"Интрудеры", глава 7

В своё время я выкладывал в качестве ознакомительного образца переводы главы 4 и главы 5 из другого романа Стивена Кунтса — «Полёт Интрудера». В своё время мы с Олегом Чернышенко перевели как его, так и начало романа-продолжения («Интрудеры»); желающих опубликовать эти романы на русском издательств мы так и не нашли, а просто выкладывать текст для всеобщего доступа нам не разрешил автор. Поэтому по «Интрудерам» здесь тоже будет только этот «пробник».

Лично мне «Интрудеры» нравятся более всех остальных книг Кунтса, по крайней мере, среди мной прочитанных. Сюжетно это прямое продолжение «Полёта Интрудера»; Парижские мирные соглашения уже подписаны, США вывели войска из Вьетнама, прекратили бомбардировки и даже прибрали за собой выставленные у вьетнамских портов мины. Джейк Графтон, главный герой «Полёта...», вылечился после ранения и получил своего рода «отдых» от авианосной службы, летая с берегового аэродрома. Однако за дисциплинарный проступок был наказан внеочередным походом на корабле, причём в эскадрилье морских пехотинцев, которых флотские сильно недолюбливают... В книге, как и в других из цикла о Графтоне — много полётов, много моря и неба. Но тут же много и размышлений пилота о мире и своём месте в нём, чем не слишком баловали другие книги Кунтса.

Здесь, в 7-й главе, был затронут вопрос о возможности столкновения в воздухе — внезапно, в связи с невесёлыми новостями с Дальнего Востока, ставший актуальным...

Визуальное бомбометание с пикирования не особенно изменилось с 1930-х годов. Пускай с тех пор максимальная скорость самолётов утроилась, а бомбовая нагрузка увеличилась в пятнадцать раз - методика осталась прежней. 

Джейк Графтон размышлял об этом, покуда группа из четырёх А-6 прокладывала себе путь наверх сквозь слой рваных кучевых облаков. Четыре боевых самолёта шли в разомкнутом строю "фронт" - будто располагаясь на кончиках четырех пальцев одной руки. Миновав верхушки облаков где-то на 8000 футах, далее самолёты поднимались уже на просторах ясного неба. 

Наверное, в Джейке заговорил романтик - обычно пилот с переменным успехом старался загонять его поглубже, но сейчас он особенно сильно ощущал связь с прошлым. Похожим на сегодняшнее утром в июне 1942 года пилоты американских морских пикировщиков с авианосцев "Энтерпрайз" и "Йорктаун" шли над облаками: в синеве Тихого океана они разыскивали японские авианосцы, шедшие крушить оборону атолла Мидуэй. Флотские пикировщики нашли вражеские корабли - четыре авианосца, бороздящие безбрежный простор великого океана - перевернулись через крыло и спикировали. Бомбы врезали точно по "Кага", "Акаги" и "Сорю", предали эти авианосцы смертельному огню и тем самым повернули ход Второй Мировой войны. 

Сегодня утром - тридцать один год спустя - группа бомбардировщиков летела бомбить Гавайи. Строго говоря, маленький островок Гавайского архипелага - Кахулаве.

От кислорода в маске веяло холодком с привкусом резины. Джейк взглянул на высоту в кабине* - стабильно десять тысяч футов - и отстегнул левую защёлку маски. Он оставил маску болтаться на ремешке с правой стороны, посвятив основное внимание хорошему выдерживанию строя. Сегодня Графтон занимал позицию номер три, что означало полёт справа от машины подполковника Хэлдейна. Номер четыре находился справа от Джейка, а номер два - слева от шкипера. 

(*Высота в кабине - такая высота над уровнем моря, которой соответствует поддерживаемое в герметизированной кабине давление воздуха - прим. перев.)

Пилот бросил взгляд на своего штурмана, Флэпа Ле-Бьё. Тот прижал голову к светозащитному тубусу локаторного экрана, в то же время обеими руками подкручивая верньеры и переключая тумблеры. Штурман так ни разу и не оторвал взгляд от локатора. Отлично: значит, Флэп знает расположение и назначение любой кнопки, клавиши или тумблера, может находить их не глядя. Когда им придётся тяжко - может статься, времени смотреть или нащупывать то или это просто не будет. Не будет времени думать.

