В 1979 году наш тяжелый авианосный крейсер «Минск» прибыл к месту постоянного базирования в бухту Руднева. Наши офицеры и мичмана получили квартиры в новом доме, построенном специально для нас в поселке Тихоокеанском, прозванном на флоте за свою удаленность Техасом. Поселок располагался в 7 километрах от наших причалов в бухте Абрек, да и от бухты Руднева было изрядно ходу на катере до причалов Абрека.
А до Владивостока было нам добираться километров 70. Но, как там говорили, для Дальнего Востока 100 километров не расстояние.
Здесь и далее фото из
К нам на борт сразу сел командир эскадры со своим штабом, и потребовалась постоянная связь со штабом флота во Владивостоке. Мы получили от начальника связи флота контр-адмирала Моренова распоряжение по связи, в соответствии с которым мы должны были постоянно держать каналы БПЧ (буквопечатающей связи) и ПС (правительственной связи) с узлом связи флота, как он сказал, для отработки БЧ-4 корабля и обеспечения деятельности штаба эскадры. А связь надо было держать в диапазоне КВ (коротких волн), что было очень сложно на этой трассе с точки зрения распространения радиоволн. Ионосферная волна проскакивала над Владивостоком, а поверхностная волна не во всех условиях проскакивала из-за сложного рельефа местности и условий распространения. Сопки, море, острова.
Радиопередающий центр флота располагался недалеко от нас, практически упираясь своим рогами (так мы, связисты, называли береговые направленные антенны) в Техас, а вот приемный центр располагался недалеко от Владивостока. Мы слышали Узел связи флота великолепно, а вот нас они слышали не всегда. А связь - дело двухстороннее, и большее время, надо сказать, полноценная связь у нас с Узлом связи флота отсутствовала по причине того, что они не слышали наши передатчики. А одним из принципов связи является то, что каждый корреспондент отвечает за свой прием. Узел связи откровенно мучался с нами, постоянно меняя частоты и пытаясь найти возможности для связи. Мучались и мы, постоянно оправдываясь перед своим командованием за отсутствие связи.
«У крейсера «Сенявина» в бухте Руднева есть связь постоянно, а вы тут не можете ничего организовать. Мучайся здесь с вами на рейде», - ругал меня (командира БЧ-4) с Женей Тимошенко и Володей Сыровым (комдивами БЧ-4) начальник связи эскадры капитан 1 ранга Басалыга (по кличке «Дедушка»). Ругал он относительно, скорее наставлял, понимая все сложности организации связи.
«Так Сенявин имеет связь по проводным каналам связи и стоит у причала», - пытались парировать мы.
«Так предлагайте, что можно сделать в этой обстановке?» - пытался советоваться с нами «Дедушка».
«Ну, нужно установить релейную станцию на Иосифе (самой высокой в округе вершине) и далее по каналам проводной или релейной связи во Владивосток. И вопрос решен», - предложил Володя Сыров.
«А персональный переносной туалетик вам не надо установить рядом с вашей каютой», - сыронизировал начальник связи. – «Мы уже предлагали начальнику связи Тихоокеанской ВМБ. Не идет, надо технику содержать и матросов постоянно в командировке на горушке. Для него это сложно, да и не видит он в этом срочной необходимости».
Ну тогда будем и дальше мучаться», - обиделся Володя Сыров, что его предложение не хотят слышать.
«А разрешите мне, товарищ капитан 1 ранга, съездить во Владивосток, представиться начальнику связи флота, решить вопросы технического снабжения корабля, ремонта средств связи, а заодно и попробовать решить с ним этот вопрос», - предложил я.
«Ну давай, попробуй, давно надо было съездить. Но решать этот вопрос бесполезно, я уже не раз поднимал этот вопрос, и каждый раз получал отказ, и не просто отказ, а порицания за неумение организовать простейшую связь», - подытожил результаты нашего совещания «Дедушка».
Я собрался во Владивосток, благо наш комбриг, контр-адмирал Затула Владимир Петрович, имел задания во Владивостоке, и даже выделил мне для этой поездки свой «Уазик».
Надо честно сказать, что встретили меня в Управлении связи очень хорошо. Угостили чаем. А на встречу с начальником связи собрали всех его заместителей и начальников связи. Было приятно, что нашему кораблю уделяют столько внимания в моем лице.
«Давно пора было приехать и представиться», - немного укорял меня заместитель начальника связи, капитан 1 ранга Николаев Станислав Иванович.
