Теневой комплекс

При осмотре экспозиции новых и модернизированных боевых самолётов на авиасалонах, не всегда очевидно, чем они отличаются от своих предшественников и друг от друга. Неспециалисту трудно найти даже внешние отличия между такими моделями, как Су-27, Су-30, и новейшим Су-35, которые на самом деле разделены десятилетиями исследований, разработок и модернизаций.

Это происходит потому, что любой современный самолёт скрывает в себе гораздо больше, чем видно взгляду. Сегодня «модная» внешность и эффектная лётная шоу-программа мало что могут сказать о действительной боевой ценности машины. Самолёты как лётная платформа давно уже состоялись: это зрелая технология, прорывы в которой практически прекратились. Даже вершина современной конструкторской мысли — пятое поколение истребителей —  не получила принципиально лучших лётно-технических характеристик по сравнению с четвёртым.

Теперь развитие сосредоточено на совершенствовании внутреннего наполнения. Тут простора гораздо больше. И если в лётно-технических характеристиках прогресс невелик, то внутреннее содержание современного самолёта разительно меняется от модификации к модификации. Пристальное внимание обращается на «глаза и уши» самолёта — радар. Настоящей звездой выставок, как и реальных боевых эпизодов, стал «меч» современной авиации — высокоточное оружие. Но вот «щит» боевого самолёта, его бортовой комплекс радиоэлектронной борьбы (РЭБ), хотя и занимает немалую долю веса и места в авионике, обычно остаётся в тени. Это несправедливо, так как именно от его возможностей во многом зависит живучесть самолёта и вертолёта в современном бою.

Изобретение радиолокаторов и начало их массового применения в ходе Второй мировой войны перевернуло тактику и стратегию авиации. Теперь ни облака, ни ночная тьма не могли скрыть самолёты и защитить от вражеских истребителей и ПВО. Они внезапно оказались очень заметными и уязвимыми в небе.

С тех пор на десятилетия единственным способом для самолётов спрятаться в чистом небе от всевидящих радаров стали меры радиоэлектронной борьбы — пассивные и активные помехи радарам. И если начиналось всё со сброса примитивных металлизированных бумажных лент и создания передатчиками простых шумовых помех, то нынешние самолёты обзавелись более сложными комплексами РЭБ.

Предназначенные для защиты самолёта, они оснащены датчиками радарного облучения, способными определить, какой радар и в каком режиме «ощупывает» самолёт, и своевременно заметить атакующие ракеты. В наиболее современных системах такие датчики позволяют вести полноценную радиотехническую разведку, определяя дальность, направление и приблизительные координаты радаров и зенитных ракетных комплексов, вскрывая таким образом систему ПВО противника. Отдельная система занимается постановкой активных радиопомех, которые могут как ослеплять вражеские радары, так и защищать самолёт от ракет с активными и полуактивными радиолокационными головками наведения. Наконец, всё ещё состоят на вооружении и традиционные автоматы отстрела пассивных помех и тепловых ловушек. Всё это увязывается в сложную автоматизированную систему, способную без участия пилота определять угрозы и противодействовать им на скоростях, значительно превосходящих скорость реакции человека.

Современная РЭБ развилась в сложнейшую науку активной борьбы как в радиоэфире, так и в оптическом диапазоне, — развилась в важный элемент защиты от вражеской ПВО и истребителей противника. Помимо собственных комплексов самообороны самолёты могут быть поддержаны специализированными самолётами и вертолётами радиоэлектронной борьбы и даже наземными помехопостановщиками. Летательные аппараты, надёжно защищённые средствами РЭБ, становятся для ПВО такой же сложной мишенью, как и самолёты, выполненные по технологиям «стелс». Сочетание же малозаметности с мощной системой РЭБ и высокоточным оружием — настоящий кошмар для любой ПВО.

Совсем недавно ситуацию со средствами радиоэлектронной борьбы в ВВС России трудно было назвать иначе, как катастрофической. Бортовые комплексы самообороны самолётов давно устарели. Из огромного парка почти 400 специализированных самолётов и вертолётов РЭБ, бывших в конце 80-х годов на вооружении СССР, у России оставалось меньше десятка безнадёжно устаревших самолётов РЭБ и чуть больше вертолётов, из которых не все были способны ставить помехи наземным радарам ПВО, так как предназначались для помех армейской радиосвязи.

