Российские средства радиоэлектронной борьбы способны деморализовать противника, как это уже было в прошлом году с зашедшим в Черное море американским эсминцем «Дональд Кук». Но чтобы увеличивать потенциал вооружений и делать его самым «невидимым» в мире, придется выдержать удары кризиса, сократить издержки и ускорить новые научные разработки
"Краснуха"
В 2009 году в составе «Ростехнологий» был создан «Концерн радиоэлектронных технологий» (КРЭТ), в состав которого сейчас входит более ста научно-исследовательских институтов, предприятий и конструкторских бюро. От успешности разработок этих институтов и эффективности предприятий во многом зависит ни много ни мало обороноспособность страны, поскольку современные стратегии ведения войн базируются именно на преимуществах в области средств радиоэлектронной борьбы. Проще говоря, побеждает тот, кто умеет остаться максимально незамеченным, отвести от себя ракеты противника и столь же неожиданно поразить своими. О последних экономических результатах, планах выживания в период кризиса и новых достижениях в оборонной и гражданской промышленности в интервью «Эксперт Online» рассказывают заместитель генерального директора КРЭТ Игорь Насенков и его советник Валерий Михеев.
Валерий Михеев: «Наши новые средства электронной борьбы не имеют аналогов в мире»
За три года КРЭТ произвел для нужд Минобороны девять новых типов комплексов радиолокационной разведки, защиты и подавления. В чем преимущество российских разработок перед западными аналогами и чем мы еще сможем «напугать мир», рассказал советник заместителя генерального директора концерна, полковник авиации Валерий Михеев.
- Валерий Геннадьевич, в апреле прошлого года произошел инцидент, когда в Черное море вышел до зубов вооруженный американский эсминец «Дональд Кукк». Но после того как его просто облетел не имевший вооружения на борту российский СУ-24, команда оказалась деморализована и часть ее подала в отставку. Вскоре здесь обнаружились следы КРЭТ…
- Да, это доказало, что нашим многофункциональным комплексам радиоэлектронной борьбы «Хибины» сейчас нет равных в мире. Они были поставлены на вооружение только в 2012 году, а в этом году мы поставили уже Минобороны несколько модификаций таких комплексов. С деморализацией как раз все ясно. Представьте, что у вас на корабле в миг отказали все приборы слежения и, следовательно, эсминец оказался небоеспособен: в таком случае командование и экипаж попросту не знают, в кого стрелять и куда стрелять. Российский СУ-24 при этом имел на борту всего один контейнер с «Хибинами». А представьте, если его оснастить другими средствами подавления слежения и наведения на цель? Что, кстати, теперь и делается в наших Вооруженных Силах.
- Какие еще ключевые поставки сделаны в прошлом году?
- Это комплексы индивидуальной защиты «Витебск», предназначенные для вертолетов КА-52 и штурмовиков СУ-25. Они необходимы для защиты авиации от зенитных ракет. Благодаря таким типам РЭБ самолет «видит» - даже без пилота может видеть - в радиусе до 500 километров, кто в него целится, реагирует на это защитой, а после выстрела «отводит» ракету от цели, она попросту промахивается. Можно стрелять из «Иглы», «Града» - все будет мимо цели. Это позволяет в 30-40 раз увеличить живучесть воздушного судна.
- Как функционирует вертолетный комплекс «Рычаг-АВ», поставленный тоже в прошлом году?
- Его функция – поддержка своей авиации и флота за счет подавления радиолокационных станций зенитно-ракетных комплексов ПВО и авиационных ракетных комплексов поражения противника. То есть зенитчики начинают видеть не одну цель, а несколько, до сотни – и не знают куда стрелять. Аналогичным образом действую многофункциональные наземные комплексы «Краснуха», теперь мы поставили их в модификации «Красуха-4». В целом все наши средства радиоэлектронной борьбы действуют так, что противник попросту слепнет и промахивается. Зато наши пилоты и зенитчики напротив, по траектории выпущенных ракет и снарядов определяют местоположение цели и наносят точный удар. Цели противника, конечно, тоже могут быть «спрятаны» за радиозавесой, но наши ее «раскрывают», что позволяет нанести точный удар.
- Но и техника потенциального противника не стоит на месте. Расскажите о перспективных разработках, которыми пополнятся Вооруженные Силы России.
- В планах КРЭТ создать серийное производство бесплатформенных инерциальных навигационных систем – БИНС, которые способны в автономном режиме даже при отсутствии внешних сигналов определять координаты и параметры движения, например, самолета-невидимки. Такая система может быть установлена не только на воздушной, но также на морской и наземной технике. Всех тайн, конечно, не выдадим, но аналоги в мире вряд ли будут иметь другие авиационные комплексы радиоэлектронной борьбы, которые смогут обеспечить защиту сразу нескольким воздушным средствам. Предположим, летит эскадра, а один из самолетов защищает ее от противника, также блокируя его сигналы, отклоняя ракеты от целей и наводя на них
Игорь Насенков: «Гособоронзаказ растет»
- Игорь Георгиевич, с какими финансовыми результатами КРЭТ завершил прошлый относительно для всех благополучный год?
