Нынешнее отношение к Сталину - наш национальный позор

Эти слова, и вправду, весьма занятные, и дело даже не в том, что Черчилль, как и все прочие англо-американские политики, всегда исповедовал двойную мораль, то есть в официальных речах говорил одно, а на самом деле рассуждал совсем иначе, а дело в том, что эта фраза очень метко характеризует всю ту глупость, которая происходила в наших головах в отношении суждений о Главнокомандующем, под чьим руководством произошла Победа в Главной Войне тысячелетия.

Пожалуй наше нынешнее отношение к Сталину — это национальный позор, неуважение к себе самим, это отношение имеет корни в хрущёвской поре, в девяностые его культивировали и вживляли в наши головы рьяно и нагло, но и до сих пор мы никак не переболеем заразой очернения своей истории. Мы как дети малые повторяем то, что выгодно не нам, а нашим врагам. Только безумец может добровольно очернять того, кто стоял у руля в момент главной победы в истории! Французы даже Наполеона не собираются подвергать такому бичеванию, хотя Бонапарт всё проиграл, уничтожил немыслимое количество солдат империи, сбежал, а Париж, благодаря его деятельности, подвергся оккупации.

Пускай, у некоторых из нас могут быть свои счёты к Сталину, я и сам не могу простить ему кое-чего, к примеру нарезки границ в Средней Азии, когда от РСФСР были фактически откушены многие её территории и получилось что даже русские города Петропавловск, Павлодар и немало других русских территорий оказались в национальных республиках. Границы Казахстана, прочерченные от балды, вообще трудно простить Сталину, как и то, что из АССР Казахстан был подтянут до уровня союзной республики. Нарезка в Ферганской долине ещё более удивительна, о границах Украины я уже и говорить не буду.

Но Сталин, разумеется, не предполагал, что нашу страну будут рвать на части, он вёл совсем иную политику. Да, Сталину есть что предъявить, и в общем плане и в частностях, кто-то нынче может сказать, что его родственники были слишком строго осуждены, и возможно, в некоторых случаях, это будет правдой, ведь при любом строе происходят перегибы и судебные ошибки, в любой стране бывают злоупотребления, но особенно чудовищны они были в девяностые годы, когда население зоны, в некоторые периоды, было большим, чем людность «сталинских лагерей».

Однако именно в девяностые годы осуждение и поношение в адрес Сталина лились сплошным потоком, а нынче звучат уже как циничная издёвка. Но Черчилль и многие другие западные идеологи понимали, как важно отнять у нас доброе имя Сталина, как важно сделать из него пугало, жупел, облить грязью, ведь тогда станет куда проще отнять у нас всё остальное, перечеркнуть все наши достижения.

И Черчилль понимал, что Сталин принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой (хотя данная фраза принадлежит не Черчиллю, а другому английскому деятелю), он всё прекрасно осознавал, но как только окончилась Война все силы, чтоб забросить в нашу крепость как можно больше заразы. И всё же, во время Войны даже в официальных речах Черчилль говорил следующее:

А в данный момент, каждый порядочный человек, живущий в России, должен быть хоть немного, но сталинистом, невзирая на своё происхождение и личные обиды, поскольку нынешний день обязывает нас защитить доброе имя страны и подтвердить её моральное преимущество перед побежденными.

Пока в нашу сторону летят комья грязи, пока судят партизан и откапывают кости, мы должны забыть все счёты к Сталину и помнить лишь о главном. Но к сожалению, то отношение к генералиссимусу, которое демонстрирует наш официоз — это национальный позор, это ущерб не только чувству нашего национального достоинства, но и безопасности, но в первую очередь это безумная глупость, вернее полный абсурд.