В кабинете адмирала я рассказал адмиралу и офицерам Управления связи о нашем корабле, его возможностях по связи, о новом автоматизированном комплексе связи, установленном на корабле, проблемах со снабжением и ремонтом, представил ведомости на ремонт и заявки на снабжение. Ответил на их вопросы и реплики. В конце встречи встал вопрос о той злополучной связи. Я доложил свои мысли о распространении радиоволн и предложил вариант, предложенный Сыровым.
«А почему у Сенявина связь всегда нормальная? Даже когда он стоит на рейде?» - задал мне вопрос начальник Узла связи Тихоокеанского флота капитан 1 ранга Косовец, бывший мой командир отделения по ВВМУРЭ имени Попова.
«Так у него есть комплекс космической связи, который позволяет держать связь по БПЧ и в телефонных каналах связи. А у нас такого комплекса нет, вот и мучаемся как можем», - пытался защищаться я.
«Просто у вас специалисты такие кривые, что не могут сделать нормальную связь, привыкли у себя на Севере, что все рядом и нет проблем, и ваши передатчики и антенны оставляют желать лучшего», - вдруг высказался начальник связи, заранее парировав мой возможный довод, что в связи каждый отвечает за свой прием.
«Мне доложили, что у вас есть заваливающиеся антенны на палубе во время полетов и стрельб. Вот вы и теряете связь, когда у вас они заваливаются. Разберитесь, если нужен ремонт передатчиков, мы вызовем вам специалистов. Приведите в порядок Ваши передающие и приемные антенны. А насчет релейной станции в лучшем случае годика через два рассмотрим», - закончил он нашу встречу.
Не знаю, кто доложил ему, что вся проблема с антеннами и передатчиками, но явно проглядывалось желание Узла связи флота оправдаться за отсутствие связи и перенацелить гнев начальства на корабль. В принципе, все узлы связи, пользуясь своей близостью к руководству, всегда сваливали все проблемы на корабли. Корабль был виноват, даже когда прав, но с Узлом не поспоришь – подставят и можно крепко сгореть, лучше с Узлом связи дружить.
Приехав на корабль, я собрал своих командиров дивизионов и коротко передал результаты встречи.
«Они чего там, совсем опупели? Передатчики мы и не коммутируем никогда здесь на заваливающиеся антенны, а работаем только на стационарные, установленные на надстройке. Да и радиопередатчики у нас все исправны, кроме второго, на котором подгорел блок реле, но его мы уже заказали. И вообще, откуда они взяли эту чушь? Кто им это сказал?» - взвился в законном негодовании Володя Сыров.
«Володя, приказ есть, он будет проверяться. Проверьте все передатчики и антенны в соответствии с регламентом и проведите записи в журналах регламентных работ. Запишите дежурным по связи на пульте комплекса связи и повесьте памятку, на видном месте на какие антенны работать с Узлом связи флота. Иначе нас просто растерзают. Дежурные по связи пусть фиксируют в журнале дежурного по связи, на какие антенны скоммутированы радиопередатчики», - приказал я своим соратникам.
«А что они говорят по радиорелейной станции?» - спросил молчавший ранее Женя Тимошенко.
«Да ничего не сказали толком, не хотят возиться с лишней проблемой. Связь-то нужна нам, а не им. Обещают рассмотреть в лучшем случае через два года, когда будут ресурсы», - ответил я.
«Ну тогда будем и дальше мучаться, если они ничего не хотят делать. И телеграммы руководства будут постоянно задерживаться, и нас будут иметь в любое время и кто хочет», - закончил наше совещание Володя Сыров.
Я доложил результаты поездки начальнику связи эскадры и тот сказал мне: «А я что тебе говорил? Вали все на антенны и радиопередатчики, условия прохождения радиоволн. Протянем потихоньку пару лет и потом поставим станцию на Иосифа и все будет нормально. Или вас поставят к причалу, где будет проводная связь».
Так продолжалось пару месяцев, пока по вине пропадания связи в телефонном канале не были прерваны переговоры начальника Главного штаба ВМФ с командиром эскадры.
Выводы были самые серьезные. Командиру корабля командующий флотом ставил на вид за срыв связи по вине корабля, и требовал наказания строптивых связистов, которые работают на неправильные антенны и имеют неисправные передатчики.
В мой адрес пришла разгромная телеграмма от начальника связи Тихоокеанского флота о том, что я не сделал никаких выводов из нашей встречи и его указаний, что мне даются сутки на наведения порядка в боевой части связи. Через сутки он ждет лично доклада по телефонному каналу, и мою деятельность оценит по качеству связи.
Мы собрались в КПС с комдивами и старшим инженером. Долго совещались, что делать дальше. Как доказать, что у нас все исправно.
«А документы для связи с Москвой у нас есть?» - спросил я у Жени Тимошенко, который отвечал за этот вопрос.