Аллен Бартоу, БШ из экипажа подполковника, был занят примерно тем же. Джейку с места в двадцати футах от законцовки крыла комэска открывался отличный вид на каждое движение Бартоу в кабине. Вот он отстранился на несколько дюймов от локаторного тубуса, чтобы заметить показания компьютера чуть правее экрана локатора, вот он поглядывает вниз, сверяясь с записями в наколенном планшете...

За эти несколько дней Джейк относительно неплохо узнал Бартоу. Майор служил в морской пехоте уже двенадцать лет и имел пристрастие к французским романам. Он читал эти произведения в подлиннике. Как раз сейчас майор Бартоу занимался Жоржем Сименоном: читал всё, что тот когда-либо написал. Книги были повсюду в каюте майора, а одну он всегда носил в кармане лётного комбинезона - её он доставал в любую свободную минуту.

- Я уйду в отставку, как только выслужу двадцать лет, - сказал майор Джейку. - В тот же самый день. Потом я собираюсь получить докторскую степень по французской литературе и посвятить остаток жизни преподаванию. 

- Звучит уныло, - с улыбкой сказал Джейк, просто чтобы подколоть майора. К удивлению пилота, Бартоу воспринял это замечание серьёзно:

- Может быть. Университетская жизнь - совсем не то, что в корпусе, не то, что в эскадрилье. И всё же нам всем придётся оставить это рано или поздно. Сейчас мне нравится такая жизнь, но когда это всё закончится - у меня будет что-то ещё, то, что будет нравиться не меньше. Что-то другое. Так что сейчас у меня есть и полёты, и ребята, и предвкушение этого другого. Я - довольно богатый человек.

Майор улыбнулся Джейку в ответ.

"Бартоу на самом деле богат", - мрачно размышлял Джейк, наблюдая за склонившимся над экраном локатора штурманом. - "Уж побогаче меня". Все богатство Джейка состояло в полётах и товарищах. У него не было даже Кэлли - это дело он профукал. 

Вот взять Ле-Бьё - ему явно больше ничего и не надо. Или надо? 

- Тебя дожидается какая-нибудь девчонка? - Джейк обратился к бомбардиру, не сводя глаз с машины ведущего группы. 

- Ты чего, можешь управляться с этой штуковиной и успевать при этом думать о женщинах?

- Я всегда нахожу время подумать о женщинах. Так у тебя есть какая-нибудь в запасе?

- Дюжины. 

- А есть особенная?

- Не-а. Те, с кем я хотел закрутить по-серьёзному, не желали со мной связываться, как только присматривались получше. Я же просто кусок стали, закалённый и отполированный. Орудие войны. Ладно, как там у нас с горючкой?

Джейк бросил взгляд на циферблаты. Нажатием кнопок пилот снял показания остатка в крыльевых баках, после этого заключил:

- В норме.

- Уфф. Осталось всего пятьдесят миль. - Ле-Бьё вернулся к работе с локатором. - Смотри, чтобы мне стыдно не было - постарайся добиться приличных накрытий.

Под крыльями висят бомбы - окрашенные в голубой цвет маленькие учебные двадцатипятифунтовки. Каждая имеет в носовой части небольшой пиротехнический заряд, благодаря которому при ударе бомбы о землю возникает облачко дыма: по дыму можно засечь место попадания. Каждый из четырёх А-6 несёт сейчас на бомбодержателях по дюжине таких штуковин.

Согласно заданию, пилоты должны будут сбросить первые шесть бомб визуально, ориентируясь по оптическому прицелу в стиле Второй Мировой, а во второй серии экипажи применят электронный бортовой комплекс. Джейк аккуратно выставил оптический прицел на нужные деления: бомбометание с пикирования под углом 40 градусов, сброс на шести тысячах футов. При сбросе на шести тысячах над целью наклонная дальность до неё составит примерно девять тысяч футов. Сбросить бомбу за девять тысяч футов от цели и всё же поразить цель - тяжело, конечно. Почти невозможно, если учесть, что ветер будет сносить бомбы с траектории во время падения. И всё же в этом и состоит искусство пилота-бомбардировщика.

Поражение цели - это окончательный счёт за всё. Те месяцы, на которые пять тысяч человек заброшены в море, то богатство, что было угрохано на корабли, самолёты и горючее, та кровь, что была пролита в учении - всё это ради того момента, когда бомба попадает в цель. Если, конечно, пилот сумел положить её в цель. 