Слабость РЭБ ВВС России особенно наглядно проявилась во время войны с Грузией в 2008 году, когда даже имеющиеся небольшие силы не удалось задействовать своевременно, сразу же после начала боевых действий. Лишь через два дня, когда были потеряны уже пять самолётов, началось сопровождение ударов авиации помехами и поражение грузинских радаров противорадиолокационными ракетами. Не были надёжно прикрыты даже удары стратегических бомбардировщиков, что привело к потере 9 августа одного из Ту-22М3, участвовавшего в авиаударах.

Эффективность имевшихся на вооружении средств РЭБ была так низка, что даже один-единственный тогда ещё экспериментальный бомбардировщик Су-34 дал заметный положительный эффект. Своим бортовым комплексом РЭБ «Хибины», значительно более совершенным, чем на стареньких Су-24М и Су-25, он прикрывал боевые порядки ударных самолётов. Чувствительная и точная подсистема радиотехнической разведки позволила ему вскрыть систему ПВО Грузии и определить цели для нанесения ударов противорадиолокационными ракетами.

После войны с Грузией ВВС начали массово получать новую технику. Большинство новых самолётов, вплоть до Су-35С — самого совершенного на сегодня истребителя, состоящего на вооружении, защищены тем же комплексом «Хибины», который был опробован в реальных боевых действиях. К сожалению, он имеет свои недостатки, так как является итогом позднесоветской разработки. Он унаследовал характерные для советской радиоэлектроники недостатки: избыточный вес при ограниченной выходной мощности помех, уступающей лучшим иностранным образцам. На Су-34 комплекс предстал в виде нескольких габаритных и тяжёлых контейнеров, снижающих дальность и полезную нагрузку самолёта. Поэтому успокаиваться на достигнутом в «Хибинах» уровне нельзя. Для российского истребителя пятого поколения ПАК ФА разрабатывается совершенно новый комплекс — «Гималаи», более лёгкий и компактный, чем его предшественники.

К сожалению, на вооружении наших самолётов до сих пор нет буксируемых ложных целей, предназначенных для защиты от ракет, наводящихся с помощью РЛС. Российские их образцы имеются пока только в виде чертежей и макетов. А ведь такие системы уже довольно широко используются на зарубежных боевых самолётах, например, на F-18, Gripen, Eurofighter Typhoon или Rafale. Современные ракеты сильно поумнели по сравнению с теми, против которых уже десятилетия назад разрабатывались отечественные бортовые комплексы РЭБ. Их трудно смутить помехами с самолёта. Они научились даже активно перенацеливаться на источник таких помех, после чего излучающий их самолёт сам становится основной мишенью. Буксируемая за самолётом на безопасном расстоянии ловушка позволяет сделать её самой привлекательной целью даже для новейших ракет, сберегая таким образом сам самолёт. Такой подход на нынешнем уровне технологий выглядит безальтернативным, и современные иностранные самолёты несут сразу несколько таких ловушек.

Новые угрозы возникли и для систем оптико-электронного подавления на вертолётах и самолётах, которые используются для защиты от ракет с инфракрасными головками наведения. Особенно важно это сейчас для боевых вертолётов, по определению действующих на малых высотах и низких скоростях, что делает их очень уязвимыми для всё более распространяющихся переносных зенитных ракетных комплексов.

Свежим примером являются боевые действия на востоке Украины. В них Украина потеряла более 20 самолётов и вертолётов, в основном от применения ополчением большого количества ПЗРК. Это привело к тому, что украинское командование вынуждено было полностью отказаться от использования вертолётов для поддержки своих войск на передовой. От современных ПЗРК их не смогли защитить даже новые, но базирующиеся ещё на советских технологиях системы оптико-электронного подавления «Адрос», которыми спешно были оборудованы украинские вертолёты.