«Да, сохранились с перехода. Пока никто не потребовал сдавать, вот я и держал, а вдруг на боевую в Индийский отправят. А ты чего задумал?» - осторожно спросил Женя.
«Вот что, Евгений, – выдавай документы на пост правительственной связи, а Володя подбирай частоты для связи с Москвой. Будем устанавливать канал с Москвой. Володя, передатчики скоммутируй на заваленные антенны» - скомандовал я, приняв решение и понимая, что у меня нет другого способа доказать свою правоту и исправность наших передатчиков и антенн.
«А вдруг Москва нам не ответит или откажется устанавливать связь?» - спросил Женя.
«Тогда установим связь с Калининградом, еще веселее будет», - пошутил я.
Через минут 15 канал связи с Москвой зазвенел.
Дежурный по связи из Москвы поинтересовался: «Вы что, снова в Индийском океане?»
«Да нет, мы на Дальнем Востоке, просто отработки по связи проводим, согласно плана боевой подготовки», - представившись, доложил я»
«Понятно, записываю, что связь нормальная. При смене доложу начальнику связи, что проверка связи проведена. Как у вас там погода?» - спросил он.
«Погода нормальная. А начальнику связи доложи, что после срыва переговоров Начальника Главного штаба проверяем средства связи. И соедини меня с Владивостоком с начальником связи, мне еще ему надо доложить о проверке», - попросил я.
Володя Сыров, Женя Тимошенко и Сережа Барканов собрались в КПСе, ожидая развязки событий, и слушали каждое сказанное слово. Через минуту я услышал знакомый голос начальника связи флота.
«Товарищ контр-адмирал, по вашему приказанию командир БЧ-4 ТАКР «Минск» капитан 3 ранга Блытов», - доложил я начальнику связи.
«Ну вот видишь, Блытов, ведь если захочешь, то можешь держать нормально связь, и передатчики работают нормально. А ты говоришь - распространение. Признавайся, антенны сейчас подняты?» - спросил он, внутренне торжествуя свою правоту и победу над зажравшимися корабелами.
«Товарищ контр-адмирал, с передатчиками ничего не делали, работаем сейчас специально на заваленные антенны. Связь с вами организована через Узел связи Москвы», - ответил я, внутренне торжествуя победу и чувствуя, что сейчас, наверно, будет гроза.
С минуту трубка молчала. Наверное, начальник связи через свою службу проверял правдивость моих слов.
Затем вдруг взорвалась негодованием: «Кто вам разрешил выходить на Москву? Вы будете строжайше наказаны. Откуда у вас документы для связи с Москвой?»
Я четко и достоинством ответил по каждому пункту: «Есть буду наказан. Документы сохранились с перехода, и никто не требовал их сдавать. А другого способа убедить Вас и Ваш Узел связи в исправности наших антенн и передатчиков я не видел. На слово вы не верите. Прошу прощения, но когда я чувствую себя правым, то всегда доказываю свою правоту доступными способами. Так что, как я вам и предварительно докладывал, – дело в распространении радиоволн».
Начальник связи больше ничего не сказал и положил трубку телефона правительственной связи.
С минуту в КПСе все молчали, после того как я положил трубку.
«Что, снимают с должности?» - спросил старший инженер Сережа Барканов, решивший сгладить тишину шуткой.
«Ну, чего он сказал? Не томи. Мы все ждем», - спросил переживавший не менее других Женя Тимошенко.
Все с тревогой смотрели на меня, ожидая рассказа.
«Канал с Москвой закрываем. Меня пообещали наказать. Об остальном напишут в приказе Командующего флота наверно», - только и смог я им ответить.
Меня в принципе, наверное, не волновало наказание. И так много доставалось во время службы. На флоте говорят, что не наказывают только тех, кто ничего не делает.
Через неделю на Иосифе стояла радиорелейная станция и закончились наши мучения с поддержанием радиоканала из бухты Руднева с Владивостоком. Меня никто не наказал, хотя и не поощрили. Но главное дело было сделано. Начальнику связи эскадры мы не докладывали о происшедшем. Только я доложил следующим утром, что связь с начальником связи проверена, замечаний нет.
А установление радиорелейной станции на Иосифе он отметил на очередных сборах командиров боевых частей исключительно как собственную заслугу в деле обеспечения связи кораблей на внешнем рейде. Мы его не разубеждали.
Но это было только первое и приблизительное знакомство начальника связи флота с нашим кораблем. И он понял, что мы не простой корабль, и нам просто в руку класть не стоит. И нам предстояло еще пройти большой путь, чтобы понять друг друга.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