Подполковник Хэлдейн рассчитывал, что его пилоты выложатся на все сто. Прошлым вечером он повесил на переборке лётной комнаты таблицу с именами всех пилотов. Таблица была столь же большой и заметной, как и таблица оценок за посадки на палубу. Для того, чтобы быть палубником, ты должен уметь возвращаться на корабль в целости и сохранности - однако от тебя будет немного толку в бою, если, когда жребий будет брошен, ты не сможешь поразить цель. Хэлдейн про это и сказал. И прибавил потом:

- После предстоящих гавайских учений в нашей эскадрилье ведущими звеньев и групп будут пилоты, показавшие наилучшие результаты бомбометания. Гарантирую, что ваши оценки за бомбометание будут отражены в служебных характеристиках. Я рассчитываю, что всякий и каждый из вас отработает на полигоне свои деньги. 

Первый лейтенант Дуг Харрисон не смог удержаться:

- Эй, шкипер, этак вы можете стать моим ведомым!

- Стану, если ты сумеешь отбомбиться лучше меня, - парировал Хэлдейн. 

Сегодня Харрисон шёл номером четыре, справа от Джейка. Надо воздать должное первому лейтенанту, хотя бы за его нахальство. За плечами у Хэлдейна - годы полётов во Вьетнаме, визуальное бомбометание под огнём противника, а Харрисон всего год назад выпущен из лётной школы. Харрисон, конечно, не дурак - он отлично понимал, насколько хороши опытные профессионалы, и всё-таки не испугался возможного позора.

Хотя Джейк Графтон и не афишировал это столь же громко - всё-таки он никому не уступил бы в гордости за свое собственное лётное мастерство. На своём веку он повидал достаточно зенитного огня и сбросил достаточно бомб. Имя Джейка обязательно будет в верхней части той таблицы в лётной комнате, если только это вообще в человеческих силах. 

Майор Бартоу качнул кулаком в направлении Джейка. Графтон, следуя сигналу, увеличил интервал с машиной ведущего. Номер два, капитан Гарри Дигман, поднырнул под ведущего - фонарь прошёл всего в нескольких футах под соплами машины Хэлдейна - и всплыл на месте Джейка. Теперь группа шла в правом пеленге.

Подполковник Хэлдейн заговорил по радио. Он получил разрешение работать по целям - только что полигон освободила группа F-четвёртых. Комэск повёл свою группу пологим левым разворотом со снижением до 15000 футов, затем выровнялся для выхода на боевой курс. Над целью он отвалил влево, десятью секундами позже отвалила вторая машина, ещё через десять секунд Джейк начал свой отворот. Разворот, потом выстроиться в колонну. Каждый пилот, убедившись, что дистанция до других самолётов приемлема, переносит всё своё внимание на цель и пилотирование собственной машины. 

Первое, что необходимо для построения хорошего захода на цель - не ошибиться с точкой ввода в полупереворот. Эта точка - то место в пространстве, откуда ты можешь выполнить разворот с точным выходом на боевой курс и выбранный заранее угол пикирования. Сегодня этот угол составил сорок градусов. Учебные цели на полигоне были обозначены метками из разрыхлённой земли в качестве точек привязки, а направления захода отмечали пропаханные бульдозерами прямые. Эти меры помогают пилотам развить чувство той самой точки - идеального места в пространстве для начала полупереворота.

Термин "полупереворот" описывает сущность манёвра. Сегодня Джейк приближался к боевому курсу не прямо, а приблизительно под углом в сорок пять градусов - выжидая и наблюдая, как цель становится всё ближе и ближе. Тем временем пилот оттриммировал управление на снижение с углом один градус при 500 узлах, продолжая удерживать машину в горизонте выбранной на себя ручкой управления. 

Сейчас!

Он энергично дал ручку в сторону и в мгновение ока крыло А-6 прошло через вертикальное положение - самолёт повернулся по крену на 135 градусов. Теперь ручка резко пошла на себя и перегрузка вжала обоих лётчиков в сиденья. Пилот в это время подвёл нос машины чуть ниже цели и подрегулировал обороты. Поскольку сегодня были подвешены имеющие малое сопротивление учебные бомбы, Джейк выставил РУДы примерно на восемьдесят процентов максимальной тяги. 

Убрать перегрузку и ручку вправо: энергичным вращением вывести машину в нормальное положение. 

Флэп щёлкает главным выключателем панели вооружения, докладывает по радио: 

- Ас Войны три, главный включен.

