Вот уже несколько дней меня не покидает ощущение, что я присутствую на каком-то очень нехорошем спектакле. Вроде бы все нормально, но у актеров такие ухмылочки, что невольно начинаешь что-то подозревать.
Джульетта протягивает руки к небу и произносит «Ромео! Ах, если б не был ты Ромео!»
Ромео превращается в мужика с хитрыми глазами и усами и отвечает: - А чем это вам Ромео в моем исполнении не угодил?
Убитый Меркуцио произносит свою последнюю речь, выкрикивает «Чума на оба ваших дома!» и, падая, превращается в мужика с усами.
Нянька Джульетты сиплым голосом дает воспитаннице советы и вытирает усы.
В последнем действии выясняется, что Джульетта – мужик с усами. Он выпрыгивает из гроба и, блистая золотым зубом, впивается поцелуем в Ромео с усами.
«Нет повести печальнее на свете…», произносит сиплый закадровый голос -- и на сцену под музыку Эдуарда Артемьева опускается занавес в виде усов.
Все эти тонкие намеки как бы должны нам напомнить о том, что мы еще недостаточно осознали вклад Кое-Кого (мы имя не называем из скромности его обладателя) в мировую культуру, и вообще -- чем мы ему обязаны.
Для окончательно черствых и глухих к языку искусства зрителей в буфете подают икру «Барская» с водкой «Комдив».
Вот примерно такое ощущение и возникает от того, что происходит в последнее время в медийном пространстве.
К нам пришел Михалков. Он появился в ЖЖ со своим блогом, он вернулся в телевизор. Зачем он это сделал? Чтобы что?
До того как прийти в Интернет со своим «Бесогон ТВ», Никита Сергеевич уже выражал свое веское мнение. Сначала он грозился затаскать по судам всех, кто желает «фотожабы» на его рекламный плакат к «Предстоянию». Потом заявил, что Интернет – отдушина для ущербных, а «публичное возмущение придает веса любому дураку». Затем объявил, что в Интернете 50-ю блогерами ведется имитация негативного мнения о его фильме. Кем ведется имитация пустых кинозалов, он не уточнил. Никита Сергеич всячески пытался демонстрировать свое полное безразличие. Он очень хотел показать, что его положение позволяет ему быть выше. «Мужик на барина сердился-сердился, а барин и не знал ни х*я», ласково проинформировал Никита Сергеевич позвонившего ему журналиста.
И можно было бы принять все это за чистую монету, если бы барин неожиданно не полез к мужику выяснять отношения. То есть барин все же в курсе. И барину не все равно.
Появление свое в Интернете Никита Сергеич обставил как следует. Ну, в силу своего понимания этого «как следует». Цыгане «к нам приехал, к нами приехал» не пели, но камера медленно плыла мимо наград великого режиссёра под скромную музыку Артемьева. Артемьев и львы с оскарами – лучше цыган. Кто будет спорить?
А вот дальше началось самое интересное: Никита Сергеевич не стал выяснять причину плохого отношения к нему и его последнему творению. Он стал объяснять, почему никто не имеет права о нем и его творчестве судить. В ход пошли такие до боли (еще со времен крестового похода Виктора Имантовича Алксниса) знакомые термины: анонимность, безнаказанность, безответственность, законность и так далее…
На последней передаче «НТВшники», которая носила на себе следы великой режиссуры от великого режиссёра чуть боле, чем совсем, к Никите Сергеичу присоединился другой именитый мастер кинематографа – Бондарчук-младший. Со всеми теми же словами. По странному совпадению, последнее творение этого режиссёра также было убыточным и обсуждалось в Интернете в весьма свободном стиле – примерно в таком же свободном, как и отношение режиссёра Бондарчука к зрителю, полностью продемонстрированное на экране.
Оба режиссёра требовали «навести порядок» и «запретить уже, наконец, это безобразие». Этот дружный творческий дуэт до боли напоминал сцену из так обожаемых Бондарчуком Стругацких:
… Ловко разделывая двумя кинжалами баранью ногу, дон Тамэо жаловался на наглость низших сословий. "Я намерен подать докладную на высочайшее имя, - объявил он. - Дворянство требует, чтобы мужикам и ремесленному сброду было запрещено показываться в публичных местах и на улицах. Пусть ходят через дворы и по задам. В тех же случаях, когда появление мужика на улице неизбежно, например, при подвозе им хлеба, мяса и вина в благородные дома, пусть имеет специальное разрешение министерства охраны короны". - "Светлая голова! - восхищенно сказал дон Сэра, брызгая слюнями и мясным соком. - А вот вчера при дворе..."
Аркадий и Борис Стругацкие. Трудно быть богом
После просмотра этой передачи у меня остался только один вопрос: как мы смогли до такой степени их распустить? Ну, ладно они отгородилсь от нас заборами своих участков. Ну, ладно они защитились от нас мигалками и удостоверениями. Но они еще и хотят запретить иметь мнение о себе.
Они так заняты тем, что объясняют всем, насколько они не подлежат нашему обсуждению, они так заняты рассказами о собственном таланте, что возникает сомнение: а они ли это вообще?
Вдруг вот эти двое, что сидели в студии, вовсе не Михалков и Бондарчук? Вдруг свершилось какое-то злое чудо и, подобно тому как у гоголевского персонажа ушел нос, от Михалкова ушли усы? А от Бондарчука лысина? И теперь эти усы и лысина нагло выдают себя за двух режиссёров?
Может быть стоит это проверить? Способ проверки предлагаю самый простой – пусть попробуют снять какое-нибудь кино. Если получится, значит – всё ещё режиссеры. Если не выйдет – усы и лысина.
