Уж лучше бы они продали землю

Знаете, как, например, месяц назад приватизировали крупнейшего экспортёра зерна на украинском рынке – компанию «Хлеб Инвестбуд»? Доля государства в ней за раз была «размыта» с 49% до 1% путём внесения дополнительного капитала в уставный фонд. За полтора миллиона гривен куплено полкомпании, которая не просто является лидером в своей сфере. Это канал, который позволяет продавать зерно по квотам даже тогда, когда действует режим ограничения экспорта. Всё идет к тому, что точно такой же блицкриг мы увидим в тот день, когда будет снят мораторий на продажу земли сельскохозяйственного назначения. Это будет воистину эпическое завершение истории украинской Приватизации – продажа земли, причём всей и сразу.

Собственно, сам вопрос о судьбе земли уже решён. Мораторий продлевается из года в год не потому, что есть сомнения продавать или не продавать, просто «рынок ещё не готов», как говорят министры, депутаты и сам господин президент. На этой «неготовности» следует остановиться несколько подробнее.

Условно в украинском селе можно выделить три неравнозначных группы производителей товарной продукции. Первая – это те самые фермеры, об интересах которых государство на словах печется денно и нощно. Это небольшие хозяйства семейного типа на несколько десятков – максимум на несколько сотен – гектаров. В численном выражении их довольно много (отсюда слова заботы, ибо они избиратели, которых нужно привлечь на свою сторону), однако в общем производстве их доля невелика. И с этим ничего нельзя поделать. Никакая политика не сделает мелких фермеров основным производителем аграрной продукции – перечислять все причины, по которым хозяйство таких размеров будет иметь низкий уровень рентабельности, просто нет смысла ввиду их очевидности.

На противоположном полюсе от фермерских хозяйств находятся гигантские латифундии по несколько десятков (а нередко и по несколько сотен) тысяч гектаров в каждом. Такие компании, как правило, «не помещаются» в пределах одной области – их отдельные предприятия раскиданы по всей территории страны. Излишне говорить в данном случае о высоком уровне технической оснащённости. Однако самым важным преимуществом подобных корпораций, конечно, являются возможности для политического лоббизма. Собственно, это даже не лоббизм, поскольку владельцы латифундий – это и есть верховная власть в нашей стране. При этом, как ни странно, огромные сельскохозяйственные корпорации экономически не являются наиболее предпочтительным способом производства в аграрном секторе. Да, у больших компаний есть свои преимущества. Однако и недостатков немало. Многоуровневая система управления порождает воровство в особо крупных размерах (на среднем предприятии, работу которого чисто физически может проконтролировать один владелец или директор, это случается намного реже), не говоря уже о том, сколько уходит на одни только зарплаты для топ-менеджмента. Это не какая-то украинская специфика. Подобный путь от расцвета до заката крупных агрохолдингов некогда прошла сельскохозяйственная отрасль США – всё то же самое. Воровство, откаты, высокие расходы на содержание административного аппарата, неэффективные решения.

Именно поэтому на Украине пока что наибольшую долю в аграрном секторе занимают предприятия среднего размера – приблизительно от 1 тысячи гектаров до 10 тысяч (цифры, повторюсь, приблизительны, поскольку масштаб предприятия зависит не только от арендованных площадей). Эти размеры, вероятно, следует считать оптимальными для организации работы в сельскохозяйственной сфере. Т.е., выдерживается баланс – уже есть возможность вести работу на современном технологическом уровне и ещё нет издержек чересчур громоздкой корпорации.

Таким образом, мы вплотную приблизились к теме многолетней «неготовности» земельного рынка к немедленной приватизации. Если разрешить свободную продажу земли, значительная её часть уйдёт не по назначению. Её получат те самые «середняки» – пусть не за год и не за два, однако у них есть финансовая возможность постепенно выкупить паи, которые сегодня арендуются. В логике власти (и в логике политики разгосударствления собственности) – эти гектары уйдут в никуда. Ради чего весь этот огород городить? Чтобы часть сливок от приватизации снял кто-то другой?
Поэтому приватизация произойдёт, но только тогда, когда рынок будет готов. Последняя стадия подготовки идёт как раз в настоящее время. С 1 января 2013 года заработает новый Земельный банк, под который сейчас выписывается законодательство. Новое учреждение займётся консолидацией инвестиционно привлекательных наделов путём выкупа, обмена или добровольного соглашения с хозяевами. Кроме выполнения этой весьма нужной технической функции, Земельный банк сам по себе будет интересным активом. В его уставный фонд вносится 10 миллионов гектаров государственной земли, которые, конечно, нельзя продавать, но… банк ведь является коммерческой структурой, которая несёт определённые риски. Разные ведь бывают ситуации. Особенно если задаться целью их специально моделировать...

В общем, не стоит радоваться, если к 1 января 2013-го президент ещё на один год снова продлит мораторий на продажу земли сельскохозяйственного назначения. Даже если так, то просто время ещё не пришло. И, может быть, лучше бы продали прямо сейчас.