Если пилот выполнил полупереворот правильно - машина сейчас находится в пикировании с углом в сорок градусов, а марка прицела чуть ниже цели и движется к ней. Именно в таком положении и нашёл себя Джейк: только самую малость правее идеальной позиции. Он моментально скорректировал - с усилием двинув ручку влево, затем рывком убрав крен. Сейчас некогда пытаться работать плавно: необходимо поскорее добиться пикирования с заданными параметрами и заставить марку прицела двигаться так, чтобы у пилота было максимально возможное время для внесения поправок на ветер. Обычно Джейк пикирует, держа ручку управления обеими руками, с усилием приводя самолёт в желаемое положение. 

Мельком глянуть на воздушную скорость - свыше 400 и нарастает - и теперь на высотомер. Флэп выдаёт высоту:

- Четырнадцать... тринадцать... сорок один градус... двенадцать...

Ветер сносит марку прицела влево. Джейк даёт правый крен, заставляя марку вернуться вправо. Пилот хочет привести её правее боевого курса - так, чтобы марка дрейфовала влево, в направлении курса на цель. Однако в момент сброса марка должна быть всё ещё немного правее "яблочка". Бомба продолжит в падении этот снос. И он идёт слишком круто. Джейку надо сбросить бомбу за миг до того, как маркер достигнет цели, чтобы это компенсировать.

- ...Десять... девять... восемь...

Мишень сегодня представляет собой обозначенную краской белую точку внутри белого же кольца. Убедившись, что марка прицела скользит к "яблочку" этой мишени, пилот бросил взгляд на указатель перегрузки: стабильно единица. Джейк ослабил мертвую хватку на ручке, чтобы почувствовать действие триммеров. Ручка стремится к нейтрали - значит, истинная скорость приближается к 500 узлам, 465 по прибору. Молниеносный взгляд на УВС: 445 узлов и растёт...

- Семь...

И, поскольку цель находится на несколько сот футов выше уровня моря, а движение марки он синхронизировал со своим снижением - Джейк сбросил бомбу на двести футов выше отметки в шесть тысяч, когда марка прицела была "на пять часов" от цели.

И - вывод.

Крыло - в горизонт, РУДы - вперёд до упора, ручку - на себя до тех пор, пока стрелка указателя перегрузки не дойдет до "четвёрки", затем так и держать. Правой рукой Джейк дотянулся до главного выключателя панели вооружения - казалось, рука весила добрую тонну со всеми этими "же" - и отключил цепи сброса. 

Флэп опять заговорил по радио:

- Ас Войны три, главный отключён.

Нос машины пересекал горизонт, когда Джейк убрал перегрузку и осмотрел небо в поисках идущего впереди самолёта. Вот он! А ещё дальше впереди - шкипер. О'кей. Нос вверх - и пускай машина взмывает, преобразуя набранную пикированием скорость в высоту. 

Наблюдатели на земле называют результаты. Первая бомба шкипера - семьдесят пять футов "на семь часов". Его ведомый получил сто десять футов "на двенадцать часов". Результат Джейка - пятьдесят футов "на пять часов". 

- Перебрал с поправкой на ветер, - пробормотал Графтон Флэпу. Штурман оставил замечание без комментариев.

Вот они снова оказались на 15000 футов. Джейк прибрал обороты и увеличил радиус разворота. Мельком пилот увидел сверкнувшие на солнце крылья самолёта впереди, когда тот дал крен перед вводом в пикирование.

- Ас Войны четыре, ваше попадание - семьдесят пять футов "на девять часов". 

- Харрисон старается не уступить полковнику, - усмехнувшись, сказал Джейк штурману. 

Графтон засёк относ комочков дыма, оставленных учебными бомбами. Потом пилот посмотрел на облака, бросил взгляд назад - уточнить, где сейчас Харрисон. Проверить остаток топлива, есть ли предупредительные огни на панели индикации, затем перенести взгляд на цель. Графтону ещё раз предстоит выбрать точку полупереворота.

Главный включить, крен и на себя!

- Тебе просто нравится это дерьмо, правда? - произнёс Флэп между двумя значениями высот во время второго захода.

- В "яблочко"! - сообщил наблюдатель с полигона, когда Джейк устремился вверх после сброса. Графтон перегнулся через консоль и хлопнул Флэпа по бедру: 

- Хлебаю ложками, Флэпчик!

Джейк рванул ручку управления в сторону и машина завращалась вокруг продольной оси. Пилот прекратил бочку, проделав оборот точно на 360 градусов. 

