупать четверть всего импортируемого Украиной газа (причем любого, а не только российского!) для продажи украинским промышленным потребителям?

На все эти вопросы в нормальном государстве дали бы ответ правоохранительные органы. Потому что если подписантам и экспертам с российской стороны надо за этот контракт вручить правительственные награды, то тех, кто был причастен к этому документу с украинской стороны, надо бы судить по, увы, канувшей в Лету статье «Измена Родине». Но это все – мысли в сторону. Главное, контракт действительно плох  и пересматривать его надо. Так почему украинская сторона этого не делает в международном арбитраже?

Ответ на этот вопрос видится только один – видимо, кроме основного текста контракта существуют дополнения, которые, в отличие от основного документа, не стали достоянием общественности и скорее всего – никогда не станут. Тем не менее, об их существовании можно судить с большой степенью вероятности. Во всяком случае, в СМИ мелькала информация о том, что к газовому контракту дополнительно было заключено аж 21 соглашение.

В.З. Одно из этих соглашений - очевидно: пока Юля была у власти, действовала существенная скидка на газ. А пилюлю с убийственной для Украины формулой она подстроила для Януковича...

Если считать дополнениями ежеквартальные соглашения, в которых Газпром согласует объемы поставок, то цифра 21 все равно не нарисуется, потому что эти соглашения стали появляться на свет только с 2011 года (объемы 2009-го и 2010-го годов прописаны непосредственно в контракте), и их сейчас должно быть только десять. К тому же сразу после подписания контракта о существовании неких дополнительных соглашений писала «Украинская Правда», а немного позже о дополнительных соглашениях, которые правительство тщательно скрывает, заявляла Инна Богословская.

Все это, конечно, не Бог весть какие источники, однако версия о каких-то дополнительных договоренностях к газовому контракту объясняет все. Например, почему Николай Янович в августе 2011-го хорохорился, заявляя, что обратился к отечественным и зарубежным экспертам по поводу судебных перспектив пересмотра контракта, и даже рапортовал о том, что Киев к тяжбе готов. А позже, очевидно, выслушав этих самых экспертов, радикально изменил свое мнение  и стал рассказывать о том, что в суд идти – дело бесполезное. И конечно, существование этих договоренностей объясняет, почему Украина не торопится в арбитраж.

О чем эти соглашения, можно только предполагать. Вполне возможно, их содержимое каким-то образом нивелирует пункты основного текста. Ну, например, там указано, что выполнение пункта об обращении в арбитражный суд возможно только после того, как земля налетит на небесную ось. Или, пересмотр формулы расчета цены на газ возможен только после того, как рак свистнет, и ни минутой раньше.

А может быть, в этих соглашениях упоминаются какие-то права третьих лиц и организаций. Тем более что прецедент есть в основном тексте документа – речь идет о правах покупки газа ООО «Газпром сбыт Украина» (прятать эту схему в допсоглашениях смысла не имело, т.к. сделку подобного масштаба все равно нужно было как-то объяснять). Так почему в дополнениях не может быть, например, указано, что какие-то украинские структуры участвуют в проектах Газпрома? А структуры эти – коммерческие и принадлежат гражданам, которых и сейчас трогать нежелательно…

Кстати, последнее обстоятельство объясняет, почему украинская сторона как будто забыла о дополнительных соглашениях – власть в Украине с тех пор изменилась, но основные бенефициары украинской экономики остались.

Еще одно объяснение молчания украинской стороны – обнародование текста соглашения может довести ситуацию до точки невозврата, после которой начнется открытый конфликт. А конфликт, разумеется, никому не нужен.

В этом плане интересно заявление замглавы Газпрома Александра Медведева, по поводу возможности обращения в международный арбитраж российской стороны. Речь идет о конфликте, связанном с недобором Украиной предусмотренных контрактом объемов газа  и штрафными санкциями в $7 млрд., которые потребовал Газпром  у Украины. Потребовать-то потребовал, однако особо настаивать не стал  и в суд не пошел, хотя с юридической стороны позиции россиян были железобетонными.

Комментарий Медведева был такой: «Помните фильм: или я веду ее в ЗАГС, или она меня ведет к прокурору. Лучше в ЗАГС, чем к прокурору». Обозреватели назвали этот ответ «загадочным», и он действительно выглядит таковым: международный арбитражный суд не прокурор, и обращение туда – вполне обычная практика международного бизнеса. Но, если принять во внимание существование дополнительных договоренностей, то вполне понятно нежелание россиян привлекать к делу третью сторону, ведь эти договоренности придется ей открыть.

Конечно, рассмотрение дел в Стокгольмском арбитраже проходит на условиях конфиденциальности, однако в наше время, с Викиликсами и Сноуденами, вряд ли можно быть в уверенным в сохранении секретов. Хранятся допсоглашения в недрах сейфов Газпрома и НАК «Нефтегаза», пусть там и остаются – извлекать их на свет Божий незачем. И в этом ключе заявление Медведева выглядит очень точным – «прокурором» может стать вовсе не суд, а общественность, если вдруг на свет всплывут дополнительные соглашения между Россией и Украиной по газовому контракту. Общественности могут так не понравиться засекреченные договоренности, что это грозит пошатнуть внешнеполитическое положение России и внутриполитическое - Украины.

Подытоживая, нужно сказать, что подобные секретные соглашения – вполне обычная международная практика, и сокрушаться по поводу их «закрытости» - глупо. Во все времена правители договаривались публично об одном, а приватно – совершенно о другом. Так было и так будет. На том стоит международная политика. Это следует помнить некоторым украинским деятелям  типа Балоги, которые позволяют себе высказывания в стиле известного литературного персонажа - «Взять все и поделить».

Есть ли дополнительные соглашения или нет – точно неизвестно,  и все вышеизложенное лишь версия. Очевидно одно – Россия и Украина в газовом конфликте ведут себя как два бойца, оказавшиеся в утлой лодчонке, где каждое резкое движение грозит тем, что участники конфликта окажутся за бортом. И у такого поведения российских и украинских чиновников явно есть очень веские причины.