Новые российские ударные вертолёты Ми-28Н и Ка-52, которые сейчас массово идут в войска, оснащаются более совершенной системой бортовой самообороны «Витебск» (также известной как «Президент-С»). Они ориентированы на противодействие современным моделям ПЗРК и ракетам воздух-воздух малой дальности. Но для перспективных угроз и его может оказаться недостаточно.

Уже начавшие появляться на вооружении иностранных государств ракеты с современными тепловизионными головками самонаведения являются серьёзной угрозой. Они без труда отличают тепловые ловушки от настоящей цели и устойчивы к воздействию инфракрасных и лазерных помех от станций оптико-электронного подавления. Против таких технологий комплексы традиционной конструкции, которые служили российским самолётам и вертолётам десятки лет, бесполезны.

Единственным спасением от таких ракет остаётся их пока ещё малая распространённость и дороговизна. Системы, способные им противостоять, также находятся лишь в эскизах. Но уже сейчас понятно, что бортовым средствам обороны и РЭБ придётся стать активными, способными уничтожать угрозы на подлёте. Будут это противоракеты или прямое энергетическое воздействие на атакующую ракету лазером, пока неясно.

Если с бортовыми комплексами самообороны ситуация после массовых поставок новой техники налаживается, то с самолётами групповой защиты, способными полностью ослепить современные системы ПВО и прикрыть большие группы ударных самолётов, ситуация по-прежнему сложная. Несколько оставшихся у России Ан-12ППС не способны подавить не только современную технику НАТО, но бесполезны даже против С-300 и его производных, которых немало на вооружении наших соседей. Для противодействия им нужны новые, современные комплексы.

Обычный самолёт фронтовой авиации — истребитель или бомбардировщик — недостаточно велик, чтобы нести мощные и эффективные генераторы, запас топлива для них, тяжёлую аппаратуру и антенны. Именно поэтому специализированными помехопостановщиками в СССР становились в основном самолёты на базе стратегических бомбардировщиков или транспортные, а также средние и тяжёлые вертолёты. Поставки новых вертолётов РЭБ Ми-8МТПР-1 с комплексами, способными подавлять ПВО и связь противника, уже начались в 2015 году, что даёт повод для оптимизма.

Платформа же для самолёта РЭБ пока не выбрана, хотя сейчас в модельном ряду Объединённой авиастроительной корпорации и имеются достойные кандидаты и претенденты. Так, у них есть Ту-204, который может быть успешно адаптирован для роли помехопостановщика. Возобновлено производство Ил-76, способного нести тяжёлую целевую нагрузку. Остаётся сожалеть лишь об отсутствии современного турбовинтового среднего транспортника, пригодного для замены Ан-12ППС. Осознание необходимости пополнения парка самолётов РЭБ появилось, но до производства тяжёлых специализированных помехопостановщиков, способных взламывать ПВО противника и подавлять его наземную связь, пока далеко.

Современный боевой самолёт не только очень мощное, но и очень дорогое оружие, а его экипаж — ценные и редкие специалисты, подготовка которых стоит недёшево и длится годами. В наши дни даже в крупных странах с сильными ВВС количество боевых самолётов измеряется считанными десятками или несколькими сотнями, а число пилотов — лишь немногим более. Потеря самолёта и экипажа в бою — непозволительная роскошь, которую необходимо избегать всеми средствами, иначе они попросту очень быстро закончатся и восполнить их будет уже нечем.

Надёжные средства РЭБ бортовой самообороны, внимательное планирование и массированное ведение радиоэлектронной борьбы при помощи специализированных самолётов и вертолётов давно уже стало одним из важнейших компонентов войны в воздухе, необходимым для минимизации собственных потерь. Он неё зависит реальная боеспособность наших ВВС. Поэтому на предстоящем МАКС-2015 и последующих выставках необходимо обращать внимание не только на эффектные полёты самолётов над головой, но и на более скромные стенды разработчиков и производителей средств РЭБ. Они выглядят не столь зрелищно, но их влияние на боевые качества и экспортные перспективы отечественной техники может оказаться даже более существенным, чем у прославленной сверхманевренности.