- О'кей, о'кей, ты самый-лучший-в-нашей-кучке, - ответил Флэп. - Просто продолжай ронять их туда. 

После шести заходов настал черёд Флэпа. У того уже были в готовности локатор и компьютер. На этот раз после полупереворота Джейк должен был направить неподвижное перекрестье прицела точно на цель, после чего следовало нажать на ручке гашетку подтверждения и далее пилотировать машину по указаниям на экране полётной информации (ЭПИ). Экран располагается в центре приборной доски прямо перед пилотом. При нажатии гашетки компьютер получает информацию о положении цели, а локатор - команду сопровождать цель. Пока Флэп проверяет значения скоростей, получаемые компьютером от инерциальной системы, компьютер выдаёт Джейку курсовые поправки - с учётом ветра, конечно же. Поправки ведут пилота к точке сброса - к тому месту в пространстве, где следует сбросить бомбу для её падения точно на цель.

Джейк сосредоточился на получаемых командах и следовал им как мог точно. Когда компьютер подал команду на вывод из пикирования - пилот задал перегрузку, тщательно следя, чтобы не было ни малейшего крена. Компьютер произвёл сброс бомбы. Джейк продолжал удерживать машину в наборе. 

- Семьдесят пять футов "на шесть часов".

Джейк начал строить следующий заход.

- Знаешь, - сказал он Флэпу, - это всё равно, что изобрели бы машину для игры в бейсбол. 

- Знай себе следуй указаниям, Крошка Рут*. Эта хитрая железка сообразительнее тебя. 

- Ага, но я-то - художник! 

- Мы ж сегодня не уклоняемся от зениток, Джейк. 

(*Крошка Рут (Babe Ruth), наст. имя Джордж Хермэн (Herman, 1895-1948) - один из наиболее знаменитых в США бейсболистов - прим. перев.)

Этой войне не было конца: пилот всегда хотел бы бомбить визуально, а штурман хотел бы каждый раз работать по бортовому комплексу. Оба понимали, что прицельный комплекс - лучше, и оба понимали, что Джейк никогда этого не признает. Сегодня, на полигоне, пилот находится в идеальных условиях: неподвижная цель с известным превышением, пропаханные прямые боевого курса, визуальные ориентиры на земле, никаких зениток и роскошь повторных заходов, позволяющих уточнить поправку на ветер. Бортовой комплекс этого А-6Е позволяет бить наверняка с первого же захода и в каждом из заходов. 

И всё-таки машину трудно любить. 

Четвёрка А-шестых после отхода от цели собрала строй. Харрисон, четвёртый номер, скользнул под тремя остальными - проверяя машины на предмет несброшенных бомб. Потом Джейк проверил Харрисона - у того, как и у номера два, всё ещё подвешено по одной маленькой голубой бомбе. 

Шкипер вывел строй на эшелон 20000 футов. Тем временем Флэп настроился на радионавигационную систему ТАКАН авианосца. Дальномер не смог выдать дистанцию - самолёт всё ещё был слишком далеко - но Флэп вскоре обнаружил корабль на экране локатора. Осталось ещё сто тридцать две мили. 

Проверив давление в кабине - стабильно и соответствует высоте в 10000 футов - Джейк снял маску. Маску он повесил на левое зеркало, которое укреплено на переплёте остекления, потом утёр пот с лица. 

Самолёты идут в парадном строю, так что всего футов пятнадцать отделяет кабину от законцовки крыла соседней машины. Пилотирование в таком плотном строю - уже работа, однако Джейку Графтону такая работа нравилась. Неспокойный воздух постоянно воздействует на пронизывающие его самолёты - на каждый самолёт по-своему, поэтому каждый ведомый должен постоянно подстраиваться под своего ведущего. Только ведущий группы может просто пилотировать свою машину, ни на кого не оглядываясь. 

Когда ты - ведомый, то держишься за ведущим так, чтобы кончик его крыла оставался чуть ниже и позади твоего фонаря. Слегка подрабатывая ручкой, РУДами и иногда педалями, можешь удерживаться в этом положении. Если ты сделал всё правильно, то можешь висеть на своём месте в строю сколь угодно долго, что бы ни делал ведущий самолёт: летел бы прямо, кренился, шёл в наборе, пикировал, делал бы развороты через крыло, петли - неважно.