- Объем выручки составил у нас 105 млрд рублей, что на 35% больше, чем в прошлом году. По чистой прибыли мы выросли до 8,5 млрд рублей – рост на 15%, рентабельность - одна из самых высоких по оборонным компаниям в России. Рост выручки произошел в том числе за счет консолидации активов, это итог заявленной нами ранее стратегии. В частности, в прошлом году до 93,26% акций ведущего в России и одного из крупнейших в мире поставщиков радиолокационных систем корпорации «Фазатрон-НИИР». Также мы консолидировали в управлении такие предприятия как радиозавод «Сигнал», «Радиоприбор», «Техприбор» и других, стоимость которых в итоге выросла на 30%. Но при этом мы избавляемся от непрофильных активов: к 2020 году в КРЭТ должно остаться из ста всего 71 эффективное предприятие. При этом мы намерены получить контроль еще над 13 предприятиями отрасли, не входящих сейчас в КРЭТ. За счет программы оздоровления предприятий за 10 лет стоимость самого концерна увеличится в пять раз – до 300 млрд рублей.
- Как на ваших предприятиях отражаются макроэкономические проблемы – девальвация рубля и повышение кредитной ставки?
- Да, нам будет трудно, поскольку себестоимость продукции вырастет ввиду повышения курса доллара, а доля импортных комплектующих и других расходов в валюте у нас, к сожалению, пока не на том уровне, который хотелось бы видеть. Наши предприятия банки кредитовали в прошлом году под 9-10% годовых, уже с конца прошлого ввиду повышения ключевой ставки – под 20-25%. Но мы составили два сценария развития на нынешний год – оптимистичный и пессимистичный. И рассчитываем увеличить выручку до 114 с лишним млрд рублей. В конце концов, КРЭТ создавался как раз в кризисный 2009 год.
- За счет чего?
- Во-первых, мы видим большое окно возможностей в гражданской авиации. Например, по программе импортозамещения участвуем в кооперации с Объединенной авиастроительной корпорацией (ОАК) по комплектации нашей авионикой перспективного гражданского самолета МС-21. Вообще, у нас доля выпуска гражданской продукции падала в основном за счет роста гособоронзаказа, который достиг в этом году 82% от всего оборота.
- Как известно, у головной компании КРЭТ – Ростеха – были немалые разногласия по части комплектации гражданских самолетов с прежним руководителем ОАК Михаилом Погосяном. С его уходом изменятся ваши планы?
- Я бы не сказал, что это какие-то личные противоречия, скорее системные: каждому хочется укомплектовать свою продукцию наилучшим в мире оборудованием, а конкуренция всюду жесткая, но в то же время над каждым довлеет и требование правительства не использовать импортное, если есть российские аналоги. Но всегда можно найти компромисс. Мы с Минпромторгом и новым руководителем ОАК вполне находим взаимопонимание. Но проблемы, подчеркиваю, у всех общие: это необходимость технического перевооружения для повышения эффективности предприятий и качества оборонной и гражданской продукции.
- И как у вас с этим обстоят дела?
- Больше трети выручки мы получили за счет инновационной продукции, которая появилась в результате технического перевооружения, это позволит нарастить экспорт – мы, кстати, планируем его расширять за счет стран АТР, Ближнего Востока и Латинской Америки в этом году. Техперевооружение обошлось в 22,9 млрд рублей, из которых 8,4 – собственные средства КРЭТ, остальные получены по федеральной целевой программе. В техперевооружении участвуют десять предприятий. Это позволило нам повысить производительность труда до 1,3 млн рублей в год на сотрудника.
- Это меньше, чем в среднем в странах-конкурентах по вооружению…
- Увы, да, это меньше, чем в США, в 10 раз и меньше, чем в среднем в развитых странах в семь раз. Но процесс техперевооружения только начался.
- Новое оборудование, скорее всего, покупалось тоже по большей части импортное?
- Да, и мы, конечно, тоже ориентируемся теперь на работу с российскими поставщиками, в основном это предприятия холдинга «Станкопром». Но и их успех тоже будет зависеть от скорости технического перевооружения. Вообще, решаем эту проблему за счет создания научно-промышленных кластеров. Собственно, для того мы и консолидируем профильные активы, чтобы сделать их более эффективными. Это и позволит выдерживать конкуренцию на рынке вооружений, создавать новые, не имеющие аналогов в мире средства радиоэлектронной борьбы, бортового электронного оборудования и других наших профильных систем.
© 2009 Технополис завтра
Перепечатка материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши правила строже этих, пожалуйста, пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.