Джейк втянулся в работу и сосредоточился. Это занятие ясным солнечным утром в чистом и довольно спокойном воздухе - разминка, не более. Вот мерзкой штормовой ночью, когда самолёты болтаются в турбулентном воздухе над разъярённым океаном - подобная задача уже требует высокого уровня мастерства и уверенности в себе. А в аварийной ситуации да ещё с малым остатком горючего способность держаться чьего-то крыла станет для тебя спасительной соломинкой. 

Бартоу "оттолкнул" Джейка - сделал этакий толкающий жест, давая команду на размыкание строя. 

- Мы размыкаемся, - сказал пилот Флэпу. Штурман, взглянув на Бартоу, повторил его жест для Харрисона - тот шёл у правого крыла Джейка. 

Увеличив интервал до шестидесяти - семидесяти футов, Джейк стабилизировал своё положение и оглянулся на Харрисона. Потом пилот взглянул на ведомого шкипера - самолёт, идущий слева-сзади от машины комэска. Похоже, каждый на своём месте. О'кей. 

Флэп в своё время записал результаты всех попаданий и теперь подводил итог, выясняя достигнутое каждым экипажем вероятное круговое отклонение. Это отклонение - ВКО - штурман мог найти, выбрав шестое по расстоянию до мишени попадание. Это значит, что половина бомб легла внутри окружности с таким радиусом.

В кабине самолёта шкипера Бартоу вглядывался в экран своего локатора. Джейк взглянул на репитер локаторного экрана между своих ног, заметил показания дальности: 126 миль. Затем взгляд заскользил по приборной доске. Воздушная скорость 295 по прибору, высота 20040 футов, предупредительные огни не горят, давления в гидравлике - о'кей. Остаток горючего - около 7600 фунтов. 

Джейк посмотрел прямо по курсу, ничего не увидел, потом опять взглянул в сторону Бартоу.

Глаза пилота были сфокусированы на штурмане шкипера, когда F-4 "Фантом" пересёк его поле зрения. Между Джейком и шкипером. Истребитель мелькнул во встречном направлении, а ещё один "Фантом" в то же мгновение прошёл слева от шкипера - между комэском и его ведомым. 

Истребители были видны ровно столько времени, чтобы мозг Джейка успел их зафиксировать, потом исчезли. А-6 встряхнуло краешком спутной струи от крыла "Фантома".

- Что это было? - спросил Флэп, поднимая голову и оглядываясь.

Джейк схватил кислородную маску и защёлкнул её.

- Ты не поверишь, - сказал он по СПУ, - но только что "Фантом" прошёл между нами и шкипером. А ещё один прошёл слева от шкипера, между ним и Дигманом. 

- Чего?

- Ага, строй "Фантомов" прошёл сквозь наш строй. Я пургу не гоню. Шкипер прошёл между ведущим группы и его ведомым, а один из них прошёл между нами и шкипером. Мы разминулись всего на дюймы.

Джейк уставился в промежуток, отделяющий его от майора Бартоу. Майор смотрел назад, на Графтона. Заметил ли он F-четвёртые?

- Если бы мы продолжали идти парадным строем, - сказал Джейк Флэпу, - мы с тобой стучались бы сейчас в райские врата. 

Допустим, истребители шли с такой же приборной скоростью - 300 узлов. Это даёт скорость сближения в 600 узлов по прибору, то есть истинная скорость будет свыше 800 узлов. Почти полторы тысячи километров в час! 

Он ведь смотрел прямо по курсу всего за секунду или две до того - и ничего не увидел.

И всё же они были там, шли точно лоб в лоб, будто управляемые ракеты. 

И Джейк не видел их. Конечно же, до "Фантомов" было свыше полумили за две секунды до встречи, и всё же... Он же должен был увидеть хоть что-нибудь!

Джейка бросило в пот. Во рту пересохло и он попытался сглотнуть. На таких скоростях, если бы его самолёт столкнулся с тем "Фантомом"...

Он бы даже ничего не почувствовал. Ничегошеньки. Мгновенно оказался бы мёртвым - просто жирным пятном посреди разрывающегося огненного шара.

- Что же, ас, - сказал Флэп, - тебя наверняка порадует, что мы добились ВКО в пятьдесят футов. 

Джейк попытался ответить, но не смог. 

- Если наступит Третья Мировая, мы с тобой всё равно погибнем среди первых, - сообщил Флэп. - Как там насчёт яблочек? Мы их заслужили.

Эти "Фантомы"... Джейк всё гадал - их пилоты хотя бы заметили А-шестые?

- Что, мурашки бегают, а? Жизнь - такая штучка, правда?

- Кто-нибудь видел те "Фантомы"? - спросил Джейк.

Тишина в ответ. Пустые взгляды. Они проводили разбор полётов в лётной комнате - и к Джейку повернулось семь ничего не выражающих лиц.

- Так что, выходит - только я один их видел?

Позднее, в уединении своей каюты, он думал о чудесах. О том, насколько близко он подходил к бездне, сколько раз. Как там говорят - что-то вроде "если достаточно долго вглядываешься в бездну, то бездна посмотрит на тебя в ответ".

Вот уж правда. Он прямо сейчас чувствовал на себе взгляд из бездны.

Никто не усомнился в словах Джейка, когда тот рассказал про истребители. Но больше никто их не видел. 

Уже после случившегося услышать о том, что ты был на самом краю - всё равно, что узнать о пережитых матерью при твоем рождении трудностях. Это ничего не будет значить. Просто пожимаешь плечами и живешь себе дальше.

"Фантомы" должны были быть с этого авианосца. Это достаточно просто проверить. Джейк изучил плановую таблицу и нашёл истребительную эскадрилью, которая выходила на полигон сразу же после А-шестых, затем нанёс визит в лётную комнату истребителей.

- Эй, кто-нибудь из вас, ребята, получал опасное сближение сегодня? Никто не рисковал обменяться краской с четвёркой А-6 - на пути к полигону?

Истребители уставились на него, как на нелепое видение, неприятное напоминание об их смертности. Никто ничего не видел. Каждый, должно быть, смотрел куда-то ещё и думал о чём-то другом. Потому что если они не смотрели точно в нужное место - они и не должны были ничего заметить. Как ничего не заметили семь членов экипажей "Интрудеров" из восьми.

Здесь, в каюте, Джейк занялся расчётами. F-4 имеет в длину около пятидесяти футов. На скорости сближения в 800 узлов он должен промелькнуть перед глазом за тридцать семь тысячных секунды. Быстрее, чем можно моргнуть. 

Когда смерть приходит - она приходит быстро.

Но ведь ты всегда знал об этом, Джейк Графтон. 

Он встал со стула и рассмотрел отражение своего лица в зеркале над раковиной. Отражение, в свою очередь, безучастно разглядывало его. 

- Идущий корабль - очень трудная цель, - сказал Джейк.

Подполковник Хэлдейн не ответил. Он понимал не хуже Графтона: после сброса свободнопадающих бомб хорошо управляемый корабль будет круто поворачивать. Скорее всего, на ветер, хотя атакующий не может рассчитывать на это наверняка.

- В идеале нам следует сбросить бомбы как можно ближе к кораблю - чтобы дать ему как можно меньше времени для поворота, - сказал Джейк. В этом случае также сводятся к минимуму любые погрешности компьютера - по скорости, углу сноса, высоте и так далее.

- Это было бы идеально, - согласился Хэлдейн, - но неразумно было бы потерять все самолёты при попытке построить идеальную атаку. Мы должны выбрать вариант атаки, который даст максимальную вероятность поражения и при этом хотя бы отчасти приличные шансы вообще выйти в точку бомбометания. Посмотрим-ка еще раз на зоны поражения, которые нам придётся преодолеть.

Джейк держал шкипера в курсе дела относительно хода планирования в штабных отсеках авиакрыла: пилот посещал эти мероприятия уже несколько дней. Теперь же Графтон развернул несколько разработанных им диаграмм и начал пояснять нарисованное своему шефу, подполковнику Хэлдейну.

Первое оружие, с которым придётся иметь дело атакующим при заходе на советское соединение - зенитные ракеты СA-Н-3 "Гоблет"*. Эти ракеты способны перехватывать атакующие самолёты на дистанции до двадцати миль в диапазоне высот от 150 до 80000 футов. Ракеты с максимальной скоростью в 2,5 Маха, скорее всего, будут запускать попарно - вторая последует за первой через несколько секунд, затем пусковая установка будет перезаряжена для стрельбы следующей парой ракет. Каждая установка имеет магазин на тридцать шесть ракет, а их общее количество зависит от состава кораблей отряда. В целях планирования примем цифру "десять". Это даёт нам вероятные 360 ракет в воздухе. 

Следующая угроза встретится на дистанции девять-десять миль: атакующие войдут в зону поражения ракеты СA-Н-1 "Гоа", имеющую скорость в 3,5 Маха. Слабое место этого комплекса - система управления огнём, позволяющая атаковать только одну цель за раз. Хотя, поскольку стрельба этими ракетами ведётся со спаренной пусковой установки, можно предположить, что в цель запустят две ракеты сразу. Следующая цель может быть захвачена за время перезарядки пусковой. Магазин каждой пусковой установки вмещает шестнадцать ракет. К сожалению, русские вооружили этими комплексами не только крейсера "Креста" и "Кинда", но ещё и эсминцы, поэтому следует ожидать множества таких установок. Возьмём двадцать штук и получаем ещё 320 ракет, от которых надо уклониться. 

Если наши измотанные экипажи всё ещё останутся в живых в семи милях от цели - они войдут в зону поражения ракет СA-Н-4, имеющих скорость свыше 2 Маха. Эта ракета также запускается со спаренной пусковой установки, каждая из которых имеет магазин на двадцать ракет. Предположим, что соединение вооружено двадцатью пусковыми установками - и получаем возможные 400 ракет этого типа.

И наконец, после сброса бомб атакующие должны ожидать облако из ракет СА-Н-5 "Грэйл" с уцелевших кораблей. Эти ракеты с инфракрасными головками самонаведения - морская версия армейского комплекса "Стрела". "Грэйл" несет килограммовую боевую часть на 4,4 километра наклонной дальности, а для наведения ему необходим чёткий тепловой сигнал от сопла двигателя. Тем не менее, всего одна такая ракета в сопле твоего движка безнадёжно испортит твой день. В зоне поражения "Грэйл" атакующим следует ожидать в воздухе дюжин ракет.

(*Здесь и далее принятые в НАТО обозначения советских ЗРК:

SA-N-3 Goblet - комплекс "Шторм", к описываемому времени был установлен на крейсерах ПЛО проекта 1123 и БПК проектов 1134А и 1134Б;

SA-N-1 Goa - комплекс "Волна", установлен на ракетных крейсерах проекта 58, БПК пр. 1134 и пр. 61, а также эсминцах пр. 56А и 57А;

SA-N-4 Gecko - комплекс "Оса", ко времени действия романа ставился только на новейшие БПК пр. 1134Б, а также модернизированные по проекту 68У крейсера "Адмирал Сенявин" и "Жданов";

SA-N-5 Grail - ПЗРК "Стрела-2М".

Указанная в книге ёмкость магазина верна только для некоторых случаев, на разных типах кораблей один и тот же комплекс мог иметь разный запас ракет - прим. перев.)

При всём при том ракеты - это лишь половина всей истории. Ведь есть ещё и зенитки, причем в необычайно большом количестве. Советские корабли прямо-таки ощетинились стволами. Орудия больших калибров откроют огонь раньше, как только атакующие приблизятся на дальность их действия. По мере сокращения дистанции между атакующими и обороняющимися вступят в дело меньшие калибры.

Чем меньше калибр, тем выше скорострельность, так что с сокращением дистанции количество взрывчатки в воздухе будет возрастать экспоненциально. В непосредственной близости - в пределах мили с четвертью - атакующие окажутся в досягаемости для 30-мм шестиствольных артустановок. Каждая из них способна непрерывно выпускать тысячу снарядов в минуту, а короткими очередями даже в три раза быстрее.

- С тех пор, как начал собирать эти данные, - сказал Джейк полковнику, - я стал ярым сторонником ударных подлодок.

- А если прямо выразиться?

- Есть, сэр. Атака советских кораблей свободнопадающими бомбами - весьма зрелищный способ совершить самоубийство.

- Если труба позовёт - самоубийство или нет, а мы пойдём, куда скажут.

- Так точно, сэр.

- Поэтому нам лучше бы запастись реалистичным планом - так, на всякий случай. 

- Авиакрыло планирует "Альфа-удары". Все самолёты разделены на две равные группы: "Блю" и "Голд".

"Альфа-удар" означает атаку всеми возможными силами. Истребители прикрывают ударные самолёты, и все скопом пикируют на цель в плотном боевом порядке. Идеальным был бы сброс всех бомб на цель и выход из района атаки в пределах шестидесяти секунд.

- О'кей, - произнёс Хэлдейн.

- Это сработает лишь днём, при запуске в хорошую погоду, - продолжал Джейк. - Я думаю, шкипер, мы можем считать потерянными половину самолётов в каждой группе.

Хэлдейн промолчал.

- Ночью или в плохую погоду отправят одни А-шестые. Только у нас есть такие возможности.

wm_t